Возьми меня на поруки

– Может! – Глеб выглядел весьма довольным собой.

Я подошла к нему и заглянула под стол, потом проверила Сашин слюнявчик. Везде было чисто. Нет! Ни за что не поверю, что этот пингвин мог меня опередить. Я пристально уставилась ему в глаза, и он почти смутился. Айфон перестал вопить, в кухне воцарилась угрожающая тишина.

– Умей проигрывать, – пробормотал Глеб и почесал нос.

– Ага! – воскликнула я. – Ты врешь.

– Почему это?

– Я смотрела как-то одну передачу, и там сказали, что человек чешет нос, когда обманывает.

– Бред! – выдохнул Глеб. – Ничего я не вру. А нос люди чешут, когда он чешется.

– Выворачивай карманы!

– Чего? Может, мне еще и раздеться?

– Выворачивай! – рявкнула я и резко сдернула с его колен скомканное полотенце. В тот же миг из тряпочного комка во все стороны полетела бурая масса. Шлеп-шлеп! Большая часть ее приземлилась на джинсы Глеба, однако и моим легинсам прилично досталось.

– Врун! – возмутилась я. – Мошенник!

– Кто бы говорил! – ухмыльнулся Глеб. – Думаешь, я не видел, как ты сама ела кашу?

– Ничего я не ела.

– Только так хомячила, объедала ребенка.

– А ты уделал всю кухню.

– Я всего лишь вытирал полотенцем руки.

– Всего лишь? Да у тебя на штанах сейчас полстакана еды. А бедная Саша голодная как собака.

– Как кто?

– Да что ты мне зубы-то заговариваешь? – возмутилась я. – Надо, кстати, тебя сфотографировать в таком виде. Да-да! Давненько я не выкладывала новых фото в «Контакте».

Я рефлекторно хлопнула себя по бедрам. Ой! А где, кстати, мой телефон? Немного подумав, вспомнила, что оставила его в гостиной. Побежала туда. И обнаружила сразу четыре новых сообщения и три пропущенных вызова. И все от Антона. Кошмар!

– Почему ты не сказал, что мне звонили? – спросила я, возвращаясь на кухню.

Глеб пожал плечами. Он безуспешно пытался отчистить джинсы от микса каши и пюре. Я проворно накатала для Антона успокаивающее сообщение, а потом стала вытирать пол бумажными полотенцами.

– Мне кажется, девчонок не мешает умыть, – пробормотал Глеб, отчаявшись спасти джинсы.

– Вот и займись, – хмыкнула я.

– А давай соревнование?

– Что, опять?

– Проверим, кто быстрее уберет за собой и приведет в порядок свою подопечную.

– Так и скажи, что просто захотел перевалить на меня половину работы.

Он вдруг стал невероятно серьезным, заявил:

– Ставлю тысячу рублей на то, что ты проиграешь.

Мне до чертиков захотелось запустить в него размокшим полотенцем. Я поднялась на ноги, сложила руки на груди.

– Я выиграю!

– Нет, я выиграю. – Глеб снисходительно усмехнулся.

Я против воли заразилась его азартом, потребовала:

– Поклянись, что на этот раз все будет честно, без мухлежа!

– Клянусь!

– Идет! – улыбнулась я. – Только мне надо сначала в ванную заскочить.

– Хорошо, я подожду.

Я юркнула в ванную и, с трудом сдерживая хихиканье, перекрыла в квартире воду, потом достала из ящика пачку влажных салфеток и затолкала их в карман на животе. Что же! Посмотрим, кто кого.

В кухню я вернулась преисполненная надежд на легкую и быструю победу.

– На счет три, – сказал Глеб, вооружаясь рулоном бумажных полотенец.

Я оценила его предусмотрительность и сгребла со стола пачку салфеток, после чего скомандовала:

– Три!

Мы ринулись к девчонкам, пихаясь и подставляя друг другу подножки.

– Мы же договаривались без мухлежа! – завопила я, таки прорываясь к детскому столику.

– А где ты видишь мухлеж? – Глеб, даже не присаживаясь, стал елозить полотенцем по счастливому личику Саши.

Я сорвала с Дашки слюнявчик и ловко протерла ее щечки бумажными салфетками, после чего достала влажные.

Глеб посмотрел на меня с завистью.

– А ты подготовилась!

– Эта пачка у меня всегда с собой, – пробормотала я, ни на секунду не отвлекаясь от «клининга». – С детьми, знаешь ли, влажные салфетки – незаменимая вещь.