Навязанная жена

– Леди Исельнир? Что я вижу, вы так стремитесь в королевскую опочивальню?

Отвратительный, скрипучий, язвительный смешок князя Аренгарта. Иса развернулась к нему, пылая яростью. Умудрился подкрасться незаметно! А старый Джефрэйс подошел почти вплотную, смерил ее каким-то невероятно сальным взглядом и сказал:

– Милая леди, очаровываете стражников? Или ищете Дитерикса? Насколько мне известно, его здесь нет, – очередной ядовитый смешок. – Он не удовлетворил вас вчера? Я мог бы помочь даме в беде.

Джефрэйс облизнулся, глядя на прелести дамы. Сморчок в дверях скромно помалкивал, стражники с отсутствующим видом пялились в потолок.

Исельнир чувствовала себя страшно оскорбленной, но хуже того, она чувствовала себя идиоткой, потому что сама сюда притащилась. По собственной воле! Ей хотелось убить Джефрэйса на месте, придушить, а потом вырвать его поганый язык из глотки когтями.

Но Исельнир уже взяла себя в руки. Она церемонно склонила голову, присев перед князем в книксене, и удалилась с видом оскорбленной добродетели. А в мозгу у нее по-прежнему мелькали картинки того, что она сделала бы со всей семейкой из Аренгарта. Однако действовать она будет иначе. Совершенно иначе!

* * *

По дороге, петлявшей среди заснеженного леса, быстро продвигался небольшой хорошо вооруженный отряд всадников. Впереди на огромном гнедом скакуне ехал крупный мужчина в подбитой волчьим мехом мантии с капюшоном. Капюшон был откинут на плечи, обнажая грубоватое лицо с резкими чертами, и крепкую шею. Густая грива черных волос заплетена в две мелкие косы у висков, остальная масса свободно лежала вдоль спины, закрывая ее до лопаток. Из-под мехового плаща выглядывали легкие доспехи из вороненой марклендской стали и кольчуга. Это и был Рагнер король Игерсхолда, кузен Дитерикса. Оружие, повадка, все изобличало в нем опытного воина.

Рядом с ним, двигаясь на шаг сзади, ехал его первый советник лорд Вулфрик, так же дорого одетый и вооруженный. Вульфрик казался немного моложе и стройнее, светлые волосы заплетены в косу, а в бороде небольшая золотая фигурка волка – талисман рода. Они вели приятную беседу. Судя по всему, король был в прекрасном настроении, потому что его раскатистый смех слышался на весь лес. Лорд Вульфрик рассказывал:

– А еще говорят, старый Джефрэйс потребовал, чтобы свадьба была не позже, чем через три дня,

Рагнер в очередной раз расхохотался:

– Представляю, какую сцену закатила моему кузену леди Исельнир, когда она услышала об этом! Ей ведь теперь придется подвинуться в его постели!

Лорд Вульфрик весело блестел синими глазами, а сзади, со стороны королевской полусотни доносились сдавленные смешки. Дальше пошли разнообразные домыслы и попытки в красках расписать пикантные подробности.

И все-таки король Рагнер досадовал. Увы, он недостаточно ярко представлял, как же все произошло на самом деле. Его даже слегка потряхивало от предвкушения удовольствия увидеть своими глазами физиономию кузена и новую королеву Маркленда.

Глава 4

Между тем, молодая королева Мариг уже начала ощущать на себе все прелести нового положения. Молчаливая безразличная прислуга больше не раздражала, стала даже чем-то привычным, она-то к этим людям тоже никаких чувств не испытывала. Можно сказать, каждый выполняет свою работу. Слава Богу, Кнут оградил ее от посягательств извне, выставив по велению батюшки у дверей ее личную охрану.

Вообще, оглянувшись назад, юная княжна Аренгарта могла бы сказать, что события последних трех дней ее жизни напоминали сход лавины. Это если сравнить с обычным ее течением. Или горный обвал, или наводнение, или… В общем, все слишком быстро и непонятно.

Когда батюшка уехал две недели назад с визитом к королю Маркленда в Кроншейд, все было тихо и спокойно. А потом за ней вдруг срочно прислали отряд, батюшка велел выезжать в Кроншейд немедленно. Времени на сборы дали всего два часа, пока коней перепрягали. Выехали тем же вечером, прямо на ночь глядя.

Хорошо еще ее везли в теплом закрытом возке, там было достаточно просторно и можно спокойно спать. Но няня и кормилица вынуждены были остаться. Мариг не знала, ей не сказали, что им велено в два дня собрать приданое княжны и спешно выдвигаться следом.

Так она, все гадая, зачем батюшке понадобилась, и прибыла в замок Кроншейд в сопровождении одного только отряда стражи да дядьки Кнута. Ну а там все и выяснилось, зачем. Чтобы стать королевой.

Вот только быть королевой в этом королевстве сомнительное удовольствие.

Воля батюшкина. Он все решил за нее, впрочем, как и всегда.

Мариг стояла у окна, глядя на заснеженный лес вокруг. Красиво.

Но чувствовала себя подавленной. Столько всего сразу навалилось, да еще и этот визит официальной любовницы ее мужа испортил настроение. Спасибо, Кнут избавил от необходимости принимать у себя эту женщину. Невольная улыбка скользнула по губам девушки. Получается, что не всегда плохо, если кто-то решает за тебя.

Воля батюшкина…

Отец всегда был суров с ней, почти не улыбался, даже когда она была ребенком. Однако любой каприз Мариг исполнялся немедленно. Просто у нее не было капризов. Жизнь ей нравилась уединенная, а развлечением служили книги. При встречах с отцом иногда девушке казалось, что в его глазах таится смертельное горе, а иногда полное безразличие. Понять, любит ли он ее, было сложно.

Одно верно, старый князь Джефрэйс всегда заботился о своей дочери. И сейчас, если счел нужным вот так, словно в прорубь, бросить ее в этот брак, видимо тоже. Но все-таки разум отказывался понимать эту заботу.

Входная дверь в королевские покои открылась, Мариг обернулась на звук. Увидев в дверях отца, склонила голову и присела в книксене:

– Батюшка.

А он повел себя необычно.

Подошел вплотную, молчал с минуту, глядя на нее с какой-то жаждой. Мариг тоже не решалась заговаривать. Потом Джефрэйс тяжело выдохнул и отошел на шаг в сторонку.

– Я был у Дитерикса, твоего мужа. Передал, что твоя личная стража будет только из моих людей. И свое окружение здесь ты будешь выбирать по своему усмотрению. Он согласился. И Кнут отныне при тебе постоянно.

Князь криво улыбнулся своим мыслям, вспоминая облегчение на лице зятя при словах, что он уезжает. Еще бы он не согласился, да он готов был плясать, что Джефрэйс уедет. Потому что вынести и тестя и кузена Рагнера одновременно было бы выше его сил.

Девушка благодарно кивнула, опустив голову. Князь опять странно взглянул на дочь, сунул руку во внутренний карман и извлек оттуда небольшую продолговатую шкатулку.

– Мариг, посмотри на меня, – голос его чуть дрожал от волнения. – Это… Принадлежало твоей матери.

Он снова остановился, чтобы перевести дыхание:

– Возьми, дитя. Я хочу, чтобы сегодня вечером ты была в них. И еще. Надень белое платье.

Мариг сглотнула от волнения, поднимая глаза, почему-то у нее вдруг защемило сердце:

– Но я…

Она хотела сказать, что белого платья не брала с собой. Однако отец остановил ее, подняв руку:

– Его привез Кнут.

Рука князя, застывшая в воздухе двинулась, едва касаясь шелковистых черных волос дочери, невесомо прошлась по щеке. Мариг застыла. Он не касался ее почти никогда. Старый князь проговорил:

– Не надо думать, что я не любил тебя. Я…

Джефрэйс внезапно крепко прижал ее к груди на несколько секунд, прошептал:

– Когда-нибудь ты узнаешь…

А потом так же внезапно отстранился, отошел на шаг, низко поклонился и произнес:

– Желаю тебе счастья, Мариг королева Маркленда. – и стремительно вышел из покоев.

* * *

Оскорбленная до глубины души Исельнир хотела сначала устроить Дитериксу истерику. Но замок был велик, а дорога до малых северных потребовала какого-то времени. Этого оказалось достаточно, чтобы успокоиться и выработать план действий. Прекрасный гладкий лоб женщины наморщился. Король был не в себе с самого вечера, ей следовало действовать тонко.

По пути несколько раз попались слуги, она подозревала, даже нет, Иса была совершенно уверена, что отвратительная сцена у дверей в королевскую опочивальню уже сто раз передалась из уст в уста. И вся эта дворцовая шваль дружно смеется над ней.