Хочу тебя купить

Возвращаюсь в комнату – малышка лежит, свернувшись под одеялом, прикрыв голову ладошкой.

– Эй, – тихо зову, не понимая, стоит ли тревожить, – уснула что ли?

– Н-нет… я не сплю.

– Чай выпьешь?

– О… да… спасибо вам.

Девчонка, прямо, сама вежливость, воспитанная, спасибо не забывает говорить.

– Пей, потом я принесу компресс горячий на голову.

– Откуда вы знаете?

– От верблюда. Пей давай. И вот… миска, если что… чтобы не бегала.

– Спасибо…

Вижу, как её щеки становятся розовыми. Ночник у меня тут неяркий, но всё равно видно, даже несмотря на то, что кожа у неё слегка смуглая.

Смугляночка моя… Жасмин.

Нет, пожалуй, отпускать её я точно не буду. Раз птичка попалась в мои сети грех не воспользоваться. Особенно, когда она такая сладкая.

– Как тебя зовут?

– Яся… Ясмина…

Да ладно? Ясмина! Жасмин… Почему-то не верится, что это её настоящее имя, но даже если так, псевдоним себе она выбрала весьма удачный.

– Красивое имя, тебе подходит.

– Спасибо, – снова смущается, глазки опускает.

А меня торкает. Невинность торкает. Милота эта её.

Представить, что это обычная девчонка, девушка, студентка, например. Просто случайно попала на вечеринку мажоров. Случайно оказалась в той машине. Может, этот придурок приставал, а она не дала, ну он её и выкинул на хрен, решил, что проще снять профессионалку, чем морочится с этой целкой-невидимкой. Да, это было бы круто, конечно. Вот только её шмотьё. Платье. И не только. Чулки бл*дские, трусики, которые трусиками назвать нельзя, так, две ниточки и кусочек тряпочки, не прятать, а наоборот, напоказ выставить. Как они ходят в этом? Натирает же всё? Или специально? Возбуждает? Как раз должно по клитору тереться.

Не носят такое студенточки. И простые девочки тоже не носят.

– Жасмин, а что это за кент был, с которым ты в тачке ехала? Знакомый?

– Я Ясмина, не Жасмин.

– А мне Жасмин больше нравится. Похожа ты, на принцессу.

– Спасибо, но…

– Ты благодарить заканчивай, а то уже спина чешется.

– Что? – ресничками длинными хлопает, свои такие черные, завиваются, не наращенные, красивые.

– Крылышки растут. Так что, кто этот кадр, который тебя на трассу выкинул? Ты его знаешь?

– Нет… – тушуется, секи прикрывает, – простите… голова… Мне плохо опять.

– Не знаешь, значит, да? Понял.

– Мне нужно папе позвонить. Вы можете дать телефон?

– Могу. Но не дам.

– Почему? – глазёнки перепуганные, ротик приоткрывает, так и хочется засунуть туда что-то большое и твердое. – Я только позвоню папе, мой папа, он…

– Куколка, мне плевать, кто твой папа. – перебиваю неожиданно жёстко, и вижу, как сразу она вся сжимается и тушуется, знает, что ожидать от злого мужика, видимо, проходила уже, и не в школе, что тоже очевидно. – Ясно? Пей чай, сейчас полотенце горячее на голову принесу и будем ждать врача, а потом… Потом посмотрим, давать тебе телефон или не давать.

Говорю резко, потом встаю и выхожу в ванную комнату.

Давать будет мне она. Много и часто. Это я уже понял.

Телефон, принцесса надо заслужить.

Как и звонок твоему папику.

Может, я ему сам наберу, чтобы о цене на твою пи*дёнку договориться.

Интересно, какой ценник у твоего папика?

Глава 14

Странно. Он ведь пытается меня напугать? А мне совсем не страшно. Руденский меня спас. Помог.

Голова болит, но, когда я лежу в одном положении и вокруг темно и тихо приступ притупляется. Не так сильно пульсирует висок. И не тошнит почти.

Чай я выпила. Тепло по телу растеклось.

Потом Евгений принёс компресс. И так и не сказал откуда знает, как облегчить мои страдания.

Вызвал доктора мне.

Папе же не обязательно знать, что Руденский видел меня обнажённую? Думаю нет. Да и кто ему расскажет? Я? Ахах! Евгений? О, подозреваю, что тоже нет.

Поэтому…

Вообще, это так удивительно, что я попала в дом именно к этому мужчине!

Боже, в моём воспалённом, измученном болью мозгу начинают крутиться разные картинки.