Территория защищённого материнства

Само общество должно внедрять и поддерживать стандарты, алгоритмы, тренды не только в пользу необходимости помощи молодой маме (опыт показывает, что не зря говорится о риске для зрения дитяти у семи нянек, ведь провозглашенные принципы общественную активность в какой-то мере успокаивают, вызывают ощущение обустроенности, обеспеченности будущего благополучия, так родители в садике – чем ярче блестят глаза и кивают головы в ответ на рекомендации специалистов – тем больше вероятность, что на этом эмоциональном отклике их решимость и остановится), но и личной зоны ответственности каждого присутствующего и зависимости личного статуса каждого от его вклада в благоприятное сопровождение ребёнка/матери/молодой семьи.

В таких условиях мама не только разберется, когда лучше купать ребёнка – днём или перед сном, какой километраж нужен её младенцу для хорошего стула и засыпания, но и реализует инновационные возможности семейного благоустройства, ведь вероятность сохранения прежнего формата семьи и отсутствие в ней былых скрытых кризисов, рисков, разногласий суть иллюзия, подчас формируемая в интересах нового конфликта.!!! Конфликт, как и болезнь, в самом себе несёт самоподдерживающие ресурсы, и целенаправленной деструкции, обесцениванию сопротивляются более, чем мягкому, неакцентированному воздействию.

Кто-то должен быть мудрым, транслировать миру благие мысли, настроения, отношения. Спросится с каждого за личный вклад и значимость воздействия на окружающих: какой вектор задаёте пространству, повышающий или понижающий.

Предупреждение социально негативных, деструктивных явлений и в семье, и в макросоциуме предполагает поддержание созидательного, позитивистского компонента общественных отношений. Приоритетность социально ответственного поведения задаётся на непосредственно эмоциональном уровне: текущее поведение регулируется не столько принципами и чувствами, сколько эмоциями. Человек, испытывающий удовольствие от позитивной коммуникации, освоивший эту данность, ожидающий благоприятных последствий для своего психоэмоционального самочувствия, эмпатийно здоров и социально адекватен. Формирует для себя и окружения благоприятные перспективы.

Как и общество, дети нынче другие, по соматическим, нейропсихологическим позициям, у них иные приоритеты и значимые ориентиры, форматы общения и стандарты занятости. Современные учёные поддерживают мнение, что эволюция человечества продолжается в биосоциальном единстве, и особенно сказывается именно в развитии детской популяции. Соответственно, и современная семья отражает все сигналы внешнего мира. Пренебречь этой информацией рискованно и контрпродуктивно. Литературным примером здесь может послужить ситуация, системно развернутая в романе Эмиля Золя «Женское счастье»: люди и семьи в изменённых социально-экономических условиях не готовы, не могут и не хотят соответствовать вызовам современности, претерпевают и личностный, и материальный, и семейный кризис.

Конечно, в норме семейные структуры и устои имеют достаточные резонансные ресурсы, информационный, социальный иммунитет и интегративную готовность. Однако и для таких семей нелишне присутствие здорового общественного внимания, попечения. Или хотя бы стремление к позитивному, созидательному преодолению кризисных, предкризисных ситуаций, вкус к рационализации конфликтогенных факторов, растущую гармонизирующую толерантность.

Консультируя клиенток в кризисном центре женщин, наши специалисты и общественники на каждом этапе разработки, организации, осуществления адресной поддержки обнаруживали всё новые проблемы, другие адресные группы, горизонты задач, которые не прогнозировались с исходных позиций. Даже благополучные, казалось бы, категории гражданок отражали в своём текущем конфликтном статусе последствия нереализованных материнских функциональных трендов и полоролевой дисгармонии предшествующих поколений.

Например, некоторые национальные установки предполагают обязанность дочери стирать личные вещи приехавшей погостить невестки. Само по себе невесело, и особенно – когда не все вносят равную лепту в семейные дела и чьи-то интересы привычно выдвигаются на первый план, противодействуя нуждам домашней золушки, и даже после того, как она сама становится мамой, женой, хозяйкой. И эту вынужденность, напряженность, неудовлетворенность девушка транслирует на свои взрослые отношения, комплексно либо частично реализуя тренды, подходы, алгоритмы, в своё время исказившие её собственные отношения с миром. Поддерживая наследование деструктивных установок.

Они всё менее осознаются и оттого всё труднее поддаются даже профессиональной коррекции.

Проводимые нашими специалистами и волонтёрами опросы показывают не только разобщенность осознанной позиции взрослых с их привычками поведения, но и значительность количественных показателей. Люди с высоким образовательным и культурным статусом столь же недостаточно защищены от проявления деструктивных привычек и трендов поведения, как и их менее искушённые сограждане.

Как правило, постепенно накапливаемые негативные тенденции в отношении молодой матери подчас представляются столь незначительными, что протестовать ни самой молодой женщине, ни сочувствующим окружающим, казалось бы, излишне, соответственно, остаются вне коррекции и последующие инсинуации, определяя уже тенденции и статусы. Статус молодой мамы в такой ситуации уже как будто сам по себе задаёт вторичное значение её мнению, переживаниям, приоритетам.

И даже в семьях, где наблюдается достаточно здоровое отношение к маме/молодой семье, такое негативное накопление может проявиться в достаточно значимых параметрах. Невзначай наступает момент, когда одних «не слышат» а других поддерживают даже при очевидной неправоте. Когда никому уже не кажется странным, что мамину хорошую подругу можно небрежно отвадить, а недоброжелательные обращения, поступки, интонации в общении с ней становятся допустимыми и даже общепринятыми.

Ситуация «Золушка, ну куда уж тебе на бал!!» поддерживается без особого злого умысла. Отмечается нередко заметное раздражение при несоблюдении кем-либо привычных стандартов поведения даже при возрастании негативных тенденций.

Но иногда неосознанно, иногда специально добавляются и более системные приёмы угнетения: привычное обесценивание способностей новой «Золушки», её прошлых и текущих достижений, намерений, прерывание неоконченных ею дел, нерациональные переключения и иные способы снижения эффективности занятости молодой матери с последующим негативным толкованием результатов, нехитрые и изощрённые провокации, навязывание чувства вины, некомпетентности, драматичных ожиданий, сомнительных личных перспектив, исключение личных знакомств как нерациональных, отмена её решений и рекомендаций.

Люди действительно умные, деятельные, эффективные, развивающиеся в конструктивном диалоге с миром, конечно, в такие игры не играют – и потому в описываемых драматичных ситуациях участвуют только энтропийно, истощаемо ориентированные субъекты, в какие бы значительные одежды они ни рядились. И свойственная им интеллектуальная трусость, как правило, присутствует в этом компоте, пардон, в этой композиции. Наблюдаются, соответственно, и снижение когнитивной функции, критичности сознания в формате сознания коллективного – со всеми рисками и трендами.