Ребенка он хотел уничтожить вместе с матерью. Однако, когда Гелсарт уже собирался бросить уродца в огонь, его остановил странствующий жрец, явившийся к нему объявить предсказание Салимского Оракула. Жрец сказал, что чешуйчатый уродец его сын, а родилось дитя таким из-за проклятия.
Гелсарта прокляла простая женщина. Мать, у которой убили дитя его воины. Первой мыслью грозного властелина было расправиться с мерзавкой, но жрец, посланный Оракулом, сказал, что женщина мертва, а предсмертное проклятие снять невозможно. А еще жрец объявил, вытянув к нему руку:
– У тебя больше не будет детей. В наказание за…
Кто и за что его наказал, Гелсарт не желал знать, поэтому снес жрецу голову. Никто не смеет его судить! Однако меч разрубил только воздух, жрец исчез, как будто его и не бывало. А с ребенком прямо на глазах произошли странные изменения, чешуя, покрывавшая его тело, втянулась и исчезла, вместо нее появилась обычная розовая младенческая кожа.
Безбожник по натуре, Гелсарт сам был магом и практиковал жестокие и грязные запрещенные ритуалы, однако магия произошедшего была ему непонятна и неподвластна. И в тот момент вызвала суеверный ужас. Гелсарт принял сына и дал ему имя Зэйн.
И, раз уж других детей не будет, стал воспитывать из него будущего правителя по своему образу и подобию. Мальчик и рос маленьким чудовищем, радуя своими выходками жестокого отца. Однако Гелсарт плохо представлял, кого породил. В одиннадцать лет, когда ему привели первую наложницу, Зэйн впервые обратился огромным ящером и разнес половину дворца.
Тогда к властителю второй раз приходил посланник от Салимского Оракула. Тот самый странствующий жрец. Посланный сказал, что мальчик не останется таким навсегда, но Гелсарт должен выстроить для сына специальный дворец, и держать там порожденное им чудовище, пока…
Больше он ничего не успел разобрать, Гелсарту надоело слушать этот бред, и он снова попытался уничтожить назойливого жреца. Но опять безуспешно, тот исчез.
Однако жрец не солгал, мальчик вскоре вернул себе человеческий облик. Казалось, теперь можно было спокойно выдохнуть и жить как прежде, но Зэйн обращался снова. Каждый раз, когда ему приводили наложниц. Гелсарт понял, дольше ждать нельзя, выстроил огромный подземный дворец и заточил в него сына.
Тем временем кошмарная слава о чудовище распространилась по окрестным царствам, наводя на всех ужас. И в этом была определенная польза – с тех пор Гелсарту даже не приходилось ни с кем воевать. Ради того, чтобы сохранить свои царства, правители готовы были платить любую дань.
А Зэйн вырос и превратился в мужчину. Красивого, циничного, избалованного вседозволенностью и озлобленного вечным заточением. Но теперь, став опытным, он оборачивался по желанию и научился играть со своей добычей. В этом и состояло его удовольствие.
И вот, по прошествии многих лет посланник Салимского Оракула посетил властителя Гелсарта снова.
***
Наверху открылась дверь из чистейшего заговоренного серебра. Шлейф магии. Отец. Зэйн поднял голову, на красивом лице обозначилась предвкушающая улыбка. Он любил эти посещения, отец приносил с собой новости и соленые шуточки. Остроумные рассказы Гелсарта понемногу обо всем позволяли Зэйну, даже находясь в заточении, знать, что творится за пределами его тюрьмы.
Однако в этот раз отец выглядел странно взволнованным. Зэйн выгнул бровь.
– Что-то случилось? – скептически спросил он, оглядывая отца.
– Случилось, – кивнул тот.
И умолк. Пауза затянулась. Зэйн не вытерпел первым.
– Ну, говори то, за чем пришел.
Гелсарт взглянул на сына исподлобья, набрал полную грудь воздуха и наконец выдал:
– У меня был Оракул.
– Да? И что теперь? – Зэйн с явной скукой разглядывал ногти.
– Он сказал, чтобы я привел тебе невесту. Это будет девушка царского рода…
Красивый темноволосый мужчина зашелся хохотом.
– А чем девушка царского рода лучше тех, что ты присылаешь мне раз в неделю? У нее что, устроено поперек?
– Ты не понимаешь! – оборвал его Гелсарт. – Оракул сказал, она принесет потомство.
– Какое потомство?! Очнись! – разозлился Зэйн.
– Оракул не лжет. Мне нужно это потомство.
– Вот, значит как, – протянул Зэйн, осознавая, что его хотят использовать как производителя.
Его!?
Это было унизительно, и это злило, вызывая глубинный протест. Однако отец имел над ним родовую власть, усиленную магией крови.
– Она не выживет, так же, как и остальные, – отрывисто бросил он.
– А ты постарайся, чтобы выжила, – упрямо повторил Гелсарт, с жестокой усмешкой глядя сыну в глаза. – Просто переспи с ней разок, и все. Потом я заберу ее, а ты снова получишь свои игрушки. Столько, сколько захочешь.
Зэйн ничего не ответил, только челюсти гоняли желваки.
– Я уже отправил гонцов. Через месяц она будет здесь.
Высказав, что считал нужным, Гелсарт ушел.
Вслед ему смотрело чудовище.
Глава 4
Геста закончила чистить и обихаживать жеребца, а все не уходила. Вроде и надо, пока ее царица не хватилась, а ноги не идут. Застыла, глядя невидящим взглядом в пространство. А в голове тоненькой трелью звенела тревога.
Белогривый фыркнул, слегка подтолкнув ее головой, подлез носом под руку. Словно хотел попрощаться. Такое ощущение, будто неведомое что-то вытягивает из нее душу. Погладила золотистую морду, прижалась губами, шепнула:
– Прощай.
И только собралась выходить, как из прохода в стойло бегом влетел запыхавшийся Тигард.
– Там! Всадники Гелсарта на дороге!
– Что?.. – опешила Геста, потрясенно на него глядя.
Потом спохватилась:
– Как?! Дань же через месяц забирать будут!
– Не знаю, – мотнул головой молочный брат. – Айда на стену, все сейчас там!
Тысяча разных мыслей пронеслась в голове у девушки, сердце сжалось от странного предчувствия. А еще ей пришло в голову, что, может быть, в общей суматохе удастся незамеченно проскользнуть за ворота. Правда, у нее ничего с собой, но это было уже не важно.
– Пошли! – она сама схватила Тигарда за руку и потащила в проход.
Пока добежали по улицам города к стене, там уже успело собраться чуть не полгорода. Все молча смотрели на подъездную дорогу. А отряд проскакал мимо дубов и вышел на прямую. Когда всадники приблизились, стало понятно, что их меньше обычного. Значит, гонцы.