Москва. Секреты столицы, о которых вы не знали

Наши предки понимали, что удобнее всего селиться на каком-нибудь холме над рекой, а поселение обнести частоколом. «Высоко сижу, далеко гляжу» – это принцип любого древнего города. Чтобы глядеть было удобнее, строились вышки или башни, в крепостных стенах делались бойницы и смотровые окна. Москва в этом не оригинальна, но свои уникальные особенности, конечно же, имеет. Вот о них я и расскажу.

Если посмотреть на современную карту нашей столицы, мы увидим несколько окружностей с разбегающимися в разные стороны от их центра радиусами. Так почему же город строился по принципу радиальнокольцевой структуры? Потому что, как мы уже знаем, Москва – город древний, а значит, была крепостью. А такую крепость всегда окружали защитным сооружением, то есть кольцом, окружностью. Правда, не все кольца здесь были именно кольцами в геометрическом смысле. Ну вот, снова начинаю с путаницы.

Все дороги, которые вели в город, – соответственно, являются радиусами этой древней окружности. Исходя из этого мы и будем считать, изучать и разбираться с московскими кольцами и распутывать «путаницы».

Вид из Кремля на Софийскую набережную и Петровскую башню

Кремлевская стена. Первое кольцо

Москва, как мы уже разобрались, стоит на холмах (и теперь вы знаете, что их гораздо больше, чем семь). Построить город на возвышенности – это нормально: открывается великолепный вид, да и наступающие враги прекрасно заметны. И – внимание! – оградить город от этих самых врагов – тоже нормально. А сделать это можно, только если возвести вокруг города стену. И ключевое слово здесь – «вокруг», т. е. заключить в круг, в кольцо. Вот и добрались мы до первого московского кольца, и это – крепостная кремлевская стена.

О кремлевских башнях я написала целую главу, она у вас еще впереди, а сейчас поговорим о самой стене.

В X веке для защиты поселения рыли ров и возводили земляную насыпь. Вокруг Москвы она представляла мощное сооружение до 40 метров в основании и около 8 метров в высоту. В XII веке были возведены стены, правда, деревянные. Лесов рядом с городом было предостаточно, вспоминайте Боровицкий холм. Бор вокруг того холма стоял непроходимый, поэтому стройматериала было в избытке. Соответственно, рубили деревья и ставили частокол из заостренных бревен.

С одной стороны получался высоченный тын, а с другой – крутой обрыв реки, вот и готова неприступная крепость. Все бы хорошо, но древесина – очень горючий материал. Да и князья между собой не ладили, норовя поджечь друг друга, в итоге в 1177 году, во время очередной междоусобицы, город сожгли дотла. И только при Дмитрии Донском, в XIV веке, начали строительство каменных стен. А кремль из красного кирпича, который мы знаем сейчас, появился лишь в XV веке.

Но вернемся в глубь веков, во времена Ивана Калиты. «Постави Князь Великий Иван Данилович Калита град деревян Москву, тако же и посады в ней украсив, и слободы, и всем утверди», – пишет поздний московский летописец. До Калиты кремль был мал и защищен лишь бревенчатой оградой. При нем новый кремль построили из очень прочного лесного материала – дуба. Остатки его обнаружили археологи, они лежат недалеко от современной стены, обращенной к Неглинке. Строительство начали зимой, в это время татары не нападали, да и междоусобицы на время морозов останавливались. Постарались и возвели крепость за четыре месяца и пять дней. Кстати сказать: военной силой Московский кремль не был взят ни разу. Каждый трагический момент, когда враг вступал на его территорию, был связан либо с хитростью противника, либо с предательством своих же.

Вид со стороны Александровского сада на Кремлевскую стену и здание Арсенала

Были в дубовой крепости Ивана Калиты и секреты. Помимо обычных прямоугольных башен, имелись в ней и очень странные на первый взгляд сооружения – так называемые одноугольные башни. Они несли исключительно практическое значение. «Башня выдается одним углом вперед, открывая наружу только две стороны, очень удобные для обстрела и прицела во все стороны; а главное, она обладает большой устойчивостью, так как угол служит упором, как контрфорс», – так писал в своей статье А. М. Васнецов.

Простояла дубовая крепость без малого тридцать лет, что немало. Но она не видела врагов от слова «вообще». Никто за это время не пытался ее атаковать. Все бы хорошо, но вот горел кремль очень часто, примерно каждые десять лет: в 1343 году, в 1354-м, потом в 1365-м. Через год после последнего пожара юный князь Дмитрий Иванович, он тогда еще не носил прозвища Донской, стал думу думать. «Погадав с братом своим, с князем с Володимиром, и со всеми боярами старейшими и сдумаша ставити город камен Москву», – это из летописи.

Вид со стороны Александровского сада на Кремлевские здания

И начали строить, причем с невероятной для того времени скоростью. Снова заглянем в летопись: «Начаша делати беспрестанни». И, как оказалось, спешили не зря. В 1368 году стены были готовы, и их ту же осадил литовский князь Ольгерд. Спастись удалось лишь тем, кто оказался за этими белокаменными стенами, остальных убили или угнали в плен. Новый кремль держался великолепно – трехнедельная осада Золотой Орды в 1408 году закончилась ничем. Татары даже не пошли на штурм, их отогнали пушечными выстрелами. Но время не щадит никого и ничего. Постепенно белокаменные стены ветшали и требовали реконструкции. Московский правитель Иван III подошел к этому вопросу вдумчиво и основательно. Он решил полностью перестроить крепость и сделать ее современной и более прочной.

Вид со стороны Кремля на Кремлевскую стену и часть башни

Для строительства использовали обожженный кирпич красного цвета. И к концу XV века все было закончено. Площадь Московского кремля увеличилась до 28 гектаров, стена протянулась более чем на два километра, а высота ее стала варьировать от пяти до девяти метров и включала большинство из ныне существующих башен.

Но чтобы увидеть другой – тот, белокаменный – кремль, попробуйте представить все башни без шатров, ограничьте их высоту лишь шириной, чтобы они выглядели квадратными. И перед вами предстанет совершенно другая крепость: мощная, приземистая, средневековая. Такой, какой она была в конце XV века. А строили ее Пьетро, Антон и Алоиз Фрязины. Они имели одну фамилию, хотя родственниками не были. Как думаете почему?

«Фрязин» на старославянском означает – «иноземец». «Однофамильцы» построили крепость по всем правилам и в соответствии с последними достижениями фортификационной европейской науки. Вдоль зубцов стены наверху проходит боевая площадка шириной от двух до четырех с половиной метров. В каждом зубце есть бойница. Высота каждого зубца от двух до двух с половиной метров, а всего на стенах Московского кремля 1 145 зубцов.

Вид с Большого Каменного моста на Кремлевскую набережную

Но не могу я вас оставить без загадки и предания.

Итак, что же означает слово «кремль»? Первое его упоминание относится к Воскресенской летописи 1331 года. По предположению ученых, оно могло возникнуть из древнерусского «кремний», что значит – «крепость, построенная из дуба».

Но есть и другая точка зрения: что в основе слова лежит слово «кром», или «крома», что переводится как «рубеж, граница». Выбирайте, какой вариант больше нравится.

Есть и такая версия, что слово это происходит от греческого «кремнос», имеющего значение «крутая гора, крутизна». Или от литовского «карамас» – «устье, жерло, раструб». Что же получается? Русские люди, правда, под руководством «Фрязиных», построить этот самый «кремль» смогли, а назвать – нет и пошли к заморским коллегам за помощью? Думается, что нет.

И вот последняя версия, моя любимая. Слово «кремль» произошло от дерева. У дерева есть ствол, старое название – «стволб», от него растут ветки. Место, откуда они произрастают, называется «кремпиль», потому что ветка в этом месте крепится. В словаре Даля даже есть слово «кремлевое дерево», то есть растущее на опушке или отдельно стоящее. Постепенно от «кремпль» осталось только «кремль». Как вам версия?

Подведем итоги. До Ивана Калиты на Боровицком холме стоял частокол. Затем, подумав и обсудив с сотоварищами, он возвел стены из дуба. И лишь Дмитрий, который тогда еще не был Донским, соорудил каменное укрепление. А Иван III применил современный материал – красный обожженный кирпич. Да и слово «кремль» все-таки наше, русское.

Но мы поговорили лишь о первом кольце, а Москва, как мы помним, – женщина, значит, будут и другие кольца.

Второе кольцо Москвы

Город живет, развивается, в него едут люди из деревень, селятся внутри крепостной стены, но и за ней тоже. Москва обрастает территориями. Теперь уже и их надо защищать и охранять. С этой целью появилась Китайгородская стена. А все, что оказалось внутри нее, стало называться Китай-городом.

Если у вас сразу возникли вопросы, при чем тут китайцы и что за название такое странное для средневековой Руси, вы на верном пути. Об этой странной стене (второе заградительное кольцо) также есть целая отдельная глава, которая пока тоже у вас впереди.

Оставлю небольшую интригу (наберитесь, пожалуйста, терпения), которую раскрою ниже.

А мы пока продолжаем считать кольца.

Воссозданная часть Китайгородской стены (Китайгородский проезд, 2, стр. 1)

Третье и четвертое оборонительные кольца. Только третье не кольцо

Дальше – больше. Появляется Белый город, и это очередная стена, точнее, остов стены – Белогорской, она же Царева. Интересный факт: она хоть и называется кольцом, на самом деле – скорее подкова, и ее очертания повторяет траектория Бульварного кольца. Мы обязательно пройдем по этому древнему сооружению, не удивляйтесь.

А за стенами Белого города появлялись слободы, то есть поселения, ремесленников, ткачей, огородников, воротников[2 - Служилые люди, в обязанности которых входила охрана ворот. – Примеч. авт.]. Дома у них были простые, деревянные. И во время набегов кочевников все выгорало. Поэтому их решили защитить очередным кольцом – стеной. И построили земляной вал.

Гораздо позже, в XVIII веке, в Москве появилась таможня и таможенная граница. Сбором пошлин занималась Камер-коллегия. И чтобы никто не проскочил в Москву, не заплатив налоги, построили очередное кольцо – Камер-Коллежский вал. Белому городу, как и Китай-городу, я посвятила отдельную главу.

Все эти кольца обороны, на мой взгляд, достойны особого внимания. А вот про Земляной город и Камер-Коллежский вал мы поговорим прямо сейчас.

Вид на современное здание бизнес-центра с Садово-Триумфальной улицы (Оружейный пер., 41)

Земляной город, он же вал

Итак, в 1592–1593 годах Борис Годунов выстроил вокруг Москвы земляной вал. А также приказал вырыть перед ним глубокий ров, а на самом сооружении поставить деревянную стену. Она имела в окружности более 15 километров, а высота деревянных стен достигала 5 метров. В 1611 году, во время польской интервенции, деревянная часть этого оборонительного кольца безвозвратно сгорела, осталась только земляная насыпь. Спустя почти двадцать лет его значительно подсыпали, а в особо ответственных местах перед валом насыпали еще и бастионы. Чуть позже было принято решение восстановить деревянную часть и соорудить «острог», то есть вбитые рядом друг с другом толстые бревна. Но этим не ограничились и построили еще 34 башни (в Кремлевской стене их, для сравнения, только 20). Несмотря на очень большую протяженность и сложность, это оборонительное сооружение было построено в кратчайшие сроки. Ожидали новых набегов Крымского хана. И на этот раз русские мастера обошлись без иноземных специалистов, сами прекрасно справились. В народе за столь быстрое возведение эту стену-город даже стали называть скородам. Но все же, несмотря на «острог», главным укреплением остался земляной вал. В результате чего все это кольцо обороны стало называться Земляной вал, или Земляной город. А «городом» в те времена называли не только поселение людей, но и стену, его ограждающую.

Два столетия Земляной вал защищал москвичей. Но к середине XVIII века обветшал и местами стал разрушаться. В 1783 году московский главнокомандующий, генерал-губернатор граф Захарий Чернышев, приказал этот город срыть и разобрать. Времена тогда были сложные, и до срытия вала руки так и не дошли – сначала не было денег, а потом и вовсе Наполеон пожаловал. И во время московского пожара 1812 года Земляной вал, как и вся Первопрестольная, выгорел дотла.

Во время реконструкции Москвы после войны его остатки убрали, ров засыпали, а владельцев близстоящих домов, расположенных вдоль бывшего вала, обязали навести вокруг порядок и разбить сады на принадлежащих им участках. Что они и сделали. Как думаете, чем дело закончилось? Конечно же, Садовым кольцом! Именно оно и стало первым после Московского кремля настоящим замкнутым «кольцом», четвертым по счету.

Храм Иоанна Воина на улице Большая Якиманка, 46, стр. 1. Эту церковь еще называют «что у Калужских ворот»

От самого вала до нас дошла лишь улица с одноименным названием, она находится примерно там, где этот вал проходил. Мы сейчас пройдем по ней, поищем интересные здания и послушаем истории, с ними связанные.

И, конечно, первая на очереди усадьба Усачевых – Найденовых. Нас встречают белокаменные наличники, капители колонн, приглушенный цвет фасада – чувствуется благородный стиль классицизма.

Эта усадьба – настоящая жемчужина Москвы, хотя неискушенному путешественнику, возможно, не знакома. Но видел ее… практически каждый. Как так? Вспомните заключительные кадры фильма «Покровские ворота». Перед нами больничный парк, ротонда, аллеи и грот, где Велюров, поменявшись с Хоботовым больничной пижамой, прятался от энергичной Маргариты Павловны. Наверняка вы узнаете эти места, если побываете в усадьбе (ул. Земляной Вал, 53, стр. 1).

Часть декора усадьбы Высокие горы (ул. Земляной Вал, 53)

Этот участок на высоком берегу реки в XVI веке был великокняжеской резиденцией. В XVII веке принадлежал боярскому роду Морозовых, затем несколько раз менял хозяев, и в XIX веке его приобрели купцы-чаеторговцы Усачевы. По их заказу знаменитый Доменико Жилярди, тот, который помогал восстанавливать Москву после пожара 1812 года, разработал проект особняка.

Гуляя по парку, невозможно не обратить внимания на чугунные фигуры львов и грифонов. Это мифические существа, которые якобы жили в пустынях Персии, где охраняли золото. Но не просто охраняли, а строили из него свои гнезда. Наверное, поэтому и стали символом ростовщичества. А купцы посадили их охранять свои богатства и сделали оберегом купеческого и во многом ростовщического дела.