Любовь ради любви!

Глава 22

День прошел быстро. Работы было, как всегда, много. А когда ее много, и она интересная, время летит незаметно. Наступал конец рабочего дня. Яна ждала звонка от Доброва, но он не звонил.

«Опять! Сколько можно? Хватит! Остановись! – прокричала Яна себе. – Хорошо, что не звонит. Что ты будешь делать, если не сможешь остановиться? Ведь вся жизнь полетит под откос, и не только твоя, но и его. Две семьи будут несчастны. А ты? А он? А есть ли у вас будущее?»

Яна посмотрела на часы. Шесть. Пора вызывать такси. Она взяла в руки телефон, и в это время раздался звонок. Это был Добров.

– Жду тебя через два дома, – сказал он и отключился.

Яна поняла, что он не стал дожидаться ответа специально. Он не хотел слышать ее препирательства. «А они были бы?!» – усмехнулась Яна, глядя в зеркало.

Его машину она увидела сразу, как только вышла из здания Управления. Она медленно пошла в сторону автомобиля.

«Пусть Филипп разглядывает меня во все зеркала», – подумала она.

Когда она приблизилась, он вышел из машины, открыл перед ней дверь.

– Не стоило, нас ведь могут увидеть, – заметила она, когда они оказались в машине.

– Я думаю, что именно скрытность и может породить слухи. А так, ты идешь, я тебя увидел и предложил подвезти. Ты не отказалась. Кому какое дело, – рассуждал он.

– Слухи могут появиться даже от взгляда, надо быть осторожнее, – попросила Яна.

Филипп взял ее руку и, поцеловав, сказал «хорошо».

Он сам вел машину, и по всему было видно, что водитель он отличный. Его манера езды полностью устраивала ее. По дороге она вспомнила, что не подкрасила губы. Она достала помаду и зеркало и решила поправить макияж. Получилось! Этот тест она проводила нередко, и ни один водитель его не прошел, даже Роберт. Филипп оказался первым, с кем ей удалось подкрасить губы на ходу, не размазав помаду по лицу. Она одобрительно посмотрела на него. «Даже в этом он превосходен», – подумала Яна.

Через несколько минут они въехали в ворота большого дома.

– А вот и мой дом, – сказал Филипп, пригласив Яну подойти к входу в дом. – Ты первая женщина, которая переступит его порог. Он тебе нравится?

– Он великолепен. – Яна восхищенно смотрела на дом, построенный в дворцовом стиле. Он не был очень большим, как это показалось сначала, не был он и маленьким.

– Проходи, – пригласил он ее в дом.

Яна прошла в холл. Он был достаточно просторным.

– Пойдем, я тебе все покажу, – обняв ее, сказал Филипп.

– Пойдем, – ответила ему Яна.

В холле было четыре двери, за которыми располагались гараж, санузел, гостиная и кухня. Лестница вела в цокольный и на второй этажи. На нижнем этаже Яна обнаружила бассейн, комнату отдыха, где стоял бильярд, и спортивный зал с тренажерами. На втором этаже располагались еще один санузел, спальня и две комнаты.

Внутренняя отделка комнат и кухни была выполнена в классическом стиле. В цветовой палитре преобладали белый, бежевый и золотистый цвета.

Глянцевая плитка на полу и зеркала на стенах в гостиной придавали помещению торжественность. Мебели в доме почти не было. Лишь большой диван стоял перед камином в гостиной, и только спальный гарнитур необыкновенной красоты цвета слоновой кости в спальне.

Они разместились в гостиной на диване. Филипп затопил камин. Подкатил к дивану столик, на котором стояла бутылка «Мертеля», фужеры, коробка конфет, тарелка с дольками лимона, тарелки с мясным, сырным и овощным ассорти.

– Надеюсь, ты не откажешься поужинать со мной. – Он откупорил бутылку и наполнил фужеры. Один он подал Яне, другой взял себе. – Давай выпьем за тебя. За твою красоту и твой ум, которые давно пленили меня. За твою смелость и решительность, ты не побоялась ответить на мои чувства, человека немолодого, переступила порог этого дома, не зная, что будет впереди. Я восхищен и ослеплен тобой.

Он протянул к ней руку с бокалом, и она подставила ему свой бокал. Раздался красивый мелодичный звон. Они сделали по глотку.

– А теперь выпьем за тебя, – предложила Яна. – Я рада, что ты появился в моей жизни. Мне интересно с тобой. Мне нравятся твои поступки, твои мысли. И даже желания твои меня восхищают. Хочу, чтобы это продолжалось как можно дольше. – Она подставила бокал.

– Ты имеешь в виду мой возраст? Мало осталось? – грустно спросил он, заглянув ей в глаза.

– Я боюсь тебе быстро надоесть, – улыбнулась она и, ударив своим бокалом о его бокал, залпом осушила свой. Филипп же, сделав глоток, забрал из ее рук бокал и поставил бокалы на столик. Потом он повернулся к ней и поцеловал в губы долгим страстным и очень сладким поцелуем. У нее закружилась голова то ли от его всегда пьянящего поцелуя, то ли от выпитого напитка. Яне было хорошо! Они сидели рядом и смотрели на веселые огоньки в камине, разговаривали, смеялись, потягивая «Мертель».

Филипп рассказал, что земля и кое-какие сбережения достались ему в наследство от матери. Дом он строил долгие десять лет. Никому ничего о доме не рассказывал. Его семья и не подозревает о его существовании. Знает только его друг Борис, но он умеет хранить чужие секреты. Мысль строить дом возникла у Филиппа задолго до открытия наследства. Он начал размышлять о доме, когда был вынужден перевезти в квартиру, где он жил с женой и дочкой, маму и тещу, которым из-за болезней стало трудно жить самостоятельно. Он привык либо делать все хорошо, либо не делать никак. На «хорошо» средств было недостаточно. Пока работали вместе с женой, купили машину, дачу, квартиру для дочери. Потом жена вышла на пенсию по выслуге лет, она врач, и стала ухаживать за больными мамами. У мам денег не брали, их пенсии перечислялись на счет в банке. Дочь выросла, окончила институт, сходила замуж, родила девочку. Мамы покинули этот мир одна за другой. Теперь в квартире они проживают вдвоем с женой. Дочь и внучка живут отдельно, но бывают у них почти каждый день, поскольку живут рядом.

Яна заметила, что обо всех женщинах он говорит с любовью и теплотой, и ей стало приятно.

«Надо же, жить почти пятнадцать лет вместе с двумя старушками, одна из которых твоя теща, а потом с теплотой вспоминать то время, это просто подвиг, – восхищалась про себя Яна, – он единственный в мире, кто на это способен».

– Филипп, я думаю, что ты любишь женщин. Ты относишься к ним с большим уважением, именно как к чему-то прекрасному, как если слово «женщина» писалось бы с большой буквы, – вдруг подметила Яна.

– Да, милая моя. Ты права. Я считаю, что женщины достойны любви, большего уважения, чем мы, мужики. Сколько им бедным приходится терпеть от нас, бестолковых мужланов. Женщины такие тонкие, ранимые, нежные, беззащитные. Не выношу, когда вижу плохое и безответственное отношение к женщине. Поэтому, наверное, и зять сбежал. Не от дочери он ушел, а от меня.

– Если бы любил, не ушел бы, – заключила Яна.

Она почувствовала, что Филипп, считающий себя виноватым в распаде семьи дочери, загрустил.

– Меня очень впечатлил бассейн, – решила она сменить тему разговора. – Какая голубая вода! Она теплая?

– Да, бассейн с подогревом. А хочешь искупаться? – вдруг предложил он.

– Искупаться? – изумилась Яна. – Я бы с удовольствием, но вот купальник дома забыла, – отшутилась было она.

– Купальник? Какие мелочи. Здесь только ты и я! Кто тебе может помешать? – Филипп призывно смотрел на нее.

– И белья нет, – залепетала Яна. – Ну и ладно. Нет, так нет. Купаться, так купаться. Только смотри, не ослепни, – с вызовом сказала она.

Они спустились в бассейн.

– Я пойду, принесу тебе халат. После купания может быть прохладно, – сказал Филипп и вышел.

Яна, воспользовавшись тем, что он ушел, быстро разделась и вошла в воду. Вода оказалась не слишком теплой, но и не холодной. Яна поплыла. Вода освежала и расслабляла. Она почувствовала, как ее тело сразу подобралось, стало легким. Она доплыла до конца бассейна и повернула, чтобы плыть назад. Филипп сидел на шезлонге с бокалом. Ее бокал стоял на столике.

«Как я буду выходить? Я же без одежды. Он так близко. Попросить его уйти? А для чего я здесь вообще? Как в детском садике», – думала Яна.

Она подплыла к кромке бассейна. Филипп поднялся, взял в руки халат и подошел к лестнице.

– А ты и плаваешь хорошо, – подытожил он.

– Ну да, как та группа в полосатых купальниках, – улыбнулась Яна.

Она поднялась по лестнице, Филипп подал ей руку, помог выйти из бассейна. Потом он занес халат за ее спину, но прежде, чем его надеть, он на мгновение задержал взгляд на теле Яны. Было видно, как он борется с желанием немедленно овладеть ею, но он все же нашел в себе силы справиться с эмоциями. Он запахнул на ней халат и завязал пояс. Потом крепко взял ее за руку и решительно повел за собой.

Яна поняла, что они идут в спальню. У Яны внутри снова зазвучал набат, отдававшийся звоном в ушах. Когда они оказались на кровати, он начал ее целовать. Он осыпал поцелуями ее лицо и шею. Яна обняла его, расстегнула рубашку, помогла ему снять ее. Она чувствовала, как он желает ее, и понимала, что переоценила свои возможности: прекратить все это она не хочет.

Филипп медленно начал опускать свои поцелуи к ее груди. И когда его губы оказались в сантиметре от места, где его поцелуй был особенно желаем ею, он вдруг остановился. Именно в эту секунду необходимость остановиться ощутила вдруг и Яна. Они посмотрели друг другу в глаза и поняли: они не могут переступить эту черту.

Филипп откинулся и тяжело вздохнул. Они молча лежали, взявшись за руки. Яна повернулась и легла на него.

– Спасибо тебе, – сказала она и поцеловала его в губы.

Она положила голову ему на грудь, распластала на кровати его руки, положив на них свои. Так лежали они долго.

– Я, как грешница, распята на кресте, но мне хорошо, – сказала Яна. – Я рада, что ты вовремя остановился. Я бы не смогла…

– Не смогла бы что? – после паузы спросил Филипп.

– Не смогла бы остановиться первой и с этим жить не смогла бы. Обманывать мужа не хочу. Пришлось бы что-то решать, а это – крах всему.

– Ты права, что нужно было бы сразу все решать. Я не смог бы оторвать тебя от себя. И это действительно был бы конец всему, что было до нас. Я знаю, мы были бы счастливы вместе, не знаю, сколько времени, но, сколько бы ни было отведено, это были бы самые счастливые дни моей жизни. Ты родила бы мне сына Максимку. Его смех звучал бы в этом доме, и нам было бы так хорошо, что мы забыли бы обо всем на свете. Обо всем, кроме одного, скольких людей наше с тобой счастье сделало несчастными. Моя семья от меня отвернулась бы, я это точно знаю.

– А ты не сможешь без дочки, без внучки, я это поняла, – перебила его Яна. – Жаль, что наше счастье не может принести счастье другим. Мой муж тоже не сможет без меня. Не знаю, как отреагировал бы сын, но муж… Мне иногда кажется, что он и дышать без меня не может. Что было бы с ним?!

Яне стало страшно от того, что могло бы произойти, перейди они эту грань. И она заплакала. Она рыдала в голос у него на груди, а он гладил ее волосы и говорил: «Все будет хорошо!»

Яна потихоньку успокоилась.

Часы показывали одиннадцать часов вечера.

– Мне пора, – сказала она.

– Я провожу тебя, – ответил он. – Сейчас вызову такси. Сначала отвезем тебя, потом меня.

В такси она положила голову ему на плечо, взяла под руку и крепко прижалась к нему. Она боялась, что потеряла его. Боялась до боли в сердце.

– А что с нами будет дальше? – прошептала она ему на ухо. Яна решила, резанув по больному, определиться в будущем.

– Оставим все как есть, если ты не возражаешь, конечно, – ответил Филипп, поцеловав ее макушку.

– Конечно, не возражаю, – ответила Яна, погладив его руку. Ее сердце запрыгало от радости. Она будет его видеть, слышать и наслаждаться его близостью, пусть и виртуальной.

Дома Яна сразу легла в постель. Она погладила подушку мужа. Как хорошо, что ничего того, за что ей было бы стыдно перед мужем, не произошло. Спасибо Филиппу, он такой мудрый. Она чувствовала, как он хочет ее, и была уже готова к этому, а его разум взял верх над похотью. Слава Богу, что он оказался таким. Она-то гораздо слабее его. Не остановись он, что бы сейчас было? Она заново пережила все, что произошло с ней за последние часы, и поняла, что он мужчина с большой буквы, ей даже захотелось называть его снова на «вы».

Она взяла телефон в руки и набрала его номер. Гудки в трубке прекратились, и она, не дожидаясь ответа, прокричала: – Филипп Максимович, я вас люблю! – В трубке было молчание. – Вы слышите, я вас люблю. – Снова повторила Яна.

– Я ему передам, – услышала она в ответ женский голос.

Яна быстро отключилась. Сказать, что Яна впала в ступор, ничего не сказать.

– Боже, что я натворила. Это, наверное, была его жена, – прошептала Яна и, подумав, добавила вслух: – Ну и ладно! Пусть знает, что есть на свете женщина, которая любит ее мужа. Нечего чужие трубки хватать!

«Интересно, что сейчас там происходит? Как я отреагировала бы, если какая-то баба сказала Роберту, что любит его. Я бы косы-то ей повыдергала, – размышляла Яна. – И я взяла бы его трубку, если увидела бы, что в двенадцать часов ночи моему мужу звонит не знакомая мне женщина. Чем я только думала, когда ему звонила? Точно не головой», – поняла Яна, прислушавшись к себе.

Глава 23

Утром, приехав на работу, Яна набрала номер Доброва по внутренней связи.

– Слушаю вас, – ответил он.

– Доброе утро! Можно мне зайти? – осторожно спросила она.

– Доброе. Жду, – весело ответил Филипп.

Через пять минут она была у него в кабинете.

– Я почти всю ночь не спала. Вы знаете, что я звонила вчера вечером? – спросила Яна настороженно.

– Знаю. Я услышал твою последнюю фразу. К началу разговора я не успел. Телефон начал звонить, когда меня не было в комнате. Звонок громкий, а у нас внучка ночевала и спала уже. Жена, чтобы не разбудить ее, решила ответить, но смогла лишь услышать. Так, по крайней мере, она мне рассказала.

– И как она на это отреагировала?

– Это что? Это кто? – спрашивала она удивленно. – Я, услышав, что ты сказала, так растерялся и обрадовался, что даже не нашелся как бы поаккуратнее ей ответить. Молча взял трубку и ушел спать. Больше она меня ни о чем не спрашивала. Утром я понял, что она со мной не разговаривает. Обиделась.

– Я бы тоже обиделась на ее месте. Теперь она знает, что я вас люблю, – опустив глаза, сказала Яна.

Он ласково посмотрел на нее и сказал: – Главное, что это знаю я. Остальное неважно, все перемелется. Кстати, а почему ты со мной на вы?

– То, что вы вчера сделали или, вернее, не сделали, подняло вас на такую высоту в моих глазах, что я не смогу вам больше говорить ты. Но вы сегодня мне намного ближе и роднее, чем это был ты вчера.

Он улыбнулся и поцеловал ее в губы. Она поцеловала его в ответ.

– Пора работать, – сказала она. Остановившись в дверях, она вдруг вспомнила, что забыла ему сказать важное: – Я согласна преподавать на курсах повышения квалификации. И диссертацию тоже согласна писать, если вы мне станете помогать.

– Вот и славно, девочка моя, – улыбнулся он.

На следующий день Яне позвонили из деканата факультета повышения квалификации, сообщили о необходимых документах, согласовали с ней темы лекций и семинаров, а также расписание занятий. Оказалось, что ее занятость будет определяться четырьмя академическими часами один раз в неделю.

– Не так уж это и много, – говорила она Роберту, когда тот вернулся из командировки. – К лекциям я уже подготовилась, пока тебя не было. И это дополнительный заработок, между прочим, – продолжала парировать Яна.

– Ты же сказала, что все уже решила. О чем теперь говорить-то? – ответил он. – Мне интересно, а кто предложил тебе диссертацию, курсы? – вдруг спросил он.

– Это имеет какое-то значение? – спросила Яна.

– Имеет. И кто же?

– Филипп Максимович Добров, – как бы недоумевая, ответила Яна.

– Он, наверное, и научным руководителем станет? – с издевкой подметил Роберт.

– Если потребуется, станет. А в чем дело-то? – прищурилась Яна.

– Слишком часто в последнее время я о нем слышу, как-то это подозрительно выглядит.

– Не придумывай. Просто он умный, грамотный, мудрый, веселый, мне с ним интересно, – начала было Яна, но, вспомнив, что говорит это все своему мужу, добавила: – обсуждать рабочие моменты.

– И не только рабочие, я полагаю, – ухмыльнулся Роберт.

– Думай, как угодно, разубеждать не буду, – зло ответила Яна. Ей действительно не хотелось его ни в чем разубеждать.

«Пусть думает, что хочет. Я ему не изменяла, пусть будет этому рад. А уж с кем, о чем и сколько я разговариваю, не его ума дело», – так думала Яна.

Из отпуска вернулась Кира. Яна была рада ее возвращению. Теперь она сможет поделиться своими переживаниями.

– Привет, дорогая моя. Как я по тебе соскучилась, – входя в кабинет, говорила Кира.

– Кира, я еле дождалась, когда ты выйдешь из своего отпуска, – ответила Яна и встала навстречу подруге.

Они обнялись, постояли обнявшись, внимательно посмотрели друг на друга и рассмеялись.

– Ну, давай кофейку, что ли? – предложила Кира.

– Я за тобой поухаживаю, сама чай буду, – сказала Яна. – Как отдохнули? Все нормально?

– Да, все хорошо. Погода теплая, даже купались. А в целом, ничего нового. У тебя-то как дела?

– А у меня новостей полно. На следующей неделе я в первый раз иду на занятия, подготовилась уже. Я согласилась начать диссертацию.

– Научным руководителем Филипп Максимович, небось, выступит? – с сарказмом сказала Кира.

– Ну ты, прямо как Роберт, он точь-в-точь так же мне сказал, – с неменьшей иронией ответила Яна.

– Роберт? А что, он про Филиппа знает? – удивилась Кира.

– Я, как он сказал, слишком много времени уделяю общению с Филиппом Максимовичем. Я ему ответила, что тот прекрасный руководитель. Ну и ему ничего не стоило догадаться, что именно Филипп Максимович является моим идейным вдохновителем.

– Только идейным? – переспросила Кира и, весело прищурившись, посмотрела на подругу.

– Кир, ты-то меня не цепляй. Я же не виновата, что он стал мне дорогим человеком, – в сердцах выпалила Яна.

– И насколько дорогим он стал за время моего отсутствия? – обратилась с интересом Кира. – Вы что, слились в экстазе?

– Представляешь, именно в нем, в экстазе, мы и слились, но только в душевном. Был момент, когда мы очутились у края, за которым было счастье только для нас двоих. Но мы оказались не готовы сделать несчастными тех, кто с нами рядом и кем мы дорожим. И мы остановились, оставив все, как есть. – Яна не стала рассказывать Кире всю правду до конца, выдав решение Филиппа за их общее решение. – Но с этого времени Филипп Максимович, единственный мужчина, с кем моя душа отдыхает. Роберт своей ревностью сводит меня с ума. Любой разговор с ним заканчивается одним и тем же – претензиями ко мне по поводу моего слишком тесного общения с руководством. А меня это бесит! Я ему не изменяю, и пусть этому радуется, а общаться с Филиппом он мне не запретит. И не его дело, кто мне звонит.

– Ну, да, конечно, не его. Тебе бы тоже не было дела, если бы какая-то баба звонила твоему мужу, и он лялякал бы с ней по телефону, – покачав головой, сказала Кира. – Ян, Филиппу изменять-то, наверное, уж нечем, а ты себе картинки нарисовала.

– Кира, у него с этим все хорошо. Просто он человек с очень высокой нравственной планкой. И я рада, что мне судьба дала возможность любить такого человека.

– Любить? – оцепенела от удивления Кира.

– Да, именно любить. Любить так, что захватывает дух. И давай закончим этот разговор. – Яна встала, подошла к окну и, отвернувшись от Киры, устремила взгляд на улицу.

Повисла пауза.

– Ну а лекции как? Ты волнуешься, наверное, – переведя разговор на другую тему, спросила Кира.

– Лекции? Не знаю. Я же не читала никогда. На следующей неделе увидим, – дружелюбно ответила Яна. – Я, знаешь, хотела у тебя спросить? У нашей Жанны какие-то проблемы с экзаменами. Артур сказал, что вплоть до отчисления. У тебя никого нет, чтобы ей как-то помочь?

– Помочь Жанне? Только для Артурчика. Я там декана хорошо знаю, позвоню ему: сможет – поможет.

– Спасибо, Кирочка, – улыбнулась Яна.

– Не за что пока, – ответила Кира. – Ладно, пойду, я тебе перезвоню.

К концу дня Кира позвонила и сообщила, что Жанне предоставят все возможности для успешной пересдачи экзамена.

Глава 24

Дни шли за днями, складываясь в месяцы. Близился Новый год. На работе все было в порядке. Случай с Подгорновым сильно подстегнул дисциплину в отделе. Сотрудники работали четко и слаженно, как швейцарские часы. Яна начала читать лекции, и это ей очень понравилось. Ей импонировало, что она в центре внимания, а глаза слушателей полны интереса к ней и восхищения ее знаниями. До диссертации руки не доходили пока. Она обдумывала тему. Филипп Максимович предложил ей несколько тем, и она не могла определиться, какая из них ей наиболее интересна. Да ей особенно и не хотелось об этом думать. В редкие минуты, когда они оставались наедине с Филиппом Максимовичем, ей хотелось с ним просто поболтать и посмеяться. Иногда они выезжали в ресторан пообедать. Средством их плотного общения стал телефон, вот там они и отрывались.

Мама чувствовала себя хорошо. Артур был рад, что Жанна закрыла сессию, и его благодарность Яне не знала пределов. Жанна ей не позвонила, а попросила Артура поблагодарить от ее имени. Роберт не упускал случая поскандалить. Ему не нравилось, что Яна подолгу молчала и смотрела в одну точку. Муж считал, что она перестала уделять ему внимание. Он бесился от того, что она подолгу разговаривает по телефону. Даже когда она беседовала с мамой, он вслушивался в разговор, заметно нервничая. Его недовольства не ограничивались презренным молчанием, а сопровождались упреками, истериками, криками. Яна сначала отшучивалась, затем пыталась уговорить его, потом разозлилась и решила отомстить Роберту за череду причиненных ей переживаний.

В один из дней, когда Роберт был в командировке, она зашла в магазин и купила себе несколько платьев и костюмов с глубоким декольте, фасон которых выгодно подчеркивал достоинства ее фигуры. Конечно, у нее и раньше были открытые наряды, но никаких границ она никогда не переходила. Она одевалась достаточно строго и всегда элегантно. Те, что она выбрала сейчас, отличались откровенностью. Ей захотелось взорвать мозг и мужу, и Филиппу. Ей казалось, что этим она будет отомщена.

Надев новое платье, Яна стояла перед зеркалом и удовлетворенно смотрела на свое отражение. Потом открыла шкатулку с украшениями и подобрала подходящие. Сережки весело блеснули, когда она повернула голову. Их блеск соответствовал ее настроению.

«Роберт сойдет с ума, когда вечером меня увидит, – думала она. Потом представила Филиппа. – Это не может ему не понравиться. Придется его немного подразнить. Должна же я какое-то удовлетворение получить. Пусть все помучаются, как мучаюсь я», – заключила она.

Кира была первой, кто увидел ее обновленный гардероб.

– Смело. Многие офигеют, если не сказать больше, – только и смогла она вымолвить.

– Именно этого я и хочу. – Дефилируя, Яна подошла к зеркалу и, глядя в него, как бы подытоживая, с вызовом продолжила: – Пусть плачут те, кому мы не достались, пусть сдохнут те, кто нас не захотел!