Улыбка пересмешника

– Упаковкой, – не задумываясь, ответила я.

– Верно. На первом этапе ты должна выделиться, чтобы тебя заметили из сотен девушек. Взгляни.

Она вынула из ящика и протянула мне большой тяжелый фотоальбом. Открыв первую страницу, я увидела снимки женщин – точно такие же, какие мне нужно было принести.

– Это не рабочий альбом, а для памяти, – сказала Тамара Васильевна, наблюдая за мной. – Разумеется, сейчас мы используем «цифру». Но тебе и это подойдет для наглядности.

Я перелистывала одну страницу за другой. Женщины, женщины, женщины… Молодые, пожилые, с естественными и натужными улыбками, часто нелепые, в вульгарных позах… Если бы я была мужчиной, то потерялась бы в этом море разновозрастных и разномастных теток, выставлявших напоказ вислые груди, дряблые плечи, кривые ноги с некрасивыми коленками, и, пожалуй, сбежала бы прочь.

– Ужасно, правда? – вполголоса спросила Плих, верно трактовавшая мое ошеломленное молчание. – А теперь представь, что и твой снимок будет среди этих. И как прикажешь мужчине обратить на тебя внимание?

Я подняла на нее глаза с немым вопросом.

– Фотография! – Она щелкнула пальцами. – Ты должна сделать долгосрочный вклад в саму себя и найти грамотного фотографа, который хорошо тебя снимет. Забудь о том, чтобы показать лицо. Для начала ты должна сняться в полный рост, в такой одежде, которая подчеркнет все твои достоинства. Не будь вульгарной! Идеально – маленькое черное платье. Туфли. Распущенные волосы и минимум украшений.

– Но у меня нет платья…

– Найди, – оборвала Тамара Васильевна. – Возьми у подруг. Сшей. Укради. А потом соблазни фотографа, если у тебя нет денег, чтобы заплатить за фотосессию. Но фотографии должны быть профессиональными и очень выгодными для тебя. И в идеале нужен визажист. Покажи, что у тебя есть грудь, бедра, талия и длинная шея. Помни – мужчины сперва оценивают фигуру, потом все остальное. Если ты будешь следовать этому простому правилу, оно тебе поможет.

– Но мое лицо…

– Второстепенно. Для них. Хотя тебе повезло, и у тебя милая мордашка. Подрисуй ее и сфотографируй, но обязательно с улыбкой. Не превращай себя в куклу, не изменяй макияжем до неузнаваемости. Кстати, купи утягивающее белье – фотография прибавит тебе три-четыре килограмма, а этого не должно быть.

Я кивнула, уже не задавая вопросов, на какие деньги я куплю утягивающее белье и что это такое.

– Естественность – вот что привлекает большинство мужчин. Тебе нужно ориентироваться на них. Когда сделаешь фотографии, займись своим резюме. Десять строчек, и каждое слово должно быть продумано. Тебе следует быть легкой, но не легковесной, забавной, но не чересчур, и романтичной, потому что тебе это подойдет. Дети есть?

– Нет…

– Отлично. Балласт тебе ни к чему. Выставляй поменьше требований к мужчинам и больше пиши о себе. Отсев будешь производить потом. Свободна.

Я встала, села и снова встала. Голова у меня распухла от обилия информации, хотя с начала нашего разговора прошло не больше десяти минут.

– А вы… – нерешительно начала я, – вы не могли бы показать мне образцы резюме других девушек? Я имею в виду удачные образцы.

– Нет. Иначе ты займешься копированием, пусть и невольно. А твои слова должны быть искренними. Ступай.

Она больше не смотрела на меня, и я пошла к выходу. В дверях остановилась и обернулась к ней:

– Спасибо вам большое…

– Пока не за что. Ты услышала мои слова ушами, но до ума они у тебя не дошли. Вот дойдут – тогда скажешь спасибо.

Забегая вперед, могу заверить вас, что слова Тамары Васильевны дошли до моего ума. Правда, до того были поиски фотографа, попытки найти денег на съемку, маленькое черное платье и туфли, резюме, которое я переписывала двадцать четыре раза, пока не догадалась выйти на тот самый сайт, где мне так помогли полгода назад… Коллективный ум оказался на высоте, и я получила несколько идей, которые использовала для резюме. У меня ушло много времени на все это, но я больше не думала о том, что мне необходимо «зацепиться здесь и сейчас». Я ставила перед собой маленькую цель, крохотными шагами двигалась к ней и лишь затем ставила следующую. Тихо, тихо ползи, улитка, по склону Фудзи… Не подумайте, что тогда я знала японские хайку и Иссу Кобаяси. К нему пристрастил меня второй муж, Никлас Венесборг, за которого я вышла замуж спустя восемь месяцев после опубликования моей анкеты на сайте агентства Тамары Васильевны Плих.

Глава 3

Алиса

Иногда возникает ощущение, будто бог держит тебя в ладонях. И легонько дует на тебя – тогда в совершенно безветренный день чувствуешь нежнейшее прикосновение теплых пальцев ветра, как если бы кто-то приложил ладонь к твоему лбу или поцеловал.

Мой муж говорит, что временами я кажусь ему дурочкой. Я знаю, что он это не всерьез – скорее любя. Если то чувство, которое он испытывает ко мне, можно назвать любовью. Мне бы очень хотелось, чтобы это была именно любовь, и случаются такие прекрасные дни, когда я совершенно уверена – да, он меня любит. И тогда я снова чувствую, что бог держит меня в ладонях.

Но последнюю неделю меня преследует противоположное ощущение: как будто одним движением меня стряхнули с ладоней вниз, и я полетела с небольшого обрыва, обдирая локти о колючие кусты и больно ударяясь о землю. Самое неприятное, что совершенно непонятно, где же я приземлюсь.

Все началось со столкновения на улице. Я шла за девушкой, от которой пахло незнакомыми мне духами – нежными, тонкими, совсем весенними, с легким привкусом мимозы и детской пастилы – и раздумывала, спросить у нее их название или не стоит. Я не стала бы покупать себе такие же – мне просто хотелось услышать, как прозвучат слова. Она завернула за угол, и я ускорила шаг, потому что почти решилась догнать ее, и тут на меня вылетел этот парень с папкой в руках.

Я ударилась прямо об него, и от удара папка выпала у него из рук, и из нее разлетелись листы: много исписанных листов, некоторые – с рисунками. Я ахнула и присела, стараясь помочь ему их собрать, и тут же забыла про девушку и незнакомые духи, потому что на одном из рисунков увидела женское лицо, нарисованное карандашом.

Не сочтите меня странной… Но оно было похоже на мое! Я потянула лист к себе, а затем вопросительно посмотрела на парня. И только тут заметила, что он, оказывается, очень красивый.

Самым красивым в нем были брови: прямые, темные, густые… По контрасту с выгоревшими волосами они смотрелись очень яркими – как будто кто-то провел черной сажей на его лбу две полосы и едва растушевал. А лицо – такой лепки, будто мастер лепил грубо, наспех, но поскольку все равно был очень талантлив, то и вышло талантливо. Взгляд оценивающий, резкий – но, возможно, все дело было в том, что не станешь же мягко смотреть на человека, практически сбившего тебя с ног.

Рассмотрев хозяина рисунков, я помахала у него перед лицом тем, который держала в руках. И увидела, что он ошеломлен не меньше, чем я.

– Отдай, пожалуйста! – Он попытался вырвать у меня лист, но я увернулась. – Слушай, верни!

– Это я, на рисунке? – У меня не было желания ходить вокруг да около, узнавать что-то обиняками. – Кто это нарисовал?

– Ну я нарисовал! – Он посмотрел с вызовом.

– Ты?! Мы разве раньше встречались?

Он наконец собрал все листы и встал, а я поднялась следом за ним. Он оказался на две головы выше меня.

– Нет, не встречались. Я ни разу тебя не видел.

– Тогда откуда…

– Понятия не имею! Если ты мне отдашь рисунок, я тебе все объясню!

Я уже говорила вам, что ужасно любопытна? Мне показалось, что ему можно верить, и я протянула лист, который он тут же любовно разгладил, смахнул пыль и спрятал в папку. Только теперь пришло в голову, что я веду себя не очень красиво по отношению к незнакомому человеку.

– Слушай… извини. Я не хотела в тебя врезаться!

– Надеюсь. – Он хмыкнул, огляделся и увидел неподалеку скамейку в сквере. – Пойдем? Мне нужно прийти в себя. Я сам, мягко говоря, удивлен… Кстати, меня зовут Роман.

– Алиса.

Он резко остановился и уставился на меня, подняв свои красивые брови.

– Как?!

– Меня зовут Алиса. Что тебя так удивило?

– Да нет… нет… ничего.

Хотя я видела, что его и в самом деле что-то изумило, вопросов больше задавать не стала. Мы уселись на шершавой скамейке под зеленеющей липой, и он вкратце рассказал историю, которая звучала очень просто и одновременно неправдоподобно.