Золотой купидон. Остросюжетный детективный роман

– Меня зовут Алиса Кораблевская – сотрудница прокуратуры, – настойчивая посетительница показала пациентке свое удостоверение с гербовой печатью и подписью начальника отдела кадров.

– Привет! – поздоровалась пациентка.

– Могу ли я с вами побеседовать по одному очень щекотливому вопросу? – спросила Алиса, когда поставила букет белых хризантем на столик около двери, обратив внимание на кроватку со спящим младенцем, стоящую рядом с кроватью матери.

– Очень рада, что меня посетили из гостиницы такие же высокие гости как и я. Конечно есть разительное отличие между нами, но буду счастлива объяснить вам всё относительно моего происхождения и целей поездки в вашу страну, о чём я уже поведала заместителю директора, врачам и дежурной медсестре по секрету, – пациентка говорила на чисто русском языке, но с каким-то загадочным выражением лица, демонстрируя свои утончённые руки с фиолетовым маникюром и два золотых зуба спереди на верхней челюсти. – Присаживайтесь. Мы же женщины. И у нас нет тайн друг от друга.

– Спасибо за доверие, – сказала Алиса подобострастно, получая заряд бодрости от таких комплиментов и удивляясь восторгу, какой охватил пациентку при виде белых цветов, символизирующих чистоту и невинность.

– Есть ли у вас знакомые в штате сотрудников гостиницы, с кем вы переписывались или приезжали к кому раньше? – спросила Алиса, настоятельно желая отвлечь пристальный взгляд пациентки, который она вперила на скромный золотой кулон с изображением ангела с луком и стрелой на цепочке из такого же металла, украшавший посетительницу.

Сыщица приобрела этот золотой сувенир еще в свои студенческие годы за скромные деньги, но хранимый и надеваемый лишь в самые ответственные случаи, когда нужно было выглядеть респектабельно и богато среди снобов и птиц высокого полета. Алиса достала диктофон, положила его на прикроватный столик, чтобы дать возможность Израилине не нервничать и не прерывать её рассказ наводящими вопросами.

– Конечно. Все сотрудники гостиницы – мои лучшие друзья. Но особенно мне хорошо знаком директор отеля. Мои студенческие годы я провела вдали от родителей, рано вышла замуж за американского гражданина. Он был на тридцать лет старше меня, жил скромно на юге США, в Калифорнии. До меня был трижды женат и имел семерых детей от них: милых малышек с ужасно трудными именами. Сейчас, конечно, они выросли и превратились в крупных бизнесменов или владельцев фермерских хозяйств. Мне, к своему сожалению, пришлось с ними столкнуться, когда Джордж умирал от рака в онкологической клинике. Хорошо, что он не долго мучился. Врачи констатировали, что его нельзя было оперировать из-за поздней стадии болезни. Он упал прямо на веранде, а я не знала сначала, что делать и стала обливать его водой. Было ужасно жарко. Хотя он часто жаловался на боли в желудке. Но потом позвонила 911, вызвала парамедиков. У нас с мужем был трёхэтажный дом, поместье с десятью комнатами и прислугой. Рядом был бассейн, где мы с ним проводили время, любуясь природой. Иногда спускались на пляж, к океану, прогуливались по песчаному берегу и купались при закате солнца. Мы собирались разбить апельсиновую рощу рядом с домом, поэтому купили еще один участок земли недалеко от дома, насадили там плодовых деревьев, намереваясь покрыть расходы на полив и озеленение Также у Джорджа был отличный проект запатентовать своё изобретение: водокачку с двигателем, работающим и на бензине, и от электричества. Но проекту не суждено было осуществиться. Скоропостижная смерть заставила меня по другому посмотреть на людей, окружавших нас: повара, дворника, горничную, адвокатов, служащих страховых компаний, полицейских, сотрудников департамента, входящих в комиссию по землепользованию и налогообложению, других государственных чиновников так усердно одолевавших нас, считая своим долгом присылать нам ежемесячно свои декларации и страховые платежи, – говорившая так разнервничалась, рассказывая выученную историю, что голос её приобрел хрипловатые оттенки.

Алиса вежливо принесла ей стакан минералки, налитый из бутылки, стоящей на тумбочке. Она наклонилась к пациентке больницы очень близко, чем вызвала одобрительную улыбку Израилины, по-видимому летавшей в своих мечтах над всей планетой, как настоящий, сверхзвуковой самолёт без признаков турбулентности и усталости, маневрируя то влево, то вправо, настаивая на своём праве на выживание и достижение цели самыми изощрёнными способами. Говорила мадам Чапмэн так самоуверенно, с таким фанатизмом и альтруизмом, то повышая, то снижая темп речи, делая правильные паузы, произнося все звуки без малейшего акцента, чтобы не вызвать презрения у слушателя, поэтому ни у кого из сотрудников больницы не появлялось сомнения в её русском происхождении.

– Вам не скучно здесь среди простых смертных? – внезапно спросила посетительница, заметив многочисленные морщинки на лице Израилины: в уголках глаз и рта, на лбу, переносице, у подбородка. Второй подбородок и напудренные щёки выдавали бальзаковский возраст новоявленной матроны, в истории болезни которой было сказано о многочисленных родах задолго этого инцидента в стенах отеля «Метрополь».

– Хорошо отдыхать везде, даже там, куда мужчинам вход запрещён, – встрепенувшись, пошутила Израилина с достоинством, приподнимаясь на подушке как на троне.

– Понимаю, – заметила Алиса, отодвигаясь на стуле от кровати подозреваемой пациентки.

– Вот ты не дашь мне взаймы хотя бы сто рублей на первый случай?! – привычно воскликнула восторженная мама, мечтавшая воспитать своё потомство в лучших мировых традициях, не упустив в течение жизни ни одного шекеля или карата из своих старых, слабых и дряблых рук, которой по судьбе было гарантировано собирание грязных, бумажных салфеток из мусорных контейнеров в придорожных кафе и закусочных провинциального города.

«Зачем столько суеты и напыщенности? Всё обязательно закончится посещением своего партнёра по криминальному бизнесу в Матросской тишине или Лефортово, судя по материалам, накопившимся в её досье. Думаю, она свалит всю вину на подельника – отца ребенка и будет сожалеть, что мало родила малышей от криминальных авторитетов всех рангов и чинов», – промелькнула коварная мысль у девушки в голове. «Обычная историческая справка о происхождении – это слишком много для такого случая».

– Вот хотела тоже занять у вас что-нибудь на чёрный день, – сказала сыщица, напрягаясь от усталости и злости, что приходится выслушивать этот насквозь фальшивый бред.

По-своему сыщице было несколько жаль женщину, столько вложившую в рождение нового отпрыска воровской династии. Но пока малютка не представлял никакого вреда обществу, а лишь крепко спал, окружённый заботой и вниманием патронажных медсестёр и врачей.

«Режимов скажет спасибо за такое подробное интервью», – решила Алиса разочарованно, понимая, что его забота о судьбе преступников будет утроена, когда он раскроет это ограбление со всеми вытекающими последствиями.

– Неоплаченные счета за дом, участок, машину, мебель и прислугу сыпались как из рога изобилия. Думаю, что это тоже повлияло на смерть моего бывшего супруга. Он как-то познакомил меня с директором отеля «Метрополь», чтобы моя «жизнь после его кончины не казалась такой мрачной и всего было вдоволь», как он сам выразился однажды в кругу близких друзей на вечеринке. Поливанов, то есть директор отеля «Метрополь», приезжал к нам на неделю и предлагал мне руку и сердце сразу после смерти мужа, но я отказалась. Тогда он согласился стать биологическим отцом моего будущего ребёнка, чтобы мальчик унаследовал наше поместье с участком. Но у меня были более заманчивые предложения, помимо заурядного директора отеля. Потом мы расстались из-за судебных процессов, которые я должна была посещать, так как бывшие жёны Джорджа хотели отнять у меня последние крохи, оставшиеся после трагедии. На это ушло почти пять лет. Я много читала, училась ораторскому мастерству, чтобы не ударить в грязь лицом при общении с дипломатами, закончила колледж. Поливанов приглашал меня приехать к нему погостить, но я всё откладывала поездку, так как не могла отделаться от хозяйственных забот… Понимаешь, о чём я говорю?

Алиса одобрительно кивнула, с интересом разглядывая внешность хозяйки палаты: черты лица пациентки были обострены, глаза голубые, кожа абсолютно белая без признаков загара, покрытая тонким слоем розовой пудры, волосы – короткие, тёмно-русые, в ушах простые, серебряные серёжки, купленные где-то в дешёвом супермаркете в галантерейном отделе, крупная родинка у правой брови ближе к переносице.

«Заурядная внешность. Очень похожа на работницу столовой в небольшом провинциальном городке. Вот только белого чепчика и фартука не хватает», – пришла к выводу девушка, дожидаясь, когда Израилина закончит повествование о своих приключениях, успехах, неудачах, взлётах и падениях.

– Вот только недавно освободилась и решила, не мешкая, осуществить свою давнюю мечту.

– Занятная история, – посочувствовала Алиса, выключив диктофон.

Она даже симпатизировала госпоже Чапмэн, но не находила связи с её прошлой жизнью и настоящим.

– Ещё какая… – откликнулась пациентка с воодушевлением.

– Однако я проверила по нашей базе данных и обнаружила, что за вами никого замужества не числится в США. Что вы на это скажите?

Израилина вырисовывалась на кровати как символ непоколебимости и чистоты в дорогом атласном халате, напоминая своим видом о самодостаточной жизни среди разного рода подобных себе привилегированных особ. Ей было безразлично, что подумают о ней окружающие. Лишь бы заполучить ещё один золотой символ, то есть она хотела любым способом отнять медальон у Алисы, поэтому приблизилась к той так близко, будто намереваясь что-то шепнуть посетительнице на ухо. Алиса отклонилась в сторону, чем вызвала недовольство пациентки.

– Могу сказать, чтобы вы подали мне ещё один стакан воды вон из того графина. Тогда буду с вами говорить честно.

Алиса послушно встала и принесла пациентке воды. Израилина выпила воду, поставила стакан на тумбочку, но не собиралась сдаваться и снова потянулась костлявой рукой прямо к шее девушки.

– Вижу вам понравилось моё украшение? – спросила Алиса, принимая оборонительную позицию.

– Да, хотела бы, чтобы ты подарила моему ребёнку этот кулон или оставила здесь для него в качестве сувенира, – предложила пациентка, вызывая бурю негодования у Алисы.

– К сожалению не могу этого сделать. Мне нужно идти. Приду в следующий раз, но с условием, что вы вспомните, за что сидели в Калифорнийской тюрьме?

– Принимаю условия, – согласилась Израилина. – Но если память мне не изменяет, такого факта нет в моей феерической биографии.

– Тогда откуда у вас деньги на проживание в такой дорогой гостинице как этот родильный дом? Вы и дальше будете врать, что сами заработали всю эту сумму? Хотите я покажу вам предварительный счёт за все эти услуги? – Алиса сыпала вопросами, чтобы доказать свою компетентность в такого рода делах, так как ей не раз приходилось выявлять странные обстоятельства, связанные с ограблениями, коррупцией и присвоением чужой собственности любыми доступными средствами из-за халатности некоторых нерадивых чиновников в государственных учреждениях.

– Думаешь не хватит денег, чтобы оплатить? – в ответ аргументировала Израилина, гордившаяся своим происхождением и именем, как признаком великой личности в истории человечества. – Могу только захотеть и тебя отправят в Сибирь на долгие годы, а мой ребёнок станет обязательно королем, цезарем, шахом, эмиром или президентом, понятно?

– Но сначала вас обоих посадят в тюрьму, а потом, если будет необходимость, вернут по месту прежнего проживания, то есть в США, – продолжила Алиса, смущённая таким надменным тоном, к чему она достаточно привыкла, общаясь с такого рода людьми, чей целью в жизни было отомстить каждому встречному за утраченную невинность.

– Ну, это уже слишком! – закричала пациентка, разбудив младенца своим криком, вставая с кровати, хватая свёрток с ребенком на руки и прикладывая к груди для кормления. – Кушай, детка. Расти здоровым и сильным. Будешь самым красивым на свете как этот золотой купидон в кулончике на шее у нашего злейшего врага – Элис Кораблёва или Кораблина, не помню точно.

В палате воцарилась тишина и спокойствие. Ребёнок усиленно потреблял пищу, а Алиса Кораблевская созерцала, мечтая улизнуть от назойливой свидетельницы по делу об ограблении. Она встала со стула и направилась к выходу, не удосуживаясь даже попрощаться. Крупные капли дождя стали бить по стеклу, размазывая картинку происходящих на улице событий: раскачивание оголённых деревьев в больничном садике, нескончаемый поток машин на шоссе и редких посетителей, спешащих к входу в больницу.

Прямо у выхода из палаты Алиса оглянулась и с удовлетворением отметила, что и мать, и дитя уже погрузились в полуденный сон каждый на своём привилегированном месте. Медсестра, встреченная девушкой в дверях, принесла на подносе им еду в контейнере.

– Уже уходите? – спросила она сыщицу с таким же надменным выражением лица как и у всего медперсонала в этом столичном роддоме.

– Да зайду позднее, а может быть и завтра, – ответила она, нащупывая кулон на своей шее целым и невредимым, но перевернутым обратной стороной.

«Странно, кажется я надевала его правильно. Неужели эта мадам Чапмэн сумела схватить меня? Очень загадочная личность…» – рассуждала девушка, спускаясь по лестнице и выходя из главного входа в больницу, на ходу застегивая кожаный плащ. «Надо сделать запрос в Интерпол и узнать, что числится за ней в Калифорнии. Думаю, какое-нибудь мелкое хулиганство или валютные операции. Эти не слишком тяжёлые обстоятельства обострили ум и истончили совесть ни одного, а многих российских граждан, получивших американское гражданство в короткие сроки. Кстати о сроках, надеюсь, что Режимов и Перцев тоже уже допросили некоторых сотрудников гостиницы».

Приближаясь к остановке метро на такси, Алиса заметила в толпе красивую, норковую шубу с песцовым воротником такую же как у Израилины Чапмэн.

«Вот значит откуда у неё средства на проживание. Быстро же она реализовала свой гардероб. Очень забавная история. Хотя в Москве можно увидеть и подобные вещи в любом людном месте. Надо выяснить источник её дохода».

Вернувшись в гостиницу, где её дожидались Режимов и Перцев, занимаясь изучением материалов допросов сотрудников отеля и сравнивая свои наработки с их чиновничьими записями в отделе кадров, сумевшими зафиксировать продвижение сотрудников по служебной лестнице, она обнаружила своих коллег сидящими в креслах в просторном холле. Они разложили листы бумаги с записями показаний свидетелей на инкрустированном золотом мрамором столике.

– Привет, каковы результаты экспертизы? – немедленно спросила она, бросая мокрый плащ на кресло рядом с Перцевым.

Сыщица догадывалась, что под словом «результаты» надо понимать пережёвывание одних и тех же статистических фактов и никаких сдвигов на пути расследования.

– Обрати внимание, все сотрудники гостиницы надеются получить колоссальную премию от банкира «золотое зеро» – владельца американского банка Импаэр Стейт Билдинг от кого, как они думают, Израилина Чапмэн произвела на свет ребёнка, – заискивающе сказал Перцев, передавая Алисе на рассмотрение несколько листов бумаги, исписанных мелким почерком Никифора Наумовича, где жёлтым фломастером были выделены повторяющиеся термины и определения, о чём только что говорил инспектор.

– Загадка ограбления заключается в успешных родах подозреваемой Чапмэн, – пришла к неоднозначному выводу сыщица, читая опрос персонала гостиницы, сделанный коллегами.

– А что говорят по этому поводу врачи? – спросил Никифор Наумович, разглядывая предыдущие протоколы допросов арестованных нарушителей спокойствия граждан.

Некоторые дела он часто возил с собой, чтобы лично передать в московскую прокуратуру.