Нескучно жить 2

– Наконец-то, что ж вы так долго?

Она подошла к мужу, отобрала топор и чуть коснулась губами колючей родной щеки.

– Да мать девочки, как увидела ее живою и здоровою, так минут пять охала и ахала. Пока я до ее дочки пробился, пока она мне рассказала, что тебя унес большой черный дядя, пока Вацлав нашел сигнал от твоего чипа и передал мне координаты, ну, а Денис с Вьеном в это время алкаша брали.

Алина повернулась к Денису, который, поняв, что ей ничего не угрожает, отлип от стены и ошарашенно смотрел на ее лысую голову.

– Все обошлось?

– Да, Вьен ваш в комнату вломился, гад этот даже повернуться не успел, Вьен ка-а-ак даст ему ногой, тот и полетел… Прямо в окно. На черемуху, правда, попал, чуть поцарапался, даже жалко, что ничего не сломал.

– А мать с дочкой что?

– Да ничего, теперь все у них будет хорошо. Мужик присядет надолго. Покушение на убийство, издевательство над малолеткой, стрелял из оружия боевыми. В народ и в полицейского!

Денис стукнул себя кулаком в грудь.

– В кутузке у меня пока сидит. Завтра отвезу его куда надо. А в доме, там сейчас бабы убираются. Алексеич, это плотник, раму вставляет. Да, обошлось. Спасибо за Полинку.

– А Вьену ничего не будет? За такой способ задержания?

– Какой, «такой способ»?

Денис почти натурально удивился.

– Алкаш этот, как нас в комнате увидел, сам в окно прыгнул. Вся деревня видела. И подтвердит. Не сомневайся.

Он оглядел присутствующих по очереди. Вьен так и стоял с ножом в руках. Он почти ничего не понял и не знал, что дальше делать. Стеван так и сидел на полу, не двигаясь и тоже ничего не понимая. Алина и Алекс, взявшись за руки, просто слушали Дениса.

– Ну, так что? Я вижу, ты тут сама во всем разобралась? Значит, расход?

– Окно попроси Алексеича этого и здесь исправить, я заплачу. Завтра. А мы пойдем домой.

– А Стеван этот куда? –ревниво покосился Алекс.

– Стеван?– участковый прищурился,– То-то я смотрю, все молчит. Иностранец? Документик бы. Для порядка. И это… Почему он в этом доме? Хозяева на все лето уехали с внуком нянчиться. В город. И почему?

Алина набрала в грудь воздуха, затаила дыхание и досчитала про себя до десяти.

– Денис… Девочка в порядке?

– Что? А, да.. Так как он сюда попал?

–Денис…. А девочка в порядке, да?

Участковый осекся, понимающе кивнул.

– Что ж, я пошел тогда. Разбирайтесь.

И, уже шагнув за порог, остановился:

– Интересная у тебя жизнь Алина-экстрасенс. Девочку ты нашла и вытащила сама, непонятно как. Иностранцы тебя похищают. Вьетнамец-дворник имеет черный пояс по карате. Нескучно ты живешь, да, нескучно.

–И тебе не скучать, участковый,– вымученно улыбнулась она.

****************************************************************

На кухне что-то гремело и звенело. Будто полтергейст. Будто посуда летала и шмякалась о стенки, шкафы и плиту. Алина нервничала. На кухне обитал сейчас Алекс. Пытается дистанцироваться от Алины со Стеваном. Понимает, что им нужно поговорить. Но, получается у него плохо. Дистанцироваться. Грохот стоит такой, что…. Интересно, что там на кухне происходит. Она перестала прислушиваться и перевела глаза на Стевана. Тот, как ни в чем не бывало, с аппетитом уплетал холодное мясо, оставшееся после ужина. Макал кусочки в соус, отламывал крупные куски вкусно пахнущего деревенского хлеба, подливал в высокий темный стакан пива из бутылки. Оба молчали. Алекс гремел посудой. Из-за двери, ведущей в сад, показалась голова Вьена. Он внимательно и быстро оглядел обстановку, остановился взглядом на лице Алины, вопросительно поднял брови. Алина отрицательно мотнула головой, мол, ничего не надо.

Доев последний кусок, Стеван аккуратно промокнул губы салфеткой и отодвинул блюдо с шашлыком в сторону.

– Ну, я готов. Что дальше?

– А где твои товарищи? Деван, Сав, Горан? Ты уже сообщил им, что нашел монаха?

Именно это интересовало в данную минуту Алину, со Стеваном она и ее друзья разберутся, а вот команду его видеть бы в России не хотелось.

– Ух, ты. Всех знаешь. Тоже следили за нами? Уважаю. Завтра они вылетают в Лион, э-э-э, вернее, должны были вылететь, проверить французов, полицейских. Но, я им позвонил, когда увидел вьетнамца в деревне, сказал, что пока все откладывается, и нужно кое-что мне проверить. И да, они знают, что я в России.

– А как ты оказался здесь, я думала, ты еще во Вьетнаме?

– Я, как узнал, что ты та самая племянница Николаса из Праги, вспомнил, как наш Чеслав пропал, очень похоже на монаха. Я его тогда долго искал. Никаких следов. Сразу тебя заподозрил, но, никому не рассказывал, решил сам все проверить, а что касается незаметно… Кое– что могу.

– И что ты собираешься делать?

Стеван кивнул.

– Поторгуемся? Отдай мне монаха. У меня заказ. Про тебя никто ничего не узнает.

– Хочу, чтобы ты сначала услышал кое-что.

Алина махнула рукой, и в гостиную медленно вошла Ти. Из-за двери в сад вновь возникла голова Вьена, увидев сестру, он, уже не глядя на Алину, решительно шагнул внутрь. Распахнулась кухонная дверь, привлеченный разговором, оттуда вышел Алекс, с полотенцем на плече. Стеван откинулся на стуле, нехорошо прищурившись, и напрягся.

– Я пойду, пригляжу за ребенком!,– быстро сориентировался Алекс, кивнул ободряюще Ти и ушел в сад, оставив дверь распахнутой настежь. Оттуда тотчас заструился в комнату вечерний воздух, напоенный прохладой и тишиной ночного леса. Стеван, услышав про ребенка, удивленно уставился на Алину.

– Я правильно понял, что ты умыкнула у монахов и сестру Вьена, беременную еще вчера? И она уже родила того самого пацана, из-за которого весь сыр-бор разгорелся? Уважаю. Вот уважаю я тебя, и поэтому выслушаю все, что ты мне приготовила. Но, предупреждаю. медиума придется отдать. Там деньги и репутация. Обратной дороги нет.

– Слушай.

И Алина кивнула Ти.

– Они пришли поздно ночью. Перед самым рассветом. Восемь убийц. Наш дом стоял у подножия горы, вдалеке от остальных жилищ поселения, поэтому никто ничего не слышал и не видел. Пока не начался пожар.

Ти умоляюще посмотрела на брата.

– Даже если бы был дома в тот момент, то ничего не смог бы сделать. Тебя бы тоже убили. Никакое карате против оружия не поможет. Не мучай себя.

Она опустила веки и продолжала говорить с закрытыми глазами, из-под которых текли непрерывно слезы. Вьен, окаменевший, сжимал руку сестры и, не отрываясь, смотрел в упор на Стевана.