Покорить Одиссея

Пешеходы оглядывались на них, наверно думая, что парочка поссорилась. Один мужчина даже послал Андрею подбадривающий взгляд. Ха-х! Ошибся адресатом!

– Ты не обязана возвращаться со мной в Ниццу, но Ричард просил рассказать тебе об «объекте». Он уверен, что это повлияет на твое решение.

Лиза притормозила, остановленная любопытством.

– Что же это за «объект» такой, способный меня переубедить?

– Ромео Понти.

Если бы Андрей ударил под дых со всего маха, то дышать и то было бы легче. У Лизы даже в глазах потемнело.

– Но… эм-м… Понти?!

Что еще добавить, она не придумала. Мягкие пряди волос легли на щеки, и даже убрать их не было сил, потому что руки вдруг стали ватными. К горлу подкатила тошнота, но кроме воды с лаймом Лиза с утра ничего не ела, желудок был пустой.

Снова проклятый Ромео! Как полтергейст, возникает фоном в жизни, не давая жить спокойно. Чтоб он сдох! Если на мгновение и пробилось желание протянуть Андрею руку, то сейчас хотелось бежать отсюда подальше. Что она и сделала, помчавшись через улицу.

– Лиза! – Андрей догнал ее на противоположной стороне и преградил дорогу, обхватив цепкими пальцами за плечи и заставляя слушать. – Не говори, что не мечтала засадить этого скота за решетку.

– Мечтала, но почему бы с ним не переспать тебе?! Вдруг он и по мальчикам специализируется? А я постою в сторонке, утешу тебя потом.

– Перестань, – разозлился Андрей. – У него девочка уже две недели, Лолита Жарден, ей четырнадцать лет. Официально объявлена пропавшей без вести.

Андрей достал из кармана телефон и показал фотографию. Лиза не хотела смотреть, но против воли взглянула и замерла, увидев искреннее, улыбающееся лицо. По коже побежали мурашки.

– Это не мое дело.

– Тогда не отводи взгляд и повтори, глядя мне в глаза, что тебе плевать.

Лиза сглотнула и со вздохом, нехотя воззрилась на Андрея. Слова застряли в глотке, а может – еще глубже, в сердце, куда запало красивое имя: Лолита Жарден. Лизе ведь тоже было четырнадцать, когда пришла работать к Ромео, а через два года столкнулась с домогательствами. Вот только шустрая Лиса сбежала, а Лолите шанса сбежать не дали, похитили. И до шестнадцати она может не дожить.

– Мне все равно, – сипло прошептала, но в словах сквозила ложь, которую она ненавидела; на глазах выступили слезы от резкого перепада настроения.

Андрей оказался чутким. Он больше ничего не говорил, позволяя Лизе свыкнуться с мыслью, что она может стать частью плана по уничтожению Ромео Понти. Масштабность затеи постепенно осела в сознании, паника улеглась, вернулось любопытство, и Лиза попросила рассказать подробнее о Лолите и Ромео.

– Если девочка у него, то ее, скорее всего, держат на вилле «Дольче Вита», здесь, под Парижем. Через три недели в Монте-Карло будет благотворительный бал-маскарад. До того к Понти не подобраться, у него слишком жесткий график. Но после бала он каждый год совершает одну и ту же рутину, приглашая избранных на виллу. Туда нельзя проникнуть иначе. Ричард утверждает, что, если Ромео заберет тебя с собой, ты…

Андрей осекся, и Лиза поняла, что именно от нее требуется, она ведь уже репетировала: обвинить проклятого Понти в насилии… И, зная Ромео, оно действительно случится. Почему-то внутренний голос шептал, что мудак не забыл бунтарку Лизу и не упустит возможности возместить старые потери.

Бесстыжий считает, что она должна женственно улыбаться и притворяться любящей паинькой, но Ромео ни за что не поверит, что Лиза вдруг стала нежной ромашкой. Он будет знать, что в душе она все так же его ненавидит, и станет упиваться, медленно ломая.

Противно и больно даже думать об этом.

«Черт, плевать на Лолиту и этого мудака Ромео, каждый сам за себя», – разозлилась она. Но мысль показалась чужой и не прижилась в сознании на этот раз. Как бы Лиза ни пыталась выстроить вокруг себя забор с электричеством, Ромео Понти был и ее слабостью. Ублюдка хотелось явить свету, чтобы его наконец признали тем, кто он есть – преступником.

Острая боль в висках заставила поморщиться, и Лиза прикрыла глаза.

– Я подхожу на роль, потому что у меня двойное гражданство, да? – догадалась она. – Хотите раздуть международный скандал?

– Да, – не стал врать Андрей. – Но не только поэтому. Ты очень смелая и умная, и в импровизации тебе равных нет.

Они шли мимо кафешки, у которой во дворе за столиком сидели родители с двумя детьми. Дети если мороженое и смеялись, а папа кривлялся, строя рожицы и прикрываясь салфеткой. В сердце кольнула зависть.

– Лиза, у тебя есть возможность свалить такого гиганта, как Ромео Понти. Второго шанса не будет. Конечно, Лолита может еще объявиться. Думаю, ее труп вынесет на берег Сены, прямо к баржам. Она не ты, у нее нет ни единого шанса противостоять Ромео. Может, она уже мертва, кто знает.

– Мне плевать на дурочку, которая работала у маньяка Понти, – с раздражением ответила Лиза, а у самой сердце зашлось. Ну какая разница? Почему не все равно? Откуда это стремление нести доброе и вечное?!

– Решение твое. Теперь ты, по крайней мере, знаешь, в чем состоит дело. Я не буду тебя принуждать. Вряд ли тебя вообще можно к чему-либо принудить.

Андрей быстро набрал номер, и через несколько минут их подобрала серая машина. Вскоре водитель свернул с улицы Монмартр к Лувру и запарковался позади П-образного великолепного шедевра архитектуры. Вдоль заднего фасада тянулась монументальная колоннада в двести шагов длиной. Лиза давно посчитала.

– А ты знал, что эти колонны спроектировал брат Шарля Перро?

– Сказочника?

– Да.

– Не думал, что ты любишь сказки.

– Люблю их критиковать, – усмехнулась Лиза. – Бабушка научила меня читать в четыре года.

Они обогнули здание и оказались среди туристов, которые тысячами приезжали посмотреть бесценные коллекции Музея. Карусель – та часть Лувра, где находился выставочный зал для Недели моды, тоже отличался особой атмосферой таинства и причастности к прекрасному. Но Лиза не строила иллюзий и понимала, что все это добро здесь собрано благодаря не только талантливым создателям, но и рабству, войнам…

В общем, Лиза и правда не умела отдыхать так, чтобы не занудствовать. А если и восхищалась, то не вещами, а людьми. Люди, наравне со свободой, для Лизы были настоящей, неподдельной ценностью. Ее интересовало не столько гениальное полотно, сколько художник, не красивое здание, а архитектор. В археологии тоже была тайна – всех тех людей, которых уже нет и чья история никогда не будет написана.

«Господи, только не говорите мне, что я искатель справедливости, вроде полицейского из сериала про NCIS».

Это открытие так поразило Лизу, что она остановилась как вкопанная и воззрилась на Андрея. Тот ответил не менее удивленным взглядом.

– Что такое? Забыла свои вещи? – он протянул ей пухлую сумку, которую Лиза и правда бросила в такси, даже не вспомнив о ней в присутствии Бесстыжего.

– Во мне что-то проснулось… такое… странное. Как будто я вдохнула свободу, морской бриз, понимаешь? У нас семейный девиз: никто никому ничего не должен. Но мне захотелось вдруг…

– Чего? – Андрей даже голову склонил набок, поджав губы в спрятанной улыбке. Но Лизе не было смешно.

– Восстановить справедливость.

Бестужев сложил крепкие загорелые руки на груди, и в его глазах отразилось столько тепла, что Лизе стало душно.

– Так и знал.

– Что?

– Мы с тобой очень похожи. В тебе есть стержень, который нужен для наведения порядка.

– Это ты и себя только что похвалил? От скромности не умрешь.

Андрей громко рассмеялся, и Лиза залюбовалась. Надо же, какой обалденный смех у такого бездушного субъекта. Вот это точно несправедливо.