Суженый-ряженый

– Никаких проблем, – заверил мужчина.

– Сплошные проблемы! – одновременно с ним заявила женщина.

Позы обоих были весьма красноречивы, и страж порядка, мгновенно оценив ситуацию, с очень строгим видом повернулся к мужчине. Тот, однако, его опередил, указав кивком на ноги женщины.

Взгляд милиционера послушно метнулся вниз, к ее разновысоким лодочкам, а затем медленно поднялся к зажатому в ее кулаке оторванному каблуку.

Тем временем Захаров спокойно объяснил:

– Я собирался отвезти мою знакомую домой…

– Я не ваша знакомая! – выпалила Таня.

Сейчас же оба мужчины уставились на нее. Глаза Захарова метали молнии, а в глазах милиционера сверкнула сталь.

– Так вы не знаете этого человека? – вопросил страж порядка, грозно поглядывая на морочившего ему голову типа.

До Тани наконец дошла созданная ею двусмысленность ситуации.

– Знаю, – постаралась она исправить положение и, заметив смятение в глазах молоденького, немного лопоухого милиционера, любезно пояснила: – Это любовник моей соседки. И у меня нет ни малейшего желания с ним ехать.

Судя по его слегка порозовевшему лицу, юный страж порядка был несколько смущен Таниной тирадой, однако с собой он справился быстро.

– Знаете, девушка, подсаживаться к незнакомым мужчинам опасно, – авторитетно сказал милиционер, – а тут все-таки какой-никакой, но знакомый. – Он еще раз с сомнением взглянул на ее разновысокие туфли. – Так что, думаю, лучше бы вам поехать с ним.

– Давайте, Таня, не капризничайте, – подхватил Захаров.

Ну прямо рыцарь в сверкающих доспехах, бросающийся на помощь прекрасной даме! И надо же, он знает ее имя. Впрочем, сейчас он просто хочет окончательно убедить милиционера в том, что они знакомы и никакой опасности от него не исходит. А у нее действительно нет другого выхода. Во всяком случае, разумного.

Мужчины понимающе переглянулись, и снова оба уставились на нее.

Сделать разумный шаг Тане мешало упрямство, но под их выжидающе-снисходительными взглядами она чувствовала себя полной дурой. Однако даже несмотря на это, победили-таки остатки ее разума, и она позволила Захарову принять на себя бремя рыцаря в сверкающих доспехах.

8

Некоторое время ехали молча. Как и тогда в лифте, Таня старательно сохраняла на лице отсутствующее выражение и взгляд «в пространство», а Захаров, уделяя дороге бо?льшую часть своего внимания, не забывал все же и о своей пассажирке.

Наконец, когда молчание сгустилось настолько, что его давление стало ощущаться физически, он спросил:

– Скажите, Таня, вы убежденная феминистка?

Она удивленно вздернула брови:

– Это вы о том, что я не хотела с вами ехать?

Бросив взгляд на оторванный каблук, который она все еще сжимала в кулаке, он усмехнулся:

– Да нет, скорее о том, что вам нравится ставить мужчин в неловкое положение.

– А-а, – догадалась Таня, – вы о том, что я назвала вас любовником своей соседки…

– Нет, я больше о том, что своим заявлением вы вогнали в краску бедного милиционера.

– Ну, откуда мне было знать, что, окончив не только среднюю, но еще и милицейскую школу, он умудрился остаться столь неиспорченным? Зато все сразу разъяснилось, и он тут же перестал подозревать вас в гнусных по отношению ко мне намерениях.

– Ага. Значит, вы действовали исключительно в моих интересах. Спасибо. Я только очень надеюсь, – с легким нажимом произнес Захаров, – что хотя бы из женской солидарности никому больше вы не станете давать подобные разъяснения.

– Так вот что вас в действительности беспокоит! – Тане вдруг ужасно захотелось его подразнить. – А вы никогда не слышали, что кроме женской солидарности существует еще и женская стервозность?

– Демонстрируете свою? – вежливо поинтересовался Захаров.

– Вы на редкость догадливы. Но не волнуйтесь, я больше никому ничего разъяснять не стану, поскольку вмешательство в чужие семейные дела считаю занятием на редкость неблагодарным. Если вдруг вы не в курсе, Ирочке я это уже сказала.

– Я в курсе.

– Кстати, это не слишком большая жертва с вашей стороны?

Захаров вопросительно вскинул брови:

– Что именно?

– То, что вы решили меня подвезти, – с готовностью пояснила Таня. – Если Ирочка увидит, что ее тайный любовник совершенно открыто общается с ее соседями, она ведь может и бросить вас.

– Уже бросила. Надо сказать, очень деликатно и дипломатично. Так что нынче мой статус изменился, теперь я бывший любовник вашей соседки.

– Вообще-то я всегда знала, что Ирочка – женщина практичная.

– А вы? – Пользуясь тем, что они как раз остановились у светофора, Захаров посмотрел на нее в упор.

– Не слишком. Но любовник мне не нужен, – на всякий случай сообщила Таня.

Она не отвела глаз, и эта игра в гляделки так захватила обоих, что Захаров чуть не пропустил зеленый свет. Из транса его вывел короткий сердитый гудок шестисотого «мерседеса», желавшего двигаться дальше.

Вообще-то он вполне мог сказать, что вовсе не предлагает ей себя в любовники, тогда бы она опять почувствовала себя полной дурой. Но отчего-то не сказал. Тем не менее именно так Таня себя и чувствовала. Наверное, потому что молчание затягивалось, опять грозя затопить все тесное пространство машины.

– Между прочим, мы с вами так и не познакомились, – произнес наконец Захаров. – Я знаю, что вас зовут Таня. Ну а меня Глеб.

Свою реплику она пропустила, хотя тоже могла сказать, что знает, как его зовут. Но отчего-то не сказала.

Таким образом, бремя поддержания светской беседы легло все-таки на плечи Захарова. Объехав еле-еле ползущий троллейбус, он спросил:

– Мне показалось, или я действительно видел вас в Фонтанном доме?

– Вероятно, не показалось, поскольку я действительно там была.

– Вы, Таня, тоже архитектор?

– Нет, я искусствовед. Иногда пишу об архитектуре. – Немного подумав, она добавила: – И об архитекторах.