Неправильная помощница

Тут же хочется заплакать, ком в горле размером с теннисный мяч, но помню о камерах и иду за свой стол. Теперь тупо пялюсь в экран.

Двери лифта открываются, и в приемную вплывает видение чистой красоты… Ну так бы наверняка сказал любой мужик со спермотоксикозом, а на деле просто женщина, отчаянно желающая найти постоянное жизнеобеспечение в виде одного хамоватого гения. Все такое кричащее. От рыжих волос до синего костюма, который заканчивается в районе бедра.

– Добрый день. Как вас представить? – конечно, я знаю, как ее зовут, но настроение у меня «говно» и так просто эту эротическую радость к начальнику я не впущу.

Глава 6

– А где Софа, – она даже не здоровается.

– Софа ушла в декрет. Так как я могу вас представить?

– Августина Соломина, он меня ждет, – она делает шаг к двери, но я встаю перед ней.

– Госпожа Соломина, вы присядьте, я о вас доложу, и если он скажет, то я вас непременно запущу.

– Вы… Софа меня всегда пропускала.

– Софа работала тут пять лет, у нее был кредит доверия, а у меня пока только ипотека под грабительский процент.

Сказать, что мадам ничего не поняла, это ничего не сказать. Но думаю, Распутин общается с ней по другой причине. Гораздо более приземленной.

– Присядьте, пожалуйста.

Она хмыкает, поворачивается ко мне спиной и изящно ковыляет до дивана, куда садится так же.

– Кофе мне. Капучино.

Открываю дверь генерального и заглядываю, не делая больше нескольких шагов. Распутин в той же позиции, словно не отрывался от вертолета.

– К вам Августина пожаловала.

– Понял. Пусть подождет, сделай ей кофе и спроси, в каком ресторане забронировать стол.

– А временные рамки?

– Минут двадцать, не больше. Когда мы уйдем, разбери корзину с моими рубашками и отнеси все в химчистку.

Не помню, чтобы Софа говорила мне о таких обязанностях, но сейчас лучше не спорить.

Выхожу обратно, где дама пытливо на меня смотрит, словно не сводила взгляда с двери.

– Ну?

– Он приказал сделать вам кофе и узнать, в каком ресторане забронировать столик. И нужно подождать, – иду к кофемашине, делаю капучино и несу любовнице Распутина.

– Вам, милая, нужно со мной дружить, иначе долго вы тут не протянете.

Она протягивает тонкие пальцы к чашке в моих руках. Я за долю секунды понимаю, что ее пальцы коснулись горячего фарфора. Но трагедии уже не избежать. Она тут же с визгом опрокидывает кипяток на меня.

– Идиотка, он же горячий!

– А какой еще должен быть кофе?! – пытаюсь отлепить от себя горячую ткань, которая плотно липнет к телу, обжигая, а эта тупая курица бегает по кругу, крича и ругаясь совсем не по-женски.

– Что тут происходит!? Мария Викторовна…

Я даже не смотрю на него, просто пытаюсь справиться со слезами, которые так и норовят испачкать кожу солью.

– Августина, у тебя просто пятно на юбке, угомонись, – рявкает Распутин, хватает меня за руку и тащит к себе в кабинет.

– Тебе нужно ее уволить, – летит нам вслед, но слышно уже плохо, особенно в ванной, куда меня затаскивает начальник.

Я бы возмутилась, если бы могла хоть что-то сказать от той боли, что одолевает часть груди.

Почти не реагирую, когда Распутин просто срывает с меня блузку и лифчик, наклоняется за чем-то и тут же запенивает мне грудь и живот чем-то белым.

Тут же кожу холодит, становится легче, а мозг наконец начинает работать. Я только сейчас понимаю, что начальник просто стоит и пялится на мою грудь. На мою обнаженную грудь.

Тут же тянет прикрыться, но он качает головой. Поднимает несколько осоловелый взгляд, словно его мозг тоже только что включился.

– Пусть пена растворится полностью, потом наденете одну из моих рубашек.

Он отходит к выходу, но напоследок спрашивает.

– Она сделала это специально? Или вы?

– Нет, конечно. Просто она схватилась не за блюдце, а за чашку, – шепчу ему в спину.

– Закажите новую кофемашину, эта действительно делает в последнее время очень горячий кофе, я сам уже несколько раз обжигался.

– Дайте еще посмотрю, – поворачивается он, но я прикрываюсь, но себя не трогаю.

– Это уже лишнее. Кожа не слезет и ладно.

Он поднимает взгляд с моих ладоней к глазам. Ничего не могу понять по его лицу, хотя мысли есть.

– Завтра сделаем календарь катастроф как на заводе…

– В смысле?

– Ну знаете, на заводе есть такие календари, столько-то дней без катастроф. Вот и нас с вами такой нужен. Домой-то сможете добраться без приключений?

– Меня даже никогда не насиловали и не грабили, если вы об этом.

– Просто у вас на лбу написано «Девочка-беда», вот они и боятся к вам приближаться.

– Нет, просто я не хожу там, где со мной что-то может случиться.

– Ну конечно. Правильная до мозга костей. До завтра, Котова.