Под музыку любви

Монтгомери Холден поднялся по ступенькам и вошел в небольшое помещение парикмахерской. В сотый раз объясняя самому себе, почему он должен сказать ей, что он узнал ее. И чтобы она не отрицала, что это она. И что это он. И он не может без нее жить.

Запутанно, витиевато, но чертовски верно. Пусть не отрицает, что это она, потому что это она, и у него сердце едва не отказало, как только он увидел ее на той фотографии. А потом и ноги подкосились, когда он, подходя к раскрытой двери парикмахерской, услышал ее голос.

В парикмахерской Ребекки не было. Скучающая Линда вскочила со своего кресла. Несколько секунд они молчали.

– Здравствуйте, – сказала Линда.

Монтгомери Холден кивнул. Возникла неловкая пауза.

– А Ребекки не будет, – сказала Линда, – у нее голова третий день болит. Но я тоже умею брить.

Лицо режиссера было в мелких порезах после вчерашнего бритья.

– Может, врача? – сказал он.

– Кому? – не поняла Линда.

– Тому, у кого голова болит.

– Ах, нет, само пройдет.

– Все-таки – третий день.

– Нечего, справится, – сказала Линда. – Так что насчет побриться?

– Нет, – улыбнулся Монтгомери Холден, – извините. Но я так не могу.

– Что вы не можете? – не поняла Линда. Вроде побриться пришел.

– Менять личных парикмахеров и адвокатов, – сказал Монтгомери.

– Вы же с ней всего два дня знакомы, – сказала Линда.

Все понятно. Не бриться он сюда ходит. Тут нечто большее.

– Это дело чести, – улыбнулся Монтгомери Холден.

Еще неловко постоял, подождал, вдруг появится Ребекка. Но – нет. Никто не возник в дверном проеме, прямо из утреннего тумана и соленого воздуха.

Монтгомери Холден на прощание кивнул Линде, развернулся и вышел.

– Бог мой, какой мужчина, – сказала Линда сама себе, оседая в кресло.

Хоть бы миссис Корнуэл пожаловала, что ли. А то со скуки можно заснуть. О нет, пусть не пожалует. Увидит, что Ребекка уже с утра прогуливает.

Но миссис Корнуэл все-таки пожаловала. Возникла на пороге парикмахерской прямо из утреннего тумана.

Линда даже вздрогнула. Обычно миссис Корнуэл появлялась со стороны задней двери. А тут уже и дышит с утра пораньше так тяжело, будто на другой конец городка гоняла. Интересно, какие новости принесла на хвосте?

– Кино! – важно сказала миссис Корнуэл.

– Что – кино? – спросила Линда.

– Кино будут снимать!

– В нашем захолустье?

– У нас город – у самого Бога в ладонях расположен! – сказала миссис Корнуэл.

– Мог бы растений ваш Бог побольше посадить, – сказала Линда.

– Растения здесь как раз по климату! – обиделась за свой родной городок миссис Корнуэл. – Большие растения здесь быстро засохнут.

– Да и климат можно было помягче сделать, – подливала масло в огонь Линда, – разве может нормальный человек такую жару переносить?

– Ты ничего не понимаешь, – сказала миссис Корнуэл, – надо любить то место, в котором живешь, а вам, молодым, все не так. Все миражи какие-то ищете. А красоту под боком и не замечаете.

Линда зевнула. Ей бы спать в такое время, а не лекции о нравственности слушать.

– А где же наша девочка? – поинтересовалась миссис Корнуэл.

Ну вот – наша девочка. А Линда, значит, просто манекен. Хотя именно от Линды прибыль-то вся и идет. От одной Ребекки давно бы пришлось опять закрыть вашу парикмахерскую, непочтительно подумала Линда.

– Приболела наша девочка?

– Приболела, – сказала Линда, – после обеда выйдет. Все равно нет никого.

– Думаю, раз в городе новые люди появились, значит, у нас теперь и клиентов побольше будет, – с надеждой сказала миссис Корнуэл.

– Это вы о съемочной группе? Так у них свои стилисты должны быть, – остудила ее мечты Линда.

– О, а я и не подумала, – разочарованно сказала миссис Корнуэл.

– Вот-вот.

Линда от нечего делать принялась, как обычно, медленно крутиться в своем кресле.

– А чего же он тогда опять сюда приходил, – остановила ее своим вопросом миссис Корнуэл, – раз у них свои стилисты должны быть?

– Кто приходил?

Миссис Корнуэл кивнула на входную дверь.

– Как кто, – сказала она, – режиссер ваш. Когда сюда шла – нос к носу столкнулись.

– А-а, – сказала Линда, – так ему наша девочка приглянулась.

– Ты думаешь? – раскрыла рот миссис Корнуэл.