Скелеты в шкафу поселка Зябликово

– В конце почитай, там врач что-то вроде исповеди написал.

– Гришка, мы с тобой себя премудрыми пескарями считали, а выходит прав был Володя, Варькин помощник, когда про Баринова нехорошее думал. Проморгали мы с тобой сволочь. Алешка – это наша с тобой вина. Нам теперь все и исправлять. Где история болезни была?

– Беглова ее в нашей библиотеке среди книг спрятала. Представь себе, те же ребята ее и нашли, причем опять случайно.

– Что за ребята?

– Племянница Лешкиной врачихи Аня и их сосед Всеволод. Я ребят и взрослых на завтра к нам пригласил, Лешка хочет своими механизмами похвастаться.

– Это хорошо, Алешку надо срочно возвращать к жизни. Это обсудим позже. Надо схрон искать, его, как я поняла до сих пор не нашли. Гриша, я так понимаю, ты хочешь обсудить со мной, что с Бариновым и Полыниным делать, а точнее нанимать ли киллера? Я права?

– Права, права, сто раз права. Только здесь много Но. О том, что это грех, я молчу, почему-то мне кажется, что дед бы мне этот грех отпустил.

– Не тебе, а нам, Гриша.

– Спасибо, Граня. Что бы я без тебя и без Вари делал. У нее от всех наших дел сегодня гипертонический криз случился.

– Хорошая она женщина. Она ведь тебя, Гриша, всю жизнь любит. За Володю своего с горя согласилась замуж пойти. Согласилась, а он погиб. Вот она себя всю жизнь и корит, что за него обещала замуж выйти, а любила тебя, вроде как обманула жениха.

– Граня, я ведь тоже ее всю жизнь люблю. Татьяну, жену покойницу, хотел счастливой сделать, но как-то не сумел. Померла она быстро. Лешка тогда очень плакал. Ладно, это дело прошлое. Перво-наперво надо схрон найти, все награбленное в церковь вернуть, и только потом с Бариновым и Полыниным разбираться. Я не такой добрый как ты. Пуля – момент, и они на том свете. Нужно, чтобы они сначала здесь, на земле за свои дела ответили и помучались, желательно подольше.

– Поняла тебя. Только в нашу полицию с заявлением не пойдешь. Здесь все схвачено. У тебя кто-то в Москве есть? Денег жалеть не будем.

– В Москве есть, только, как уехать? Сегодня сдуру у Вари спросил, есть ли у нее знакомые, которые графологическую экспертизу истории болезни сделать могут. Рано, очень рано. Нельзя сволочей спугнуть. И за Лешкой, и за Варей, теперь и за ребятами присмотр нужен. Как уехать?

– В Москву поеду я. Я каждый год в Сергиев Посад на богомолье езжу. Никто ничего не заподозрит. А ты уж договорись с людьми, чтобы меня в Москве правильно встретили. Не беспокойся, я все, как надо сделаю. Прямо завтра поеду в Москву, а, как вернусь, съезжу к ювелиру. У Эльтмана вечно жена Полунина толчется. Я ей намекну, что ты решил разморозить старую задумку и колье для Зинаиды все же заказать. Уверена, что Полунин засуетится, решит, что Баринов его с бриллиантами кинул. Не исключено, что схрон решит почтить своим присутствием. Надо будет профессионально за ним и за Бариновым проследить. Это уж ты организуй. Лешке пока ни слова, может не выдержать и кашу заварить раньше времени…

30.

На следующий день все проснулись поздно. дала о себе знать бессонная ночь. К вчерашним переживаниям бабы Вари добавился стресс от пожара в библиотеке и болезни Любовь Антоновны. Шура – врач серьезный, поэтому бабе Варе было велено лежать еще, как минимум, три дня. Шура еще утром ушла в больницу, так что готовить обед на всю семью и бабу Варю пришлось Ане. В помощниках были Севка и Вячеслав Петрович. В связи с ночным происшествием на работу они сегодня не пошли. Мужчины толклись на кухне и только мешали Ане. Пришлось выгнать их во двор – вот там мужской работы полно. Давно пора скосить подросшую траву на тети Шурином участке, не говоря уже о том крапивном безобразии, которое заполонило весь участок Василия Петровича. Ане с тетей Шурой после долгих поисков удалось найти там несколько кустиков цветов – задохликов. Они вели неравную борьбу с сорняками и могли легко почить, если срочно не разобраться с крапивой.

Что Вы думаете, мужчины занялись делами? Естественно нет. Уселись на лавочку, и Василий Петрович стал демонстрировать заинтересованной аудитории какие-то электронные примочки. Сеня-Веня, не говоря уже о Севке, были в полном восторге. Севка, дурак, нажимал на какую-то кнопочку, и у Ани отключался телефон, нажимал на другую – отключался телевизор. Надо же какая радость! Ане на всю ораву еду нужно готовить, а дуракам – лишь бы в игрушки поиграть. Один Лаврушка вошел в Анино положение, лежал рядом с ней и гипнотизировал ее своим обаятельным взглядом. Рука сама без конца давала ему что-нибудь вкусненькое. Обед у Ани получился, конечно, не такой, как у тети Шуры, но все же ничего. Мужчины ели и нахваливали. Баба Варя Аниной стряпней тоже не побрезговала, похвалила девушку. Хорошая хозяйка растет. После обеда Аня с Севкой сгоняли в больницу, проведали Любовь Антоновну. Ей стало лучше, и завтра обещали выписать. К библиотекарше приходил следователь, интересовался деталями пожара. Любовь Антоновна шепнула Ане, что полицейским про Баринова она ничего не рассказала.

Вечером только собрались ехать к Миродковым, как в Зябликово появился сам Григорий Афанасьевич с сестрой. Они заехали проведать бабу Варю. По внешнему виду Григория Афанасьевича никогда не скажешь, что он олигарх. Одежда у него самая обыкновенная. Аграфена Афанасьевна – совсем не такая. Судя по всему, она себя в деньгах не ограничивает. Одни серьги, наверное, целое состояние стоят. Спина прямая, и несет себя с большим достоинством. С бабой Варей они на ты. Впрочем, входить в нюансы взаимоотношений Миродковых и бабы Вари, Ане было не досуг. С визитом в дом к Александре Николаевне приехал Миродков младший, Алексей Григорьевич. Не просто приехал, а привез свои «игрушки» – механизмы, чтобы показать ребятам. Мужская часть занялась испытанием радиоуправляемых самолетиков и беспилотников, а Ане глянулся самокат. Алексей Григорьевич достал из багажника машины несколько сложенных железок, куда-то нажал и получился самокат. Аня попробовала прокатиться – чудо, раз оттолкнешься, и потом едешь с ветерком, наверное, метров сто. Лаврушка тоже оценил самокат и с радостным лаем гонялся за Аней. До чего же хорошо, когда лето, каникулы… Ну его к черту, это расследование, сплошные страсти – мордасти, тем более, что Андрей оказался уж больно примитивным дураком. За деньги терпит издевательства Леры. Врет, что на лекарства для матери собирает, наверняка к Лерке в мужья намылился. А как цветасто рассказывал про свою амнезию! Артист из погорелого театра. Вот как теперь Ане людям верить?

Аня каталась на самокате, и не заметила, что к калитке подошел мужчина. Остановилась только, когда услышала рычание Лавруши. Надо же первый раз за все время, что живет в Зябликово, на кого-то зарычал.

– Красавица, что, изучила психиатрию? – Аня узнала Баринова. – Лешка Миродков у Вас? Сделай одолжение – позови.

Звать Алексея Григорьевича не пришлось, он сам увидел Баринова и подошел к забору.

– Алексей, где отец? Не могу до него дозвониться. Срочно нужен.

– Если не можете дозвониться, значит он не хочет, чтобы его беспокоили. По-моему, это очевидно.

– Ладно, Лешка, не вредничай, я вот тебе конфеток твоих любимых привез. Позови отца. Я его машину видел. Знаю, где он. У зазнобы своей среди бела дня ошивается. Постеснялся бы тебя.

– По-моему, личная жизнь моего отца не относится к сфере Вашей компетенции. Ждите тут.

Алексею идти за отцом не понадобилось. Григорий Афанасьевич, видимо, увидел Баринова в окно, и подошел сам.

– Баринов, ты что себе позволяешь? Следить за мной надумал? Я не посмотрю, что ты столько лет у меня работаешь, вышвырну. Что у тебя?

– Так, Григорий Афанасьевич, утром Вы на меня сердились, что я не доложил Вам ночью о пожаре в библиотеке, а сейчас ругаетесь, когда я с первыми результатами расследования приехал.

– Ну, что там?

– Отморозков взяли. Тренировались, хотели беспорядки учинить.

– Что, у нас политические? Не смеши, Баринов, эти Полунинские игры мне не интересны. Найди реального исполнителя и заказчика. Иди, работай. Меня от дел по ерунде не отвлекай. Алешка, закажи что ли всем мороженое, а то от твоих глупостей, Баринов, в животе забурлило.

Баринов ушел, мороженое привезли. Оно оказалось очень кстати. Как-то так получилось, что все пошли есть мороженое к бабе Варе, а Аня с Алексеем Григорьевичем остались на скамейке. Разговор у них случился очень интересный.

– Анечка, Вы психологией интересуетесь? Наверняка книжки какие-то специальные читали. Скажите мне, пожалуйста, когда можно доверять людям, а когда – нет? Как научиться распознавать, когда люди говорят правду, а когда врут. У меня ум за разум заходит. Недавно прочитал одно четверостишие, оно прямо про меня:

Люблю людей и пo нaивнoсти

oткрытo c ними гoвоpю

и жду рacпaхнутoй взaимнocти,

a пocле гoреcтнo курю.

Я раньше верил людям, а сейчас – не знаю, скорее нет. Вот смотрите, мне Баринов мои любимые леденцы привез. Их не в каждом магазине купишь. – Миродков младший вытащил из кармана коробочку. – Вы понимаете, может быть, Баринов хотел сделать мне приятное, старался, а я их есть не буду и Вас угощать не стану. Я их на анализ отдам, хочу проверить, нет ли в них какой-нибудь отравы. Вдруг у меня от этой отравы голова начинает болеть и мысли путаются. Вы понимаете, я за спиной человека о нем нехорошо думаю. Я сам себе противен.

– Знаете, Алексей Григорьевич, у меня такие же мысли, как у Вас. Я психолог еще никакой. Хотела почитать про гипноз, только книжка скорее всего сгорела. Вы сами не хотите сходить к гипнотизеру? Вдруг он Вам поможет, и Вы все вспомните?

– Анечка, Вы знаете я иногда боюсь вспомнить. Вдруг люди, которых я люблю, на самом деле желали и желают мне зла? Вон папа себе в кабинет не хочет камеру ставить. Боится кого-то из нас за неправедными делами увидеть. А почему Вы людям перестали доверять?

Анечка сама от себя не ожидала, как-то рот сам открылся и рассказал все про Андрея от начала до конца.

– Анечка, это хорошо, что Вы быстро с Андреем разобрались. Мелкий он человек. Он Вам – не пара. Знаете, не хотел Вам говорить, но раз уж у нас такой разговор пошел: Андрей на свадьбе подошел к столу, где у нас запас продуктов лежал, взял банку икры и положил ее в карман. Я это своими глазами видел. Противно! Вот Сева – хороший парень. Он Вам очень подходит. Со стороны это хорошо заметно.

Аня пожала плечами. Севка? Девушка его в качестве своего бойфренда никогда не рассматривала. Так, сосед. В лес сходить, на речку, на велике покататься…

– Анечка, я задам Вам один нескромный вопрос. Если не захотите отвечать, Вы только ресничками моргните – «Да» или «Нет». Договорились? Анечка, это Вы нашли бриллианты?

Этого вопроса Аня не ожидала. Она покраснела и кивнул.

– Совершенно случайно. Я только мешочек видела, внутрь не заглядывала. Это Севка решил, что камни драгоценные.

– Я так и думал. Уж очень Вы внимательно мою историю слушали. Спасибо большое. Я у Вас в долгу на всю жизнь. – Алексей взял Анину руку и поцеловал. Конечно, это было совсем не то, что поцелуй Андрея, но все равно очень приятно.

– Меня благодарить не за что. Это все случайно получилось.

– Анечка, Вы ведь могли оставить бриллианты себе. Так сделали бы девяносто девять процентов людей. Вы очень хорошая.

Как это оставить бриллианты себе? Ане это даже в голову не приходило. Вон Севка тоже ничего не стырил, сразу отдал мешочек Василию Петровичу, тот – бабе Варе, а баба Варя – Миродковым. Выходит, что все мы честные и нам можно верить, хотя иногда и приходится по мелочи приврать. С брюликами получился тест на вшивость. Надо будет об этом на досуге поразмыслить. Хорошо бы потом еще с Алексеем Григорьевичем поговорить, он такой умный. У него можно много чему научиться.