Продать королеву

Селиму вдруг стало так тоскливо при мысли, что отвертеться не удастся. И очень-очень страшно, потому что в глазах русского и без того читался приговор, а что же будет, когда придется выложить ужасную правду?

Как сказать, что женщина мертва??!

– Господин… я не знаю, как обращаться… – начал он, кося по сторонам в поисках спасения.

– Без имен, – сухо отрезал русский, едва заметно дернув щекой.

– Господин, я расскажу, что знаю. Но… – тут Селиму пришла в голову удачная идея. – Это я могу тебе сказать только наедине.

Нужна была небольшая передышка, чтобы успеть выстроить правдообразную легенду. И он ее получил. Но теперь еще требовалось удалить лишних свидетелей. Эта троица вежливых людоедов за спиной заставляла Селима трястись, постоянно ожидая, что вот сейчас ему свернут шею. Оказаться наедине с тем русским тоже было страшно, но он хотя мог его видеть, это хоть как-то успокаивало.

Однако передышка подошла к концу. По знаку русского все трое вышли.  И вот теперь надо было что-то говорить, потому что этот страшный мужчина ждал.

– Господин, – начал он.

– Я уже это слышал.

– Да-да, я могу сказать, кто посоветовал женщине этих конкурентов, – тут он даже приободрился, потому что в глазах русского зажглось внимание.

И снова разлился жалобами, как ужасно бессовестно перебивают клиентов эти конкуренты. По лицу мужчины понял, что у того терпение на исходе. Пришлось выдать маленький кусочек правды.

Но русский отреагировал странно. Стоило услышать имя Софии Степановны, как он ощерился тигром. Селим и дернуться не успел, как тот одной рукой схватил его горло, резко притиснув к столу, а второй приставил к затылку пистолет.

– Это я уже знаю. Говори то, чего я не знаю!

Селим чуть не умер на месте, разом вспомнив маму и всех святых. Холодное дуло больно вдавливалось в его жирный загривок, и рука у русского не дрожала. Было очень страшно сказать правду, но и не сказать еще хуже.

– Господин! Не надо! Не надо! Я скажу! Скажу! Только отпусти! – завизжал он, подергиваясь в жестоких руках.

Пистолет убрали.

– Слушаю.

– Господин, – Селим не сдержался, заплакал от жалости к себя, постанывая и подвывая. – Господин, женщина мертва…

***

…Женщина мертва…

В первый момент Вадим думал, что ослышался.

Потом мысль просочилась в сознание, как сквозь воду.

Вернее, это он вдруг почувствовал, что из него выдавили воздух и обрушили тонны воды, словно он на дне океана и не может вздохнуть. И вода постепенно замерзала, вмораживая его в гигантскую ледяную глыбу.

Откуда-то со стороны услышал свой голос:

– Как. Мертва?

– Да господин, – жирный слизняк кивал как болванчик и трясся, размазывая пот по физиономии.

Вадим на автопилоте вытащил телефон и набрал номер Гершина. Спросил мертвым голосом:

– Маяк работает?

Тот ответил, что работает, так же, без изменений. Вадим ничего не понимал. Как она могла умереть? Как она… Мирочка…

Маяк работает.

Ледяная глыба не знала, о чем думает сейчас, о том, что со смертью женщины заблокируются счета, или о том, что женщина ускользнула от него.

Ледяная глыба была им. Мужчине по имени Вадим было все равно, даже если сейчас обрушится мир, ему нужно было просто найти ее. Живую. Или мертвую.

Мыслительный аппарат продолжал работать, пробиваясь сквозь бездну отчаяния.

– Когда она умерла?

Селим назвал примерное время. Получалось, тогда…

– Где тело?

Селим честно хотел сказать, что не знает. Но ледяной взгляд чудовища давил, под таким взглядом невозможно утаить правду.

– Я покажу, господин, – обреченно проговорил он, и, понимая, что надо хоть как-то подстраховаться, уточнил. – Но только тебе. Больше никого.

Вадиму в его теперешнем состоянии было все равно, один он поедет с этим слизняком, или с сотней людей. Миру не вернешь.

Через несколько минут они с Селимом выехали на место.

***

Добираться туда было несколько часов. Русский гнал, как сумасшедший, Селим иногда взглядывал на него, преодолевая страх, но видел только каменный профиль с застывшим на нем непонятным выражением. За все время этот кошмарный человек не издал ни звука и не пошевелился. Только пальцы на руле время от времени сжимались, до предела натягивая кожу на костяшках.

Постепенно наступила ночь. Тайник, где хранился его драгоценный саркофаг, был в уединенном месте среди пустыни. Ориентиры к нему никогда не сказали бы стороннему наблюдателю, что тут может быть подземное сооружение. Но Селим все равно переживал, что его главный секрет может быть раскрыт.

Вообще, всех клиентов, оплативших ему увлекательную экскурсию в иные миры, он привозил сюда поодиночке. Тайно, под покровом ночи и как обязательное условие – с завязанными глазами. И увозил также с завязанными глазами. Слишком велика вероятность, что кто-нибудь из богатых извращенцев захочет его древнюю чудо-машину забрать в личное пользование.