Хулиган. Его тихоня

– Пойдем.

Я медленно выдохнула и мысленно поблагодарила Ульяну за ее помощь в сборах. Орлов помог мне надеть джинсовку, взял меня за руку, как делал это всегда, и направился вниз по лестнице, выводя меня на улицу к сверкающему мотоциклу. Я вздрогнула, когда он завел его, и крепко прижалась к его спине.

Обратной дороги уже не будет…

5.2. Свидание и откровения

Прошло минут тридцать, прежде чем Орлов припарковался на месте под запрещающим парковку знаком. Я уставилась сначала на знак, потом на ветхое здание, к которому мы приехали.

Я ненадолго задумалась о том, чтобы указать ему на то, что здесь нельзя парковаться. Но решила, что это невыполнимая задача, потому как Орлов вряд ли бы послушался меня.

Пока он вел меня к зданию, кожа на моей спине, под его большой ладонью, неистово горела. Прежде чем я начала паниковать и думать, что это старое место станет местом моей погибели, Орлов открыл дверь и втолкнул меня внутрь.

Мои глаза с удивлением окинули внутреннее убранство. Интерьер оказался неожиданно приятным, учитывая состояние здания снаружи. Стены были выкрашены в белый цвет и украшены фотографиями людей в черных рамках, которые явно наслаждались здешней едой. Столы были накрыты белыми скатертями. Все открытое взору пространство было заполнено людьми, сидящими за столиками. А кто-то стоял возле хостес, ожидая освобождения столиков. Должно быть, это место было популярным.

Хостес заметила нас и направилась к нам, не обращая внимания на остальных ворчливых ожидающих. Она была довольно молодой, может даже моей ровесницей или чуть постарше. Ее губы были вишнево-красного цвета, первые две пуговицы ее униформы были призывно расстегнуты, открывая глубокое декольте, а ее глаза смотрели на Орлова с явным желанием и вожделением.

– Столик, как обычно? – спросила она, улыбаясь с излишней теплотой.

Я почувствовала, как ревность, чистая и кислотная, пронзила меня. Должно быть, Орлов здесь завсегдатай, если хостес была знакома с ним. Отчего-то мне захотелось вцепиться ей в волосы. Он явно был со мной, а она вела себя так, будто меня здесь не существовало, посылая ему кокетливые взгляды.

Я была удивлена, насколько сильно это меня беспокоит.

– Нет, – Орлов обнял меня за плечи и притянул ближе к себе. – У меня свидание. Я бронировал уединенный столик.

Глаза хостес расширились, прежде чем она посмотрела на меня с чистой завистью. Мне хотелось рассмеяться ей в лицо и сказать, что да, девочка, он мой. Только мой.

О чем я вообще думаю?!

Хостес повернулась и направилась в заполненный людьми ресторан. Мы с Орловым последовали за ней. Она отвела нас в самый дальний угол, где был свободный столик, и заносчиво сообщила, что наша официантка скоро подойдет к нам. Орлов снял свою куртку и я сделала то же самое, изо всех сил стараясь не смотреть на его перекатывающиеся мышцы под белой рубашкой.

Мой взгляд остановился на татуировке на его запястье. До этого момента я не замечала ее, потому что впервые увидела его без куртки или худи. Это была татуировка в виде цветка. Нет, розы, выполненная черными чернилами. Я перевела взгляд на другую татуировку на его шее и смогла различить лепестки рисунка, выглядывающие из воротника его рубашки. Должно быть, это еще одна татуировка с розой.

Прежде чем я успела задуматься о значении его татуировок, он взял мою джинсовку и пододвинул для меня стул. Я села, быстро пробормотав слова благодарности. Затем он сел напротив, спиной к стене.

Тишина.

Я взглянула на него и решила, что пора взять себя в руки и попытаться заговорить.

– Здесь очень мило, – сказала я ему, теребя край скатерти на столе, а затем решила впервые обратиться к нему по имени: – Алек…

– Леша, – перебил он меня, прожигая своим взглядом.

– Л-леша, ты часто здесь бываешь?

Его взгляд переместился с моих губ на глаза и он кивнул. Я заметила, что его серебристо-серые глаза, казалось, смеялись надо мной, когда я смотрела в них. Я наклонила голову, чувствуя, как покраснели мои щеки.

Появилась официантка и я вздохнула с облегчением, оттого что она смогла прервать наш с Орловым зрительный контакт, от которого мне было жутко неловко.

Затем на меня вновь накатила волна раздражения. Как и хостес, официантка не сводила своего взгялда с Орлова, а то как она облизывала губы, глядя на него…

Ревность воспылала во мне настоящим огнем.

Леша сделал заказ за нас двоих – бургеры и пиццу, не спросив моих предпочтений. Но мне было все равно. Я все еще смотрела на официантку, кипя внутри, когда она придвинулась еще ближе к Леше и сделала так, чтобы ее грудь оказалась на уровне его глаз. А затем она ушла, соблазнительно покачивая бедрами.

Взглянув на Лешу, я заметила, что он совсем не смотрел на нее. На мгновение мне показалось, что его взгляд застыл на моей груди, но потом он встряхнул головой и откинулся на спинку стула. Не знаю почему, но мне показалось странным, что он не посмотрел на нее.

– Похоже, ты знаешь здешних девушек, – вымолвила, с трудом сдерживая раздражение.

– Я же часто здесь бываю, – отозвался он, пожимая плеча.

– И это единственная причина? – спросила я, не успев подумать. Его глаза сузились, и я, заикаясь, продолжила: – Я имею в виду… Ты же с-секусуальный, а они очень д-даже привлекательные.

– Ты считаешь меня сексуальным? – одна из его бровей медленно взмыла ввысь.

Я покраснела и не знала куда деть свой взгляд. Леша наклонился вперед, опираясь локтями на стол и сверля меня напряженным взглядом.

– Ответь на вопрос.

– Да… – прошептала я, опустив взгляд.

– Глаза, Ксюша.

Я быстро подняла глаза на него.

– Ты считаешь меня сексуальным?

Я была уверена, что он наслаждался тем, что мучил и смущал меня.

– Да, считаю, – сказала я тоненьким голоском.

– Что? Я тебя не слышу.

– Да, ты сексуальный. Даже очень, – сказала я громче на выдохе.

К моему ужасу, официантка подошла как раз вовремя, чтобы услышать мое заявление о сексуальности Леши. Мое лицо вспыхнуло огнем. Девушка оскалилась в кошачьей ухмылке, поставила наши напитки на стол и удалилась. А мне захотелось умереть от стыда.

Леша пододвинул ко мне мой стакан с соком и сказал:

– Вот. Похоже, тебе не помешает выпить. Ты покраснела.

Я сделала глоток, хотя больше мне хотелось сгореть от стыда или провалиться сквозь землю.

– Что ты хочешь на обед в понедельник? – спросила я, стремительно меняя тему.

Он пожал плечами, но не ответил.

– А ты умеешь готовить? – спросила я.