Наше прошлое. Часть первая
– Удивительная щедрость, – просипела Мади. – Может ты мне ещё и найдёшь мужика, и подержишь его для меня, а, старшая сестра?
– Будет брыкаться, не только подержу, но и свяжу. Научу, как нужно и можно вести себя с моей маленькой сестрёнкой. И если мне что-то не понравится, то ему не понравятся мои методы воспитания, – с явным удовольствием рассмеялась.
Когда человек не знает, что за ним следят, показывает свою истинную натуру. Какой противный у неё смех. Меня даже передёрнуло от отвращения. Прямо злой гений в юбке.
– Хм. Бессмысленно всё это, – как-то уж совсем безнадёжно прозвучало.
– Почему это? Если хочешь ребёнка, значит получишь.
– Не получится. Я больше не могу иметь детей. Несколько лет после того лечилась, но ничего не помогло. Потом опять ты появилась. И твой кровавый захват мира пошёл на новый виток. Теперь уже со мной. И как ты только смогла меня уговорить присоединиться к тебе?! До сих пор не понимаю.
– Нечего понимать. Ты была под действием одного препарата, слабенькое психотропное. В сотни раз слабей тех, что тестирую сейчас. Тогда твоя поддержка и помощь мне были необходимы. Сейчас тоже нужна, разумеется, – ого, похоже у Мари язык начал заплетаться ещё сильней. – Можно сказать, что сейчас я нуждаюсь в тебе намного больше, чем за все годы до этого.
Потом кто-то пьёт. Затем в полной тишине раздался громкий звук оплеухи, и бьющегося стекла. Один стакан точно разбит.
А Мади разозлилась. Ещё бы, кому понравится роль лабораторной мыши. И никакого права голоса, жизни, возможности спастись. А мы тут все такие. Добро пожаловать в ряды подопытных, директриса!
– Какая же ты тварь! Из меня тоже решила сделать подопытную? Тебе мало что ли тех, от кого отказались из-за ненужности? Ты ещё умудрилась притащить в этот рассадник малолетней преступности племянницу.
– Больше никогда не смей поднимать на меня руку, сестра. Не посмотрю, что мы родные. Поняла? Тот препарат был безвредный, к тому же я проследила, чтобы он был максимально быстро выведен из организма.
Теперь Мади рассмеялась злым смехом.
В этот момент в дверь кабинета неожиданно громко и требовательно постучали.
– Кого там принесло? – недовольство Мари уже можно ложкой есть. Только есть огромная вероятность сразу же отравиться.
– Входите, – Мади всегда так отвечает на стук. Ровно и миролюбиво.
Дверь противно скрипнула, оповещая о визитёре. И она всегда скрипела. Её так ни разу и не смазали.
– Добрый вечер, директриса, – ого, док, собственной персоной, – О, Мари, и ты тут. Празднуете что-то?
– Да. – Мари прямо сама невозмутимость. – Похороны празднуем. Выпьешь с нами, а? Угощаем.
Наверно он в шоке.
– Нет..мм..спасибо. Хотел сообщить, что в столицу нам ехать завтра днём, в четыре часа. Мари, будь готова к полудню. Пока доедим до вокзала, разместимся. Опаздывать нельзя.
– Стоп, а почему завтра? Мы ведь должны сегодня к полуночи ехать на вокзал, разве нет?
– Нет. Билеты доставили час назад. Они на завтра. На сегодня в продаже билетов не оказалось.
– Хм. Ясно. Ладно, буду готова. По крайней мере успею хорошенько выспаться.
Слишком недовольный тон голоса. Разработанный план убийства так неожиданно, ещё на стадии планирования, сорвался.
– Ладно, я пошёл. Спокойной ночи, дамы.
– Спокойной.
– Ага.
Шаги. Скрип и дверь захлопнулась.
Прошло минут десять. Все это время был слышен только стук льда о стекло. Алкашки, блин.
Первой снова заговорила Мари.
– Плохо. Ну, ничего, я умею импровизировать.
– Ну-ну, импровизатор.
– Значит сегодня спешить некуда.
– Ты и до этого не спешила.
– Что ты бурчишь? Всё будет просто отлично! План всего лишь переносится на завтрашний день. Ты говорила про Карла и Лори.
– Хочешь рассказать про них? Ну давай.
Я даже пододвинула стул ближе к стене, не хочу пропустить ни одного слова. Затаила дыхание, готовая слушать.
– Карл – непревзойдённый гений так же, как и его отец, они очень похожи, даже внешне. Он великий учёный, изобретатель. Хотя ни разу никому не рассказал, что он там со своей командой изобретал в Исследовательском Институте. Там полностью закрытая зона. Этот Институт находится на военной базе. Допуск даже учёному получить трудно, остальным же просто нереально.
– Удивительно, ты его до сих пор любишь. Пробовала туда попасть?
– Пробовала. Люблю, – и замолкла на долгие несколько минут. Я почти что потеряла надежду услышать ещё что-то о нём. Тут она заговорила, а я вздрогнула от неожиданности, едва не свалившись со стула. – И ненавижу, потому, что не могу быть с ним. Несмотря на то, что о работе, разработках и политике он никогда и нигде не говорит, он очень общительный. Даже аристократическое воспитание не сделало из него сноба. Он может найти общий язык буквально с любым человеком. Очень эрудирован, умеет красиво и содержательно донести свои мысли. Из-за того, что много путешествовал, почти с самого детства, рассказывал много историй, что с ним произошли. Даже что-то страшное может перевести в шутку и все будут ржать в голос. Много историй и не про себя знает. Шутки и анекдоты – его оружие массового поражения. Харизма тоже сражает наповал. Любого человека из любой сферы может расположить к себе так, что этот человек сам будет искать его общества. Никогда, ни до, ни после, не встречала хотя бы отдалённо напоминающего его. Он уникален и неповторим. А также хорош собой. Его тело великолепно вылеплено.
Неужели я услышала её стон или показалось?!
– Ты прямо идеал мужчины описала, – в голосе директрисы слышна явная насмешка над Мари.
– Он действительно идеал. Мой идеал!
Точно чокнутая.
– Я на него и не претендую, – а перед глазами предстала картина, как она руки поднимает в жесте поражения. – А Лори? Джуанна?
Почему тишина? Я нетерпеливо ждала возобновления разговора полчаса. Слышны были только стук стаканов о стол. Соревнуются они там что ли в способности больше выпить?! Наконец Мари, с сильно заплетающимся языком, продолжила говорить.
– Про Джуанну ничего не знаю. Понятия не имею откуда он её притащил. Ей было двадцать пять. Высокая, рост метр восемьдесят, волосы русые, глаза карие, курносая. Вот и все
знания о ней. Ах, ещё она очень громкая.
Мне кажется, что последнее было сказано с улыбкой.
Чтобы руки не дрожали, пришлось обхватить плечи. А вот губы плотно сжать.
Мари тем временем продолжала:
– Лори. Дети гениев очень редко бывают гениями. И она не гений. Тупая, неуклюжая при том, что скелет ходячий. Единственный плюс в ней – это скорочтение. И то, об этом методе ей и остальным ученикам рассказал учитель литературы, когда они начали жаловаться, что надо за день прочитать книгу в четыреста страниц. Она единственная, кто начал заниматься в этом направлении. Смогла самостоятельно развить скорочтение, примерно до третьего уровня. А во всём остальном она – полный ноль. Ах, да, внешностью пошла в него. Глазами только не понятно в кого. И это всё.
Как она начала говорить, я даже дыхание задержала, чтобы всё услышать. Не зря я так старалась строить из себя неуклюжую дурочку. Она уверена в правоте своих слов. Откуда знает про скорочтение? А глаза у меня действительно серые.
Думала, что будут ещё что-то обсуждать. Но больше не говорили ничего интересного для меня, только пили.
Через некоторое время Мади заговорила, продолжая прерванную мысль.
– Хм, понятно. Четыре утра. Выпивка полностью закончилась. Давай спать что ли.
– А давай. Донесёшь, а, сестрёнка?
– Лучше ты меня. Мой диван ближе. Ик.
Я встала со стула, очень тихо и аккуратно поставила его к другой стенке, медленно пошла к двери. Привыкла всё делать тут тихо. И мне пора собираться и сваливать. Я узнала всё, что нужно.
За стенкой раздался грохот от упавшего стула.
Остановилась, посмотрела в последний раз на стену и открыла дверь.
Тихо вышла, хотя они при всём желании меня не услышат. Они явно слишком сильно напились. Закрыла дверь.
Успела выйти из арки и сделать два шага. Меня схватил большими ручищами огромный мужик, зажимая рот рукой. Откуда знаю, что это был мужик?! Он, схватив меня, изо всех сил прижал к своей накачанной груди. Да и не смогла бы Мари оказаться тут так быстро.
Попыталась вырваться, лягнула его ногой и заехала локтем куда-то. Он охнул, но не отпустил, а наоборот поднял над полом. Теперь ногами я не могла его достать, да и руками тоже. Смогла только вцепиться в руку, закрывающую рот, ногтями. Пусть они ещё короткие, но всё равно немного острые.
– Не понял, что она такая сильная, а? На вид дохлятина.
К кому он обращается?! По спине пробежал холодок.
Покрутить головой не могла, а впереди никого не было видно.
Тут он повернулся обратно к двери. Из-за второй колонны вышел второй мужик во всём чёрном с маской на лице.
Испугалась. Кто эти двое? И двое ли их? Промычав, начала вырываться ещё сильней и активней.
Тот, что меня держал, покачнулся.
– Выруби её! Твою мать, какая сильная. Кто эта девка?
И тут второй снял маску и посветил на себя фонариком…
Я обомлела! И испугалась ещё больше. Под маской был док собственной персоной.
Он достал из кармана шприц. На глазах выступили слезы от охватившего отчаяния. Неужели он заодно с Мари?! Сняв колпачок, подошёл и очень тихо заговорил:
– Тише, Лори, тише, тебя больше никто не обидит.
Сказал так ласково и погладил по голове. Я же успела заехать ему ногой, не знаю куда, короче куда-то. Он зашипел сквозь зубы, согнувшись пополам. Глубоко и шумно дышал несколько минут. Я в это время продолжала бороться со вторым или первым.
Придя в себя, он резко подошёл сбоку. Схватил меня за затылок, открывая себе доступ к шее. Быстро и без промедления вколол то, что было в шприце.
Потом смотрел на меня минуту или больше. После укола время будто замерло. Потом я почувствовала слабость во всём теле. Веки налились свинцом, потяжелели настолько, что я больше не могла сопротивляться. Они закрылись, но его голос был последним, что я услышала.
– Не бойся, Лори. Поспи пока что. А мы вернём тебя домой…
Последняя связная мысль в голове: «разве у меня есть дом?!». Потом я уплыла в темноту.
В кабинете директрисы детдома.
– Хм, понятно. Четыре утра. Выпивка полностью закончилась. Давай спать что ли.
– А давай. Донесёшь, а, сестрёнка?
– Лучше ты меня. Мой диван ближе. Ик.
Мади, сильно качаясь, встала из-за стола. Стул с грохотом упал на пол. А Мади едва не рухнула на стол сверху. Успела подставить руки, уперев их в дерево. Очень дорогое дерево после этой попойки приобрело кучу трещин, царапин и вмятин. Теперь ей не жаль тех денег, что были потрачены на покупку всего этого. А вот себя жаль, но уже ничего не исправить. Впереди маячит расплата за совершённое.
– Ха! Мади, спи, лучше за столом. Ты сильно перебрала.
А Мари всё смешно.
– На себя посмотри, – недовольно буркнула.
Постояв пару минут, более-менее смогла избавиться от тумана в голове. Медленно пошла к дальнему окну. Отодвинула штору на несколько сантиметров, как делала каждое утро. Это стало уже ритуалом. Подняла голову, смотря на небо на чёрные грозовые тучи.
– Тучи. Снова будет дождь лить весь день. Ненавижу эту погоду! – недовольство всем вокруг сопровождает на каждом шагу.
– Зато никакие следящие устройства не работают при такой погоде. А нам это на руку, – даже сквозь выпитый алкоголь довольство в голосе очень заметно.
Язык у Мари сильно заплетался, но понять сказанное можно. Пока она говорила, Мади скосила глаза вниз. Понаблюдала, как две огромные фигуры уносят на плече «навязчивую идею» сестры. Мари будет в бешенстве. Но, когда она узнает о предательстве сестры, девчонка будет далеко, в безопасности со своей роднёй.
Очень хотелось сказать: «Прости, Лори. За всё прости, девочка». Но это никому из них не поможет.
Задёрнула штору так, чтобы не было видно окна.
Повернулась к сестре, а она наблюдает.
– Прости, Мари, – случайно вырвалось. Хорошо, что нужное имя назвала.
Пожала плечами и направилась покорять путь до дивана.
– За что простить? – прищурилась, изучая взглядом.
Хорошо, что не поняла. Сейчас рано раскрывать моё участие в заговоре против неё.
– За то, что мы выпили все запасы алкоголя. Не думала, что в нас столько влезет. Ик.
Дойдя до дивана, с трудом стянула с задинки плед. Развернула его и сразу плюхнулась на горизонтальную поверхность.
– Ох, как хорошо! Иди спать. Нам надо отдохнуть.
Зевнув, закрыла глаза, сразу уплывая в сон. Успела только пробормотать:
– Дверь захлопнуть не забудь.
– Ладно, захлопну.
Мари ещё не договорила, а доблестная директриса уже отрубилась.
Встала, качаясь ещё сильней сестры. Медленно по стеночке дошла до окна и выглянула. Чёрные тучи, ветер усилился и начал накрапывать мелкий дождь.
– Верно, сегодня будет сильный дождь.
Перевела взгляд во двор, но стекающие капли по стеклу не дали ничего рассмотреть. Увидела только очертание хозяйственных построек.
– А что собственно, я хотела увидеть ещё?! Хм, непонятно. Мысля уже сбежала. Ладно, пойду спать.
Поправив штору, подошла к Мади. Она уже крепко спала, подложив кулачок под щеку. Мари улыбнулась открытой и ласковой улыбкой, при виде этой милой картины. Наклонившись, поправила съехавший плед. Укутала сестру так, что виден остался только нос. Ласково провела по волосам.
– Прости, сестрёнка. Ты единственная, кого я люблю, не ожидая ничего взамен. За всё прости.
Убрала руку и направилась к двери. Выключила свет, стараясь передвигаться тихо и не сшибать мебель. Вышла из кабинета и аккуратно прикрыла за собой дверь.
Облокотилась на стену. Постояла несколько минут, приводя дыхание в норму. Потом, держась за стену руками, пошла к себе. Постоянно натыкалась на углы, сами стены и вообще всё, что попадалось на пути. В таком состоянии дорога до спальни заняла вдвое, а то и втрое больше времени.
Дойдя до нужной комнаты, рванула на себя дверь. Зашла и просто захлопнула дверь. Ни одной мысли о произведённом шуме не возникло в затуманенном мозгу. С трудом дошла до кровати. Почувствовала, что на ходу начало вырубать. Скинула обувь, поддев пятки мысками.
Качнулась и отрубилась в полёте на кровать. Соприкоснулась с поверхностью. Только из-за резкого воздействия упавшей туши матрас спружинил и Мари полетела на пол, ударившись головой о тумбочку. На лбу проступила гематома и кровь. От произошедшего она оказалась в ещё большей отключке, чем обычный сон…
Глава четвёртая – Настоящая семья – что за зверь и с чем его едят?
Уже не сплю, но ещё не проснулась окончательно. А помешали мне два мужских голоса на фоне, громко о чём-то спорящих. Один узнала сразу, просыпаясь окончательно и вспоминая последние события. Док и неизвестный что-то вкололи и… А что было дальше?! Док сказал, что они вернут меня домой. Потом я сразу вырубилась.
Глупо прятаться, тем более за своими веками. Вздохнула, как перед прыжком. Резко распахнула глаза только затем, чтобы прикрыть их рукой от яркого режущего света. Куда я вообще попала? Сначала пришлось проморгаться, после этого только убрала руку.
Прямо передо мной на стуле сидел док, а рядом с ним какой-то дедок. И оба на меня смотрят во все глаза.
Обвела взглядом помещение. Обычная комната, точнее розовая спальня. Нет, не так – она полностью вся розовая! Я лежу в пижаме (чьей только?!) в постели, укутанная в одеяло так, что выбраться не представляется возможным. А я хочу в туалет и… Мой желудок сообщил присутствующим, что пора бы и покормить нас. Всё-таки воздухом я питаться не могу.
Перевела взгляд на них. И чего так пялятся?
– Где я? – прохрипела, по-другому этот непонятный звук идентифицировать просто не смогла. И сразу закашлялась от сухости во рту и горле.
– Ох! Внучка! Быстро воды! – подскочил на стуле от переполнявших его эмоций.
Не сказал, а прокричал на всю громкость дедок. Я вытаращилась на него, не понимая в какой дурдом меня занесло или всё это глюки?! Нет, слишком уж всё реально ощущается.
– Какая ещё внучка? Вы что-то напутали, – кое-как смогла прохрипеть.
Главное он понял сказанное. И опять прокричал:
– Обыкновенная внучка. Ты – моя внучка. Что не понятно? Теперь ты дома. Как же я надеялся, что мы однажды найдём тебя.
Ухватился за мою руку с такой силой, что подумала никогда не получу свою конечность обратно. А потом заплакал.
Смотрела на него и не понимала саму себя. Жалко старика. Очень жалко! Вероятней всего, я не его внучка. И ему будет ещё больней, когда надежда окажется пустышкой. Выпутала вторую руку из-под одеяла и погладила его по-жилистой руке.
– Успокойтесь. Нет причин для слёз. Я уверена, всё будет хорошо.
Повернула голову к наблюдавшему за всем доку.
– Что это за место и кто вы?
Звучит глупо, но информация нужна.
– Бать, хватит пугать девчонку. Ей и так досталось в жизни, – невольно вздрогнула от этих слов. А он много знает. – Лори, ничего не бойся, теперь ты в безопасности.
– Не обижайся на старика, маленькая, – последний раз всхлипнув и ощупав с негодованием мою руку, встал со стула. Пошёл к двери. – Совсем не кормили тебя что ли?!
Получив родную конечность назад, осмотрела её и не найдя ничего нового и странного, спрятала под одеяло, мало ли опять вцепится.
Док рассмеялся, следя за моими манипуляциями.
– Что смешного?
– Лори, батя – твой родной дед, наш с Карлом отец. Наконец-то ты дома. Мы с самого рождения искали твой след. И только сейчас нам повезло.
Недоверчиво посмотрела на него.
Выглядит по-другому, не так, как в детдоме, взъерошенный какой-то.
В голове так много вопросов, что не знаю, какой задать первым. Они попросту наскакивают друг на друга.
– Как вас зовут? – выбрала вроде бы самый безобидный.
– Ричард. Можешь звать меня Рик.
– Приятно познакомиться. А… как вы узнали, где меня искать? Что с детдомом, ребятами, остальными?
Смотрит слегка прищурившись. Что, интересно, хочет увидеть?
– Удивительная ты! – нахмурилась, не понимая хорошо это или плохо. А он продолжал. – Несмотря на то, как все к тебе относились, ты сохранила доброе сердце. Ты сокровище, Лори. Бесценное сокровище!
Румянец опалил щёки.
Странно слышать такой тёплый и ласковый голос. И взгляд у дяди Рика светится. Даже в мыслях сразу назвала его дядей.
– Даже, если живёшь рядом с монстрами, это не значит, что ты обязана становиться одной из них.
Постаралась безразлично пожать плечами, будто эта тема меня совсем не трогает и вообще не интересует.
В этот момент вернулся дед с подносом, на котором был стакан с апельсиновым соком. Услышал сказанное мной. Посмотрел внимательно, немного поджав губы. Что я опять сказала не так?!
Помогли подняться после того, как в четыре руки выпутали из одеяльного плена.
– Наталья укутала, чтоб не простудилась.
– Кто?
Дали стакан. Медленно пила маленькими глотками. Горло перестало саднить, да и хрип вроде прошёл.
– Натка – сестра Рика и Карла. Теперь их осталось только двое.
Дед снова заплакал.
Перевела взгляд на дядю.
– Пап, прекращай. Сердце ещё посадишь. Представься лучше своей внучке.
А дед посмотрел на меня недоумённо. Я что должна знать его имя? Откуда бы?!
– Как вас зовут?
Сморгнул последние слёзы. Если так и дальше пойдёт, сама разрыдаюсь.
– Владимир. Для тебя дед Вова и никак иначе.
Улыбнулась.
– Хорошо. Приятно познакомиться, дед Вова.
Наконец-то заулыбался.
– Высокая будешь, вон почти с меня уже ростом. Вся в отца. Он тоже высокий… – запнулся, растерявшись. Посмотрел на меня. А я смотрю на него. – Был. В аварию попал Карл пять дней назад. В больнице так и не пришёл в себя.
Видно насколько тяжело ему держать себя в руках. У меня вообще кажется земля из-под ног ушла. Значит так и не познакомимся, никогда.
Дед подскочил ко мне, обнимая. Не почувствовала, что плачу.
– Ну-ну, детка, не плачь. Всё будет хорошо! Я один поднял троих детей. И тебя поднимем.
Уставилась на него, как на психа.
– Куда?
Оба рассмеялись. Смешно им. Моя судьба решается опять без моего участия. Ух, истерика, давно не виделись.
– На ноги. Вырастим, выучим, потом замуж выдадим.
С каждым словом мои глаза всё больше становятся. Напугал, блин. Я уж себе такого навыдумывала.
Держал в объятьях, пока не успокоилась. А без сжимающих рук стало холодно и одиноко, снова.
Рик хлопнул в ладоши, встав со стула. Потом достал из комода у стены большой пушистый халат и отдал его мне.
– Так. Сейчас ты идёшь в душ, потом одеваешься. Одежда в комоде и шкафу. А потом будем завтракать.
– Чья одежда? Разве сейчас утро? – повертела в руках полученный халат. Ещё с биркой. Новый.
– Разумеется твоя. Сейчас вечер, но для тебя можно и завтрак организовать.
Посмотрела на них, на халат.
– Спасибо. Где ванна?
– Крайняя дверь справа. Мы ждём в коридоре.
И оба молча вышли.
А я снова заплакала. Неужели кошмар закончен и я смогу узнать, что значит быть частью семьи?! Надеюсь…
Надеюсь, я недолго плескалась в ванной. Главное, что смогла более-менее успокоиться.
Вернувшись в комнату, глянула в комод. Там в основном разложено нижнее бельё и одежда для сна, и всё аккуратными стопочками. Открыв шкаф, обомлела, увидев кучу новой одежды. Платья, блузки, юбки, брюки, костюмы. Различного кроя и расцветки. И всё моего размера. Откуда всё это?
Выбрала светлые джинсы и бледно-розовый пуловер. Никогда не носила таких ярких цветов. Да и не давали нам выглядеть как-то иначе, чем побирашки.
Быстро оделась. Глянула в зеркало и не узнала себя. Вроде не изменилась, всё такая же бледная и худая, с растрёпанными космами. Наверно, дорогая одежда изменила восприятие себя.
Причесалась, но лучше не стало. Ну и ладно. Пригладила волосы у ушей, чтобы не так сильно торчали.
Подошла к двери и только сейчас обратила внимание, что не одела обувь. Полезла в шкаф, внизу одно отделение было заставлено коробками. Выбрала самые лёгкие бежевые тапочки, чем-то похожие на домашние. Размер тоже идеально подошёл. Интересно, кто занимался подбором всех этих вещей?
Как бы не разозлились за моё долгое отсутствие.
Распахнула дверь в коридор и едва не попала в Рика. Он успел отскочить от направленной на его нос двери.
Почувствовала, как щёки загорелись от стыда.
– Извините. Я не специально.
Даже голову опустила, привыкла уже, что виновата всегда и везде.
– Бывает, не расстраивайся. И, Лори, не надо мне кланяться, а то я себя древним старцем почувствовал, – весело рассмеялся. – Пойдём, мы тебя уже заждались. Кстати, хороший выбор. Тебе очень идут светлые тона.
Удивлённо на него посмотрела.
– Спасибо. Не злитесь? Я ведь могла ударить вас.
– Сам виноват. Впредь стучаться в двери буду только из-за угла.
И улыбнулся открыто и широко.
Не смогла сдержать смешок.
– Да ладно, Лори, мы всё-таки не чужие люди. Ничего не бойся, теперь мы никому не дадим тебя в обиду. Так что улыбаемся. Договорились?
И так серьёзно посмотрел, а потом неожиданно поиграл бровями вверх-вниз.
В этот момент я сильно рассмеялась. Совершенно не могла сдержаться.
Довольно улыбнулся.
Отсмеявшись, смогла выдавить:
– Договорились.
– Вот и ладненько.
За эти пару минут спустились по лестницу со второго этажа на первый и пошли прямо на открытые двойные двери. Оттуда доносились умопомрачительные ароматы еды и приглушённые голоса.
Мой желудок снова потребовал уделить ему внимания.
Снова покраснела. Кинула взгляд на Рика, а он смотрит на меня и улыбается. Поднял руки вверх.
– Обещаю, никому не скажу, – рассмеялся.
А я за ним. Слишком уж заразительно смеётся.
Так и зашли в комнату, смеясь. Все, кто тут находился, сразу замолчали и повернулись к нам.
Оказалось, что это не просто комната, а большая столовая. Все стены были покрыты светлыми обоями, висят картины с фруктами. Потолок белый, в центре нарисованы ангелы с крыльями и маленькими кувшинами. На окнах кремовые шторы из какого-то переливающегося материала. Кажется, что они светятся, немного колыхаясь. Окно открыто, с улицы дует приятный тёплый ветерок. В центре помещения стоял большой стол, накрытый белоснежной скатертью и уставленный всевозможными блюдами и деликатесами, наверно. У противоположной стены стояли, любуясь картиной на стене, дед, молодая полная женщина в коротком платье до середины бедра, рядом с ней стоял крупный и угрюмый мужчина в тёмном костюме, держа руку на её талии, а рядом с ними держа спину ровно трое детей: старшему лет десять, девчушке – около семи-восьми и самый младший мальчик, ему наверно пять-шесть. Все, кроме деда, с серьёзными лицами, высокомерным взглядом и скривившимися губами. Типо улыбнулись.