Гладь, люби, хвали: все, что нужно знать о собаках. Комплект из 3 книг

Никого не удивляет, что собака не умеет сочинять стихи или решать квантовые уравнения. Вспомнить, что два часа назад она вот этими вот руками разобрала мамкин матрас, псине так же тяжело, как продекламировать первый закон термодинамики. В это сложно поверить, глядя в виноватые собачьи глаза, из которых едва ли слезы не льются прямо на ошметки матраса. Всем своим видом зверек показывает, что с матрасом его бес попутал, а теперь пришло осознание большой ошибки. Но факт остается фактом – все это не осознание, не чувство вины и не раскаянье. Это сигналы примирения, которыми собака пытается снять мамкин гнев.

За удачные попытки вспомнить прошлое или думать о будущем можно принять собачье поведение при виде свернутой газеты или прогулочного поводка. Вот этой газетой ее, наверное, лупили прошлые безответственные хозяева, это собака якобы помнит и шарахается от свежего номера «Ведомостей». А заметив поводок в папкиной ладошке, она принимается радостно ходить колесом, представляя грядущую прогулку в парке. Но это не воспоминания и не воображение, а ассоциативная собачья память. Та самая полезная штука, благодаря которой псы выучивают команды, распознают отдельные человеческие слова, боятся газеты и радуются поводку.

Вся жизнь собачья – это ассоциации с предметами и явлениями. Плохие, хорошие или нейтральные. При виде той же газеты пес не вспоминает гневное лицо хозяина и проступки, за которые тот его лупил. Просто от плохой ассоциации в кровь выделяется кортизол и запускает стрессовую реакцию. Та же самая схема с поводком. Только вместо кортизола – дофамин, который делает приятненько и побуждает ходить колесом. При виде утюга, например, ничего не выделяется, потому что утюгом пса не били и не кормили с него. Хотя ассоциация про то, что вот из этого шкафа маманя всегда достает утюг, может тоже записаться на песью подкорку, если маманя, собираясь гладить белье, всегда выгоняет псину из комнаты.

Помимо ассоциативного мышления и отсутствия совести с моралью, о собаках стоит знать, что их психике присущ вечный инфантилизм. Даже самые близкие к природе породы вроде басенджи или алабая навсегда останутся щенками по сравнению с двухгодовалым волком. Что уж говорить о сравнении с человеком, которого любой пес всегда будет воспринимать как старшего. Даже привязанность собаки к людям строится по принципу детско-родительских отношений. То есть взрослые члены семьи для пса всегда будут мамкой и папкой. При таком раскладе собаки, конечно же, не пытаются доминировать над человеком, и даже если проявляют агрессию к своим – ее истоки почти всегда в страхе.

Глава 3. Умеют ли собаки обманывать

Мы писали о том, что у собак не развито абстрактное мышление, и по этой причине им неведомы вина, мстительность и злонамеренность. Но одно человеческое качество им точно присуще – это способность врать.

Пес действительно может быть виртуозным лгуном и специально, преследуя собственную выгоду, вводить хозяина в заблуждение.

Правда, механизм собачьего вранья несколько отличается от вранья человечьего.

Животное, конечно, не сочиняет мошеннические схемы, не фантазирует, придумывая фальшивое алиби, и не пытается скрыть следы проделок с помощью лжи. Никакая собака не попытается перевести стрелки на слизня Геннадия из соседнего подъезда, если у нее спрашивают, кто съел папину гитару. Она в любом случае не помнит, кто ее съел, если с момента преступления прошло хоть 2 часа, хоть 3 секунды. Да и неправильным поступком этот инцидент не считает.

Собачье вранье не настолько изобретательно, чтобы подключать абстрактное мышление. Для него достаточно удачно созданной ассоциации. Сломал, скажем, ваш волосатый Олег правую лапу. Пока лапа болела, с раненым Олегом все носились. Несчастный зверь хромает, надо ему помочь на диван взобраться, подать в постель куриных сердечек и перестать уже орать «Ко мне!» – разве не видно, что не до команд сейчас собаке.

Рано или поздно любой смышленый Олег выстраивает в ассоциативный ряд свою хромоту и лояльность окружающих. Механизм абсолютно такой же, как при разучивании команд. Подошел на зов – лови вкуснямбу. Захромал – держи внеочередную порцию любви и ласки. Носить на руках вруна-Олега можно долгие месяцы, пока не случится большое палево. Однажды он захромает на левую лапу вместо правой или на заднюю вместо передней. В этот момент можно закрывать лазарет – собака исцелилась физически, хотя духовно вот не без греха, потому что научилась врать.

По форме мнимая хромота – это, конечно, обман. Но по сути – закрепленное поведение без злого умысла. Пес не хочет выставить хозяина дураком, а хочет, чтобы ему не докучали воспитанием и скармливали сердечки. Ради последнего он готов лежать, сидеть и хромать с одинаковым рвением.

У некоторых хозяев живут собаки Оксаны, склонные обманывать другим способом. Например, удалили псине бородавку с жопки и надели в связи с этим воротник, чтобы она шов не разлизывала. Понятно, что операция пустяковая, но вдруг Оксана ложится в позу умирающего льва, начинается тремор всей Оксаны, и жизнь Оксанина теряет всякий смысл. Что думает хозяин? Осложнения после операции, сепсис, неминуемая смерть. Что на самом деле? Оксана просто drama queen и переволновалась.

Тревожные собаки, склонные драматизировать, в новых ситуациях обычно теряются и не знают, куда слить свое волнение. Поэтому в воротнике или попоне могут немножко картинно поумирать, потрястись и поскулить. Если хозяин принимает это за чистую монету, немедленно переселяет псину с лежака к себе на ручки, кормит с ложечки и целует в бородавчатую жопку, ей ничего не остается, кроме как играть свою драму до конца – хозяин подтвердил ее опасения своей реакцией. Раз уж он взялся ее нянчить, значит, смерть и правда близка. Если не обращать внимания на временную немощь, собака в воротнике вскоре снова станет полноценной: сообразит, как надеть воротник на миску, чтобы поесть-попить, каким боком повернуться, чтобы войти в свою клетку, и какой бок подставить, чтобы почесали.

Некоторые владельцы рассказывают, что уж их-то собака точно обманывает со злым умыслом, потому что она не собака, а все же немножечко человек. Сидят, скажем, все на террасе и едят шашлык. Пес крутится рядом и вот этими своими глазами показывает, что ему бы тоже мяса отсыпать. Но никто, конечно, на провокацию не ведется. Отринув тщетные попытки повлиять на этих скупых двуногих, пес пошел делать свою песью работу – наорал на калитку, дескать, поглядите, ломится кто-то. Все пошли впускать гостей – за калиткой никого не оказалось. Вернулись – глядь, а шашлыков нет, зато есть наглая, обожравшаяся мяса физиономия пса-обманщика.

На самом деле орал на калитку он не с целью всех обмануть, а просто перевозбудился от недосягаемого мяса и сделал это в качестве смещенной активности. Но если получил в награду оставленный без присмотра шашлык, то попробует этот фокус повторить – мотивация-то железная.

Собаки, конечно, благородные существа с большим сердцем и все такое, но руководствуются они исключительно собственной выгодой. Какие бы обстоятельства ни сопутствовали ассоциации «поступок X – профит Y», не стоит искать в этом большее коварство, чем закрепленное поведение.

Глава 4. Что делать, если в доме несколько собак

Одной собаки, конечно, мало для полного человеческого счастья. Поэтому к первой собаке часто хочется взять вторую, а то и третью для полного комплекта. И тогда у вас уже стая, про взаимоотношения внутри которой стоит знать больше, чем показывают нам гифки с обнимающимися бордер-колли.

Собаки без человека живут исключительно стаями и строят в этих стаях отношения по принципу нелинейной иерархии.

У каждого члена стаи своя роль, в соответствии с которой он выполняет свои песьи обязанности. Кто-то – заслуженный авторитет, и на него все ориентируются, кто-то – собака-бабушка, которая свое отслужила, и к ней не пристают, кто-то – вечный щенок, которому все прощают невинные шалости, хотя он шалит уже восемь лет.

В стае собаки общаются, как правило, мирно. Вежливо просят друг друга уступить место или поделиться кабаньим копытом, разруливают конфликты при помощи сигналов примирения, а не зубами и когтями. Сообщают о своем недовольстве или приглашают поиграть, принимая как отрицательный, так и положительный ответ без скандалов и истерик. В домашней стае нормой будут такие же ровные отношения. Например, если одна из собак заняла всеми любимый лежак, а вторая подошла и попросилась прилечь рядом, на нее могут вежливо нарычать, имея в виду примерно следующее: «Иди отсюда, я же просила на меня не ложиться». Если просительница извинилась и отошла, то все в порядке. Если же из-за лежака началась драка, то стаю придется научить жить в мире и согласии.

Кроме драк, сигналом к тому, что в стае отношения так себе, может служить то, что одна из собак писает куда-то не туда. Ругать за это виновницу ни в коем случае нельзя. Скорее всего, ее унижает сестрица. Если в такой ситуации еще и мамка с папкой подключатся к травле, то псина совсем поникнет и примется описывать какие-нибудь новые неожиданные места. Лучше немедленно начать разбираться в конфликте собак при помощи традиционных похвалы и жранины в те моменты, когда они рядом и ведут себя прилично.

Иногда проблемы не проявляются ни драками, ни ссаниной, но одна собака в стае чувствует себя подавленной и немножечко депрессует. С этим тоже придется разбираться, потому что выбора и ключей от квартиры у угнетенной собаки нет, и она не может просто уйти из неподходящей стаи. Но и жить с ощущением, что ты собака, не достойная радостей жизни, – так себе перспектива. Признаки угнетения легко разглядеть, если внимательно присмотреться. Например, пес-агрессор может недобро смотреть на собрата, а собрат в его присутствии старается не отсвечивать, не пытается запрыгнуть на диван или подойти к мамке за почесушками. Получается, что все важные ресурсы контролирует один пес, а второй не спорит, потому что не уверен в себе, а оживляется только в отсутствие первого.

В принципе такая ситуация для хозяина не выглядит как проблема. Подумаешь, одна собака – озорная коза, а вторая – скромная улиточка, так даже легче с ними обеими справиться. Но каково существовать в этой парадигме, если ты угнетаемое меньшинство? При отсутствии собачьего равноправия кто-то точно несчастлив и живет в постоянном стрессе. Рано или поздно это приведет к проблемам со здоровьем или бытовым неприятностям вроде обоссанной хозяйской кровати. Поэтому стоит объяснить шерстистым домочадцам, что диван, хозяин, еда и игрушки – это общие ресурсы, а защищать можно только свое личное – то, что находится у тебя во рту или в лапах прямо сейчас. Кстати, размер собак в ситуации угнетения не имеет значения. И если вам кажется, что ваш шпиц строит вашего добермана, скорее всего, так и есть.

В норме собаки легко договариваются между собой, кто в какую игрушечку сегодня играет, кому первому достанется почесывание пузика и где все спят. Даже если бросить в них горсть лакомства, они подберут ближайшие кусочки и не передерутся за них. В случае, когда все эти ресурсы, включая внимание хозяина, способны спровоцировать драку, а похвала и жранина не помогают, необходимо обратиться к специалисту.

Глава 5. Как любят собаки

Все знают, что собаки прекрасно отличают родного хозяина от посторонних. Более того, о собачьей верности ходят легенды, и ей ставят памятники. Но почему-то не все собаки такие же верные, как Хатико, и иным хозяевам, может, даже обидно из-за этого. Ну что же, давайте разбираться.

Понятие «свой-чужой» у собак формируется не сразу. Нельзя прийти к незнакомой собаке и сказать: «Я свой, буду хозяином твоим», и она такая сразу: «Ок, обнимемся же». На это нужно какое-то время. У щенков и инфантильных собак привязанность формируется быстро – иногда хватает и трех дней совместных прогулок. У взрослых псов, особенно тех, кому не повезло менять хозяев и скитаться по приютам, привязанность может формироваться от двух недель до полугода. Во всех случаях это биохимический процесс с участием гормона под названием окситоцин. Он снижает страхи и тревожность, вызывает чувство доверия и спокойствия, а еще стимулирует выработку эндорфинов (тех самых гормонов счастья). Процесс работает в обе стороны: когда вы гладите собаку, разучиваете с ней трюки, просто гуляете вместе, окситоцин вырабатывается и у пса, и у вас.

Еще для собаки (как и для ребенка) очень важна так называемая база безопасности. В собачьем мире это хозяин, а у детей – взрослый, к которому они привязаны. В экспериментах с участием детей и собак выяснилось, что при наличии этой базы безопасности все готовы изучать мир, играть в игрушки, знакомиться с другими существами. Надежный тыл дает возможность в любой момент скрыться от опасности, снизить тревогу, получить порцию заботы. Как только база безопасности исчезает, малышня перестает интересоваться миром, начинает скандалить, пытаясь добраться до своего взрослого, либо застывает, ожидая, когда он вернется.

Понять, считает ли вас собака своей базой безопасности, легко: в присутствии мамки или папки она обычно живо интересуется окружающим миром и пребывает в веселом расположении духа. На прогулках такой пес не упускает родителей из виду, даже если унесся за тридевять земель в поисках жирной белки. А если происходит что-то пугающее, он скрывается не в соседнем районе, а у вас в ногах или на ручках, хотя вообще-то смелый парень.

Но даже имеющаяся привязанность не гарантирует собачьей безоблачной любви до гробовой доски, так как существует несколько видов привязанностей. Формируются они не по одному шаблону и не по факту наличия у пса собственного человека. В немалой степени это зависит от поведения хозяина по отношению к собаке. Поэтому разные псы совершенно по-разному проявляют любовь и преданность. Кто-то непрерывно плачет в подушку, пока хозяин в магазин за хлебом ходит, а кто-то может спокойно с ситтером тусить во время передержки, не показывая вида, что тоскует по мамке.

Во многом собаки похожи на детей. Собственно, привязанность у них формируется по типу детско-родительских отношений. Они не могут словами через рот клясться в вечной любви и просить внимания, но демонстрируют поведение, по которому легко понять, какой у них тип привязанности. Зачем вообще разбираться в этих наукообразных сложностях, спросите вы? А чтобы получить некоторые ответы на вопросы. Например, почему собака у чужих людей ведет себя нормально, а с хозяином как психическая или, наоборот, почему Хатико был таким верным, а ваша собака совсем по вам не скучает и готова каждому продаться за вкусноту или игрушечку. А главное, узнать, как вашу привязанность сделать здоровой и счастливой.

Типы привязанностей придумали, конечно, не мы. Их еще в 1960-х годах исследовала специалистка по человеческой возрастной психологии Мэри Эйнсворт. Схема изучения привязанности у детей, которую она предложила, оказалась удобной и для исследования отношений собак и их людей, что, собственно, и сделали российские ученые в начале двухтысячных.

И вот идеальная безопасная (или надежная) привязанность выглядит совсем не как у Хатико. И именно безопасный тип привязанности свидетельствует, что у вас с собакой все хорошо. Если вам кажется, что пес маловато по вам скучает и совершенно не собирается помирать в тоске на вашей могиле, а после вашей смерти спокойно доживет свой век вот с этим милым консьержем, – это отличный знак.

Залог безопасной привязанности – это уверенный в себе хозяин,

который не набрасывается на псину с запоздалыми наказаниями, не жалеет истерически при первых проявлениях песьего испуга, спокойно добивается послушания, когда необходимо, и может от души радоваться вместе с собакой и искренне ее хвалить. В такой ситуации мир, с точки зрения собаки, предсказуем и безопасен, в нем всегда есть тот, кто защитит, когда нужно. А если опасности нет, можно спокойно заниматься своими собачьими делами и не проверять ежеминутно, любит ли хозяин или уже перестал. Во время разлуки с вами пес, конечно, волнуется, но совсем недолго. Его легко можно переключить на любимую игрушку или вкуснямбу. Он уверен, что его не бросят. А эпическая встреча с хозяином после разлуки не заставляет пса таскаться за ним по пятам следующие три месяца. После пары минут бурной радости он снова становится обычной собакой.

Если собака ходит за вами круглые сутки и даже покакать не дает в одиночестве, вам, возможно, стоит разобраться с собственной тревожностью. Может быть, вы вырастили себе собаку с симбиотической привязанностью. И она теперь каждый день вот этим своим сиротским лицом спрашивает: «А ты точно любишь меня, а не котика? А покажи, как любишь. Нет, с коленок не слезу, пока жива». Мамки и папки таких собак уверены, что мир враждебен к их шерстяному сынку. Они стараются уберегать пса от стрессов и потрясений. Стрессами и потрясениями считается, например, общение с сородичами или прогулка вне заботливых хозяйских рук. При этом песьи потребности ходить ногами по земле, нюхать ссанину на столбах и тусить с другими собаками игнорируются.

Бывает, собака норовит огрызнуться после долгой разлуки или обильно вас обоссать. Так она выражает амбивалентную привязанность. «Амбивалентные» звери тревожны, и тревога многократно усиливается, если хозяин уходит по делам и оставляет их, например, с бабушкой. В отсутствие папки с мамкой они ноют, глодают стул, нервно курят на балконе. Это следствие неуверенности собаки в хозяине и в себе. Виной всему несвоевременные наказания, нелогичные, с точки зрения собаки, скандалы (из-за луж или куч на полу, например) и другого рода хозяйская неадекватность. Собака с амбивалентной привязанностью чувствует себя как на пороховой бочке, потому что никогда не знает, зол или добр сейчас хозяин и почему он зол или добр. Сама псина ведет себя тоже непредсказуемо – настойчиво требует внимания и через секунду уже игнорирует вроде бы выученные команды.

Иногда пес никак не реагирует на ваши встречи и расставания и не виляет вам приветственно всей собакой. Но он вас все равно любит, и это называется «избегающая привязанность». «Равнодушная» псина часто получается у хозяев, которые редко проявляют эмоции в общении с ней. За собачьей чопорностью скрывается неуверенность в себе. Скорее всего, такому псу нередко приходится оставаться с посторонними людьми, а родные хозяева недостаточно показывают собаке, что она нужна стае и вообще «ай-молодец-хорошо-умничка!». Вот и выходит, что собака никому не доверяет, надеется только на себя и не проявляет собачьей «преданности».

Обратить внимание на свои взаимоотношения с животным точно не навредит – часть проблем может исчезнуть, если вовремя затеять формирование безопасной привязанности. Сделать это можно и без помощи специалистов, если все не слишком запущено.

Во-первых, хотим отправить вас к главе книги о наказаниях постфактум. Нездоровая привязанность часто вырастает именно из них, потому что собака считает хозяина непредсказуемым. Так что стоит перестать ругать псину, если косяк не совершается прямо в эту секунду.

Во-вторых, если вы занимаетесь дрессировкой, следите за тем, чтобы требования к исполнению команд всегда были одинаковыми. Не стоит в зависимости от собственного настроения то обрушиваться на псину с пикулями за непослушание, то уговаривать сесть, бегая по двору с вкуснотой. Определитесь, какого исполнения вы ждете, и каждый раз следуйте выбранному алгоритму. Главное, не удивлять собаку каждый раз новой церемонией усаживания или подзыва. Будьте скучным и предсказуемым, ее это успокаивает.

В-третьих, не забывайте, что собаки ценят ритуалы. Например, прогулка следует за пробуждением, кормление – за прогулкой, любимая игрушечка – после чашки кофе, а сон – после передачи «Спокойной ночи, малыши!». Чем больше в жизни собаки дней сурка, тем меньше в ней будет тревоги и истерик.

Еще собакам очень важно получать эмоциональную обратную связь от хозяина. Обычно у всех это получается интуитивно правильно, но если в отношениях проблемы, обратите внимание на то, как вы взаимодействуете. Пришла, например, к вам собака. «Вот, – говорит, – мой плюшевый бобер, давай играть». Не стоит ее игнорировать, даже если в бобра играть вам прямо сейчас не хочется. Скажите собаке: «Нет, дорогая, мне не до бобров» – или покидайте в нее этим злосчастным бобром, если настроены игриво и не против бобра.

Не стоит изливать собаке свои человечьи истерики. Понятно, начальник на работе – козел и в метро люди опять воняли, но, вернувшись к собаке домой, не нужно рыдать у нее на коленках по этому поводу. Она не разделит вашу боль, а только поймет, что хозяин неадекватен по непонятным причинам, и спросит себя: а можно ли ему вообще доверять?

Если собака сломала руку или огребла каких-то менее масштабных проблем типа клеща, сделайте вид, что все в порядке, и решите проблему, не вмешивая псину в панику. По пути в клинику спокойно поддерживайте с ней светскую беседу на тему «Смотри, какие птички». Ведите себя как с маленьким ребенком, которому только что сделали укол.

Болезненная привязанность к хозяину часто встречается у маленьких собак. Такие порой заводятся как сладенькие пробнички псов, и владельцы страшно боятся за их безопасность. Поэтому, например, не выводят гулять или выносят на прогулку на руках. Но даже йорк размером с инфузорию-туфельку – это все равно собака, которой нужно общаться с сородичами и получать новую информацию. Если этой возможности не давать, песий мир очень быстро сузится до размеров хозяйских ладошек. Собака станет навязчивой и тревожной, просто потому что вне ладошек – неизвестность. А других источников эмоций, кроме хозяйской гипертрофированной опеки, у нее нет.

Правда, если собака ведет себя каким-нибудь описанным выше образом, это еще не значит, что все дело в вас. Причины песьей тревоги, апатии или агрессии могут быть более сложными и комплексными. И вот тут пригодится консультация специалистов.

Глава 6. Что мотивирует собаку