Так мерно музыка текла
Посередь кабацкого угара.
Касалась клавишей душа,
Не замечая тлен и смрада.
Лилась мелодия сквозь дым,
В чаду промасленном витала.
И в чёрно-белое златым
Узоры нотные вплетала.
Самозабвенный пианист,
Не слыша пьяных хохот, речи,
Играл мелодию для них,
Лечил «отживших» тем, что вечно.
И вдруг утих безликий гул,
Осмысленнее стали лица,
Чрез миг бесчинный сей разгул,
Казалось, вовсе прекратится.
Из глаз катилась уж слеза
Одной отчаявшейся дамы —
Не первый раз она пришла
В кабак развеять свою драму.
И не впервой её сосед
В костюм и галстук облачённый,
Стеснённый грузом прошлых лет,
Считал здесь рюмки обречённо.
Но поглощённые печалью,
Под маской пьяного веселья,
Они совсем не замечали
Прекрасной музыки волненья.
И так сплелись в табачной гари
Два чуждых мира не родных,
Но не напрасно всё ж играл он
Спасенья душ их октоих.
7—12 март 2006 г.
«Деревья врастают верхушками в небо…»
Деревья врастают верхушками в небо
И аист над ними простёр два крыла…
О, Боже великий, сулил Ты и мне бы
Взлететь так же ввысь, покорить облака!
И с той высоты что пугает и манит,
Даруй мне увидеть что есть наша жизнь —
Сомненья, тревоги и страхи оставив,
Взмывает душа озарённая ввысь!
4 июля 2006 г.
Двойственная суть
Я – взмах крыла,
Ты – тихий посвист ветра.
Меня волнует высота,
А ты бежишь от света.
Я – капля утренней росы,
Ты – неподвижный камень.
Ты избегаешь суеты,
А я горю как пламень.
Я – изобильный райский сад,
Ты – скудная пустыня.
Мой край прекрасен и богат,
Твой – горькое унынье.
Я – безгранична, как свобода,
Ты – сонм тревог и страхов.
Я – велика, как мать природа,
А ты покрылась прахом.
18 июля 2006 г.
Прощение
Пусть на закате дней моих
Тоской и скукою объята,
Я рассмотрю среди иных
То, что не видела когда-то.
Да и простят мне слепоту,
Что мной владела в этой жизни.
Всегда на взлёте, на бегу,
Порой себя уж не увидеть…
Да пусть все те, кто был со мной
И разделял судьбы дороги,
Не отягчают память той,
Чьё имя добрых слов не стоит.
Да и простят мою жестокость,
Взамен даримую любви.