Пекин и Великая Китайская стена

Дворцы того времени не сохранились, хотя известно, что один из них, целиком построенный из сандала, благоухал на всю окрестность. Историки упоминали о сооружении под названием «Тянь и Тай». Неизвестно кому принадлежавшее, оно возвышалось на мраморной платформе 30-метровой высоты и, помимо множества комнат, включало в себя большой зал, украшенный колоннами из золота и серебра.

Будничная тишина китайских городов не успокаивала, а пугала. Пустынные улицы, словно сжатые рядами оград, казались вымершими, однообразными, неприветливыми. Большие дома скрывались за высокими глинобитными стенами, которые слегка оживляли низкие калитки. В определенных местах улицы перекрывались воротами, которые на ночь полагалось закрывать, чтобы защитить спящих жителей от неожиданного нападения врага. Города периода Враждующих царств жили неспокойной жизнью, оттого праздничное веселье было обманчивым. Хорошо укрепленные дворцы занимали целые кварталы. Внешне напоминая европейские замки, они принадлежали богатым семьям, которые предпочитали собираться в кланы. Они владели обширными землями вокруг города, защищая себя отрядом воинов, сражавшихся по-арийски на колесницах. В княжестве Цинь разбогатевшие торговцы катались по улицам в золоченых каретах, украшали себя перьями, покупали скакунов и крупных собак, пользовались изделиями из слоновой кости, кожи носорогов и воловьих хвостов.

Бытовые предметы, так же как и сооружения той поры, позволяют судить о мастерстве ремесленников, бережно хранивших обычаи государства Инь. Изменения в декоративном искусстве можно проследить, сравнивая рисунки на вазах и шелке, узоры на архитектурных деталях, но особенно сюжеты рельефов, сплошь покрывавшие нагрудные знаки царей Чжаньго. На смену условности и строгому чеканно-ясному изображению пришел реализм, затронувший как содержание, так и способы его воспроизведения. Художники Чжоу стремились к мягким изысканным линиям. По блестящей поверхности посуды струились орнаментальные пояса, составлявшие единую композицию со скульптурно оформленными ручками.

Нагрудное украшение из желтого нефрита, эпоха Враждующих царств

В эпоху Враждующих царств на бронзовых сосудах появились батальные и охотничьи сцены, что еще раз подтверждает приход реализма в искусство. Сплошные многофигурные рельефы постепенно перешли в круглую скульптуру: гончары придавали обычной посуде форму птиц или животных, щедро покрывая свои творения инкрустацией из золота и серебра.

Благородный нефрит использовался в Китае с незапамятных времен, но мастера Чжоу достигли в этой области совершенства. Созданные тогда вещи из полупрозрачного зеленого камня отличались особой изысканностью. Резчики прекрасно ощущали цвет материала и его структуру, не забывая о том, что похожие камни не всегда одинаковы на просвет. В погребениях знати встречались самые разнообразные изделия из нефрита, среди которых преобладали культовые вещи и княжеская символика.

Просуществовав почти тысячу лет, второе по времени китайское государство уступило место структуре, которую создали, не сумев удержать надолго, князья рода Цинь (221–207 годы до н. э.). С их господством связано объединение страны и широкое, преимущественно монументальное строительство. Однако не Цинь, а беспокойные времена Чжоу определили правильный путь развития китайской нации на многие тысячелетия вперед. К этой легендарной эпохе относятся работы великого мыслителя Лао-цзы и его младшего современника Конфуция. Являясь родоначальниками двух официально признанных в стране религий – даосизма и конфуцианства, они нашли сторонников при жизни, пользовались уважением и во многом повлияли на духовную жизнь последующих эпох.

Китайская философия отличается удивительной стабильностью. Внутренняя непоколебимость населения Поднебесной исходит от сознания исключительности собственного способа мышления, на основе которого сформировались чувство превосходства и крайняя нетерпимость к иностранцам. Местная философская мысль развивалась под влиянием так называемых мудрых мужей. Имена большинства ранних мыслителей неизвестны, хотя именно они решились уйти за пределы мифологического видения мира и даже попытались его осмыслить. На сочинения мудрецов, видевших четкую связь между мифом и действительностью, ссылались средневековые философы.

Основой китайской философии является мысль о некоем начале, которое правит миром, определяя существование вещей. Иногда оно представлялось в качестве персоны – Высшего правителя (кит. Шанди), но чаще его обозначали словом «небо» (кит. тянь). Считалось, что в одушевленной природе каждый предмет либо явление должны иметь собственных демонов. Похожие порядки относились и к загробному миру. Вера в души мертвых предков привела к образованию соответствующего культа, а тот, в свою очередь, способствовал консервативности мышления.

Представления китайцев о Вселенной сложились еще в глубокой древности. Окружающий мир виделся им квадратной землей, над которой господствовало безграничное небо. В центре воображаемой планеты, конечно, находилась Желтая страна, оттого именовавшаяся Срединной империей. Изначально мир представлял собой хаос, составленный из мелких частиц. Чуждые порядку, вначале они существовали в виде бесформенной туманности. В процессе размежевания светлые легкие частицы (ян) поднялись над темными тяжелыми (инь), образовав небо и землю. Человек пришел в сложившийся мир, приняв взаимосвязь светлого и темного начал как данность. Став основными понятиями древнекитайской натурфилософии, инь и ян представлялись универсальными, противоположными, но постоянно переходящими друг в друга силами, составлявшими такие антагонистические союзы, как женщина – мужчина, пассивность – активность, жар – холод.

В средневековые времена китайское образование не мыслилось без изучения классических книг, которые, наряду с философией, включали в себя поэзию, историю, право. Знаменитая «Книга песен» («Шицзин») является сборником, включающим в себя 305 стихотворений. Раньше ее редакция приписывалась философу Конфуцию. Здесь в общем светское содержание дополняется культовыми песнопениями, в которых можно обнаружить мистическое объяснение происхождения племен, ремесел и вещей.

«Книга истории» («Шуцзин») является собранием статей, где описаны события, произошедшие во II–I тысячелетиях до н. э. До нашего времени дошло всего 58 глав, заключающих в себе элементы мифов, героических сказаний, исторических легенд. Создатели «Книги порядка» («Лишу») сильно идеализировали прошлое, представив древнейший период китайской истории примером для подражания. Выпущенный накануне новой эры, этот трактат включал в себя 3 части: законы государства Чжоу, порядок церемоний, философские размышления обо всем написанном. Образцом и мерой в решении этических и литературных вопросов также являлась «Книга весны и осени» («Чуньцю»).

Учение о силах инь и ян систематизировано в комментариях к знаменитой «Книге перемен» («Ицзин»), где 2 первоосновы соотносятся с 5 природными стихиями. Например, Дерево и Огонь – ян; Земля нейтральна; Металл, Вода – инь. В случаях, когда философы затруднялись объяснить действие стихий, им на помощь приходила природа. Трудно не заметить, что «вода порождает дерево, но уничтожает огонь; огонь порождает землю, но уничтожает металл; металл порождает воду, но уничтожает дерево; дерево порождает огонь, но уничтожает землю; земля порождает металл, но уничтожает воду».

«Книга перемен» была написана еще в XII веке до н. э., но комментарии как неотъемлемая часть трактата появились несколькими столетиями позже. Исходный текст составляют гексаграммы, то есть 64 знака, образованные комбинациями 6 линий. Благодаря графике, точнее, изменениям в положении линий получила название и вся книга. Как утверждают авторы, «перемена – это предмет, а гексаграммы – способ изображения. Вещие линии соответствуют движению мира. Так появляются счастье и несчастье, а жалость и позор становятся очевидными». «Книга перемен» «закрывает явное, открывая темное. Дает названия различным вещам». Ее авторы видели познание как способ «уметь все соединять и различать, оставлять все, как есть, чтобы уметь во всем пребывать». По убеждению древних авторов, человек должен думать о своем месте в мире природы, обязан «соединять свою силу (дэ) с небом и землей, свое сияние с солнцем и луной, сверять с четырьмя временами года свою деятельность».

Принципы инь и ян влияют на отношения между небом и землей, действуя на все, что происходит в ограниченном ими пространстве. Светлое мужское начало ян видится активным, животворным, освещающим путь. Темному женскому инь отведена пассивная роль ожидания, предвестия упадка или смерти. Не случайно их чередование называется «дорога» (кит. дао), по которой проходят все вещи.

Самые распространенные явления, например дождь, снег, молния, гром, радуга, землетрясение, связывались с волей неба, и это нашло отражение в этимологии китайских слов. Одно из названий солнца и луны – «тяньянь», что в переводе с китайского означает «небесные глаза». Соответственно, радуга именуется «лук неба» (кит. тяньгун); гром – «голос неба» (кит. тяньшэн); звезды – «одеяние неба» (кит. тяньи); гроза – «гнев неба» (кит. тяньну); северное сияние – «разрыв неба» (кит. тяньле); погода – «дыхание неба» (кит. тяньци); капли дождя – «семена неба» (кит. сюаньи). Небо в философском понимании являлось движением, тогда как земля даже во время катаклизмов оставалась твердой, то есть была опорой под ногами человека, оттого олицетворяла покой. Покорно воспринимая свет, тепло, холод, дождь либо снег, земная твердь виделась всего лишь объектом воздействия неба.

Китайские мудрецы считали, что в итоге взаимопроникновения инь и ян возникают психологические категории, также соотносимые с природными явлениями. «Для приведения в движение всех вещей, – отмечено в „Книге перемен“, – нет ничего быстрее, чем гром. Для ввержения в беспокойство нет ничего более подходящего, чем ветер. Для высушивания нет ничего более сухого, чем огонь. Для успокоения всех вещей нет ничего более спокойного, чем озеро. Для их увлажнения нет ничего влажнее воды. Для возникновения и конца всех вещей нет ничего полнее возвращения…» В «Книге перемен» прослеживается путь вещей и путь всего мира в движении, причем особо выделяются три данности – небо, земля, человек, которые двигаются одновременно, хотя и по разным дорогам.

Китайцам внушалось, что все природные явления произошли от основных сил. Светлое ян и темное инь порождают движение и покой, тепло и холод, свет и тьму, добро и зло. Древние философы не утруждали себя разделением вещей на плохие и хорошие, поскольку были убеждены в том, что перечисленные явления не могут существовать друг без друга. Проникая одно в другое, меняясь местами, они создают круговорот вещей, определяя бесконечное разнообразие природы.

Классические труды создавались разными авторами в разное время, однако наибольшее внимание им уделяли сторонники Конфуция. Известный деятель Дун Чжуншу, воплотив идеи своего учителя в принципах государственной религии, посчитал его автором всех классических книг. Однако большинство китайских мыслителей приписывали великому Конфуцию лишь комментарии. Знание древних трактатов являлось достаточным для сдачи государственных экзаменов на должность чиновника. Вплоть до XX века все китайские философские школы в своих рассуждениях базировались на старых принципах; ссылки на древних мудрецов стали характерной особенностью культуры Китая.

Несчастливая земля Конфуция

Искусство и наука эпохи Чжоу обязаны своим развитием не только вельможам, но и простолюдинам. В те времена образование требовало хорошей родословной, однако при желании посещать учителя мог простой человек, сумевший скопить немного денег. В качестве наставников выступали младшие члены зажиточных семейств, которым от рождения не находилось достойного места в клане. Покидая родной дом, они зарабатывали на жизнь тем, что обучали горожан благородным манерам, или, как тогда говорилось, «давали хорошее воспитание». Аристократические добродетели заключались в мастерстве управления колесницей, правильном поведении на церемониях, умении метко стрелять из лука, знании письма и счета, во владении основами этикета.

В середине V века до н. э. одним из таких учителей был Кун Фуцзы, более известный под латинским именем Конфуций. Великий мыслитель, родоначальник одной из трех официальных религий Китая в молодости охранял стада и управлял складами города Цзоу в княжестве Лу. Получив место помощника при совершении жертвоприношений в главном святилище, он оставался на этой должности до 50 лет, пока не занял пост советника при дворе правителя. Однако государственная служба не подходила умудренному опытом старцу, интересовавшемуся только прошлым. Оставив выгодный пост, чиновник Кун Фуцзы преобразился в учителя Куна, оттого что стал обучать всех желающих за очень умеренную плату.

Молодой Конфуций приносит жертву

«Я передаю, но не создаю, я верю в древность и люблю ее», – говорил Конфуций, подчеркивая свое пристрастие к старым традициям. Он считал лучшим временем начало правления рода Чжоу, то есть 1020-е годы. Его кумиром были основатели династии Вэньван и Уван, но большего уважения заслужил их сподвижник Чжоугун. Современники, напротив, представлялись ему лишенными разума, безответственными людьми, жившими во мраке хаоса. Эпоха Враждующих царств действительно отмечена непрерывными междоусобными конфликтами. Масштабы сражений того времени можно сравнить с битвами Второй мировой войны, ведь на поля сражений одновременно выходили миллионы бойцов. Борьба истощала огромные государства; в колоссальных битвах, наряду с мужчинами, участвовали женщины и дети. Размах вражды можно представить по сочинениям писателя Мэнцзы: «В сражениях за овладение городами убитые переполняли крепости, в битвах за земли поля сплошь устилали мертвые тела». Если верить хроникам, то в 293 году до н. э., после сражения при Ицюй, было обезглавлено 240 тысяч пленных, а при Чанпине около 400 тысяч человек закопали живьем.

Беспрерывная смута натолкнула Конфуция на мысль о необходимости новой философии и создания на ее основе свода правил поведения. Его учение опиралось на представление о добре, которым каждый человек наделен с рождения. Взяв за образец идеальную семью, философ вывел принцип человечности – добрые отношения между старшими и младшими, которые любят друг друга, окружая заботой всех членов рода. Преданность как ответ на любовь составляла принцип справедливости. Особенно подчеркивалась необходимость исполнения сыновнего долга, или принципа почтительности.

Подобными качествами наделялся и правитель. Мудрому владыке полагалось воспитывать у подданных чувство благоговения перед культовой музыкой (юэ) и ритуалом (ли). Обряды представлялись как моральный закон, а насилие не относилось к необходимым средствам управления страной. Конфуций уподоблял государственную политику отношениям в хорошей семье. Его знаменитая фраза: «Государь должен быть государем, подданный – подданным, отец – отцом, сын – сыном» – позже стала главным, но, увы, не всегда исполняемым принципом китайской власти. Конфуций одобрял культ предков, видя в поклонении мертвым средство сохранения верности роду, а значит, и государству, в состав которого, наряду с живыми, включались и умершие. Обличение любых пороков считалось долгом каждого благородного мужа.

Чен Шифа. Конфуций. Иллюстрация к роману «Неофициальная история конфуцианства»

Взгляды Конфуция изложены в книге «Беседы и суждения» («Лунь юй»). Ему приписывается отбор статей и редакция классических книг «Шицзин» и «Шуцзин». Осваивая сложные ритуалы вместе с учениками, он проделал большую работу по систематизации своих знаний. Богатые покровители оказали ему помощь в создании школы, где 3 тысячи человек занимались в больших залах и по необходимости пользовались гостевыми комнатами. Некоторые из выпускников сумели занять высокие посты, чего не смог добиться сам учитель. Несмотря на мудрость и желание воплотить свои мысли в жизнь, Конфуций никогда не участвовал в разработке законов, возможно потому, что мир менялся, а он оставался в прошлом.

Владыки позднего Чжоу не пожелали следовать неудобным для себя правилам, и, отчаявшись исправить «сильных мира сего», Конфуций посвятил себя педагогике. Он был кабинетным ученым, эрудитом, страстным поклонником древности; соприкасаясь с историей, жил в прошлом, отчего не допускался к решению политических вопросов, хотя имел большой авторитет.

Конфуций не считал себя основателем религии и не признавал своей роли в духовном воспитании молодежи. Однажды на вопрос учеников о продолжении деятельности в загробном мире он ответил: «Не научившись служить людям, можно ли служить духам?». Тем не менее после смерти дух мудрого старца переселился сначала в один, а затем и во множество храмов. В средневековую пору сложился культ учителя Куна, религиозный по форме и вполне реальный по содержанию. Со временем конфуцианство приобрело в Китае статус официальной веры. Государственные должности разрешалось занимать только дипломированным ученым – последователям Конфуция.

В 174 году император Гаоцзу посетил могилу Конфуция в Цюйфу, где совершил жертвоприношение быка. Здесь же был построен храм, перед которым столетие спустя приносились в жертву овца, свинья и бык. Такой же ритуал 4 раза в год Сын неба совершал в столице. Через 300 лет храмы в честь Конфуция имелись почти в каждом крупном городе страны. Место его погребения постепенно преобразилось в храмовый ансамбль, названный пантеоном благодаря священному значению и многочисленным могилам.

Мемориальная арка на пути к могиле Конфуция

Раскинувшийся на 20 га мемориальный комплекс в Цюйфу включает в себя множество могил: знаменитый философ покоится недалеко от учеников. Здания разделены ровными рядами растений и уютными дворами характерной для Китая квадратной формы. Каменные и деревянные ворота охраняют от злых духов статуи львов и мифических животных. Входы отмечены названиями, в которых кратко выражаются мысли Конфуция: Ворота добродетели, Ворота, открывающие путь к святости, Ворота высшего совершенства. Последние ведут к главному храму мемориала Конфуция, названному по аналогии с воротами Дворцом высшего совершенства (кит. Дачандянь). Здесь стоит изваяние великого мудреца, у подножия которого некогда совершались жертвоприношения. Памятник был установлен в XII веке и лишь однажды, в 1724 году, подвергался реставрации. Скульптор изобразил мудреца сидящим со сложенными руками, с дощечкой для записей, с которой он обычно ходил на доклад к владыке. Надпись на сохранившемся пьедестале гласит: «Самый святой, одаренный способностями духа». Каменного философа окружают фигуры его самых известных учеников и последователей, размещенные позади жертвенных столиков с курильницами и подсвечниками.

Статуя Конфуция во Дворце высшего совершенства

Планировка храма Конфуция отличается строгостью и своеобразием. Здание, обнесенное красной стеной с четырьмя башнями по углам, возведено в стиле императорских дворцов эпохи Цинь. О временах, когда больше всего ценились величие и блеск, напоминают расписные балки, ярко-красные ворота, золотистая черепица на крыше. Перекрытие просторного зала поддерживают 32 малахитовые колонны диаметром около 1 м. Потолок покрыт сплошным узором с традиционными золотыми драконами. Особого внимания заслуживают каменные колонны, украшенные рельефными изображениями легендарных змеев.

В середине XX века Дачандянь, не утратив прежнего значения, превратился в музей. В настоящее время здесь выставлены замечательные произведения древнекитайского искусства, в частности скульптура, картины, вырезанные из камня миниатюры, жертвенная утварь, музыкальные инструменты.

Все храмовые постройки комплекса в Цюйфу располагаются по осевой линии, строго с севера на юг, начиная от первых ворот; на самой высокой точке находится основной павильон. Другие сооружения устроены симметрично главному на восточной и западной сторонах. Путь к Дворцу высшего совершенства лежит через изящную беседку Синтань. Ближайшие к ней постройки разделяет площадка, огороженная двойной балюстрадой. Вскоре после возведения храма рядом с этим местом появился просторный дом, где потомки Конфуция жили спокойно и в достатке благодаря щедрым пожертвованиям поклонников мудреца.

Конфуцианство глубоко проникло в характер китайцев. Идеальное, хотя и во многом правильное учение сблизило религиозную культуру с повседневной жизнью. Афоризмы Конфуция получили широкий отклик во всех сферах китайской жизни.

– Да будет государем государь, слуга – слугой, отцом – отец и сыном – сын.

– За добро плати добром, а за зло по справедливости.

– Ошибкой может быть то, что не исправляется.

– Не делай другим того, чего себе не желаешь.

Род философа сохранялся и увеличивался в соответствии с клановой традицией: к XX веку насчитывалось около 25 тысяч его родственников. В настоящее время глава огромного клана обладает княжеским титулом, выполняя обязанности по уходу за могилой и столичным храмом великого предка. В отличие от потомства жизнь самого Конфуция завершилась трагически. Обвиненный в заговоре против местного князя, он был изгнан из Лу, бежал в царство Вэй, бедствовал, странствовал и умер в нищете. Объявленный вне закона, он мог погибнуть от руки злодея, мог испытать унижения, но обидеть его не отважился ни один человек.

Незадолго до печальных событий Конфуций предпринял последнюю попытку воплотить свое учение в жизнь. Он объехал многие царства, встречался с правителями, доказывал преимущества государства-семьи, но нигде не нашел понимания. Старец надеялся на получение должности при каком-либо дворе, но владыки ограничивались словами уважения и богатыми подарками. По дороге домой учитель видел толпы крестьян, которые, бросая свои крошечные наделы, уходили на юг в поисках лучшей доли. «Кинем мы свои поля, есть счастливая земля. В той земле, в краю чужом мы найдем свой новый дом!» – пели странники, видя лишь негостеприимные города и озлобленных от бедности людей.

Современники Конфуция именовали свое время последними годами, намекая на скорое падение рода Чжоу. Эпоха правления династии в самом деле подходила к концу, но говорить о гибели государства не было никаких оснований. Напротив, бурное развитие торговли привело к росту старых и увеличению числа новых городов. Многие из крепостей, подобных Линьцзы, превратились в крупные торгово-ремесленные центры. Несмотря на продолжавшуюся борьбу, страна богатела, расширялась и требовала защиты, которую весьма своеобразно осуществил родоначальник следующей царской династии.

Великая стена

Согласно древней поговорке, «только тот побывал в Китае, кто поднялся на Великую Китайскую стену». Фраза, произнесенная местным философом, могла бы стать девизом для сотен тысяч туристов, ежегодно посещающих бывшую Поднебесную. О величине колоссальной ограды можно судить по тому, что даже из космоса ее можно увидеть без телескопа. Самая длинная в мире «стена в десять тысяч ли», как именуют ее сами китайцы, пересекает страну с востока на запад. Спускаясь в ущелья, взбираясь на гребни гор, переходя из пустынь в леса, она растянулась на 2 тысячи км по прямой, и почти такую же длину имеют все ее ответвления.

Великая Китайская стена

После того как в китайских царствах появились металлические деньги, на границе каждого из них были устроены таможенные заставы, где с торговцев взимались пошлины. С развитием денежных отношений выявилось неудобство различия в форме монет. Например, в Чу деньги имели вид квадрата, в Ци и Янь они походили на ножи и мечи, в Чжао, Хань и Вэй напоминали лопаты. Только в Цинь отливали круглые монеты, правда с большим отверстием посредине. Так же кардинально отличались системы мер и весов. Различие в экономической атрибутике сильно препятствовало развитию торговли, мешало тому и множество границ.

Правителем, сумевшим объединить страну в единое государство, оказался Ин Чжэн, с 246 года возглавлявший небольшое царство Цинь. Взойдя на второстепенный престол 12-летним подростком, он добыл власть путем устранения соперников. В дальнейшем юный владыка побеждал соседей так же быстро и решительно, как привык расправляться со своими придворными.