Великие исторические сенсации. 100 историй, которые потрясли мир

Но, видно, прозорливый отшельник знал, что говорил. Старик Людовик не выдержал развлечений с молодой женой – скончался прямо на супружеском ложе в замке Турнель рядом с Бастилией. 1 января 1515 года герольды на улицах Парижа прокричали: «Умер добрый король Людовик!» Луиза кинулась готовиться к коронации – известно же: король умер, да здравствует король – новый властитель Франциск I, ее возлюбленный сын! Если б только Луиза знала, что ей еще предстоит…

Мария Йоркская оказалась вполне достойна своего английского братца-интригана. Она заявила, что король Людовик успел оставить в ее чреве наследника. И пока пол младенца не известен, Франциска короновать рано. С бедной Луизой случился обморок. Несчастная Клод залилась слезами, ведь она тоже носила наследника от обожаемого мужа, которого уже видела на троне как Франциска I. Сам Франциск только скрежетал зубами, но что он мог поделать?!

Луиза, которую все принимали за недалекую особу, очнулась первой. Она приказала собрать наиглавнейших дам страны и позвать Марию. Дамы приказали ей разоблачиться до исподней рубашки. Каково же было изумление и ярая радость Луизы, когда под рубашкой у пройдохи англичанки обнаружилась подушка, которую та привязывала к животу.

Уже через две недели, 18 января 1515 года, Франциск I принял миропомазание и корону в Реймсском соборе. Благодарственный молебен длился целую вечность – пять часов. И все это время Луиза Савойская простояла на коленях, прижимая к себе молитвенник, в котором хранила засушенные цветы из сада Франциска Паолийского.

Исполнилась ее мечта: она возвела сына на престол, сделав его наследником Валуа. Но о чем она думала? О том, что отшельник оказался прав и ее сын стал королем? О том, что этот сухонький старичок поддержал ее в самое тяжелое время, когда она уже отчаялась иметь сына? А может, она вспоминала, как в 1507 году, когда отшельник умер, приказала достать его тело из простой могилы, куда его положили, и повелела перенести в мавзолей, который специально построила?..

Сразу же после коронации сына Луиза Савойская начала хлопоты о причислении Франциска Паолийского к лику святых. Ведь людей, которым он помог в жизни, были тысячи. Увы, Рим тянул, Святому престолу было не до каких-то там французских отшельников. Историки потом долго гадали: как канонизация отшельника могла свершиться так быстро, ведь кандидатуру той же Жанны д’Арк Ватикан рассматривал чуть не два века. Оказалось, никаких сенсаций: просто в Риме обнаружились деньги, уплаченные Луизой Савойской. Так что 2 апреля 1519 года Франциск Паолийский был канонизирован.

Загадка лондонского Тауэра, или Удостоверение призрачной личности

Этот невероятный судебный процесс не имеет аналогов в мировой истории. Он начался в Лондоне в 1861 году и продлился несколько лет. За это время военный суд перешел в историческое расследование, которое привело к двум совершенно сенсационным результатам: во-первых, была найдена могила королевы Анны Болейн, во-вторых, ее призрак получил не только реальное подтверждение своего существования, но и удостоверение личности. Да-да, именно так! И это не бред перепившихся судей, а итог разбирательства с участием самых уважаемых историков страны.

Генрих VIII (работа Ганса Гольбейна) и Анна Болейн (неизвестный художник)

Началась эта загадочная и почти абсурдная история в середине благословенного месяца мая 1861 года в Тауэре. Солнце садилось. Последний луч позолотил древние стены. И воцарилась темнота.

Офицер охраны чертыхнулся, обнаружив, что не взял фонарь. Но вдруг сбоку блеснул свет. Кто-то зажег свечи в часовне Святого Петра. Страж был любопытен и непуглив. Конечно, старинные книги рассказывали о множестве призраков Тауэра. Еще бы – за восемь веков существования этот замок вмещал и резиденцию английских королей, и место суда, и тюрьму, и помосты казни, и хранилище королевских сокровищ, и музей, и даже первый английский зоопарк. Но сам офицер ни в каких призраков не верил и потому решил, что кто-то незаконно проник в охраняемое помещение. А следовательно, необходимо принять меры. В два прыжка офицер одолел крохотную площадь перед часовней, приставил лестницу и заглянул внутрь. Но то, что он увидел, заставило его покрепче вцепиться в поручни…

По часовне медленно проходила процессия – человек пятьдесят в богато изукрашенных старинных костюмах. Фигуры плавно покачивались в странном свете, который исходил прямо из пола. По мере приближения к алтарю фигуры пропадали – их словно засасывало под пол. Женщина, шедшая в конце процессии, обернулась. Офицер поймал взгляд ее черных, прекрасных и трагических глаз. Свет вспыхнул в последний раз – и все исчезло. Только и сумел офицер рассмотреть, что на шее незнакомки блестели не драгоценности, а кулон с латинской буквой «В».

Вернувшись в караульное помещение, страж взялся за исторический справочник. Там он прочел, что, по легенде, в часовне Святого Петра покоится прах казненной жены Генриха VIII – красавицы Анны Болейн. Казнь состоялась 19 мая 1536 года. Офицер бросил взгляд на часы – только что пробило полночь. Начиналось 19 мая 1861 года – со дня казни прошло ровно 325 лет.

Итак, юбилярша вернулась и стала передвигаться по всему замку. Чаще всего караульные сталкивались с ней в коридоре главной башни – именно неподалеку оттуда находилась комната, где Анна провела последние дни перед казнью. Призрак появлялся ночами – весь в белом, иногда, вселяя ужас, без головы. Но кулон с монограммой неизменно светился на шее.

В замке начался настоящий переполох. Несколько солдат и служителей, встретившихся с призрачной королевой, попали в больницу с диагнозом «галлюцинация», еще несколько написали прошения об увольнении. А однажды во время обхода капитан нашел часового без сознания на полу. Когда бедняга пришел в себя, он рассказал, что женщина в белом выплыла из комнаты Анны. Он приказал ей остановиться, но она двигалась прямо на него. Тогда он проткнул ее штыком, но штык прошел, как сквозь воздух. Тут-то он и понял, что это – привидение, и упал в обморок.

Все бы забылось, но в то время в Тауэре ждали посещения правящей королевской семьи. Поведение часового квалифицировали как измену короне, и он предстал перед трибуналом. Вот тут-то другие свидетели тоже подали по начальству свои рапорты. И началось настоящее расследование, к которому военный суд привлек историков. Они и рассказали об Анне Болейн.

Оказалось, что Анна появилась в королевской резиденции в Тауэре в конце января 1533 года, когда английский король Генрих VIII торжественно объявил о своей второй женитьбе. По всему замку – на балдахинах и портьерах, на скатертях и полотенцах – Анна приказала вышить монограмму «В» – первую букву своей фамилии и девиз: «Самая счастливая». Король влюбился в нее еще в 1526 году, когда ему было уже 35 лет, а ей всего 19. Семь лет они ждали. Все были против их брака: и первая жена Генриха – Екатерина Арагонская, на которой он был женат уже больше 20 лет, и папа римский, отказавшийся дать королю разрешение на развод, и придворные, строившие козни, и простой народ, любивший Екатерину и потому возненавидевший Анну. Никто не принимал в расчет, что Анна была образованной, говорила на многих языках, играла на музыкальных инструментах. Зато ее, жившую несколько лет во Франции, мгновенно окрестили «французской шлюхой». Но впрочем, что было королю Генриху до всех? Эгоистичный, вспыльчивый и жестокий, он считал, что мир существует исключительно ради его удовольствий. И если он решил взять вторую жену – юную красавицу, папа римский просто обязан развести его с первой – старой и надоевшей. Если же папа этого не сделает, Генрих обойдется и без него. А папа пусть вообще теряет власть над Англией!

Сказано – сделано. Генрих VIII отринул католицизм и провозгласил независимую от Рима англиканскую церковь. Ее главой стал он сам. Ну может ли хоть одно государство похвастаться тем, что из-за любви короля к женщине вся страна сменила форму исповедания? А Англия может! Правда, большая часть страны восприняла нововведения враждебно. Неудивительно, что враги прозвали Анну черноглазой ведьмой. Тем более что девушка имела телесный знак, который по тем временам приписывался ведьме: на одном из пальцев правой руки у нее было два ногтя. К тому же она умела «варить травы». И потому, когда летом 1528 года в Лондоне начался страшный мор, горожане обвинили в нем Анну. Но самое главное, девица носила закрытые платья. И потому шли разговоры – у нее на теле черные родинки, а под шеей уродливый жировик. Но как же Генрих, ценитель дамских красот, влюбился в такое чучело? Очень просто – объясняла народная молва: поскольку Анна была ведьмой, она опоила короля.

На самом деле Анна была мила и красива. И даже добра, ибо жертвовала бедным большие деньги. Но вот 7 сентября 1533 года вместо ожидаемого наследника престола она разродилась девочкой, и жестокосердный Генрих тут же охладел к бывшей любви. Мог ли он помыслить, что именно эта девочка, которую сам же он впоследствии объявит незаконнорожденной, станет величайшей королевой Англии? Ведь Анна Болейн родила будущую Елизавету I!

Но Генрих не заглядывал в будущее. Он уже присмотрел себе новую возлюбленную, а Анну решил просто казнить. Нашелся и повод: Болейн обвинили в колдовстве, а заодно и в измене мужу. И прекрасным солнечным днем 19 мая 1536 года отрубили ей голову в том же Тауэре, где и короновали за три года до этого.

Король ждал известия о казни в лодке на Темзе. Говорят, услышав оповещающий залп, он притопнул ногой и воскликнул: «Дело сделано! Будем веселиться!» Наутро он обвенчался с новой королевой – Джейн Сеймур.

Рассказы историков были длинными, суд слушал их с удовольствием. Это же бесплатное образование! Процесс длился несколько лет. Но все имеет конец, закончились и исторические экскурсы. «Всем известно, – заявили наконец историки, – что призраки чаще всего появляются на месте своего упокоения, однако где могила Анны Болейн, неизвестно». И тогда суд решил произвести следственный эксперимент, а именно вскрыть пол в часовне Святого Петра, где офицер охраны впервые увидел странное светящееся шествие. Всех интересовал вопрос: почему Анна явилась именно здесь, были ли для этого реальные основания? И вот осенью 1866 года плотники и каменщики вскрыли старинный пол. Под каменными плитами обнаружилась реальная историческая находка – там действительно оказались останки Анны Болейн и еще почти сотни ее казненных друзей и родственников.

Чтобы подтвердить подлинность королевских останков, подняли бумаги из архива Тауэра. Все подтвердилось: забытая на века, там действительно лежала Анна Болейн с приближенными.

И вот, рассмотрев «дело по существу», заслушав историков, просмотрев архивные документы и опросив современных свидетелей, военный суд признал невероятное – наличие призрака Анны Болейн – и в результате этого оправдал часового. Теперь Анна – единственный в мире призрак, у которого есть официальное решение суда на свое существование. Более того – призраку выданы «свидетельство личности» и «разрешение на проживание в королевском Тауэре». Словом, королям – все по-королевски. Интересно, а случилось бы такое, если б привидением оказалась простая городская девушка?..

Соломония Сабурова: развенчание кровавого мифа

Судьба первой супруги великого русского князя Василия Иоанновича III (впоследствии, как известно, ставшего отцом Ивана Грозного) будоражит воображение историков уже шестой век. Интерес к трагической жизни Соломонии Сабуровой усиливается тем, что вплоть до XVIII века о ней старались не упоминать, забыть, словно погибшей Соломонии и не было. Однако уже в 1741 году появилась одна из первых российских историй «Московская или Российская история», написанная, правда, не русским историком, а немцем Гейденсталем. Там-то и пересказывалась трагическая судьба великой княгини, которую именовали для понятности царицей. С тех пор Соломония Сабурова заняла свое законное место в истории, но имя ее окружалось невероятным количеством легенд. И только историческое расследование, предпринятое в 1934 году, раскрыло правду. И правда эта оказалась воистину сенсационной.

Великий русский князь Василий III Иоаннович венчался с Соломонией Сабуровой 4 сентября 1505 года. Девица-красавица была выбрана на царских смотринах, куда свезли со всей страны, по одним сведениям, 500 невест, а по другим – и вовсе полторы тысячи. Но из всех Василий выбрал Соломонию Юрьевну Сверчкову-Сабурову (ок. 1490–1542). И выбор был по любви! Cупруги прожили вместе ровно 20 лет. Но в 1525 году Василий объявил: раз жена бесплодна, следует развенчаться (то есть развестись) и вступить в новый брак, тем более что новая невеста уже присмотрена – юная красавица Елена Глинская. Подобная царская воля вызвала шок в дворцовом окружении. Самые влиятельные люди выступили против развода, ведь подобного никогда не случалось в царском доме. Венчание являлось таинством Бога, и не в силах человека было его нарушить. Но Василий шел напролом. Выступившего против расторжения брака митрополита Варлаама он лишил сана и сослал, так же как и виднейшего деятеля русской культуры Максима Грека. Не найдя сторонников в своем отечестве, Василий обратился к вселенским патриархам, но и те осудили его. Патриарх Иерусалимский Марк отписал в Московию разгневанное письмо, отказав Василию в развенчании. Однако Василий сумел уговорить московского патриарха Даниила, и тот дал согласие провести церемонию. Соломонию развенчали с Василием и 25 ноября 1525 года постригли в монахини в Богородице-Рождественском монастыре Москвы. Естественно, постриг был совершен насильно. Соломония сопротивлялась до последнего: царапалась и не хотела идти добром. Тогда один из бояр-надзирателей ударил ее со словами: «Как ты смеешь противиться воле государя?» И Соломония, сверкнув очами, ответила: «Бог отомстит моему гонителю!» Все-таки храбрая и неукротимая была женщина…

Но знаете, что симптоматично: не в одной Московии вдруг случилось царское развенчание после 20 лет безоблачной жизни в любви и согласии, а потом постриг бывшей жены в монахини – и все это из-за молоденькой новой возлюбленной монарха. Поведение Василия как две капли воды совпадает с поведением английского монарха Генриха VIII. Тот тоже много лет (1509–1533) жил в согласии с любимой женой Екатериной Арагонской, потом влюбился в Анну Болейн и решил развестись со старой женой. И ему так же, как и Василию, церковные власти не давали разрешения на расторжение брака. И Генрих, как его русский «сотоварищ», выдвигал причиной развода невозможность прежней супруги родить ему наследника. Ну просто поветрие какое-то! Обе старых жены (Екатерина и Соломония) ушли в монастырь. Обе новые супруги родили по ребенку: Глинская – сына Ивана, Болейн – дочь Елизавету. И оба ребенка стали великими правителями: Иваном Грозным и Елизаветой I. Все это происходило на одном временном отрезке: во второй четверти XVI века. Вот вам и парность исторических событий. Или их запрограммированность?..

Но вернемся к Соломонии. По словам старинных легенд, в Москве произошло не просто беспрецедентное развенчание и насильная ссылка нелюбимой жены – случился безбожный обман. Василий ведь утверждал, что ему необходимо развестись потому, что Соломония не может дать ему наследника. Но это была ложь! Как раз когда ее постригали в монахини, великая княгиня ждала ребенка. И обманщик Василий об этом отлично знал. И это – не легенды и домыслы, а реальный факт. Нашлись исторические свидетельства двух почтенных женщин – жен казнохранителя Георгия (Юрия) Дмитриевича Малого и постельничего Якова Ивановича Мансурова (Якова Мазура). Они свидетельствовали перед иконами, что Соломония беременна, но их за это сослали со двора, а мужчин еще и побили батогами.

Впрочем, после того, как Соломония родила в Суздальско-Покровском монастыре (куда ее сослали) сына Георгия, Василий отправил на дознание советника Федора Михайловича Ракова, которого звали Третьяком Раком (то есть третьим в своем роду), и дворянина Георгия Никитича Путятина, коего кликали при дворе просто Потатой. Дознаватели потребовали, чтобы Соломония предъявила им сына. Даже объяснили: у Василия и его новой жены Елены Глинской пока не случилось собственного сына, так что сын Соломонии имеет особое значение для государства. Но мудрая Соломония ребенка показать отказалась. Она не хотела, чтобы ее сын попал в жернова дворцовых интриг. И вот тут снова вступает в свои права народная легенда. Она утверждает, что дознаватели нашли и по приказу царя Василия убили несчастного царевича. Правда, есть и иная версия: ребенок, насильно отнятый у матери, не выдержал тяжелой жизни и сам умер. Но ведь все равно – виноват Василий III.

И между прочим, это был первый в истории случай убиения отцом царского младенца. Так что случившиеся потом убийство царем Грозным своего сына, а за ним приказ Годунова об убийстве царского отрока в Угличе – это просто давняя царская традиция. Кстати, в начале ХХ века именно о ней в гневе вспоминала императрица Александра Федоровна, упрекая своего мужа Николая II в том, что он, отсылая от дворца старца Григория Распутина, хочет убить своего сына Алексея. Ведь только один Распутин мог лечить страшную болезнь наследника – гемофилию. Без помощи старца ребенок действительно мог умереть. «В традиции русских царей убивать своих детей!» – кричала императрица.

Но так ли это? Может, тоже – легенда? Еще в XIX веке историки нашли документы, подтверждающие, что после отъезда дознавателей Третьяка и Потаты младенец Георгий был жив. Но вот вскорости Соломония объявила: ребенок простудился и умер. Нашлись даже свидетельства, что его похоронили в стенах Суздальско-Покровского монастыря. Беднягу одели в роскошную распашонку с жемчугами и похоронили в крошечном гробике. Только в 1934 году при реконструкции этого монастыря рабочие наткнулись на старинный, полуистлевший гробик. Срочно вызвали историков, предположивших, что это останки несчастного сына Соломонии. Но вскрытый гробик произвел истинную сенсацию: никакого младенца там не было! Там лежала тряпичная кукла в распашонке, расшитой жемчугом (!). Находку передали в Суздальский музей, где она находится и сейчас. Но историю Соломонии пришлось пересмотреть заново. Ее ребенка не убивали, и сам он не умирал. Хитрая и храбрая мать спрятала его от ока Василия, передав верным людям и вместо младенца захоронив тряпочное «чучелко». Выходит, Бог миловал, и не случилось убиения дитяти. Так, может, и другие убийства царских детей – миф, наговор и, скорее всего, страшилки про то, что и богатые тоже плачут?.. Но тогда не было и никакой кровавой традиции, о которой говорила Александра Федоровна, и русские цари все же не убивали своих детей?..

Иван Грозный, не убивающий своего сына

16 января 1913 года в залах Третьяковской галереи, как всегда, было многолюдно. Однако у огромного полотна великого живописца Ильи Ефимовича Репина «Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года», давно уже прозванного москвичами «Иван Грозный убивает своего сына», народ не толпился. Нет, зрители, конечно, подходили к великой картине, но, взглянув с любопытством, вмиг переходящим в испуг, спешили отойти подальше. Уж слишком натурально и трагично изобразил художник одну из самых кровавых страниц русской истории. Недаром же друг Репина, не менее великий российский живописец И.Н. Крамской, написал, едва увидев картину: «Вот она, вещь в уровень таланту… И как написано, боже, как написано!.. Что такое убийство, совершенное зверем и психопатом?.. Отец ударил своего сына жезлом в висок! Минута… В ужасе закричал, схватил его, присел на пол, приподнял его, зажал одной рукою рану на виске (кровь так и хлещет между щелей пальцев), а сам орет… Это зверь, воющий от ужаса…» Ясно же, что у такой картины зрители не сильно задерживались – смотреть ее нужно было, имея стальные нервы.

И. Репин. Иван Грозный убивает своего сына. 1885

Да только 16 января 1913 года у полотна со сценой убийства почти на четверть часа застыл невзрачный посетитель лет двадцати пяти. Был он небольшого росточку, теребил прядки своих жиденьких волос, смотрел горящими глазищами и вдруг… кинулся к полотну, закричав: «Довольно крови!» В руках безумца сверкнул нож. Первый удар этого ножа рассек лицо Ивана Грозного, второй – его сына, третий – руки отца и царевича. Удары были такой силы, что не только рассекли холст, но и пробили подрамник, даже толстенную раму раскололи.

Надо отметить, что вандал сбежать не пытался, только всхлипывал, когда смотрители галереи с пришедшими им на помощь посетителями скручивали ему руки. Несколько человек даже признали его – это был сын известного московского мебельного фабриканта Балашова – Абрам.

Изувеченную картину увезли на реставрацию (прошедшую вполне удачно), преступника – сначала в участок, потом – в лечебницу для душевнобольных, где он и окончил свои дни. Только вот москвичи еще долго шептались, что полотно Репина обладает «нехорошим духом» и «черным отсветом». Но ведь и что взять с картины, изображающей такую жуткую сцену: отец в припадке безумия убивает собственного сына-наследника?!

История эта известна всем. Не только в России, но и во всех странах мира знают, что жестокий русский царь Иван Грозный, вспылив, убил сына, царевича Ивана, ударом посоха. Известно и за что: жена царевича поперечила в чем-то Грозному, и тот начал пинать кулаком в живот бедную женщину. А та была на сносях, вот царевич и вступился за молодую жену. Ну тут Грозный и размахнулся на сына. Ну и убил… Зверь… Ирод…

Правда, наш великий историограф Н. Карамзин написал несколько иное. Он считал, что царевич попросил дать ему войска, чтобы освободить Псков, но Грозный, видящий во всем одну измену, решил, что сын хочет собрать войска против него: «Иоанн в волнении гнева закричал: «Мятежник! Ты вместе с боярами хочешь свергнуть меня с престола!» – и поднял руку. Борис Годунов хотел удержать ее, царь дал ему несколько ран острым жезлом своим и сильно ударил им царевича в голову. Сей несчастный упал, обливаясь кровью!»

Впрочем, какие бы версии ни выдвигались – факт был един: отец убивал сына. Да и иноземные историки тех времен отмечали, что вся жизнь русского царства была чудовищной. Царь-убийца скор на расправу. Подданные – дикие звери, варвары. Одно к одному – дикая страна, дикие нравы. Это вам не просвещенная к тому времени благословенная Европа!..

Вот и с картиной Репина сразу же начались твориться дикие вещи. Первый же ее показ на XIII выставке Товарищества передвижников 1885–1886 годов вызвал общественную бурю. Одни превозносили полотно за «правдивую историчность», другие оказались шокированными «такими страстями и количеством крови». В спор вмешались совершенно неожиданно и власти. Правительство обвинило Репина «в клевете на царскую персону», а обер-прокурор Святейшего синода К. Победоносцев забросал императора Александра III письмами, в которых утверждал, что рассказы о самом факте убийства являются откровенной ложью и не стоит распространять ее в народе. Словом, картину запретили экспонировать и даже подумывали, не уничтожить ли. Спас полотно наш великий собиратель живописи Павел Михайлович Третьяков: взял в свою галерею и показывал тайно. Видящие ужасались и чуть не падали в обморок. Но никто не усомнился в изображенном событии. Но о чем же тогда говорил Победоносцев, называя изображенное ложью? Издавна ведь известно, что изувер Иван Грозный убил своего сына…

Но откуда известно? Сохранились же летописи – они что говорят? Посмотрим…

Царевич Иван Иванович умер в ноябре 1581 года. Наши предки тогда пользовались летоисчислением от сотворения мира, и по их календарю это был 7090 год. И вот в летописях сказано: «…в 12-й час ночи лета 7090 ноября в 17-й день… преставление царевича Иоанна Иоанновича» (Пискоревский летописец), «не стало царевича Иоанна Иоанновича» (Морозовская летопись), «преставися царевич Иоанн Иоаннович» (Московский летописец). И нигде ни слова, что он, бедняга, был убит.

Но ведь Карамзин же писал! Разве есть возможность не верить такому затверженному в веках источнику?! К счастью, возможность всегда есть…

Источником Карамзина об ужасном событии в царской семье служили не свидетельства современников, сохранившиеся в архивах, а рассказы двух иноземцев, побывавших при русском дворе, – Антония Поссевина и Генриха Штадена. Первый из них приехал как посредник в переговорах с польским королем Стефаном Баторием, но на самом деле являлся не миротворцем, а иезуитом, отправленным в Москву с особой миссией – добиться разрешения строить на Руси католические церкви и впоследствии сориентировать двор Ивана Грозного на верность папскому престолу. Но, как заметили позже историки, «надежды папы и старания Поссевина не увенчались успехом». Немецкий же авантюрист Штаден пытался склонить царский двор к условиям Германии, но тоже не преуспел и, когда вернулся обратно к себе, составил злобный проект, где предлагал завоевать Московию силой, монастыри и церкви разрушить, а жителей, «диких и не поддающихся воспитанию», просто… уничтожить. Ясно, что таким «историографам» было выгодно рассказывать на Западе байки о жестоком и ужасном Московском царстве и его царе-сыноубийце. И еще более ясно, что западным правителям было приятно слушать подобные ужастики. Ведь они к тому времени отослали сотни тысяч человек на костры святой инквизиции, перебили, например, во Франции за одну Варфоломеевскую ночь 80 тысяч, а в Германии во время крестьянского восстания 1525 года больше 100 тысяч человек. Стоило бы сравнить это с «кровавой рекой ужасного царя Грозного»: во времена его правления было казнено около 4 тысяч человек. При этом нужно помнить, что две трети из них погибли в боярских смутах, когда Иван IV был еще совсем мал и не участвовал в делах государства. Да исходя из этих цифр Грозного стоило бы назвать Милосердным! Вот тут-то и пригодились байки о его жестокости, психическом расстройстве и т. д. и т. п. Впрочем, переведение этих идиотских легенд в реальную историю возможно было опять же только в России, готовой оговорить себя, ничего не проверяя, всему веря на слово, как поверил и весьма доверчивый Карамзин. Поверили и все остальные: учили даты в школе, писали об этом ужасном убийстве книги и картины, отмахиваясь от слов, например, того же знающего Победоносцева: «Нельзя назвать картину [Репина] исторической, так как этот момент [убийство Грозным сына]… чисто фантастический».

То, что убийство царевича – лихая байка ненавидящих Россию людей, стало окончательно доказано только в 60-х годах ХХ столетия. В 1963 году в Архангельском соборе Московского Кремля ученые и медики вскрыли гробницы Ивана Грозного и его сына-царевича. Так вот, в костях отца и сына были обнаружены огромнейшие дозы ртути, называемой тогда сулемой. Проще говоря, оба умерли от отравления. И между прочим, останки царевича показывали, что никаких повреждений – ни костей, ни черепа, типа удара посохом – нет. Так что сын Ивана Грозного умер не от отцовой руки, а от руки отравителей. Ну а когда в 1990-х годах при исследовании останков матери Грозного – Елены Глинской и жены – Анастасии Романовой было обнаружено, что и они погибли от отравления той же сулемой, стало ясно: русские цари не убивали ни жен, ни детей. Царские семьи преднамеренно травило их боярское окружение. Только не спрашивайте: зачем? Просто все рвались к власти.

Архивная сенсация, или Создание русского Голема

Человечество во все века мечтало о создании искусственного индивида. Впрочем, сей индивид не должен был быть личностью, а скорее удобным слугой. Еще в античные времена мифы древних греков рассказывали о том, как бог-кузнец, умелец Гефест, выковал у себя в мастерской, расположенной в жерле вулкана, железного человека – Колосса. Кости его были из железа, но вот оболочку Гефест сделал Колоссу из глины. Отсюда и выражение «колосс на глиняных ногах». Гефест даже просил верховного бога, своего отца Зевса, вдохнуть душу в свое изделие, но мудрый Зевс отказал. Вдохнул лишь простую силу – дабы создание могло работать. Словом, бог-ремесленник грезил о лучшей доле для своего создания, но вот умный верховный бог знал: из мертвой железяки можно сделать только робота.

И в Средние века, и во все последующие алхимики и врачеватели, волхвы и колдуны тоже мечтали создать искусственного человека. Некоторые легенды даже утверждают, что это удалось. В пример приводятся работы великого врача-алхимика, знаменитого Бен-Бецалеля, который, работая при дворе легендарного правителя-мистика Рудольфа II в Праге, примерно в 1580-х годах создал-таки Голема, «человека на глиняных ногах». Правда, те же рассказчики с горечью утверждают, что сей Голем отказался повиноваться своему создателю и Бен-Бецалелю пришлось его разрушить. В начале XIX века усилием книги Мэри Шелли прославился доктор Франкенштейн, который тоже создал искусственного человека, но, увы, был вынужден уничтожить свое создание, ибо оно восстало против своего создателя. Словом, стремясь к искусственному человеку, людям пришлось признать, что сотворить-то его можно, но без Божьей души этот колосс станет врагом человечества.