Время собирать плоды

Какое-то время они молчали, думая каждый о своём и слушая шум реки, бежавшей рядом с дорогой. Постепенно на поднимавшемся рядом с ней горном склоне исчезли небольшие поля со следами убранного урожая. Теперь дорога петляла, повторяя изгибы реки по склону, заросшему негустым, прозрачным лесом.

Несколько раз навстречу попадались то всадники, то телеги, неторопливо трюхающие по дороге. Леи с удивлением смотрели на темноволосого Хаммариса, но присутствие рядом с ним Хельги, чьи светлые волосы и черты явственно говорили о лейской крови, их успокаивало.

Солнце поднялось высоко и даже немного пригревало, когда Эсти решил сделать привал. До этого они несколько раз останавливались для отдыха, но ненадолго. А сейчас он решил дать отдых лошадям и заняться обедом. Выбрав подходящее место, съехали с дороги, чтобы не мозолить глаза проезжающим. Всё же по их взглядам Хаммарис ясно читал неприязнь, что испытывали многие к чужеземцу.

Сам Эсти собирался ограничиться горячим чаем и холодными кусками сыра и ветчины, купленными в таверне, но Хельга всыпала в кипящий котелок какой-то порошок, превратившийся через короткое время во вкусную кашу с ягодами.

– Это крупы, обработанные специально для путешествий, – пояснила она.

Вместе с сытостью пришло и благодушие. Эсти решил, что готов пообщаться с Хельгой. До сих пор при попытке сделать это ему бросались в глаза её лейские черты – яркие синие глаза, белые волосы, и накатывало раздражение. Разумом он понимал, что она не враг, но ставшая за войну инстинктом привычка видеть в леях смертельную угрозу брала верх.

– Скажи, а из ваших кто-то к нам ездил искать своих?

– Нет. Я потому и устроилась в той таверне. Надеялась, что кто-то поедет, а я с ними. Но пока никто.

– Что, никому оказались не нужны ваши ублюдки?

В лице Хельги что-то дрогнуло при грубом слове и Эсти на миг стало стыдно. Женщина годилась ему в матери, а при своей он никогда бы так не сказал.

– Почему же? Нужны, хоть и не всем… Просто бояться к вам ехать.

– Это правильно, что боятся. А ты что же?

– А мне терять нечего. Сын погиб, и я даже не знаю где его прах. Я одна. Его дитя – моя последняя надежда.

Женщина отвернулась и стала смотреть на синеющие вдали горы. Хоть сын её был врагом, Эсти промолчал. Вспомнил, как его мать тосковала о Женис, простив дочери даже предательство.

– Ладно, не переживай. Найдём мы твою кровиночку, – наконец сказал он. – Ну, по коням?

К вечеру, как и говорила Хельга, они добрались до первого городка, где и заночевали. Некоторые опасения Эсти о том, как придётся ему на вражеской территории, оказались напрасны. Леи смотрели на него с высокомерным презрением, но от денег за услуги не отказывались: и номер, и еду на постоялом дворе предоставили. Может, потому ещё, что переговоры взяла на себя Хельга, а среди постояльцев, судя по лицам, были не только леи.

Послушав немного их разговоры Хаммарис понял, что это купцы из соседних герцогств. Может, и его леи принимали за кого-то из них. Потому он не стал искать неприятностей, а поужинал в номере. И дальше в дороге придерживался той же тактики – особо никому на глаза не лез, в разговоры не вступал, чтобы не каждый встречный-поперечный знал, что он из Аритании. Всё же к аританцам у леев счёт был побольше, чем к прочим соседям.

И сам старался не задумываться где мог заработать шрамы его ровесник, сидевший за соседним столом в таверне. Или не от последствий ли боевой магии кашляет кровью лей, выбиравший товар рядом с ним в лавке. Таких следов войны, как ещё сохранявшихся кое-где в королевстве, здесь Эсти не видел. Глядя на аккуратные богатые дома, стоявшие явно уже много десятков, а то и сотен, лет, Эсти вспоминал своё всё ещё недостроенное поместье, возведённые на скорую руку домики в выгоревших в войну деревеньках, и скрипел зубами от злости. «Почему так несправедливо?» – кислотой разъедала душу обида.

А ещё он не понимал – зачем леи полезли на них? Жили-то они хорошо. Эсти невольно восхищался тем, как обихожен был здесь каждый клочок земли, насколько обжитыми выглядели города и посёлки, через которые они проезжали. Ещё его удивляло, как плотно жили леи. Городок отделялся от соседнего села короткой дорогой среди узких полей, так что стоя посередине пути Эсти мог видеть одновременно дома покинутого и ожидающего впереди поселения.

Он вначале предложил Хельге выбрать дороги побезлюдней, в обход городов. Уж очень его напрягали окружающие его леи. Эсти невольно начинал прикидывать – где был его ровесник или мужчина постарше двенадцать лет назад. Не встречались ли они раньше на поле боя.

Но Хельга пожала плечами:

– Я и так выбрала дорогу чуть длинней, но в местах поспокойней. А безлюдных мест у нас не найти.

– Тесновато тут у вас. У нас, конечно, не Белозёрье, но всё же попросторней будет.

– Нашим дворянам тоже так казалось, вот и отправились к вам за землёй, – с горькой насмешкой сказала Хельга.

– Да только ничего у них не вышло. Зубы обломали.

– Да, зубы обломали… Только такие, как мой дурачок, получили у вас землицу, вечный надел… знать бы хоть где.

– Вряд ли теперь узнаешь. Кого-то и не хоронили, по лесам лежали.

Хельга прижала руку к горлу, словно задохнувшись на миг от боли. Больше к теме войны они не возвращались.

***

В Нистру они приехали на третий день уже во второй половине дня. Эсти хотел сразу отправиться к графу, но Хельга его остановила.

– К таким, как граф Лавангер так сразу идти не стоит.

– Что, не пустят? Так я хоть и не ровня графу, но дворянин. И пришёл к нему не просто так.

– Может, и пустят, да только потом сам не рад будешь. Глава Дома Лаванэ сильный маг. Он так очарует, что ты не то что про сестру, про себя забудешь. Захочет, ты сам в петлю полезешь от тоски.

– И что теперь? Мы зря ехали?

– Почему же? Напишешь ему письмо с изложением своего дела и упором на указ короля. Попросишь о встрече, и сам к ней приготовишься. Сходим прямо сегодня в одну лавку, купишь себе оберег. Я покажу какой.

Так и сделали. Письмо Эсти писал под диктовку Хельги и в душе удивлялся. Женщина одета была просто, почти бедно. По её словам, в ожидании случая поехать в Аританию работала в таверне подавальщицей, так что ясно было, что ни к какой благородной семье она не принадлежит. Но грамотная речь и знание принятых в местном свете неписанных правил говорили, что Хельга не так проста, как кажется. Вот и фразы в письме сумела завернуть так, что отказ от встречи со стороны графа выглядел бы, как прямое неподчинение королю. И уже на следующее утро хозяин постоялого двора с поклоном передал Эсти конверт с приглашением от графа Лавангера.

Граф, несмотря на возраст, не казался стариком. В его поджарой крепкой фигуре чувствовалась сила. Яркие фиолетовые глаза внимательно рассмотрели Эсти Хаммариса и будто заглянули внутрь.

– Воевали, – это не прозвучало вопросом.

– Воевал. А вы?

Граф лениво улыбнулся:

– Мне уже было не по чину. Младшенького послал. Почему теперь и удостоен вашим визитом. Приехали предъявить счёт?

– Нет. Хочу увидеть сестру. Она жива?

– Что ей сделается? Для сына эта была первая привязка, вот и притащил её сюда.

Это он произнёс, глядя за плечо Эсти Хаммариса на сопровождавшую его молчаливую Хельгу.

– Так когда я смогу увидеть сестру? Где мне её искать?

Граф помолчал и пожал плечами:

– Это решайте с сыном.

– Господин граф, вы, как старший Дома Лаванэ, даёте позволение Эсти Хаммарису на встречу с…? – вступившая в разговор Хельга сделала паузу.

Граф нехотя продолжил:

– моим сыном Ральфом Лавангером и его младшей наложницей? Да, даю.