Свет миру. Или Aiuta mi

– 16 —

Наступил день. Иссель встала рано и долго смотрела на восходящее солнышко. Что-то трепетно-нежное рождалось в этот миг в её душе. Все озарилось тёплым оранжево-жёлтым свечением. Капли росы блестели на полевых цветах и растениях. Ощущение Божьей благодати было непередаваемо прекрасным. Она закрыла глаза от восхищения. Хотелось просто тёплых ощущений в ладонях и никаких серьёзных мыслей. Есть просто добрый мир и красота. Есть Добрый Бог и Его дети на Земле. Нет больше ничего, что мешало бы Свету проникать в каждый уголок, даже в самый потаённый и закрытый, растворяя всё тёмное, всё несовместимое с жизнью. Ей хотелось так сидеть как можно дольше и ни о чём не думать. Но до неё донёсся зов. Её звали. Значит, пора в дорогу. Она мгновенно поднялась. И снова в путь.

В этот день во время поездки она не различала окружающей красоты, а красоты были действительно умиротворяющие. В этот день она была погружена в себя. И лишь боль, жёсткая боль из сердца предвещала ей волнения. Она закрыла глаза и старалась ни о чём не думать. Так они добрались до города.

Город встретил их вечной суетой, шумом городских улиц. Уже на его окраине можно было встретить много людей, спешащих по своим делам.

– Мы приехали? – как бы очнувшись от своих мыслей, спросила Иссель.

– Да, дитя, – тихо ответил Бернард.

Дорога стала петлять. Приходилось часто делать повороты и ехать по узким улочкам. Иссель не могла понять, то ли Бернард ошибался в выборе пути, то ли другой дороги не было. Наконец совсем поздним вечером они всё же добрались до некоего особняка. Там повозка остановилась. Бернард спустился с повозки, подошёл к воротам и постучал. Судя по внешнему виду особняка, в нём обитали не бедные люди. Можно было даже сказать, наоборот, богатые. Ворота отворились, и без лишних слов их впустили вовнутрь. Иссель никогда не видела такой пышности, такого изысканного убранства. Может быть, только у себя на родине, но те впечатления и воспоминания как бы притупились, остались где-то далеко – в детстве. А сейчас она стояла в роскошно украшенном зале, и некое, чисто женское, чувство стыда за своё старое серое совсем простое платье появилось у неё. Навстречу вышла роскошно одетая дама. В голове у неё были сияющие украшения. Она протянула руку вперёд и улыбнулась Иссель, пригласив войти в апартаменты. Потом она отправила мужчин в другую сторону и осталась одна с девушкой, предложив ей присесть на утончённую кушетку. Под её пристальным, внимательно изучающим взглядом Иссель стало как-то не по себе.

– Не смущайся, девочка. Я просто очень давно не видела такой естественной красоты и чистоты в глазах… Кто ты?

– Пока имею наречённое имя – Иссель, но мечтаю достичь уровня, чтобы нарекли меня Эсклармонда.

– Эсклармонда? Свет мира… Какое уникально красивое имя. Я знаю, что такие имена дают катары. Ты одна из них?

– Да, я – одна из них.

– Хм… Зачем ты здесь? Объясни мне. Ты знаешь, насколько это опасно? Особенно здесь и сейчас…

– Я приехала, чтобы защитить своих братьев и сестёр, чтобы поговорить об этом с архиепископом Тулузы и епископом Нарбонны. Мне сказали, что они соберутся здесь и будут решать нашу судьбу.

– Но даже если это так, на такие тайные советы нет доступа никому…

– Я прошу Вас – помогите! Аiuta mi! Я готова пасть на колени…

– Ты – итальянка? Ты говоришь по-итальянски?

– Моя мать родом из Италии. Я родилась и выросла там…

– Я тоже родом оттуда. И… пусть будет по-твоему, постараюсь сделать невозможное. Никому ещё не удавалось пройти на тайный Совет. Это карается с особой жестокостью. Но ты – необычное существо, ты излучаешь особый Свет. Я не могу тебе отказать, хотя… если раскроется, кто тебе показал дорогу… я многим рискую. Я рискую своим состоянием, положением, ты рискуешь своей жизнью…

– Я знаю… Мне всё известно. Моя жизнь ничего не стоит… если я достигну цели, то меч карающий не достанет моих собратьев.

– Хорошо. Ты – смелая, безудержно смелая, и ты убедила меня. Я никогда ещё не шла на такие рискованные дела. Придётся и мне использовать всю свою силу – ради тебя, ради вас…

Она резко повернулась и ушла, даже не попрощавшись. Иссель осталась одна. Ей необходимо было быть мужественной. Ей необходимо было быть беспристрастной и спокойной, безмерно уверенной в своей правоте. И она собирала свою силу. Она настраивалась на утверждение силы любви в себе.

Неожиданно дверь открылась, и ей принесли напитки в красивых фужерах. Но она даже не повернулась в сторону вошедшей в зал прислуги. После дверь отворилась ещё раз, и в комнату внесли разные яства. Иссель стояла возле окна и не шевелилась. Её не интересовала еда, в эти мгновения она о многом размышляла. Она старалась не думать о грозящей опасности, но иногда всё же чёрная мысль, как змея, вползала в её сознание и она на мгновение замирала. Возникала шипящая и пронзающая всё тело мысль: «Это может быть твой последний день». Но Иссель с усмешкой встречала эти мысли, она смело надевала на себя броню, как воин перед решающей битвой. Она ощущала возле себя невидимый меч, как будто кто-то ей говорил: «Возьми и защищай себя!». И она взяла его. Она собирала всю свою силу, ощущая, как женское в ней противостоит мужскому. Она была воином от рождения, но правильнее сказать воительницей, способной собирать свою силу воедино и действовать для защиты. Это было её основой. В этот момент на неё нахлынули воспоминания из прошлого. В далёкие времена она уже жила на этой территории, а её потомки стали теми славными рыцарями, которые носили корону, умея защищать себя. В эти мгновения в ней всё сильней и сильней восстанавливалась память о прошлом, о пережитом в прежние времена. Она закрыла глаза и видела славных женщин, жён королей, они носили меч на поясе. Тогда они победили. Тогда мужчины доверяли женщинам, которые их направляли, говорили то, что видят, и это влияло на исход битвы. Тогда у неё тоже был меч. Она закрыла глаза и представила тот меч в своей руке. Он светился синим светом. Иссель поместила этот меч перед своим сердцем, и ей стало спокойней. Сколько она находилась в таком состоянии – она не знала, но в один из моментов таких воспоминаний дверь резко распахнулась и ей показали, что пора идти.

Она спустилась вниз, вышла на улицу и вошла в роскошную позолоченную карету, дверцы которой были перед ней раскрыты. В ней сидела знакомая изысканная дама. Дама больше не смотрела на неё, происходящее за окном интересовало её больше. Карета двинулась в путь. Иссель закрыла глаза и стала читать молитвы.

– 17 —

Ехать довелось недолго. В скором времени карета остановилась возле высокой ограды. Дама, так и не промолвив ни слова, вышла первая, после неё Иссель. Перед ними стояло здание, которое они обогнули с чёрного хода. Здание было величественным даже с этой части, которая была рассчитана на прислугу. Иссель молча показали, куда идти, и она вошла в здание с чёрного хода и поднялась на третий этаж. К ней подошёл молодой человек и предупредил, чтобы она ожидала, когда можно будет войти. Иссель кивнула головой, показывая, что поняла.

Время тянулось мучительно долго, даже томительно медленно. Ей казалось, что прошли многие часы в ожидании, а войти в нужную дверь ей так и не удавалось. Её никак не приглашали. Она томилась в тёмном коридоре, с той стороны, в которую входит лишь прислуга, и, прохаживаясь взад и вперёд, ожидала. До неё доносилась глухая речь из зала, мужские голоса, которые часто перебивали друг друга и о чём-то спорили, но разобрать слова ей не удавалось. Ей казалось, что всё будет решено без неё, что про неё просто забыли. Некое волнительное состояние отчаяния охватило её, и в этот миг её позвали, тихо и шёпотом сказав: «Иди! Ты пробралась сюда сама. Поняла?». Она утвердительно кивнула головой, и её почти втолкнули в зал. После темноты коридора освещение зала казалось особенно ярким, и на мгновение у Иссель потемнело в глазах. Но она быстро пришла в себя, и перед ней открылась большая комната с красиво расписанными стенами, богато обставленная дорогой мебелью. Посередине зала был большой овальный стол. За столом сидели трое. Было видно по их убранству, что они имеют высокий сан. За ними по кругу находились ещё какие-то люди, и далее у стен стояло ещё больше персон, которых трудно было различить в темноте. Иссель смотрела только на тех, кто был в центре.

Все удивлённо переглянулись, увидев её. Из заднего ряда вскочили люди и перегородили ей дорогу. Они скрутили ей руки. Но Иссель стояла неподвижно, ни на кого не реагируя, продолжая смотреть в центр зала, следя за реакцией троих. Её закрыла группа стражников, она не сопротивлялась. Она искала взгляд хотя бы одного из важных лиц в центре зала и не находила. Скрутив ей руки назад, её хотели вести к выходу. И в этот момент раздался голос одного из тех, кто был в центре: «В темницу!».

– Позвольте, ваше преосвященство, сказать о цели моего прихода. Я умоляю вас. Я прошу вас! Аюта ми! Помогите мне!

И она упала на колени, после – ниц. Её чистый голос звучал очень необычно в этом пространстве. Он был наполнен детской чистотой и искренностью и одновременно силой. Стражники не могли поднять её, сдвинуть с места, с такой силой она удерживала себя в этом положении. Другой человек в дорогих парчовых одеждах неожиданно поднял руку вверх и произнёс:

– Отпустите её! Это всего лишь девочка, безобидная девочка. Чего вы все так всполошились? Или вам мерещатся во всех враги?

– Ваше преосвященство! Позвольте обратиться, – громко и чётко произнесла Иссель, склоняясь в поклоне.

– Видите, это образованная девушка, и даже, как думается мне, знатного происхождения. Что ты хочешь, дочь моя?

– Я хочу просить вас всех о помощи! Аюта ми! Помогите мне!

– Я готов выслушать тебя, дочь моя, после нашей встречи.

– Нет! Сейчас! Я прошу, я очень прошу… Я хочу, чтобы наш разговор был слышим всеми.

Человек в тиаре посмотрел на других, снисходительно улыбаясь и как бы советуясь. Те покачали головой. Иссель вновь упала на колени:

– Это, возможно, касается темы вашей беседы! Я прошу вас!

Её смелость была настолько убедительной, её действия были настолько решительными, что никто не смел возражать. Она поражала своей хрупкостью и одновременно непоколебимой волей.

– Хорошо, говори!

Иссель поднялась и произнесла:

– Блаженны нищие духом, ибо их есть Царствие Небесное! Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся! Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут!

– Ты пришла показать нам свои знания Евангелия? Браво, дочь моя!

– Помилованы будут… – повторила медленно Иссель. – Нет! Я пришла говорить о милостивых и помиловании. Я пришла просить о них, просить о мире. Мир вам! – говорил Христос. Он пришёл с миром, и Его распяли…

– Нам это известно. Что хочешь ты?

– Хочу мира и добра для всех… Прошу о милости, милосердии, о сострадании, о любви.. Прошу вас о помощи моим братьям и сёстрам.

– Кто они?

– Добрые люди, живущие на горе Спасения…

– Так ты – катарка? – все в волнении приподнялись.

– Да, я пришла к вам по своей доброй воле, чтобы поведать о нас. О том, что мы не только добрые люди, но мы, в первую очередь, – мирные люди и хотим жить в мире и согласии на своей земле. Среди нас много женщин и детей. Они не способны воевать. Все они хотят мира. Мы испокон веков жили здесь, на этой территории, на этой земле. Мы жили мирно. Наш край процветал. Мы – христиане и чтим заповеди и Божьи Законы. Мы читаем Писания, особо почитая Евангелие от Иоанна. Мы – не враги вам, мы – ваши братья, ибо один у нас Учитель – Христос.

– Что ж твои братья послали тебя, совсем ещё девочку, неужели не нашлось более достойного?