Невеста для психопата

Глава III. Город двух океанов. Арабская сказка про легкие крылья.

"Что значит быть женщиной?" – спросила большеглазая девочка-подросток в фильме у эффектной героини Скарлетт Йоханссон, которая сыграла фам фаталь.

"Это значит доверять, полностью и безраздельно…Пить шампанское, когда тебе весело и когда грустно… и eщe … поехать в Марокко и иметь там любовников."

Пожалуй, это лучшее нетривиальное описание природы истинной женственности, которое мгновенно пришлось мне по вкусу и осело в памяти навсегда. Однажды я рискнула довериться незнакомому мужчине, сесть на рейс до Марокко и пережить там короткую, но головокружительную связь.

История жаркого марроканского романа началась с моего тотального выгорания. В том ноябре я была опустошена непогодой и столичной слякотью, сложными съемками документального фильма и хотела только одного. Целительной смены декораций. "Эй вы там, наверху, так хочется сказки! " – этот крик души, к моему удивлению, был услышан, и короткий флирт с мужчиной из Касабланки завершился покупкой авиабилетов на уик-энд. Кто бы мог подумать, что мой инфантильный запрос вселенная реализует с легендарным восточным размахом.

Мой новый знакомый Юсуф, сексуальный, как арабский Джеймс Бонд, любил носить черное, действовать решительно и имел талант убеждать. Поначалу, больше для приличия даже, я вслух сомневалась, ехать или нет. А вдруг меня там продадут в бордель или на органы? Однако, в свои двадцать восемь для проституции даже в Марокко я была старовата. Но главной отговоркой было даже не это. Дело в том, что несколько дней напролет я смотрела по скайпу Юсуфу прямо в его черные глаза и ловила себя на мысли, что моя интуиция мурлычет, как довольная кошка.

Надо заметить, что мой новый знакомый сильно отличался от толпы растревоженных тестостероном земляков. Он не отпускал пошлых шуточек, не намекал на интим, не просил прислать “секси саммер фото”. Да чего уж там, на фоне похотливых марокканских сопляков на сайте знакомств, Юсуф был настоящим арабским принцем, к блестящим манерам и двум высшим образованиям которого прилагался отменный художественный вкус, модный статус дизайнера интерьеров и неподдельный мужской шарм. Как тут, скажите, не соблазниться?

Для подстраховки я попросила его выслать мне сканы всех страниц паспорта. Юсуф хохотал, но просьбу выполнил. "Ты знаешь, где искать мое хладное тело, если что", – написала я одной из подруг, и, переслав ей сканированные странички, села на рейс Москва- Касабланка, довольная жизнью и предусмотрительной собой.

Когда автоматические двери в главный холл аэропорта Касабланки открылись, я запаниковала.

"Бл…дь, вот прямо отсюда меня увезут в какой-нибудь дешевый арабский бордель, " – думала я в отчаянии, глядя на плотное кольцо суровых бородатых мужиков в белых мусульманских сорочках и чалмах на головах.

Замечу, что в этой угрожающего вида толпе не было ни одной женщины, ни одного европейца и ни одного полицейского. Мне показалось, что я приземлилась не в экономическом центре цивилизованной страны, а в забытом Богом горном ауле.

"Или мне отрежут почку на каком-нибудь зачуханном столе в марокканской избе, или …”, – продолжала я рисовать свои мрачные перспективы, как вдруг кто-то легко тронул меня сзади за плечо. Я обернулась и почувствовала, как от восторга подкашиваются колени.

В двух шагах от меня стоял стильный высокий брюнет с мягкой улыбкой и поразительно ясным взглядом. Юсуф излучал силу и какое-то редкое для мужчины внутреннее тепло, которое автоматически исключало его возможную принадлежность к маньякам, сутенёрам и подлецам всех остальных мастей. С первого деликатного прикосновения его ладони к моей мне захотелось ему доверять. Что ещё мне захотелось с ним делать, я опишу чуть позднее. А пока нам предстояло разыскать мой утерянный при перелете багаж.

По каким-то мистическим причинам мой чемодан в Марокко вместе со мной не приехал. Юсуф велел мне не волноваться и прямо из аэропорта отвез меня в большой сити-молл, где два часа терпеливо ждал, пока закончится шоппинг. Без каких-либо неуклюжих ужимок мой кавалер за всё заплатил, донес до машины пакеты, открыл дверь и вежливо поинтересовался, хватило ли мне на все времени. Рядом с таким мужчиной женщина ничего не должна решать или делать сама. Если учесть, что при этом мой арабский принц был молод и хорош собой, быть женщиной рядом с ним было чертовски приятно.

Кстати, люди в торговом центре Касабланки разительно отличались от публики в аэропорту. Никаких национальных шоу с сорочками в пол и паранджами. Молодые марокканские девушки без смущения носили смелые декольте и короткие юбки, ярко красились и свободно общались с парнями. Многие из местных девиц были бесподобно красивыми.

Глядя с открытым ртом на этот парад яркой ориентальной красоты, я даже не обратила внимание, что везде и всюду нас с Юсуфом сопровождала группа мужчин. Причем, я не сразу заметила в какой момент они к нам присоединились. Пока я выбирала одежду, то в одном магазине, то в другом, количество мужчин рядом с моим новым ухажером стремительно увеличивалось. Было очевидно, что эти парни были хорошо знакомы, от приятной атмосферы их жестов в адрес друг друга и слов на смешанном арабском и французском языках мне становилось уютно. По мусульманской традиции мужчины здесь почти круглосуточно находились вместе, разделяясь только для того, чтобы поспать.

Прямиком из торгового центра мы поехали в просторную квартиру в самом центре Касабланки, которую мой новый знакомый делил со своим дядей. Как выяснилось позже, за одни сутки в этих апартаментах скапливалось от трех до десяти мужчин. Впрочем, количество арабов могло стихийно меняться, неизменным оставался только какой-то неестественный для нашего менталитета стадный инстинкт. Вместе они неторопливо ели, решали профессиональные дела, совершали покупки, встречались с девушками, танцевали в марокканских клубах, гуляли у океана и, я бы даже не удивилась, если бы и пописать они ходили дружной толпой.

Спасало ситуацию только то, что тот самый дядя Юсуфа когда – то был в Касабланке важной политической фигурой, а потому этот не размыкаемый мужской круг регулярно пополнялся весьма интересными людьми. Никогда раньше за такой короткий срок в стенах одного интерьера я не встречала одновременно политиков, адвокатов, американских бизнесменов с арабскими корнями и разномастных творцов.

Многие гости являлись на огонек со спутницами. Одна из них, с роскошным бюстом и шквальным обаянием была, как выяснилось позже, дорогой парижской проституткой. Я не помню ее имени, помню только, что отвести от нее взгляд было тяжело даже мне. Представьте, что творилось в ее обществе с мужчинами? То, как они пила виски, как смеялась, флиртовала, вела беседу и даже гладила свои роскошные каштановые волосы ощутимо электризовалось атмосферу вокруг нее. Вместе с этой эффектной штучкой и еще парой друзей Юсуфа со спутницами мы отправились в самый роскошный местный клуб.

Ночью той пятницы мне показалось, что я попала не на дискотеку, а в прошлый век на вечеринку Великого Гэтсби. Все вокруг сияло стразами, переливалось фейерверками света, искрилось дорогим шампанским. К слову, и мужчины и женщины в этом заведении были на редкость хороши собой. Мне страшно льстило внимание незнакомцев, которые наперебой предлагали мне то бокал, то танец, то просто свое восторженное общество. В новом черном платье с открытой спиной и с красным диором на губах в ту ночь я пережила оглушительный успех у противоположного пола.

К счастью, Юсуф не сгорал от ревности, как сопливый мальчишка, массовое поклонение моей красоте его, кажется, только раззадорило. Он подошел ко мне на танцполе и сделал аккуратный, но интимный жест, не оставляющий у публики сомнений. “Эта женщина – моя,” – сообщил он без слов окружающим, целуя меня в висок. Мне это понравилось.

''Слушай, ты такая эффектная, что ты там делаешь в России? Работаешь моделью?'' – спросила у меня роскошная француженка, когда мы вместе красили губы в туалете ночного клуба.

'' Я – журналист”, – улыбнулась я в ответ на ее комплимент. Она будто слегка разочаровалась.

“С твоей внешностью в Париже ты могла бы зарабатывать от пяти до пятнадцати штук евро в неделю,'' – многозначительно добавила она и загадочно улыбнулась.

В тот момент я поняла, что фам фаталь зарабатывает проституцией. Эта французская манкость в сочетании с неприкрытой порочностью ее профессии вызывали во мне не то жалость, не то зависть, переходящую в восторг. Оставаться равнодушной к этой блуднице было невозможным. Той ночью я спросила у Юсуфа прямо, как часто его друзья приглашают в компанию платный эскорт. От неожиданности вопроса он даже поперхнулся. Как выяснилось, он и понятия не имел, что один из его друзей купил себе даму на выходные.

“Знаешь, – брезгливо подытожил он, – мне плевать, кому она продает свою задницу, это её выбор.'' Я с облегчением вздохнула. Я ничего не имею против элитных проституток, но вставать в один ряд даже с самыми роскошными платными девками мне отчаянно не хотелось. Мне хотелось верить, что всё, что происходит между мной и Юсуфом, исключительно по любви.

Той ночью на уединенном балконе с видом на мечеть он первый раз поцеловал меня. Я мгновенно растаяла и забыла про все на свете. Не знаю точно, в чем было дело. Допускаю, что между нами случилась та самая химия, которая превратила обычный половой акт между мужчиной и женщиной в священнодействие. Говорят, что когда двое оказываются в постели по любви, они занимаются сексом с Богом. Не знаю точно, влюбился ли Юсуф в меня, но в ту ночь в Касабланке я почувствовала каждой клеткой, что это значит – быть в постели с Богом. Он держал меня в своих объятиях до утра и в этом была восхитительная нежность.

“ Ты – настоящая,” – коротко сказал он и от переполняющих меня чувств я даже прослезилась.

Дело было не в щедрости, его внимании или его привлекательности. Даже сам секс был тут не при чем. Эта сказка оттого не была похожа на мой реальный мир, потому что в ней было много мужской бережности.

Я провела в Касабланке еще два восхитительных дня. Юсуф возил меня в хамам, когда было холодно в квартире, показывал мне свои шедевры дизайна на примере готовых интерьеров местных отелей, щедро потчевал французской кухней с ориентальной горчинкой, выгуливал по красивым набережным двух океанов и все время давал мне понять, что я исключительная женщина. Весь уик-энд в Марокко он обращался со мной, как с королевой. Словом, благодаря такому обращению, за три коротких дня в Касабланке у меня выросли крылья.

На прощание в качестве сувенира, согревающего душу, Юсуф накинул мне на плечи шубку из удивительно мягкой лисы. Я до сих пор отчетливо помню свои ощущения. В тот момент плевать мне хотелось на то, сколько женщин у него было до меня и сколько будет после. Мой чемодан с пальто из Москвы в Марокко так и не приехал, а ему было не все равно, как я доберусь до дома в морозном ноябре. Этот его жест глубоко меня тронул.

Больше мы с ним ни разу не встретились, хотя часто планировали. И слава Богу. Говорят, восточные сказки хороши только при однократном переживании. По слухам, повторные встречи обычно чреваты риском обнаружения реального человека на месте вчерашнего сказочного принца. А это не всегда приятно.

Мы были в контакте пару лет, пока однажды Юсуф не сообщил мне, что уже год, как счастливо женат. Судя по профилю на фейсбук, его жена была красивой испанкой с интересным именем.

“Надеюсь, он счастлив,”– подумала я и удивилась, что не испытываю, глядя на них, ни ревности, ни сожаления, ни злости. Вспоминая уик-энд в Касабланке сейчас, я могу от души пожелать всем женщинам однажды пережить подобный окрыляющий опыт. Если когда-нибудь моя дочь поедет в Марокко, чтобы, как настоящая женщина, пить там шампанское и кружиться в объятиях нежного мужчины, я желаю ей столько же чуткости, щедрости и редкого мужского тепла, сколько однажды мне подарил мой сказочный араб Юсуф.

Глава IV. Вечный город. История итальянской страсти с мужчиной мечты.

Когда я увидела его портрет, в моей груди что-то кольнуло.

Мне хотелось бы ощутить веселый трепет пресловутых бабочек в животе, но, увы, это больше походило на сигнал надвигающейся катастрофы. С черно-белой фотографии на меня смотрел герой всех моих девичьих снов, рыцарь сокровенных фантазий и персонаж всех вместе взятых сюжетов из серии "Мужчина моей мечты." Этот сицилиец не на шутку меня взбудоражил.

С первого взгляда он показался мне до неприличия идеальным. До него на судьбоносных перекрестках судьбы я встречала талантливых пьющих политиков, ласковых бабников, отъявленных сволочей, маменькиных сынков, гениальных композиторов, богатых карликов, олигархов-эзотериков и одного генеральского сына с косой саженью в могучих плечах и невероятно истеричной душой. В момент встречи с итальянцем мне показалось, что все эти герои выступили на разогреве перед выходом на сцену настоящей суперзвезды. Ничего хорошего это, увы, не предвещало.

На тот момент Рикардо было тридцать девять лет, он был известным в Италии архитектором, гедонистом, философом и очень харизматичным мужчиной. Он сам написал мне в приложении для знакомств. С первых минут нашей видео беседы я была уверена, что, наконец, встретила достойного мужчину, который подходит мне идеально. Это же надо – отхватить красивого, известного, богатого и, главное, холостого мужика без специальных усилий с моей стороны!

Важно упомянуть, что предшествовало этому колдовскому везению. В тот год мне исполнилось двадцать девять лет, я пережила тяжелую операцию на стопах обеих ног и несколько месяцев передвигалась по дому исключительно ползком. После того, как были сняты тяжелые металлические конструкции с моих заново собранных ног, я могла без посторонней помощи пройти по Москве не больше двухсот метров.

Я вернулась в Сибирь и зачем-то пошла работать на местное телевидение, хотя интерес к профессии был утерян, наверное, с год назад. Тогда я мучительно переживала грандиозный крах всего, за что когда-то держалась в жизни. И почему-то решила, что в этот критический момент просто обязан появиться герой всех моих снов и унести меня на руках в более приятную реальность.

Мой виртуальный кавалер присылал мне цветы и хорошие книги, которые мы по прочтении долго обсуждали, что само по себе на фоне поверхностных интернет-знакомств казалось явным и очень приятным исключением. Рикардо звонил мне каждый вечер, мы говорили ночами напролет. Я дорожила этими “свиданиями”, наслаждаясь его бархатным смехом, жестами его красивых рук и каждой морщинкой вокруг его вечно смеющихся глаз, похожих на две черные сицилийские оливки.

Не зная о нем практически ничего, кроме истории о пятилетнем романе с известной итальянской актрисой, я сходила по нему с ума. И, судя по его экспрессивным признаниям, льющимся в мой адрес каждый день, это помешательство было обоюдным.

Месяца через полтора он как-то запросто предложил мне приехать в Рим и выслал билеты с открытой датой.

“Сегодня ночью я видел тебя во сне… Мы вместе собирали виноград и ты была частью моей фамилии”, – за день перед вылетом в Рим признался мне мой герой и я была абсолютно уверена, что эта история закончится красивым венчанием в одном из католических соборов вечного города.

Бесподобно красивый итальянский архитектор встречал меня с букетом лиловых ирисов. Я растворилась в солнечном Риме, запахе его кудрявых жестких волос и своей вере в то, что я, наконец, получила то, чего заслуживаю. Для Москвы я была чересчур провинциальной, для Сибири – слишком эксцентричной. А вот в Риме, под руку с харизматичным сицилийским джентльменом, в черном платье-футляре с прикрытой кружевом голой спиной я была – в самый раз. Я мгновенно вросла в этот город.

Не припомню, что мы ели в шумном ресторане на одной из чудесных узких улочек, какое на вкус было вино и о чем мы так долго с ним разговаривали. Сидя на уютной веранде, я не могла надышаться Римом. Впервые я посетила город, который буквально благоухал густым ароматом настоящей страсти и пророчил роковые объятия. Я еще никогда прежде не чувствовала себя такой легкой, красивой и молодой.

"Элен, ты мне нравишься, " – сказал он и поцеловал меня в губы. Я хотела бы признаться ему, что готова выйти за него, родить от него черноглазых детей и дышать этим городом до конца своих дней, но я сдержалась и молча вложила в этот поцелуй всю могучую силу своих раскаленный эмоций. Той ночью я не подпустила его к себе, желая повысить градус взаимного влечения до максимального накала.

На следующий день в Риме я в буквальном смысле оглохла. Дело в том, что на память о моем травматичном детстве мне достались проблемы с ушами. Будучи маленькими детьми, мы с сестрой разделили недуги поровну. Она не хотела видеть орущего на мать отца, а потому с раннего возраста имела проблемы со зрением. Я же предпочитала не слышать чудовищных оскорблений и бранных слов, что вылилось для меня в патологию ушных проходов.

В аэропорту Рима мне позвонила мама и принялась отчитывать меня, как девчонку. Видите ли, у нас с ней были кардинально разные представления о жизни и мои закидоны с романтикой за пределами РФ казались ей бездарной тратой времени. Мама хотела бы, чтобы в моей жизни была стабильность в виде должности в солидной компании, а также надежный сибирячок в виде официального мужа. Возможно, в этой мечте было много здравого смысла и материнской заботы. Однако, для меня такой формат отдавал смертельной скукой, я сказала себе вслух: “Не хочу ничего слышать!”. И, вуаля, вечером следующего дня после принятия горячей ванны, мои уши послушно исполнили приказ.

В результате все десять дней итальянских каникул я была счастливой, но глуховатой. Не спасли даже местные врачи, которые просто походили вокруг меня, как важный гуси и, покряхтев, сообщили, что итальянская медицина, увы, умывает руки. К слову, по возвращению домой проблема была решена одним впрыском правильных капель, грамотно назначенных российским рядовым ЛОР-врачом.

Но вернемся в Рим, где разворачивался куда более интересный сюжет, чем находки врачей в моих многострадальных ушных проходах.

Мой архитектор жил в самом центре грандиозной итальянской столицы в квартире с деревянными балками в высоких потолках, шелковым балдахином над холостяцкой кроватью и крошечным балконом с видом на Пантеон. Я стояла на этом балконе в длинном платье с оголенной спиной и боялась проснуться, до чего всё вокруг было красиво, как в сказке. Кстати, близость с Рикардо не стала для меня особенной. Признаюсь, у меня был гораздо более впечатляющий интим, причем, с менее харизматичными мужчинами. Однако, я не стала придавать этому излишней важности. Секс с итальянцем был сносным, и потом постель – это еще не вся жизнь. У нас с Рикардо, к счастью, было много другой волнующей совместимости.

Он так же, как я любил музыку, путешествия и обладал редкой способностью спонтанно жить. Я обожаю внезапных людей, потому что они из моей стаи. Рикардо тоже был Водолеем, а потому, пока практичные поклонники планирования и здравого смысла крутили у виска, глядя на нас, мы оба безмятежно покачивались на волнах безрассудного океана абсолютной стихийности.

Одним теплым римским вечером мы наугад зашли на классический концерт. Увы, играли барокко и нудным в этом представлении было абсолютно всё, начиная от манеры исполнения и заканчивая “бабушачьми” костюмами музыкантов. Заунывный музыкальный репертуар нас страшно утомил практически сразу, а потому в тот вечер мы предпочли танцевать у древнего фонтана под уличный французский шансон и аккомпанемент из теплого дождя.

“Посмотри вот на это здание, – сказал мой фантастический римлянин, крепко прижимая меня к себе, – здесь будет наша с тобой первая квартира.” В тот миг я чуть не обезумела от нахлынувшего счастья. Но только молча улыбнулась, предпочитая сдержать водопад рвущихся из меня слов.

На следующий день мы колесили по Риму на мопеде, осматривая объекты для будущих проектов моего архитектора. Я прижималась к его крепкой спине в грубой кожаной куртке и, казалось, была в этом городе вместе с ним от начала времен. Я была готова до конца своих дней смотреть как он пьет свой эспрессо на крошечном балконе, вдыхать Рим полной грудью, гулять с ним под руку в ботфортах и платьях в легкомысленный горох.

“Чао, белла!” – восторженно кричали мне случайные прохожие, и в это мгновение я понимала, что Рим – единственный город на земле, в котором можно по-настоящему оценить роскошь быть женщиной.

“А не поехать ли нам в Тоскану?” – внезапно решает мой спонтанный кавалер и через пару мгновений выгоняет со стоянки шикарный черный кабриолет. Отправляясь в поездку в СПА-отель, я рассчитывала на блаженство и полную безмятежность. Однако, именно Тоскана запомнилась яркой вспышкой неизведанных мне доселе чувств. Именно там я впервые пережила жгучую ревность.

Я не буду подробно описывать роскошь итальянского СПА со всеми шелками, изысками, мрамором и процедурами с использованием сусального золота. Скажу только, что я чувствовала себя здесь римской царицей, которой на каждом шагу предлагался подобающий комфорт, пока мы случайно не оказались с одной парой в лифте.

Я мельком взглянула на спутницу молодого мужчины в кабине и в мою грудь внезапно будто кто-то вонзил острый нож. Всего в двух шагах от Рикардо, которого я любила до слез, стояло воплощение всех вместе взятых идеалов женского совершенства. Юная итальянка обладала катастрофической привлекательностью, грацией и так искусно выточенными создателем телом и лицом, что я чуть не задохнулась в том лифте от ревности.