Зарытая кукла

Когда машина свернула на грунтовую дорогу, показались крыши домов. Автомобиль переваливался по колдобинам. Разбитая дорога оставляла желать лучшего. Впереди показался небольшой домик с зеленой крышей и смешными голубыми колокольчиками на светлых стенах. Их рисовала Ксюша, давным-давно, а бабушка сохранила и не стала закрашивать. Машина остановилась у ворот. Высокая и худая старуха, одетая в темное платье, прихрамывая, вышла навстречу.

–

Клавдия Федотовна, здравствуйте, Павел Степанович предупредил Вас, наверное… – начал разговор Андрей.

–

Я Алевтина, Алевтина Петровна, – представилась пожилая женщина, а Клавдия Федотовна вон, на терраске чай заваривает. Проходите.

Парень подошел к дому. Терраска, снаружи увитая девичьим виноградом и хмелем, была просторной и светлой. У окна стоял небольшой стол, накрытый яркой скатертью. Полная розовощекая бабушка Клава разливала чай и раскладывала на блюдечки несколько сортов варенья разного цвета. Она вышла навстречу молодому человеку, и здороваясь, обняла его по-родственному.

– Мне Павлуша рассказывал о Вас, Андрюшенька, – с улыбкой сказала баба Клава. – Спасибо, что согласились, а то я надумала лечиться, сил уже нет, как рука болит, она потерла плечо и поморщилась. – Присаживайся, не стесняйся, я иван-чая заварила, угощайся, вот варенья разное. Пожилая женщина поставила перед Андреем большую яркую чашку с ароматным светло коричневым чаем. Себе она тоже налила и присела к столу. Сделав пару глотков, бабуля продолжила свой монолог, потому что парень, с удовольствием уплетал варенье из крыжовника, прихлебывая из чашки. – Сегодня здесь переночуете, а завтра с утречка и поедем, хорошо? – Клавдия Федотовна, выжидательно посмотрела на Андрея. Тот закивал головою, отставляя пустую чашку. Бабуля, поднялась, чтобы налить парню еще чайку, но тот отказался, и выразил свое искреннее восхищение и чаем, и вареньем. Федотовна встревоженно посмотрела в окошко. – Не пойму, – проговорила пожилая женщина, – а ведь гроза вроде собирается. Она немного расстроилась. Андрея погодные катаклизмы не пугали, да и явных примет надвигающейся стихии он не видел. Бабуля направилась к дверям, она решила на всякий случай снять белье, которое сушилось на веревке на улице. – Ничего, если я Вам тут, на терраске постелю? – спросила она у Андрея, – а хотите, можно у Алевтины Петровны переночевать. Это соседний дом. Мы с Алевтиной сейчас вместе живем, все не так скучно, она ведь совсем одинокая. Как будто услышав, что говорят о ней, на террасу поднялась старуха, которую первой встретил Андрей.

– Все, доломала… – огорченно сказала она.

В руках женщина держала небольшую тяпку с отломанным древком.

–

Клав, у нас ручка-то есть, заменить? Больно тяпка эта удобная, – обратилась она к подруге, которая замешкалась на кухне, а теперь тоже рассматривала сломанный инструмент.

Андрей поднялся из-за стола.

–

Я Вам помогу, давайте сюда вашу тяпку, – сказал он, направляясь к Алевтине. Клавдия Федотовна с надеждой посмотрела на парня.

–

Аль, у тебя же в сарае грабли есть, ну те, сломанные. Дай их Андрюше, пусть переставит палки-то. Сходи с ним в сарай-то, – попросила она свою подругу. Молодой мужчина, представив, как он будет час идти к сараю, подстраиваясь под скорость хромой бабули, решил отказаться от такого сопровождения.

–

Давайте я схожу сам, Вам наверно тяжело, – вежливо отказался парень. – Куда идти? – спросил он у старушек. Алевтина кивком головы указала на темную развалюшку, видневшуюся за забором.

Глава четвертая

Пройдя в соседний двор, Андрей сразу заметил разницу в двух строениях. Небольшой домик бабы Клавы выглядел как иллюстрация к книжке детских сказок, такой он был уютный и симпатичный, а большой старый дом Алевтины стоял темный и насупленный. Какою-то жутью веяло от него. Андрей вошел в сарай, заваленный всяким хламом. Пришлось перелезать через нагромождение каких-то банок, железок и неизвестно чего еще, чтобы добыть искомое.

Когда молодой человек уже пробирался с граблями назад, к выходу, то зацепился ногой за старую гитару и с грохотом влетел под низкую деревянную скамейку. На голову посыпались баночки, мешочки и всякая ерунда, а кожаная пыльная куртка прикрыла Андрея сверху. Сквозь щели в кривых досках сарая пробивался солнечный свет. Парень начал осторожно, чтобы не уронить еще что-нибудь, выбираться из-под всего этого хлама и вдруг увидел маленькую детскую ручонку, торчавшую из-под земли у стенки сарая. Андрей вздрогнул, но, рассуждая здраво, понял, что это рука не могла быть человеческой. Он придвинулся к стене, стараясь рассмотреть поближе свою находку. Это была рука куклы, которую, наверное, когда-то швырнули, вместе с прочим хламом, в чулан. Андрей потянул за фарфоровую ручонку, та не поддавалась. Орудуя отбитой крышкой чугунка, как лопатой, он постепенно выкопал из земли огромную куклу. Она уже много времени пролежала в земле, потому что одежда почти вся сгнила, а тряпочное туловище, набитое опилками, расползалось в руках. Судя по остаткам роскошного платья, кукла была, видимо, была очень дорогая. Странно, что с ней так обошлись.

Андрей выбрался из сарая со своей находкой и направился во двор бабы Клавы.

–

Алевтина Петровна, смотрите, что я нашел. Это, наверно, Ваша любимая игрушка была? – спросил парень, подходя к хромой женщине. При виде куклы тощая старуха побелела и затряслась.

–

Где ты нашел ее, проклятущую? Дай я сожгу ее. Она подлетела к Андрею и вцепилась в куклу. Андрей инстинктивно потянул ее на себя, и тощая бабка Алевтина плюхнулась на землю, сжимая в руках клочки истлевшего платья. Клавдия Федотовна подскочила к Андрею и замахала на него руками:

–

Иди, иди скорее, закопай эту куклу где-нибудь подальше. Лопата там стоит, у сарая. На вот, возьми мешок, сунь ее туда.

Ошарашенный парень взял из рук бабы Клавы мешок и пошел к калитке. Прихватив лопату, он направился к ближайшему лесочку. Пройдя уже половину пути, Андрей оглянулся. Клавдия Федотовна стояла у ворот и смотрела, куда он пошел. Рядом, согнувшись и потирая ушибленное место, стояла Алевтина Петровна. Парень зашел в рощицу и, положив куклу на мешок, начал копать.

– Как могилу рою, – думал он, орудуя лопатой. Молодой мужчина уже собрался засунуть куклу в мешок, чтобы выполнить непонятное указание двух чокнутых бабок, но остановился и тут, на свету рассмотрел ее хорошенько: фарфоровое личико с большими, искусно сделанными карими глазами и красиво нарисованными розовыми губками, даже перемазанное грязью, было ангельски прекрасно и загадочно печально. Кукла была похожа на живого ребенка. Закопать ее Андрей не смог. Постояв с минуту, он оставил куклу лежать на мешке, где он ее положил, а потом взял лопату и пошел назад, сам не зная, почему так поступил.

– Маразматички несчастные! Совсем уже из ума выжили дуры старые, – думал Андрей, подходя к избе. – А Клавдия вроде сначала вполне адекватной показалась, – размышлял молодой мужчина, не находя объяснения такому поведению двух бабулек. Парень был разочарован.

Глава пятая

Вернувшись, он сразу отремонтировал ручку у тяпки. Алевтина поблагодарила и ушла в огород. Она там ковырялась до самого вечера. Клава готовила вареники с картошкой и варила компот из смородины. О произошедшем инциденте никто не вспоминал. Вечером, когда все поужинали, Клавдия Федотовна постелила Андрею на террасе. Сами старушки улеглись в доме, в большой комнате. Мужчина долго пытался заснуть, но так и не смог. В нагретом за день помещении было очень жарко и душно, а комары, словно озверели. Воздух просто звенел от бесчисленного количества насекомых. Баба Клава и баба Алевтина то ворочались, то покашливали, то бормотали что-то. Потом парню даже начало казаться, что он слышит то ли постанывания, то ли всхлипывания.

Андрей сгреб подушку и одеяло и вышел во двор. Там среди двух старых яблонь был натянут гамак. Парень с удовольствием устроился в нем. Полная луна ярко освещала сад. Аромат ночных цветов, стрекот цикад, ночной прохладный ветерок успокаивали и расслабляли. Даже комары перестали донимать его. Андрей уже собирался уснуть, но личико куклы так и стояло перед глазами. Изумленный взгляд, розовые губки, маленькие фарфоровые ручки и ножки, перемазанные землею, не шли из головы. А эта странная выходка Алевтины Петровны вообще была непонятна. Чокнулась, наверное, бабка, не соображает, чего делает.

Кукла не шла из головы. Андрею было жаль выброшенную игрушку. Она была старинная, раритетная, и какая-то очень необычная. Парень покрутился на гамаке еще с полчаса, потом встал, твердо решив сходить в лес и забрать куклу, оставленную в кустах. Из всех фонарей, установленных на столбах в деревне, горели только два: у конторы председателя и у магазина. Но луна ярко освещала полевую дорогу. Андрей быстро добрался до леса и там остановился в раздумье. Ночью все выглядело иначе. Хорошо, что он днем не очень далеко углубился в лес. Молодой человек огляделся и увидел сломанную березу, которую он перелезал, когда был в лесу днем.

Небольшая тучка набежала на луну. Вокруг все погрузилось в темноту. Андрей посмотрел туда, где под орешником

лежала на мешке кукла, и сначала подумал, что ему мерещится небольшой белесый силуэт. Что-то эфемерное, казалось, гладило куклу рукой или пыталось взять ее. Сухая ветка с громким треском сломалась под ногой парня. Силуэт пропал. Посомневавшись несколько секунд, Андрей пришел к выводу, что это клочья тумана поднимаются от влажного места. Луна снова залила поляну ярким светом. Молодой мужчина уже стоял у куста, рассматривая в свете луны старинную игрушку. Ночная роса омыла кукольное личико, а в больших удивленных глазах капельки влаги скопились, как слезы.      – Не реви, все будет хорошо, – громко сказал Андрей и сам удивился, как прозвучал его голос в темноте. Он быстро сунул куклу в мешок и почти бегом вернулся назад. Во дворе потихоньку, стараясь не разбудить старушек, парень спрятал свою находку в багажник и прикрыл сверху ветровкой, чтобы не было заметно перемазанного землей мешка. Улегшись в гамак, мужчина очень быстро заснул.

Глава шестая

-

Андрюшенька, вставай мой хороший, я уже блинков напекла, – услышал он приятный голос мамы Степаныча. Клавдия Федотовна уже накрыла стол. После ночной прогулки Андрей вырубился и проснулся почти перед самым обедом. Старушка уже была готова в дорогу. Мужчина быстренько умылся и с удовольствием поел мягких пышных блинов бабы Клавы, щедро политых клубничным вареньем. Собрался он быстро. Старушки расцеловывались, прощаясь.

–

Ну, пока, Алевтинушка, поехала я, ты не забудь поросенку-то ногу помазать, – приговаривала Клавдия Федотовна, устраиваясь в машине

–

Легкой дороги тебе, Клав. Позвони хоть в субботу Ольге, я к ней вечерком загляну, расскажешь, как там у тебя лечение идет, – попросила хромая старушка. Постояв минутку, Алевтина, с обычным суровым выражением лица, махнула им рукой и пошла в дом. Машина выехала со двора.