Нас эпоха рвала как лист

Каждый день, каждый час – и сегодня.
…За друзей, что довёл до греха,
За всех женщин, что мною обижены,
Я стою пред тобою униженно,
И молитва моя тиха.
За неяркий наряд, да за старый обряд
Я поверил тебе, Печальная…
Я бы в церковь пришел —
Но у церкви, у врат,
Царский стражник скучает с пищалью.

…Я красив и удал, я – ничей вассал,
У меня злата-серебра много…
Но ты всё же меня не покинь, не бросай.
Не оставь меня. Ради Бога…

…Он поднялся с колен, и шагнул во тьму,
От костра, что вился ужом —
И помедлил чуть, и пустился в путь,
Перекрестясь ножом.

    1976

Канатоходец

Вот говорят, Земля всем матерь,
И тяжести закон – един…
А он родился на канате —
Эквилибристки юной сын.
Он рос без лонжи, без призора,
Держась буквально ни на чем,
И как-то ненормально скоро
Стал знаменитым циркачом.
– Маэстро, выход! – сальто, стойка…
Потом, на площади нагой
Земля кривлялась под нестойкой,
Привычной к пропасти ногой.
И зрители, уставя пальчик,
Шептали детям в простоте:
– Смотри – он был хороший мальчик,
И вот теперь на высоте…

…А он порой, в ночи-темнице,
Всё думал, если не спалось,
Что должен был родиться птицей.
Что всё случайно сорвалось.
И мир был в проволоку сужен:
Что мир мог дать ему – «алле!»
И чувствовал себя ненужным
Канатоходец на Земле.
Он не был злым, и гордым не был,
И может, только потому
Какое-то иное небо
Порою виделось ему.

…Но как-то раз ступней усталой
Он пустоту нащупал вдруг.
И, Боже мой, что стало с залом!
И завертелся цирка круг —
Он падал —
все быстрей, все круче —
Всё ближе плеск огней и тел…
А он был счастлив – потому что
Он, наконец, летел!
Летел…

    1992

Записи на бересте

«…Ситчик – бязь…»

…Ситчик – бязь,
Пыль да грязь —
Вышла замуж, не спросясь,
За Кота Котовича,
За Греха Греховича.

В доме – сундуков гора,
Да не доищешься Добра.
Только поздно слёзы лить —
Пора деточку крестить.

    2000, Октябрь.

Плач

Жизнь иссекла меня больно.
Был я крикун, да стал тихий:
Как не хлебнёшь – всё солоно.
Куда ни кинешь – всё лихо.
Стреножили меня, вольного,
Горюшка жизнь отвалила сполна:
Бил – не добил я лихого врага,
Пил – не допил зелена вина…
Осталось от всех моих подвигов —
Тишина да жена.

    Октябрь 1994 г.