Невеста сына

Махнула рукой:

– Если ты так хочешь. Только будь любезен, недолго. Мне скоро ложиться спать.

И пошла в кухню. Неприятно было, что он сейчас будет торчать в их… ее спальне. Стоило вспомнить, что он еще и до последнего времени ложился в ее постель, Машу передернуло, она с трудом подавила порыв пойти туда и содрать постельное белье к чертовой матери.

Однако муж не пошел рыться в шкафах и паковать чемоданы. Он направился следом за ней в кухню.

Как же это действовало на нервы! Внезапно душно стало. Особенно когда он заявил:

– Я пришел поговорить. Давай поговорим как взрослые люди.

– Как люди одного возраста, то есть? – спросила Маша, усаживаясь за пустой стол. – Зачем тогда ты девочку свою приводил и устраивал демонстрацию? И, кстати, где она? Разве ты не с ней должен быть сейчас?

Павел поморщился.

– Она сейчас у Коли на квартире. Вещи собирает.

Машу просто бешенство охватило. Она подалась вперед и спросила:

– И ты оставил ее там одну?!

– А что в этом такого? – Павел сейчас уставился на нее грозно. – В чем ты ее обвиняешь? Что она кинется изменять мне? Будь любезна, прекрати оскорблять Наташу, она не такая. Ты совсем ее не знаешь.

Стало смешно. Значит, когда с ним изменяла Коле, она была не такая? Интересная мужская логика. Маша смеялась долго и с удовольствием. Потом сложила над столом руки и сказала:

– Ты прав, я совсем ее не знаю. И мне глубоко наплевать на твои рога, если бы они у тебя были. Но. Мне небезразлично, что она может влезть в постель к моему сыну и забеременеть от него.

Муж секунду смотрел на нее так, словно она чудовище, потом сказал:

– Какая же ты, Маша… Всегда знал, что ты черствая и циничная, но сейчас ты просто превзошла себя.

– А ты спишь с невестой сына. Как это называется?

Повисла гробовая тишина.

Наконец он тихо произнес:

– А ты не можешь представить, что я люблю ее? Что мы любим друг друга. От этого невозможно было удержаться, я никогда ничего подобного не испытывал.

Слишком многое перевернулась у Маши в душе сейчас. Как угодно можно было крепиться, но это был удар. Достал он ее этим, уколол в самое сердце. Закипели слезы в глазах, она отвела взгляд. Но все же нашла в себе силы улыбнуться и сказать:

– Совет вам да любовь. Однако ты хотел говорить, я слушаю тебя. Только быстро, уже поздно, а мне рано вставать.

– Это, между прочим, и мой дом тоже, – произнес он, откидываясь на стуле и оглядывая кухню. – Как и все остальное, совместно нажитое в браке.

Вот оно. Прозвучало.

– Хочешь привести сюда свою девочку и жить здесь с ней? – усмехнулась Маша.

Ну да, в надежде, что она не выдержит и сама уйдет? Не зря же его юная любовь сказала: «Мы думали об этом. Квартира – тут без обсуждений, вы сами понимаете, что должны освободить ее». Значит, думали об этом, лежа в постели, обсуждали раздел имущества и просчитывали такой вариант. Захотелось закрыть глаза, чтобы его не видеть, и сцепить зубы, чтобы не заорать матом. Но она подавила порыв, надо было дослушать.

– Нет, конечно, – холодно проговорил Павел. – Я никогда не приведу Наташу в эту токсичную обстановку.

Уже неважно было, что это их дом. И что они прожили в браке двадцать пять лет и вырастили детей. Что они были семьей, в конце концов! Не. Важно.

Семьи больше нет, а есть «токсичная обстановка».

– Хорошо, – кивнула Маша. – Так о чем ты пришел говорить?

Он ведь не зря столько лет занимал определенный пост, сейчас Павел выглядел солидно и значимо. И точно так же значимо прозвучало то, что он сказал.

– Я ведь изначально хотел избежать неловких ситуаций, когда говорил о разводе, но ты не дала мне рта раскрыть. Я понимаю, ты была в состоянии аффекта и в этом состоянии наговорила много лишнего. Теперь, я надеюсь, ты способна услышать? У меня есть к тебе предложение.

И уставился на нее.

– Предложение? – Маша хмыкнула, поворачиваясь к нему боком и поглаживая столешницу ладонью.

Да, чего-то такого она и ожидала, когда он начал размазывать ее эго. Типа, он выше ее, такой разумный, выдержанный и благородный, а она – конечно, кошелка и истеричка. Принизить, взрастить в ней чувство вины, чтобы соплями изошла, прониклась и поклонилась ему в ножки.

– Какое? – проговорила она и наконец взглянула на него.

Все это время Торопов ждал, выдерживал паузу, а тут подался вперед, положил локти на стол и сцепил в замок пальцы.

– Сейчас.

Строгое лицо, чуть посеребренные виски. Солидный, элегантный, все еще подтянутый и красивый сорокапятилетний мужчина. Выглядел убедительно, но только больно было на него смотреть. Но Маша не отвела взгляд.

А у него вдруг вырвался нетерпеливый жест.

– Ты не могла бы убрать эту дрянь с лица?

– А в чем дело? Тебе это мешает?

– Нисколько. Можешь ходить как угодно.

И сразу перешел к делу.

– Я тебя не обижу. Ты получишь все что нужно, и даже больше. Если бы сразу выслушала, ты бы поняла это.

Такой абсурд… Ей опять стало смешно, хотелось закрыть лицо ладонью, но лицо было жирно намазано кремом. Не обидит, значит? А то, что он сделал с их семьей, – это не обидно. Муж просто решил пожить в свое удовольствие и поставил ее в известность. Хорошо. Она готова была послушать, что в его понимании значит «все что нужно, и даже больше» для нее.

– Ты получишь хорошие отступные, – он назвал сумму. – Три сервиса и склад автозапчастей и сеть салонов. Двушку в хорошем районе или даже трешку, как получится. Разумеется, машина останется за тобой.

Как она и подозревала – крохи. Но даже не это было обидно… Однако она собиралась дослушать до конца. А бывший уже муж, очевидно, счел ее молчание за согласие и продолжил:

– Я с самого начала хотел предложить тебе самой инициировать развод и правильно объяснить это детям. Сделаем все без лишнего шума, никому из нас не нужна огласка. А раздел имущества мы проведем по взаимной договоренности.

Он замолчал и теперь смотрел на нее.