Северянка

– Они пытались, но хан запретил меня трогать. Хотел взять в жены.

– Получил? – горько усмехнулся эльф.

– Как видишь.

– Пойдем, надо выбираться отсюда. Коней мы в лесу оставили. Остальным, я думаю, лучше пока не рассказывать о Пади.

Рагнеда лишь кивнула. Оба стали пробираться меж домов. Светозар по дороге снял с бельевой веревки какую-то накидку и надел ее на княжну. Через пару домов они едва не наткнулись на Барукхана – Рагнеда заметила его и спряталась за угол, потянув за собой эльфа. Хан ничего не заметил и прошел мимо. О пропаже княжны он еще ничего не знал, а на торги предпочитал не ходить, если не хотел покупать. Как только хан скрылся, Рагнеда и Светозар смогли выбраться за окраину, а там и в лес, где их ожидал Лютой. Рагнеда была безумно рада видеть живого земляка, она обняла молодца.

– Скоро должны подойти остальные. Пока подождем, – сказал эльф.

– Рагнеда, есть хочешь? – спросил Лютой.

– Да, не мешало бы, – впервые с тех пор, как прошла та ужасная ночь, Рагнеда захотела есть, не приходилось впихивать в себя еду насильно. И ржаной хлеб ей сейчас казался самым вкусным на свете.

«Купцов» еле разняли. Охрана не могла справиться с вояками. Тут вмешался Данко, пытаясь рассудить кто из друзей является покупателем рыжеволосой рабыни. В конце концов всех троих скрутили и, не разбирая кто прав, вытолкали с площади. Только теперь продавец заметил пропажу и крикнул стражника. Тот отправился на поиски, а торги продолжились. Хану было решено пока не сообщать – вдруг беглянка найдется.

– И не появляйтесь здесь больше! А то устроили торжок, – крикнул лешачам в догонку начальник стражи.

Лешачи со смехом выбрались за околицу и направились туда, где их ждали друзья. Завидев своих, Лютой стал отвязывать поводья от деревьев. Парни, первым делом обняв княжну, оседлали скакунов и двинулись домой. Сначала несколько часов ехали молча, чтобы убраться подальше и не тратить время на болтовню. Потом они стали рассказывать как вырвались из засады, которая была устроена на пути в Волынск. Потом стали обсуждать и смеяться над тем, как устроили побег княжны и потасовку. От веселья Рагнеда на миг позабыла о том, что их ожидает дома. С небес на землю ее вернул вопрос Данко:

– Рагнеда, а что в Пади случилось?

Как ни отлынивай, а рассказывать все равно придется. Даже если сейчас промолчать, когда парни увидят море трупов родных и друзей, расспросы все равно последуют. Княжна решилась все рассказать:

– Вечером, после того, как вы уехали, из леса, словно муравьи, поползли печенеги. Они напали неожиданно – мы не были готовы. Властимир рассказывал врагам все: что, где и как в деревне. Это он был наводчиком, – Рагнеда ехала со Светозаром. Эльф боялся снова ее потерять, поэтому не отпускал от себя ни на шаг. Она почти слышала как стучит его сердце, когда рассказывала о произошедшем.

– Как он мог? – не понимал Лютой. – Ведь к нему относились как к родному. Тем более он мальчишкой осиротел. Заботились о нем…

– А меня это не удивляет, – отозвался Тихомир, – Он всегда считал, что с ним обходятся недостаточно хорошо. Всего ему было мало. Даже Рагнеду у Вольги отбить пытался. И не скрывал этого. Считал, что он должен иметь только все самое лучшее.

– Он понял что натворил, только уже было поздно, – сказала Рагнеда.

– Что значит «поздно»? – спросил Мечислав.

– Его убили печенеги.

– Поделом гаденышу, – злорадствовал Данко.

– Наши, наверное, много потерь понесли? – предположил Лютой.

– Да, теперь сколько все заново восстанавливать – дома, амбары…

– Рагнеда, много наших погибло? – спросил Мечислав.

– Не знаю. Меня почти сразу увели. Я ничего не видела, – ей пришлось соврать. Она не могла им всего рассказать – язык не поворачивался. Пусть лучше сами увидят. Пока для них есть хоть какая-то надежда, что родные и близкие живы. Нельзя ее сейчас отбирать.

Но чем ближе они подъезжали, тем больше Рагнеде не хотелось возвращаться туда – страшила картина, которая вот-вот предстанет перед глазами. Княжна подумала о том, что завтра должна была состояться их с Вольгой свадьба. Князь Андрей еще, наверное не знает ничего – он собирался утром приехать. Что он увидит?

Уже темнело, а до дома еще несколько часов пути. По темноте решили не ходить, а заночевать здесь, где остановились на отдых. Поймали пару зайцев, да перепелку, приготовили их на костре. Этим и перекусили, легли спать. Рагнеда легла рядом с наставником. Она тоже боялась что он вдруг исчезнет и она снова останется одна. Ночь княжна спала плохо, то и дело просыпаясь от кошмаров, в которых заново переживала смерть родных. Чтобы было не так страшно, она прижималась к Светозару и успокаивалась тогда, когда он ее обнимал. К рассвету дремота совсем прошла и Рагнеда села возле костра, который за ночь еще не погас, хотя хворост никто не подкладывал. Это пакозалось очень странным, но подарило надежду на то, что силы к ней возвращаются. Рагнеда хотела проверить так ли это. Она попробовала коснуться пламени, но оно тут же погасло, оставив тлеющие угольки.

«Скоро мы будем дома», – с ужасом подумала девушка. Она гадала как друзья воспримут увиденное. Вот и остальные начали просыпаться. Завтракать никто не стал, все спешно собрались и двинулись в путь. Как только они выехали на пригорок, с которого открывался вид на Лешеву Падь, их взору предстали наполовину обгорелые дома и амбары с конюшнями, на улицах лежали трупы. Вокруг стояла гнетущая тишина, даже птицы не пели, насекомые не жужжали. Становилось не по себе. И эту тишину нарушал только шум реки. Лешачи глазам своим не поверили. Даже Светозар, который уже все знал, не ожидал такого увидеть. Молодцы пришпорили коней. Рагнеда до ужаса боялась снова увидеть убитого отца, братьев и мать.

На лошадях было трудно пробираться по улицам – они то и дело наступали на мертвых, ломая кости. Этот треск до боли резал слух. Ступить было абсолютно негде. Воины спешились, отпустив коней и оставив без привязи. Селение было пустым. Ни одной живой души. Убиты все: женщины, дети, старики, мужчины. Молодцы разбрелись по своим домам, стараясь по пути ни на кого не наступить, вглядываясь в лица – вдруг кто из своих.

Светозар первым ринулся к себе. По пути он наткнулся на Ивара – у княжича было перерезано горло. Он умер, сжимая в руке саблю и пытаясь ползти. Его тело так и застыло, словно в движении. Эльф шел, обращая внимания на мертвых детей, которые перед смертью жались к матерям. Войдя в раскуроченную калитку, он увидел во дворе Злату. Она лежала на спине с широко открытыми глазами, в которых отражалось утреннее летнее небо с проплывающими перьями облаков. Руки молодой женщины застыли на груди возле рукоятки сабли, торчащей с правой стороны. Убийца пригвоздил бедняжку к земле, вонзив клинок так, что рукоять врезалась глубоко в тело, сломав ребра жертвы. Светозар выдрал саблю из тела жены, взял тело на руки и отнес в избу, на постель. Положив Злату, он закрыл ей глаза и сел на край ложа. Эльф не верил, что ее больше нет, что их малыш никогда не родится. Он не замечал как из глаз текут слезы. Хоть он и не любил жену, но видеть ее такой, было невыносимо больно.

Лютой тоже нашел свою жинку. Она словно спала. На милом лице было выражение спокойствия. Всеслава тоже ждала ребенка. Срок был уже достаточно большой. Десять лет они прожили вместе, но так и не могли иметь детей. И когда, наконец, боги им послали желанное чадо, печенеги отняли у Лютого семью и неродившегося сына. Он сидел на земле и прижимал к груди тело жены, пытаясь заполнить этими объятьями пустоту внутри себя. Но пустота только ширилась, съедая всю любовь, что питал Лютой к Всеславе.

С телами людей были перемешаны и тела собак, лисиц и волков, которые защищали хозяев до последнего вздоха.

У Мечислава жены и детей не было – еще не успел обзавестись. Но увидав трупы родителей в разных местах, он затащил тело отца во двор и положил его рядом с матерью и сестрой.

Данко же искал своих детей. Сыну и дочке было по семь и пять лет. Жену он сразу нашел, а вот малышей нет. Он наткнулся на них в обгоревшем сарае. Мать велела им спрятаться за бочкой, в углу. От дыма дети задохнулись уже во сне, а заснули, обнимая друг друга. Так Данко и нашел их – в обнимку. Он взял малюток на руки и ходил с ними, пел им колыбельную, отказываясь верить в то, что их нет. Данко был смуглым и черноволосым. Но от увиденного и пережитого несчастный в миг поседел. Укачав детей, он уложил их рядом с матерью и накрыл своим плащом.

У Тихомира в селении не было родных. К лешачам он пришел год назад и еще не успел жениться. Даже невесту себе не присмотрел. Он просто ходил среди трупов, пытаясь осознать страшную правду. Он увидел Рагнеду, которая стояла у тела отца. Князь лежал на боку, с окровавленной рубахой на груди. А рядом с Ярославом был и Вольга. После того, как Мурад его смертельно ранил, Вольга дополз до завалинки и пытался подняться. Обессилив, он положил голову на руки и, сидя в таком положении, стал захлебываться кровью, которая хлынула из горла.

Княжна присела возле отца, обняла его. Потом подошла к завалинке и расположилась около жениха. Русые локоны спадали молодцу на лицо. Она заботливо убрала их, открывая взору милый лик. Девушка долго вглядывалась в него, стараясь запомнить каждую линию, каждый изгиб. Потом Рагнеда стала гладить его по голове, говорить с ним, извиняться за то, что теперь они не могут быть вместе. Зрелище было жутковатое: молоденькая красивая девица сидит у окровавленного тела и объясняется с ним, словно с живым. Выражение ее лица было при этом какое-то отрешенное, глаза пустые. Сейчас княжна напоминала сумашедшую. В конце монолога она поцеловала Вольгу в щеку и пошла в свой дом. Тихомир отправился следом за ней.

По пути им попался Ивар, а в следующей ограде Дарина с Желаной и Арина. Тихомиру самому стало тошно, когда он увидел княгиню, прижимавшую внучку к груди – обеих пронзила одна стрела, пригвоздив девочку к женщине. Увидав мать, Рагнеда разрыдалась. Чтобы сдержать крик, она зажала рот руками. Тихомир прижал ее к себе, сам еле сдерживаясь. Здесь невозможно было стоять, они пошли в дом.

Во дворе княжеской избы было много мертвых печенегов. В горнице лежал Влас с торчащей из шеи стрелой. Рядом, головой на пороге, скорчился Властимир. Парня избили до неузнаваемости. Рагнеда обняла брата, потом подползла к Властимиру, положила его голову себе на колени и стала гладить волосы.

– Нашла кого жалеть! – не выдержал Тихомир. – Он на всех смерть навел, а ты его за это по головке гладишь?! Лучше бы брата так приголубила.

– Ты просто не видел как Властимир нас спасти пытался. Хотел всех откупить, предлагал все свои сундуки с золотом лишь бы печенеги ушли. Он осознал что натворил. Мы с Власом хотели забрать его, когда вырвались. Но нам не дали, – по щекам девушки текли слезы, но голос был твердым.

– Будем князя Андрея ждать?

– Нет. Я думаю, что лучше будет уйти отсюда до его приезда.

– Почему? – не понимал Тихомир.

– Пусть думает, что мы тоже мертвы. Мне так будет проще.

– Что проще?

– Он не станет нас искать. Если хотите, оставайтесь здесь, дождитесь его. Тогда пусть считает павшей меня. А я отправлюсь в Переяславль.

Тихомир все равно ничего не понимал. Он вопрошающе смотрел на княжну.

– Я думаю, тебе стены на голову давят, – сказал он, – Идем на улицу.

Все остальные уже простились со своими семьями и подходили к воротам княжеских покоев. Молодые и сильные воины постарели за то время, что находились здесь: лица осунулись, в волосах пробивалась седина (а Данко вообще стал полностью седым). Даже Светозар был бледнее обычного, под глазами залегли темные круги.

– Что теперь? – спросил эльф у княжны.

– Я отомщу Святополку за все, – ответила Рагнеда.