Прикладная демонология

Кристиан не торопился. Шел размеренно и старался держать себя в руках. Сегодня с самого утра все шло наперекосяк. Началось еще дома, когда Миранда заявила, что он или женится на ней, или она от него уходит. Молча указал ей на дверь и, чтобы не выслушивать потоки площадной брани, первым покинул квартиру. Никто не смел ему диктовать, как поступать, тем более какая-то женщина.

Сколько их было в его жизни и сколько еще будет? Эта и то уже подзадержалась, вот, видимо, и надумала себе, что неспроста. А ему просто нравилось, насколько она была безотказна. Похоже, придется искать новую любовницу, которая сразу уяснит, зачем она в его жизни.

Но в администрации дело только ухудшилось. Сначала бестолковое совещание, отнявшее почти два часа его бесценного времени, потом три собеседования с соискателями, оказавшимися неподходящими в силу возраста, знаний и навыков, и под конец ему на стол легло заявление Фрисби об увольнении в связи с выходом на пенсию.

Понимал, это не блажь, все-таки помощник и так тянул с заявлением последние несколько лет, а человеческое здоровье штука очень хрупкая, но это окончательно испортило его и без того отвратительное настроение. И подписал. Не мог не подписать. Не имел никакого морального права не отпустить единственного адекватного сотрудника на заслуженный отдых.

В общем, в свой сектор Кристиан приехал злым. Пробежался по кабинетам, собрал отчеты, указал на недочеты, раздал указания, придал лентяям ускорения, после чего направился в центральную лабораторию. Именно там, в ангаре С-3 он имел возможность выпустить пар, выйдя против очередного монстра, чтобы его сотрудники получили шанс провести серию долгожданных экспериментов.

Но и это сегодня не принесло успокоения.

А когда он увидел на объекте постороннюю девчонку, пелена с трудом сдерживаемого гнева на мгновение заволокла сознание. И если бы не лаборанты, он бы вздернул за шкирку эту пигалицу и лично вытряс из нее всю информацию.

Но она всего лишь пришла на собеседование. Не побоялась, нашла, проникла. И теперь спокойно смотрела на него своими невозможными серебряными глазами, ожидая беседы. Селин. Селин Дарх. Полукровка из семьи Дархов. Дед – артефактор, отец – демонолог. Мать неизвестна – какая-то безымянная из демониц Девятого разлома. Когда он читал характеристики Селин и изучал дипломный проект, почему-то представлял ее совершенно иной. Высокой, тощей заучкой с крысиным лицом, жидкими волосами и истеричным характером. Подписал согласие на запрос лишь потому, что его заинтересовала тема диплома. Ему как раз требовался специалист для работы с гончей, потому что имеющиеся не справлялись даже с текущими проектами.

Она оказалась совершенно иной.

Мелкая, но приятно округлая во всех положенных местах. Миловидное личико, пухлые губы, изящно очерченные брови, густые волосы необычного цвета и глаза. Слишком умные и суровые для ее возраста. Слишком глубоко заглядывающие в суть дела для ее пола.

А когда она решительно поставила его на место, Кристиан принял окончательное решение. Эта девчонка будет на него работать, даже если начнет сопротивляться. Он заставит. Он сумеет.

Почему?

Да хотя бы потому, что она его не боится, а он, между прочим, беседует с ней в боевой трансформе. Потому что умна и не оскорбляет прямо, да и сильна, чтобы выдерживать давление. Знает, что достойна большего.

А вот это придется доказать.

Когда он привел ее к вольеру, его предположения подтвердились. Она – именно то, что ему необходимо. Знает куда больше, чем остальные. Не торопится вываливать свои знания напоказ и ведет себя безупречно. Как опытный специалист с пятидесятилетним стажем. Откуда он у нее? У полукровки, воспитанной в глуши? И с этим он разберется тоже. Как с личностью матери, как со странной аурой, как и с ней самой.

Загадочной Селин Дарх.

От руки написав выдуманные на ходу поправки, протянул ей.

– Ознакомьтесь.

Ознакомилась. И…

– Нет.

Вот и все, что она сочла нужным сказать.

Нахмурился. Вгляделся в ее спокойное лицо и выразительно поднял брови, давая возможность исправиться.

– Нет?

– Нет, господин Киршин. Ваши требования недопустимы и противоречат трудовому законодательству. Если вы дадите мне время, я лично составлю проект договора, при котором состоится наше с вами сотрудничество. И никак иначе. Я не собираюсь работать по тридцать часов в сутки, жить на территории зверинца и отчитываться перед вами за каждый свой шаг. Или мы с вами находим приемлемый компромисс, или будем прощаться.

Чтобы унять волну гнева, ему потребовалось не меньше трех минут. Трех минут уговоров самого себя, что не стоит трясти за шкирку мелкую выскочку, чтобы выбить из нее всю эту дурь. Не получится. Не выбьет. Об этом прямо сказали ее серебряные глаза с мелькающими в самой глубине искорками предостережения.

Глаза… Почему он постоянно пытается рассмотреть, какие на самом деле ее глаза? Издали насыщенно-серые, вблизи серебристые, а в минуты волнения – искрятся, как очищенный ирриниум? Загадка!

– Вам говорили, что вы чрезвычайно наглы для своего возраста, мисс Дарх?

– Это не наглость, господин Киршин. – Девчонка сухо улыбнулась, едва обозначив улыбку уголками губ. – Это разумный подход к жизни и к работе. Если вам необходим грамотный специалист, не отключающийся от усталости и нервного истощения в самый ответственный момент, вы меня поймете. Если вам нужен опытный демонолог, знающий свою работу от и до, вы согласитесь на мои условия. Если же вам просто хочется показать, кто в этом секторе хозяин, то вы ошиблись кандидатурой.

И снова ее слова вызвали его гнев. Да как она смеет… Как мальчишку! Как несмышленого сосунка! И при этом ни единого оскорбительного слова. Только правду.

– Пиши… те! Мисс Дарх!

В конце концов, он сделал единственное, что мог, – выдал ей бумагу и перо. Пусть пишет. Пусть. И пусть только попробует не оправдать его ожидания!

Разговор вышел непростым. Я тщательно следила за собственным дыханием, взглядом и тоном. Но все равно то и дело мысленно убивала этого пластинчатого самодура. Бедные его подчиненные… Как же мне их жаль. Интересно, он женат? Не завидую той женщине, которая рискнула связать с ним свою жизнь. В броне трудно разобрать, но навскидку ему нет и сорока. В таком возрасте мало кто ходит в холостяках.

Хотя какое мне до этого дело?

Получив наконец писчие принадлежности, я на всякий случай уточнила:

– Так кем меня берут?

И с сожалением услышала:

– Помощником.

Жаль. Я бы предпочла менее нервную должность. Но тут уже выбирать не приходится: или помощником, или на выход. Вижу по его глазам, нового витка отказов он не примет.

И я, положив перед собой типовой договор, застрочила свой. Те пункты, которые меня устраивали, я просто указывала номерами. С теми, что была не согласна, – переписывала подчистую. Не наглела, но и не ущемляла себя в правах, которые благодаря демону-учителю знала в совершенстве.

Всего мне понадобилось не меньше получаса, чтобы закончить и вручить три листа, исписанных мелким почерком, начальнику.

Начальнику… Как же меня угораздило все-таки согласиться? Не иначе как просто не хочется возвращаться домой к обязанностям «Подмастерья»!

Киршину хватило десяти минут, чтобы ознакомиться с моим видением нашего сотрудничества, после чего он неприязненно скривил губы, глубоко вдохнул… И выдохнул:

– Меня все устраивает.

Я торжествующе сверкнула глазами.

– С одним нюансом.

Стиснула зубы.

– Вы будете жить в городе, в ведомственной квартире, помещение я подберу лично. Все ключевые сотрудники моего сектора обязаны проживать неподалеку от места работы и в любой момент дня и ночи быть на связи – таковы особенности нашей работы.

В его словах был резон, но взгляд… Его напряженный взгляд мне не нравился.

И тогда я озвучила свой нюанс:

– Согласна, если в квартире будут условия для проживания моих питомцев.