Елена Ивановна Рерих. Письма. Том III (1935 г.)

52. Е. И. Рерих – Ф. А. Буцену

25 марта 1935 г.

Многоуважаемый Федор Антонович, получила Ваше письмо и должна сказать, что оно меня очень порадовало. Больше всего ценю я самодеятельных людей. Людей, взявших карму в свои руки и в честных исканиях своих дошедших до освобождения от всего навязанного, всех догм и предвзятых суждений. Когда в прошлом году Александр Иванович написал мне о Вас и Вашем желании проводить светлые идеи Учения в своих публичных выступлениях, мне было Указано: «Пусть он напишет тебе»[302]. И я ждала письма, и вот оно пришло таким именно, каким я хотела видеть его. Потому приветствую Вас на избранном Вами пути внесения Учения Света в сознание масс. Вы правильно поступаете, не насилуя сознания, но давая лишь то, что может быть воспринято. Все Учителя, от малого до великого, имели и имеют учеников на разных ступенях, именно, для успеха нужно, прежде всего, соображаться с сознанием слушателей. Но, конечно, много душ, жаждущих нового освещения искаженного Учения Христа. Потому, если нельзя найти труды Оригена, я советовала бы Вам прочесть замечательные книги «Добротолюбия». Читая эти жизненные советы и объяснения Евангелий Подвижниками первых веков Христианства, ясно видишь, в какие дебри забрела наша Церковь, сделав из Иисуса Христа Единого Бога. Именно эти великие Подвижники понимали под термином «Христос» высший Божественный принцип в нас, именно тем, чем он был во всех Мистериях древности. Как я писала Александру Ивановичу, термины «Крестос» и «Кристос» («Христос») заимствованы из словаря языческих мистерий. Крестос, или неофит, прошедший через все страдания и выдержавший все испытания, во время последнего ритуала Посвящения при помазании становился Христом, «очищенным», ибо его преходящая личность сливалась с его нерушимой индивидуальностью, и он становился бессмертным Эго. Тождественность этого понятия Христа можно найти и в Послании к Галатам, гл. 4, ст. 19, и в Первом Посл[ании] к Коринф[янам], гл. 3, ст. 16, и в Ев[ангелии] от Иоанна, гл. 15, ст. 4, от Луки гл. 17, ст. 21. Книги «Добротолюбия» присланы мне с Афона, но, несомненно, они имеются даже у некоторых староверов. Некоторые страницы там изумительны и так схожи по духу со всеми Восточными Учениями и Учением Вел[икого] Вл[адыки]. Замечательно там утверждение Великого Антония о Царственном Пути, или Пути Равновесия, Пути Среднем, который был завещан и всеми Гигантами Духа. Как прекрасен труд освещения и очищения Учения Христа в духе Нового Учения и первых Подвижников Христовых. Полезно было бы просмотреть также и историю, и все постановления Церковных Соборов. Можно будет убедиться, как, с веками прогрессируя в невежестве своем, отцы Церкви удалялись от Истины. Также можно было бы воспользоваться и «Эзотерическим Христианством» А. Безант[303], но, конечно, без ее ереси о предоставлении Иисусом своего тела Духу Христа. Великий Иисус был полным Христом и не нуждался в участии другого Духа для проявления. Но, конечно, так важно было бы иметь сочинение Оригена «О Началах», там столько объяснений всем неясным местам в Евангелиях и Библии. Труд очищения Учения Христа, доказывающий жизненность его и единство со всеми великими Учениями Востока, явился бы ценнейшим вкладом в нашу или убогую, или малодоступную духовную литературу. Можно совершенно одуреть, читая труды современных Богословов, и не только христианских, но и всех существующих религий. Лишь идя к Первоистокам, можно открыть всю Красоту и все Единство Великих Откровений.

Далее Вы задаете мне трудные вопросы. Но должна напомнить Вам, что у нас не принято и, вернее, запрещается вмешиваться в карму. И Вы, так успешно слагавший ее, должны и здесь решить сами. Разве должность цензора так уж обременительна? Полезно ли забрасывать связи с городом?

Также Ваш вопрос о животных очень сложен. Конечно, убийство мирного животного ради пищи, когда вся природа снабжает нас с избытком всем необходимым и бескровным, в принципе не может быть оправдано, но в жизни столько сложного! И невозможно немедленно перенести на Землю все условия Высших Миров. Ведь Земля и люди не готовы еще к принятию Высших Законов и высших условий. Потому приходится во многом мириться с существующими обстоятельствами и обычаями, стараясь по возможности улучшать и облагораживать их. Но, чтобы не потеряться в этом лабиринте сложнейших и подчас как бы неразрешимых жизненных проблем, нам дано, как путеводная нить, следующее правило: «Из двух зол бери наименьшее, из двух видов добра выбирай наибольшее»[304]. Потому наша первая забота должна быть о людях, а затем уже о животных. Я понимаю Ваши чувства, но ведь лишь постепенно, с расширением сознания и с утончением человеческого организма многое войдет в нужные границы. Также вспоминаю, как на мое замечание, что растения меньше чувствуют боль, нежели рыбы, Великий Влад[ыка] ответил, что это не совсем так, ибо сознание некоторых цветов не ниже сознания многих рыб и насекомых. После этого можем ли мы утверждать, что растение и овощ не чувствуют боль, когда вы режете или срываете его? На основании современных опытов с растениями, производимых в Калькуттском Институте, индусского ученого Джагадис Боше доказано, что чуткость нервной системы растений поразительна.

Приходится утвердиться на великом законе, положенном в основание жизни всего Космоса, – именно на законе Великой Жертвы. Именно в Природе все живет за счет друг друга. Но по мере роста сознания жертва эта становится тоньше, возвышеннее, все же оставаясь жертвой. И лишь на Высших Мирах этот принцип Даяния и Отдачи преображается в Источник Высшей Радости. Разве Величайшие Духи не жертвуют своими Силами, посылая духовные эманации свои, которые питают нас в полном смысле этого слова? Разве не жертвуют Они заслуженным Ими счастьем временного, нерушимого творчества в областях, Им близких, оставаясь в земных сферах для выправления эволюции человечества, – человечества, которое в современном своем состоянии является страшным вампиром, поглощая и расхищая Силы как Высших Духов, стоящих на вечном Дозоре, так и силы каждого, кто немного выше в своем духовном развитии, и часто до полного истощения сил, и даже способствуя преждевременной смерти последних. Но без притока этих духовных Сил, посылаемых Высшими Духами, человечество давно бы уже разложилось. Потому прежде всего следует думать о людях и помочь им не истощать и не убивать друг друга. Улучшив людей, мы улучшим и судьбу животных.

Так будем любить и жалеть животных, но не будем делать их кумирами и не поставим их выше человека. Примем закон вечной Жертвы, этот вечный круговорот обмена энергий в Горниле Космоса, трансмутирующий все в вечном устремлении к усовершенствованию.

Теперь другое. Как я писала Александру Ивановичу, существует лишь одно Великое Гималайское Белое Братство, и никаких Отделений этого Братства сейчас не имеется. Все Великие Учителя собрались сейчас в своей Транс-Гималайской Твердыне. Учение, конечно, дается Великим Учителем, или Владыкою Шамбалы, и доверенные лица получают его для рекордирования.

Можете указать истинно ищущим душам, что Твердыня Великого Знания существует с незапамятных времен и стоит на несменном Дозоре эволюции человечества, наблюдая и вправляя в спасительное русло течение мировых событий. Все Великие Учителя были связаны с этою Обителью, все Они были Членами ее. Многообразна деятельность этой Твердыни Знания и Света. История всех времен, всех народов хранит свидетельства этой Помощи, сокрытой от гласности и обычно приходящей в поворотные пункты истории стран. Принятие или уклонение от нее неизменно сопровождались соответственным расцветом или падением страны. Помощь эта в виде предупреждений или советов и целых Учений проявлялась под самыми неожиданными и разнообразными аспектами. По истории красной нитью проходят эти предупреждения. За малыми исключениями, все подобные предупреждения оставались без внимания. Так можно вспомнить, как шведский король К[арл] XII получил сильное предупреждение не начинать рокового похода против России, положившего конец развитию его государства. Со времени опубликования дневника графини Д'Адемар[305], придворной дамы, состоявшей при злосчастной Марии Антуанетте, стал широко известен факт неоднократного предупреждения королевы путем писем, личного свидания через посредство той же графини о грозящей опасности стране, всему королевскому дому и многим друзьям их. И неизменно все эти предупреждения шли из одного источника – от графа Сен-Жермена, члена Гимал[айской] Общины. Но все спасительные предупреждения и советы его принимались за оскорбление и обман. Он подвергался преследованиям, и ему не раз грозила Бастилия. Трагические последствия этих отрицаний всем хорошо известны.

Можно вспомнить и Наполеона, так любившего в первые годы своей славы говорить о своей ведущей Звезде, но который тем не менее, отуманенный успехами и обуянный гордостью, не принял всего Совета и пошел против главного условия – он не должен был нападать на Россию, – разгром его армий и печальный конец его также известны.

Так и Правительству России были своевременно даны грозные предостережения, и мы все свидетели тяжких последствий отвергания их.

Также мы знаем, что при Президенте Вашингтоне состоял таинственный Профессор, советами которого он пользовался, отсюда весь его успех. При объявлении свободы Америки, при отделении ее от Англии, засвидетельствован факт, как во время этого Исторического Собрания в момент колебания и нерешительности среди присутствующих появился высокий Незнакомец, который произнес зажигательную речь, закончив возгласом: «Америка да будет свободна!» Энтузиазм Собрания был поднят, и Свобода Америки подписана. Когда же присутствовавшие пожелали приветствовать помогшего им принять великое решение, то Незнакомца нельзя было найти, он исчез. Так по всей Истории можно видеть, как разнообразно проявлялась и проявляется Помощь Великой Общины Света.

Так западная Христианская Церковь в лице своих Пап в двенадцатом и тринадцатом веках знала о существовании Таинственного Духовного Убежища в Сердце Азии, во главе которого стоял тогда Престор[306] Иоанн, как именовал себя этот великий Дух. Этот Престор Иоанн от времени до времени посылал Папам и главам Церкви свои обличительные грамоты. И по истории мы знаем, как один из Пап снарядил Посольство в Среднюю Азию к Престору Иоанну. Можно представить, с какою целью отправлялось подобное Посольство, и, конечно, после многих невзгод и мытарств Посольство это вернулось восвояси, не найдя Духовной Цитадели. Но Престор Иоанн продолжал посылать свои обличительные грамоты. Мой старший сын очень интересовался Престором Иоанном и начал собирать о нем исторические данные, но отъезд в экспедицию помешал ему продолжить свои поиски. Да, история знает немало выдающихся лиц, которым суждено было сыграть роль в продвижении человеческой эволюции и перед тем посетивших эту Твердыню Великого Знания. Так в свое время Парацельс провел несколько лет в одном из Ашрамов Транс-Гималайской Твердыни, обучаясь великому знанию, которое он изложил во многих томах, часто в затуманенных формулах, ибо велико было гонение Церкви на этих светочей знания. Сейчас все эти сочинения переведены на немецкий, французский и английский языки, и многие ученые зачитываются ими, черпая великие знания. Кошмарно преступление Церкви против Знания. Мрачны страницы правдивой истории Церкви! Не забудем и Калиостро, избежавшего казни лишь благодаря вмешательству таинственного Незнакомца, появившегося перед Папой Римским, после чего казнь была отменена, а затем и сам Калиостро исчез из темницы. Вспомним и нашу много оклеветанную Ел[ену] Петр[овну] Блаватскую, пробывшую три года в одном из Ашрамов Тибета, принесшую великое знание и светлую Весть о Великих Махатмах. Если бы не злоба и зависть окружающих ее, то она написала бы еще два тома «Тайной Доктрины», в которые вошли бы страницы из жизни Великих Учителей. Но люди предпочли убить ее, и труд остался незаконченным. Так история повторяется, так слагается карма человечества.

Итак, трудитесь на избранном Вами пути, и Благословение Великого Вл[адыки] пребудет с Вами. Но примите совет – продолжайте так же мудро, как начали. Пройдут малые годы, многое облегчится, но сейчас некоторая сдержанность и осторожность будет полезна.

Шлю Вам всю радость мою.

Читали ли Вы «Подражание Христу» Фомы Кемпийского в прекрасном переводе Победоносцева[307]? Конечно, Новое Учение в своей всеобъемлемости несравнимо со всеми приведенными трудами, но для некоторых сознаний полезны сопоставления и сравнения.

53. Е. И. Рерих – Э. Лихтман

28 марта 1935 г.

Родной мой огненный человечек, страшная тревога в сердце моем. Совершенно невозможно закрыть сейчас Центр, это страшно пагубно отзовется на всем Построении. Нужно принять во внимание и природу Лепети, также и авт[ора] кор[ичневых] книг[308]. Многое не могу писать, но надеюсь, что огненные воины мои поймут, какое сейчас время!!! Слышу много предупреждений об опасности пренебрежения к главной линии, о необходимости сохранения Центра, и все это усиливает мою тревогу. Ведь существование Центра сдерживает многих, так же как и облегчает получение необходимых док[ументов]. Можно представить себе, какой свистопляс начнется при крушении его! Ведь «имя нужно держать выше высшего». Также кляну себя за слишком осторожное Послание, мне нужно было указать на всю неотложность, всю спешность его участия и помощи. Нужно было, чтобы это осталось запечатленным на бумаге и стояло бы перед глазами. Родные мои, из желания дать мой облик не следует затушевывать столь нужный нам фокус. Без него ничего не построить. Каждому свое место. Знаю, родные, какие трудности переживаете, но верю, что государственный кругозор не будет затемнен. И мы поймем, где и в чем заключается сейчас наиболее важное. Кн[ягиня] Четв[ертинская] пишет, что Леп[ети] ждет решения из Н[ью]-Йорка, обещанного ему будто бы огненным чел[овечком]? Какое это решение, неужели о возможности закрытия его Центра? Не хочу допустить даже эту мысль, ибо знаю, что она не могла сложиться в уме моего человечка. Ибо человечек мой знает, как я всегда настаивала на важности сохранения этого Центра. Думаю, что кн[ягиня] не поняла[309]. Вл[адыка] шлет свое Ручательство за успех. Как Сказано, чудесное явление готово. Не помешаем же необдуманными действиями. Родной мой человечек, чуй всю тревогу мою. Не предадим Великого Построения! Очень прошу сообщить мне, была ли возвращена сумма, одолженная Учр[еждениям] Чарль[зом] Кр[эном]? Газеты американские пишут о том, что торговля в С[оединенных] Шт[атах] улучшается. Что Х[исс], есть ли надежда на покупку картины? Как мне тяжко, что так мало могу помочь [Вам] сейчас! Но дух мой около Вас и старается всячески поддержать Вас в эти ми[нуты] крайнего напряжения. [Будем] помнить, что у нас много друзей, и не упустим ни [одного][310]. Но Ручательство Великое с нами, потому будем верить и [дейст]вовать. Шлю весь огонь сердца и духа. Если бы [внес] Х[исс] – я бы уделила еще на Центр[311].

54. Е. И. Рерих – американским сотрудникам

28–30 марта 1935 г.

Родные мои и любимые, пришли Ваши письма после встречи с огненным человечком. Радовалась от всего сердца еще раз выраженной Вами готовности сотрудничать в полной мере. Таким пониманием, проявленным в действиях каждого дня, все облегчится и даже невозможное станет возможным. Так прежде всего хочу сказать моей Порумочке, как несказанно счастлива была я, читая заключительную страницу ее письма, – так и построим!

Вы уже получили ряд вестей моих о спешности развития фонда сколаршипов. Также и о том, что нельзя мед держать открытым, ибо мухи налетят, и, конечно, прежде всего с ближайших мест. Совершенно необходимо, чтобы была понята великая поспешность с этим культурным начинанием. События так спешат, и, как Сказано: «Плод, не снятый вовремя, загнивает»[312], или, как говорил Петр Великий, «всякое промедление смерти подобно». Чую это всем духом моим и так мучительно стремлюсь передать это всем, кому следует. Ведь мы должны понять, что с упущением этой возможности все дела осуждены на тяжкое существование. Я знаю, что лишь в проведении этого задания лежит спасение всех и всего.

Конечно, это письмо придет уже после Великого Дня Торжества Духа. Как мудро была использована возможность явить солидарность и дружественность С[оединенных] Шт[атов] к Ю[жной] Ам[ерике] перенесением Ратификации Пакта в офис самого Главы. Но должна сказать, что меня очень изумляет, что произошло с обещанным циркулярным письмом из Ст[ейт] Д[епартмента]? Модрочка не нашла нужным уведомить меня об этом. А я так беспокоилась об этой бумаге и просила, чтобы Г[алахад] проследил, в каких выражениях, когда и кому будет послан этот новый документ. Из Риги до меня повторно доходят сведения, что никаких уведомлений ни Правит[ельствами], ни местными Ам[ериканскими] Пос[ольствами] не получено. Как нужно это понять? Ведь если бы такое официальное уведомление, или, как называют его в Риге, приглашение к Ратификации Пакта, от С[еверных] С[оединенных] Шт[атов] было вовремя получено Прибалт[ийскими] странами, то, возможно, что к этому дню они прислали бы и свои подписи. Вы уже имеете об этом мои письма и даже телеграмму, и, возможно, что кое-что уже разъяснилось.

Радовалась также уверениям, что все указания о великом значении Пост[оянного] Ком[итета] по продвижению Пакта были приняты и поняты. Конечно, хорошо иметь среди членов Пост[оянного] Ком[итета] авторитета по международному праву. Когда письмо это дойдет, Исторический День уже будет запечатлен. С величайшим нетерпением жду, родные, Ваших писем!!! Сколько должно быть сделано! Спешность, спешность, спешность!

Мы получили Указание запросить Моск[ова] дать статью о Н.К., ибо в Риге задумали кроме монографии Н.К. на латышском языке в спешном порядке издать еще небольшую брошюру по-русски, в которую вошла бы статья Вл[адимира] Ан[атольевича] Шибаева о Пакте. Конечно, нужно просить его поспешить. Все еще не имела времени просмотреть проект Рубак[ина]. Целыми днями пишу письма. Указано написать еще ряд ответственных писем и, между прочим, в Хар[бин]. Прошу Зиночку проявить еще некоторое терпение с Моск[овым]. Также не заботиться о Шнарк[овском]. Если он не появляется на нашем горизонте, тем лучше. Строить можно, если есть пригодный материал, но если его нет, то нужно выждать и прикопить новый. Полезно в разговорах с Моск[овым] напоминать о других русск[их], умеющих чтить Н.К. Пусть знают, что не на них опираемся. Им дается возможность, но они могут выбирать. Соображения Зиночки о Греб[енщикове] вполне справедливы, и потому и тут останемся спокойными зрителями. Насильно тащить людей нельзя. Думаю, что Дехтерев тоже из узкоцерковников, потому и с ним нужно быть очень осторожной. Конечно, все прикоснувшиеся так или иначе к Теос[офии] или другим Учениям много шире и с ними легче. Так в Болгарии, думается мне, будет легче найти годный материал, нежели в Югославии, конечно, Ас[еев] является там исключением. Письмо Черт[кова] мне не нравится, его кругозор невелик, но ясно, что главная цель местных вл[астей] – внести как можно больше разложения в эмигр[антские] круги и тем обезопасить себя от возможности сплоченного, твердого блока. В этом отношении весьма показательно назначение Родз[аевского]. Политика, конечно, крайне близорукая, так как репутация нападающих хорошо установлена. Но, как сказано: «Человек предполагает, а Бог располагает». Грядущие события многое поставят на место. Потому наше отношение к эмигр[ации] должно быть спокойное, без всякого страха перед клеветой, но полное утверждения достоинства имени, без лишних истерических суперлативов[313], с указанием на положительные факты великого культурного созидания. Следует напоминать людям, что их мнение не есть мнение всех кругов русских, и придет время, когда глаза их откроются на многое. Спокойный тон всегда действует оздоровляюще. Ведь у Зин[очки] много доказательств обратного, именно прекрасного отношения к Н.К., пусть припомнит прекрасные формулы, хотя бы Руб[акина] и Рудз[итиса], и т. д.

Что можно посоветовать Фосдику? Главное, пусть не насилует себя и спит, сколько требует его организм. Сейчас всем так трудно! Нужно суметь в бодрости дожить до великого просвета, который не за горами. Ведь не забудем же мы о всех сотрудниках, о всех помогавших нам!! И лучше иметь прекрасное будущее впереди, нежели родиться во дворце и кончить в подвале. Так преисполнимся мужества на оставшиеся малые годы перед воссиянием Чертога Небывалого.

Сейчас пришла Ваша телеграмма о Европ[ейском] Центре. Это большой удар по главной линии. Нам Сказано: «Конечно, небрежение к главной линии не предрасполагает к успеху»[314]. Стараюсь понять, чем вызвана спешность этой телеграммы, может быть, приближающимся сроком квартирного платежа? После встречи с огнен[ным] чел[овечком] «ручной зверь» ничего определенного мне не сообщил, кроме нескольких кислых замечаний. Чтоб ответить ему, я ждала обещанного письма с парохода, но оно еще не дошло. Несомненно, что именно сейчас самое пагубное время для закрытия Центра, ибо нельзя забыть о х[арбинской] клевете и об отголосках ее в Париже и т. д., потому закрытие будет истолковано врагами и подхвачено малодушными как крушение культурного дела Н.К. и может губительно отразиться на всем Построении. Надеюсь, что Вы своевременно известили Ф[уяму] об этом создавшемся положении. Очень и очень прошу понять, что ввиду связи этого дела с главной линией прекращение его в столь неудачный момент может повлечь серьезнейшие последствия и потому должно быть обсуждено со всем пониманием. Ведь у нас все совершается не так, как у других, и потому мы обязаны приложить все усилия, чтобы легкомысленно не предать Великого Построения. Вы знаете мои ресурсы и что на мне лежит ужасное бремя М[узея], но, если Х[исс] доплатит оставшуюся сумму за купленную картину, я уделю из нее, чтобы протянуть еще некоторое время с Пар[ижем]. Возможно, что можно будет еще уменьшить плату за помещение и не связывать себя годовым контрактом, но лишь четвертями, отпустить секретаршу и снова предложить Жоржу, как уже раньше делал это Н.К., найти себе должность, уделяя лишь свободное время собраниям в Центре. Он сам будет держаться за Центр, ибо это дает ему некоторое положение. Как всегда, все сны мои оправдываются, и потому нужно быть готовыми к величайшему последнему напряжению при крутом подъеме. Но в минуты обрыва моя рука находила уготовленные поручни и чувствовала легкое прикосновение к спине Руки сопутствовавшего Вел[икого] Вл[адыки]. Но кто из земных воинов поможет в этом последнем чрезвычайном напряжении? Конечно, чудо завещано, но нужно не помешать этому чуду! И помнить поверх всего о главной линии, без этого нет спасения! Бедный Н.К., как он беспокоился о продаже картин. Как ужасно, что спрос и предложение не встречаются! Но будем бодры и посмотрим, что можем мы сделать. Конечно, с падением доллара и заработок Н.К. очень упадет. Вы уже знаете, как разница в курсе сказывается на получаемой ими сумме. Также Вы, конечно, понимаете, что и заработок этот идет большею частью на заложение общего успеха. Да, ужасно было бы взорвать Центр в переживаемое нами время, это было бы преданием всего дела. Таково Мнение Вл[адыки] и мое. Кроме того, без Ф[уямы] решать по главной линии мы не можем. Ах, как важно, чтобы все сотрудники осознали всю важность охранения главной линии, ибо без нее не может быть успеха и в прочих делах. Все сойдет на нет. Нужно взвесить, прежде чем нанести непоправимый вред. Даже недоброжелательные мысли в этом направлении разрушительны. Мы это должны всегда помнить. Аура наша отражает каждое наше чувство. Нельзя слагать ее из отталкивающих эманаций.