Кикимора из фитнес-центра

– Ты Сёма? – спрашивает невропатолог Витю. Витя головой мотает.

– Тогда ты Витя? – снова невропатолог не угадала, потому что Сёму спрашивала на этот раз. Сёма головой мотать не стал, а так прямо и сказал, что он Сёма, а этот в зелёных трусах – Витя.

А невропатолог глазами: хлоп-хлоп, ничего понять не может. Кто Сёма? Кто Витя?

– Неужели вы не можете между собой разобраться, кто из вас кто? Мне же надо бумаги заполнять. Если у кого-то из вас плоскостопие, то кому мне писать? Сёме или Вите?

Сёма с Витей стоят и сами не знают, кому плоскостопие писать. И согласились, чтоб обоим записали, хотя у них никакого плоскостопия, а только коленки замёрзли.

И уйти побыстрее хотелось, потому что Сёма уже и Вите про Дона Скелетона рассказать успел. Вите тоже в кабинет без номера приспичило. А тут эта невропатолог с плоскостопием. За дверью народа скопилось, все уже по просьбе врача по парам поделились, чтобы быстрее было. А Сёма с Витей никак не выходят. Зашёл тогда в кабинет к невропатологу врач-гастроэнтеролог и говорит:

– Нужно срочно заканчивать осмотр, потому что очередь.

Сёма с Витей гастроэнтеролога послушались, оделись быстренько и из кабинета выскочили. Пока народ в открытую дверь к невропатологу повалил, мальчишки уже до кабинета без номера добежать успели. А мама всё возле невропатолога бегает и кричит:

– Сёма, кровь, Сёма, кровь… – как будто не мама, а самый настоящий вампир.

Сёма скорее дверь в кабинет без номера открыл и нырь в темноту. А в темноте ничего почти не видно, кроме светящихся скелетов. И только одна лампочка энергосберегающая на потолке мерцает.

Вдруг Сёму с Витей кто-то схватил и говорит:

– Что это вы тут делаете? Я лампочку не включал и никого не вызывал.

Сёма с Витей испугались, что Дон Скелетон их сейчас будет в скелетончиков превращать, и стали умолять-просить:

– Дон Скелетон, пожалуйста, отпусти нас! Мы про тебя и твоих склетончиков никому не расскажем, честно-честно.

Дон Скелетон включил в кабинете без номера свет и говорит человеческим голосом:

– Ну что за баловство? Разве можно в кабинет рентгена заходить без разрешения? Здесь облучение вредное. Детям сюда никак нельзя, – и вытолкал Витю с Сёмой обратно в коридор.

Там Сёму сразу мама подхватила и повела кровь сдавать из вены. Витя тоже с ними пошёл. За компанию.

Вот уже всех врачей Сёма с Витей прошли: и анализы сдали, и к педиатру сходили. Осталось только печать у медсестры поставить и домой можно идти. А медсестры на месте нет. Она к главврачу ушла. Главврач превратил медсестру в скелетончика и в лабораторию отправил, чтобы она больше его секрет про Дона Скелетона никому не рассказывала.

Учительница рисования

Рассказали подружки Оле свои мечты: Лена замуж за принца собирается, Люба желает пилотируемым космическим кораблём управлять, Яна пока не решила, чего больше хочет: гроссмейстером стать или первой ракеткой мира. Оле и ответить нечего, она с детства только о карандашах и красках мечтает, потому что они всё время у Оли заканчиваются. И нет ничего для Оли страшнее, чем пустые тюбики:

– Хотя бы три цвета мне: красный, жёлтый и синий, а там уж я выкручусь.

Девчонки только посмеялись, а Оля взяла шариковую ручку и всем девчонкам портреты нарисовала, а потом выросла, окончила художественную школу, стала Ольгой Сергеевной – действующим членом Академии художеств и в школу учительницей рисования работать устроилась. Чтобы новые таланты открывать. А ей всё время классы после физкультуры достаются.

Потому что расписание завуч составляет, который с детства рисовать не любит и вообще рисование считает скучным и бесполезным предметом: лучше бы ещё одну математику добавили.

Вот подготовится Ольга Сергеевна к уроку: кисти, краски достанет, палитру для смешивания цветов и для смачивания листа, чтобы рисовать в технике «по-сырому».

А ученики вместо рисования пол-урока воду пьют, спортивные костюмы переодевают, на Ольгу Сергеевну смотрят непонимающими глазами: что за рисование, что за техника «по-сырому» – ничего не понимаем. И зевают, зевают, зевают. Весь урок.

Ольга Сергеевна чего только не делала – ничего не делала, а только музыку классическую включала, чтобы ребят на рабочий режим настраивать. Только зевания увеличиваются, а работоспособности как не было, так и нет. Что музыка классическая, что вовсе без музыки – не могут после физ-ры рисовать, а могут только воду пить, спортивный костюм переодевать и смотреть непонимающими глазами.

Не выдержала Ольга Сергеевна, пошла к директору школы и попросила, чтобы во всех классах ИЗО с физкультурой местами поменяли. Директор сначала не хотел ничего менять, а Ольга Сергеевна ему и говорит:

– Давайте я вам все стены в школе граффити изрисую, только поменяйте.

Испугался директор, что придётся в школе ремонт заново переделывать, и согласился поменять, лишь бы Ольга Сергеевна школьные стены в покое оставила.

Поменяли физ-ру с ИЗО местами, Ольга Сергеевна только к теме урока приступила, а дети сразу рисовать начали, и не просто, а с большим удовольствием: цвета смешивают, про зевки забыли, вместо этого языки друг другу показывают, кисточками меняются, воду не пьют и спортивные костюмы не переодевают.

А какие работы получились: какую ни возьми – хоть на конкурс отправляй. Ольга Сергеевна так обрадовалась, что хотела директора расцеловать. В это время в кабинет учительница физкультуры вбегает, сверкает страшными глазами, машет накачанными руками, в свисток свистит и кричит зычным голосом:

– Где это видано, где это слыхано: физкультуру после рисования ставить? Дети приходят вымотанные, измученные красками-палитрами. Они все свои силы на творчество потратили, а нам кросс бежать двадцать километров на выносливость, а потом ещё стометровку три раза. Ядро метнуть уже не успеваем, потому что сил у детей нет. Вы бы ещё музыку перед физкультурой поставили.

Испугался директор и поставил перед физкультурой музыку, с Ольгой Сергеевной целоваться не стал.

Потому что это не директор был, а тот двоечник. Он любил Красную Шапочку, которую волк съел, и хранил ей верность. Потому что другие книжки не читал.

Там текста много.

Стикман

Программист Сёма писал очень умные и нужные компьютерные программы. А когда Сёма отдыхал от работы, он рисовал мультик про смешного компьютерного человечка Стикмана.

Одним прекрасным утром Сёма проснулся и по привычке сразу включил компьютер. И ничего не понял. Все программы были перепутаны, а на компьютере происходило что-то непонятное. По рабочему столу прыгал мультяшный Стикман, переставлял куски программ местами, стирал названия и хулиганил. Сёма решил, что он просто долго сидел за компьютером и не выспался, но когда он протёр глаза и ущипнул себя за руку в надежде проснуться, ничего не поменялось.

– Ты зачем хулиганишь? – закричал на Стикмана Сёма.

– А я больше ничего и не умею, – ответил Стикман и продолжил стирать название одной очень важной программы. – Ты же меня всегда рисуешь хулиганом в мультике: я то из рогатки стреляю, то в магазине с полки конфеты роняю.

«Надо срочно чему-то его научить, а то он мне всю работу перепортит», – подумал Сёма и нарисовал мультик о том, как Стикман моет посуду.

Разрушения на компьютере прекратились, стало слышно, как на кухне кто-то громыхает посудой. Допоздна Сёма писал очередную программу, а утром, как всегда, первым делом включил компьютер. Там Стикман играл в футбол символами на рабочем столе.

– Ты опять за своё? – занервничал Сёма.

– Посуду я всю перемыл, даже чистую, а больше ничего и не умею, – оправдывался Стикман, прицеливаясь к значку «Мой компьютер».

Сёма подумал-подумал, покачал головой и нарисовал мультик, о том, как Стикман привёл в порядок рабочий стол и даже полил кактус.

Футбол прекратился, и Стикман занялся приведением в порядок рабочего стола.

Сёма с чистой совестью стал дописывать программу для интернет-магазина. Лёг спать уже под утро, а в семь утра его разбудила громкая музыка из компьютерных колонок. Сёма вскочил, одним прыжком добрался до компьютера, который сейчас представлял одну большую орущую бандуру, по которой скакал Стикман, подпевая известной песне.

– На столе всё чисто, кактус залит, посуду снова помыл, можно и потанцевать немного, – отрапортовал Стикман, заметив неодобрительный взгляд сонного Сёмы.

«Чему бы такому его научить, чтобы он стал поумнее и не представлял бы опасности для меня и моих программ?» – задумался Сёма. Подумал, подумал и придумал.

Сёма нарисовал Стикмана, который очень любит читать книги. И Стикман очень полюбил книги, много читал и даже стал помогать Сёме с его программами.