Любимый враг

– Грубая? – уточнила у него, начиная закипать. И ведь только он мог ТАК вывести меня. – А ты как хотел?! Из-за того, что ты трешься рядом, у меня проблемы, а теперь так вообще посыпятся как с неба снег.

– Это с какой стати? – нагло уточнил он.

– Это с той, что твои воздыхательницы гадят не по-девчачьи.

– Ты много о себе думаешь.

– Я не думаю, а вижу и знаю, когда меня подставляют. Так уж будь добр, держись от меня подальше. И своим красавицам сообщи об этом, чтобы успокоились.

– Да кто поверит… – грубо начал Громов, на мгновение делая паузу, рассматривая меня с головы до ног, как опасного микроба, – что ты мне интересна?

Стало неприятно, но не настолько, чтобы обсуждать дальше. Он мне тоже не нравится! Павлин!

– Вот и позаботься, чтобы не поверили, – показала рукой на выход и чудесно добавила: – Дверь там.

– Я хотел помочь… – грубо рявкнул Громов и размашистыми шагами направился к выходу, с грохотом закрывая за собой дверь. Хорошо, что не вырвал с петель.

Плюхнулась на кровать и уставилась в одну точку.

И ведь я права, как бы ни грубо объяснила. То, что Громов нес меня на руках до общаги это половина беды, а то, что мы стояли в комнате в весьма странной позе – уже беда. И нас застукала та, которая настраивает всех против меня.

Видимо, Ворониной нравится Громов, вот она подставляет меня по полной программе. Только зачем?

Я ему как кость в горле. Нет надобности.

Но она считает основной целью именно меня, так как других не трогала.

А теперь поводов столько, чтобы будет травить с удвоенной силой.

Конечно, это бесполезно, но все же неприятно. Придется ждать год, когда они все дружно попрощаются с детским домом, а я с ними. Но этот год будет жарким.

И я одна…

На то, что Лида вернется, я даже не надеялась. Было бы глупо с моей стороны, впрочем как с ее. Она никогда не вернется сюда, да и навряд ли ко мне. Если только сама этого не захочет или я не найду, а для этого, мне нужно быть лучше той, которую должна найти. Пора уже проштудировать, куда можно поступить, чтобы реализовать себя в полной мере. Времени на подготовку у меня предостаточно.

Покачала головой и быстро достала телефон, первым делом заглядывая в галерею. Проверив, что фотографий с Лидией на карте и в телефоне нет, успокоилась. Только у меня были ее фотки. Обычно она скрывала лицо, используя нелепые ситуации. Но удаленные фотографии имеются в облаке на левой почте. Мне ведь нужно их было спрятать от Лидии, чтобы она не ругалась, поэтому, если она их не нашла, то другие подавно.

Послышались шаги. Подумала, что это директор или следователь решили заглянуть на огонек, но в комнату вошла Ольга.

«Приползла змея, чтобы пошипеть…» – подумала, включая аудиозапись. Так, на всякий пожарный. Вдруг от злости она забудется и лишнего скажет.

Воронина прикрыла дверь и, прислонившись к деревянной поверхности спиной, четко проговорила:

– Я предупреждаю всего один раз: ОН МОЙ.

Усмехнулась, понимая, что была права, и лениво заметила:

– Так ты адресом ошиблась, чудесная наша. Он ушел. Вот когда догонишь, тогда и оды ему пой. Не мне…

– Думаешь, я не вижу, как ты около него трешься? – спросила она, с презрением оценивая меня.

Допустим, я не красавица, но нормальная, а главное – с мозгами, чего не скажешь о некоторых. Хотя, виртуозно подлянки устраивать – она мастер.

И ее фраза конкретно провоцировала, поэтому решила позлить расчудесную нашу звезду.

Оставила смартфон на покрывале и поднялась, медленно приближаясь к ней.

– А я вижу, что ты, змея, меня грубо подставляешь на каждом шагу. Еще раз так сделаешь, и тогда… я буду точно крутиться и тереться об него. Поняла?

Не знаю, зачем так сказала, но меня она порядком достала. И, отмечая, как сужаются, ее глаза, поняла, что и я ей не в радость. Особенно после такого заявления.

А как она хотела? Это ее проблема, что она не оценила соперника. А уступать ей я не собиралась.