Исключение из правила

– Ты чего грустная такая? – спросила Инга, отпивая по глоточку огненную жидкость и с тревогой посматривая в лицо подруги.

– Да так…– уклончиво ответила та. – Кто звонил?

– Чепуха, спам. Сначала жалюзи, потом услуги по чистке ковров. И все-таки? Ты красивая такая сегодня, вообще очень хорошо выглядишь.

– Спасибо, конечно. Жаль, это заметила только ты, – угрюмо произнесла Аня, даже не улыбнувшись.

– Понятно. Сапронов, что ли, не приехал?

– Не приехал.

– Не расстраивайся, может, приедет еще. Раз Константинов здесь будет, то и он обязательно.

Аня пропустила мимо ушей довольно неуклюжую попытку утешения.

– Ну почему мне так не везет в жизни? Не одно так другое! – глаза Анюты предательски заблестели.

– Не вздумай плакать, – быстро сказала Инга. – Что ты придумала? Все будет хорошо.

– Ага, хорошо. Хорошо уж точно не будет. Она никогда мне его не отдаст, эта пиранья!А я без него не могу-уу! – в голосе Анюты послышались истерические нотки.

Инга внимательно посмотрела на подругу.

– Ань, ну чего ты разошлась-то? У меня тоже в жизни тоже все складывается совсем не так, как бы мне хотелось…

То ли подействовали Анины всхлипы, то ли утреннее отсутствие горячей воды, но настроение у Инги, не успев толком воспрянуть, напрочь пропало. Совсем некстати вспомнилась собственная печальная история полугодовалой давности. И хотя нужно было бы давно наплевать и забыть, Инга все не могла. С Алексеем они прожили два года в гражданском браке. Сначала все было здорово – цветы, нежные слова, забота друг о друге, поездка на море. А потом… Инга запретила себе вспоминать, и быстро сказала:

– Ты совершенно зря сейчас расстраиваешься. Он еще может приехать. Еще рано совсем. Точно, – вдруг осенило Ингу, она даже приподнялась в кресле – он наверняка ректора привезет. Константинов ведь в гостинице всегда останавливается. Кто его сюда доставит? Сергей Викторович! – и она торжествующе посмотрела на Анюту. – И вообще, все еще может сто раз измениться. Она ведь не жена ему, так, любовница.

– Спасибо тебе, милая. – Аня с благодарностью взглянула на подругу. – Умеешь утешить. У тебя тоже все обязательно будет хорошо.

– Да, когда-нибудь, – не слишком уверенно согласилась Инга. – Ты вон на Павла Сергеевича посмотри. Он вообще несчастный человек.

– Почему?

– Ну, не помню, рассказывала я тебе или нет. У него семейная драма была года два назад. Он же в Институте адвокатуры преподавал. Ну и… Подробностей не знаю, но что–то у него там со студенткой вышло. И они с женой разошлись. А у него дочь!

– Да ты что? – заинтересовалась Аня, покорно отвлекаясь от предыдущей темы. – А дочка большая?

– Да не знаю, школьница, по–моему. – Инга почесала кончик носа.

– Ох уж этот Институт! – задумчиво протянула Аня. – Кстати, Константинов там проректором был раньше.

Теперь пришла очередь удивляться Инге:

– Надо же, а я и не знала.

– Это еще что! Наш Виктор Романович там работал, – похвасталась Аня своей осведомленностью.

– Юрисконсульт?

– Ну да. Между нами говоря, наша грымза его же заканчивала.

–Алиева, что ли? Смеешься? – Инга ошеломленно уставилась на подругу. – У Института Адвокатуры такой потрясающий статус! Таки-ие люди к нам оттуда пришли! Да Изольдочка просто ходячая антиреклама для этого заведения!

– Точно, – со вздохом кивнула Аня.

– И за что ее Алекс так любит…

– Кто? – переспросила Аня, не сразу поняв, о ком речь.

– Ну, ты даешь, Ивановский, сисадмин наш!

– Ах да… Ну, знаешь, не уверена, что он ее все еще любит. Ему до нее как до луны, и вообще он грустный какой-то последнее время.

Они немного помолчали, думая каждая о своем. Аня унесла опустевшие чашки на кухню и вернулась.

– Кстати, я сегодня, когда мимо своего кабинета проходила, слышала, как Вишенская распиналась, – вспомнила Инга.

– Ничего удивительного, – фыркнула Аня. –Алиева сама ничего не может. Даже собрание провести. Что бы она без Светланы Васильевны делала! Кстати, Светочка что-то плохо выглядит. Бледная вся.

– Да? А ты не знаешь… – разговор был прерван громкими голосами из-за двери. В приемную влетела Алиева с красным от злости лицом, следом за ней неслышно следовала Вишенская. Она была очень бледна, и было видно по всему, что держится она из последних сил.

Инстинкт сработал безотказно – Инга подскочила, схватив какую-то папочку с Аниного стола и с преувеличенной заинтересованностью начала перебирать бумаги в папке, ничего в ней не видя, и вся превратившись в слух. Краем глаза она видела, что Аня подает ей какие-то знаки, но вертеть головой она не решилась, боясь привлечь внимание разъяренной фурии.

– Я тебя уволю к чертовой бабушке! – орала Алиева.

– Не вы меня на работу принимали, не вам и увольнять –пожалуй, чересчур спокойно отвечала Вишенская.

– Ты… ты…– было видно, что эмоции Алиевой явно брали через край, она вращала глазами и наверняка вызвала бы профессиональный интерес для людей в белых халатах. Несомненно, благодаря этой вспышке ярости, словарный запас у нее внезапно закончился, она смерила Вишенскую испепеляющим взглядом, развернулась и, сжав губы, как генерал прошагала в свой кабинет, с грохотом захлопнув за собой дверь.

Вишенская ни слова не говоря, никого не видя, бледная как мел, быстро и неслышно проскользнула в свой кабинет, тихо прикрыв за собой дверь.

Но представление еще не было окончено. Не успели подруги переглянуться, как Алиева снова выскочила из кабинета, подскочила к столу и рявкнула так, что Инга отшатнулась:

– Где папка на подпись?!

Возникла тишина, потом неуверенный Анин голос:

– ээ… У Инги Вячеславовны.

Инга чуть не подпрыгнула от возмущения и вдруг с ужасом обнаружила, что первой схваченной ею папкой со стола, действительно была та самая, которая так срочно понадобилась Алиевой.

– Я… хотела ее вам занести, – пролепетала Инга первое, что пришло ей в голову, протягивая папку. Аня чуть не прыснула – глупее ответа трудно было придумать.

– Для этого у меня есть секретарь, идиотка! – пролаяла директорша, вырвала из рук у Инги папку, развернулась, и, как вихрь унеслась в свой кабинет, не забыв повернуться у самой двери и окинуть обеих презрительным взглядом. И, как финальный аккорд – еще один залп закрываемой двери. После этого воцарилась тишина.

– Вот это да.. – только и смогла сказать Инга.