Охотник желает знать

– Нет, я их забывала в разное время, а теперь хочу все забрать сразу.

– Принесите мне список тех вещей и кассовые чеки, подтверждающие, что именно вы их покупали. Только тогда я смогу помочь вам.

– Но чеков нет, а список я привезу, только…

Третья жена Дарькина вдруг начала хныкать.

– У меня так мало времени осталось…

Сколько ей осталось и почему ей надо торопиться, Алексея не интересовало.

– Вы в разводе уже около трех лет. Как ваши вещи могли оказаться в доме господина Дарькина?

– Дело в том, что мы фиктивно развелись… то есть развелись по-настоящему, но у нас продолжались интимные отношения. Вы что, мне не верите? Вам любой скажет, что так и было.

– Сколько человек смогут подтвердить ваши интимные отношения с бывшим мужем? – ехидно поинтересовался Гречин.

Но Илона не поняла иронии.

– Да как бы все об этом знают. Но мне только вещи забрать. Я вас не задержу долго. Могу даже вас на личном автомобиле к метро подвезти.

Первоначальный диагноз оказался верным: третья жена владельца «Сезама», без всяких сомнений, была полной дурой. И все же именно она, по-видимому, могла дать наиболее подробную информацию об окружении Германа Валерьевича и его образе жизни.

– В шесть вечера подъезжайте к дому Дарькина, – сказал Алексей. – У меня есть ключ, и в моем присутствии вы укажете мне на вещи, вам принадлежащие.

– Я буду вам так благодарна! Так благодарна! – запищала в трубку Илона. – Вы даже представить себе не можете…

Глава 8

Снова уйдя со службы пораньше, Алексей мчался по Приморскому шоссе и размышлял.

Итак… Дарькин сбежал из родной Эстонии, где не преуспел в бизнесе. В России мужчина знакомится с Юлей и женится на ней. Юля красива, не глупа, любит перебивать собеседника, а сама не проговаривается о том, чего говорить не хочет. У них рождается сын, однако перед самым появлением ребенка на свет Герман Валерьевич уходит к другой, которая моложе Юли и, вполне быть может, симпатичнее ее, хотя и круглая дура. С Илоной Дарькин живет четыре года, затем выгоняет ее, выплатив, как водится, материальную компенсацию. Теперь третья жена, услышав о его смерти, вероятно, намерена забраться в сейф, о котором ей наверняка хорошо известно, как и то, что в нем хранятся крупные суммы.

На подъезде к поселку Алексей позвонил участковому и, сказав, что приехал за забытой личной вещью, попросил его подойти. Участковый обещал подскочить через полчаса.

Гречин постоял немного на крыльце. Посмотрел на опечатанную дверь, подумал немного и направился к гаражу, который почему-то опечатать забыли. Зашел в гараж, из него проник в прихожую особняка, заглянув зачем-то в котельную. Проскочил просторный холл, взбежал по лестнице, стараясь не прикоснуться случайно к перилам. Оказавшись в кабинете, майор набрал на клавиатуре электронной панели пароль и отворил тяжелую дверцу. Денег в сейфе, разумеется, не было. А вот плоские коробочки с дисками так и остались лежать внутри. Гречин начал распихивать их по карманам. Но поместились не все. Небольшую стопку пришлось вынести в руках.

Мысль о том, что Жору могли убить из-за диска, прихваченного из дома Дарькина, не давала покоя Алексею. Он понимал: если это улики, то изымать их без понятых нельзя. Без протокола они не будут приняты к рассмотрению в су-дебном заседании, если это потребуется. Если же на дисках нет ничего интересного для следствия, то все равно это чужие вещи, хотя и копеечной стоимости, он сам же не позволил Коровину их забрать. Если, конечно, Коровин и в самом деле хотел их забрать. Хотя зачем они ему? Стоит ли сейчас искать понятых, составлять протокол, тратить время, которого всегда не хватает на более важные дела, чтобы потом убедиться – все это зря? Но если Круглов в самом деле погиб из-за диска, то посмотреть фильмы стоит.

Едва он уложил диски в полиэтиленовый пакет и спрятал его в багажнике своей «Камри», подъехал «Мини-Купер», в котором прибыла бывшая супруга Дарькина. Алексей направился к ней, увидел, как женщина вылезает из салона, – и обомлел. На вид Илоне было лет семнадцать. Хотя если вспомнить, как она общалась по телефону, то можно было бы предположить, что ей на самом деле не больше одиннадцати.

– Это вы мне звонили? – не скрыв удивления, задал вопрос майор.

– Да, – пропищала третья супруга почившего в бозе мультимиллионера. – Я знаю, что выгляжу очень молодо, такая уж у меня конституция.

Она была тонка в талии, и ножки у нее были как спички. Но огромные детские глаза внимательно изучали Гречина, словно Илона уже строила планы, как бы облапошить дядю-милиционера.

– Сейчас я еще пополнела, а когда познакомилась с Германом Валерьевичем, была совсем как пушинка, – продолжала лепетать третья жена бизнесмена. – На экзаменах в институт на меня смотрели как на пятиклассницу, которая зачем-то хочет стать студенткой. Поэтому, вероятно, и не приняли. Я сидела на скамеечке и плакала, а он как раз мимо проезжал.

– Кто? – спросил Гречин, глядя на приближающуюся к ним машину участкового.

– Герман Валерьевич. Он подъехал, и мы познакомились.

– Вот так просто?

Илона растерялась и напряглась.

– Именно так, – твердо заявила она. И вдруг спросила со злостью: – А вы что хотели услышать?

– Ничего, – не глядя на нее, ответил Алексей и протянул руку подошедшему участковому.

Когда втроем оказались в холле, Гречин показал участковому на авторучку, лежащую на столе, и произнес громко:

– Вот она. Я-то дома обыскался…

Майор спрятал ручку во внутренний карман пиджака.

– Это «Паркер» с золотым пером, – сказала неожиданно Илона, – у моего мужа, Дарькина, точно такая же есть.

Алексей достал из кармана ручку и продемонстрировал дурочке.

– «Монблан», – поправил он. – С гравировкой, между прочим.

На позолоченном колпачке стояла надпись «Любимому».

Бывшая жена Дарькина прочитала и промолчала.

– А вам, девушка, сколько лет? – включился в разговор участковый. – На вид вам меньше, чем моей дочке.

– Мне двадцать шесть лет скоро исполнится.

Участковый потребовал показать документы. Посмотрел в приставленный к его носу паспорт и удивился.

– Бывает же! Дочке четырнадцать, а она в некоторых местах старше вас выглядит.

Поднялись на второй этаж, вошли в спальню. Илона вдруг замялась.

– Мои вещи в гардеробной, я хотела бы сама их отыскать. Не будете же вы смотреть, как я в белье роюсь?

– Но вы ведь будете рыться в мужском белье, – парировал участковый. И тут же пресек возможные возражения: – Или вы хотите в сейф залезть?

– В какой сейф? – изобразила непонимание Илона и густо покраснела.

Гречин отодвинул висевшее на перекладине кашемировое пальто в полиэтиленовом футляре и продемонстрировал незапертую дверцу сейфа.

Бывшая жена Дарькина стояла красная и молчала.

– Что вы хотите взять из него? – спросил Алексей. И добавил: – Если это не деньги и не драгоценности, то я отдам вам любую вещь под расписку.