Шустрик
У нее получилось.
Все получилось.
И по ее морщинистым щекам медленно покатились слезы.
Вот оно, мирное, пышущее светом и жизнью небо, которое не досталось ей в девять лет, и потому она научилась любить и ценить его еще больше. Это небо было отвоевано ими, ленинградцами-блокадниками, и эти огни были их достижением – их потом и кровью, их силой и волей, их мужеством и желанием сохранить жизнь самому прекрасному городу на свете.
И салют гремел, подтверждая ее мысли. Гремел во имя мира на Земле, во имя страны, победившей фашизм, во имя города-героя на берегу Невы. Где когда-то маленький Шустрик, Миша, дядя Павлик и еще сотни тысяч других людей делали все, чтобы дети многих поколений вперед видели мирное небо над головой, а из всех залпов мира могли услышать только залпы радостно звенящего, по-весеннему красочного, победного салюта.
И легко, свободно вздохнув, она закрыла глаза. И майские лучики солнца, озарившие в то утро всю комнату, еще долго блуждали по ее застывшей улыбке и немигающим добрым глазам. И вся она была озарена лучистым светом и сиянием огней, как и при жизни, к которой она всегда стремилась и которую изо всех сил сохраняла другим.
Эпилог.
На северо-западе нашей страны, на берегу Финского залива величественно стоит знаменитый Санкт-Петербург.
За свою недолгую жизнь он многое повидал, и уже не одно поколение людей трогало стены Петропавловской крепости, прогуливалось по Литейному проспекту, заглядывало в столь приятный в жаркую погоду, тенистый Летний сад. Здесь каждый найдет себе место по душе – будь то музей или кафе – Петербург гостеприимен для всех, даже для тех, кто приехал сюда в первый раз.
В этом городе много мест, куда водят туристов, и у каждого своя знаменательная история. Оказавшись здесь впервые, ты наверняка возьмешь обзорную экскурсию, и тебе покажут Эрмитаж, Дворцовую площадь, ансамбль Смольного и Ростральные колонны, Исаакиевский и Казанский Соборы. Эти изумительные сооружения сотворены человеком, и они стоят взглядов туристов.
А после экскурсии тебе, возможно, захочется пройтись по Невскому проспекту. «Базарный», «громкий», «зрелищный» – эти эпитеты прочно привязались к главной улице, с недавних пор превратившуюся в галерею офисов и красочных витрин бутиков.
Сумасшедшее движение, посаженные вплотную друг к другу здания, слепящие глаза вывески, магазины, лавки, шныряющий туда-сюда «офисный планктон», местные красавицы на высоченных шпильках, вспотевшие рабочие в оранжевой робе, улыбающиеся влюбленные, распевающая барабанно-гитарные песни молодежь, догоняющие автобус служащие, разинувшие рты туристы, чинно прохаживающиеся пожилые парочки… Все это он, известный в самых разных уголках мира, «царский», переживший три революции, сотни митингов и восстаний, повидавший множество лишений, Невский проспект. Как любая центральная улица «города-миллионника» он не может не идти в ногу со временем, пропуская на свою территорию гладкие отутюженные дороги, громогласный поток машин, разномастные кафе, шумные торговые ряды и массивные неповоротливые сооружения.
Несмотря ни на что, Невский по-прежнему окутан историей. Каждое здание – музейное достояние. Всякий этаж, любая ступенька, крупинка земли помнят все.
Здесь ничто не забыто.
Ты стоишь на Аничковом мосту, пересекающем Фонтанку, и, перегнувшись через перила, смотришь, как красочно переливается на солнце жемчужная гладь воды. На мосту толпы людей. По обе стороны его парапетов установлены четыре скульптуры гордых юношей, держащих под уздцы вздыбленных коней. Головы «укротителей» направлены вверх, к небу, и на лицах юношей видны упорство и непременное стремление преодолеть опасность. Красив скульптурный ансамбль, отображающий мужество, стойкость и непокорность славного града Петра, издалека видны его горделивые кони, да почему-то возле одного из памятников толпа задерживается… На постаменте – гладкая, обтесанная временем выбоина – дар истории. Более семидесяти лет назад прилетел сюда артиллерийский снаряд.
Не миновала бы эта участь и сам памятник, но в войну весь скульптурный ансамбль был снят и закопан в саду Дома Пионеров – Аничкова Дворца, который откроется тебе во всей красе слева, пройди ты по Невскому чуть дальше.
Аничков и по сей день остается любимым местом петербургских школьников. Сотни детей занимаются в кружках и секциях в стенах, которые служили когда-то княжеской резиденцией, позже – музеем. А во время блокады здесь делали сложнейшие операции, и дети, стараясь развеселить больных, устраивали самодеятельные концерты.
А двинувшись дальше и дойдя до Большой Морской улицы, справа на коричневом, чуть потертом здании ты увидишь надпись «при артобстреле…», и, может, тебе удастся заметить, как очень пожилые люди по привычке переходят дорогу и продолжают свой путь по другой стороне проспекта.
Сразу над табличкой виднеются слегка потускневшие цифры «1939», а под ними арка с черными воротами – вход в школу, возведенную за 54 дня.
Если ты оказался в Петербурге жарким летом, то, скорее всего здесь немноголюдно и очень тихо, лишь одиноко стоит глобус на постаменте в самой глубине школьного двора.
Это поистине удивительное место.
В двух секундах ходьбы от Невского ты оказываешься в звенящей тишине – не только потому, что дома, выстроенные по периметру, образуют «двор-колодец», – здесь своя, особая атмосфера.
Черные ворота заперты редко – проход сюда открыт для каждого, кто умеет помнить. Ты без труда войдешь внутрь и прочтешь на глобусном постаменте слова:
Чтоб снова на земной планете,
Не повторилось той зимы,
Нам нужно, чтобы наши дети,
Об этом помнили, как мы.
Это стихи Юрия Воронова. Поэта во взрослом возрасте и бойца аварийно-восстановительной бригады в детстве. Блокада застала Юру в шестом классе.
Будучи символом целостности мира, единения всех стран и народов, знаком вечности, глобус молчаливо повествует о самых страшных днях во всей мировой истории. Может быть, поэтому здесь очень тихо.
На стыке поколений стоит глобус: слева от него нарядно-украшенный вход в школу, куда уже в сентябре прибегут сотни мальчишек и девчонок, а справа едва заметная дверь – ее открывают гораздо реже. Это музей юных участников обороны Ленинграда.
Там много всего: детская столовая военных лет, подлинные тетрадки маленьких «блокадников», их книжки, рисунки, игрушки, коньки, пионерские атрибуты. Особая гордость – уголок учебного класса, с пособиями, которыми пользовались во время войны.
Но, несмотря на обилие экспонатов, о нем мало кто знает. И, конечно, там бесплатный вход и совсем нет очереди.
Пройдись по нему. Посмотри. Вспомни.
Там лежит пионерский галстук – возможно, именно он болтался на худенькой шее девочки, когда она выступала перед ранеными в госпитале. Сидят игрушки – может быть, их держала в руках умиравшая Катя Еремко. Стоит старая, обшарпанная временем парта – так и представляется за ней кудрявый второклассник Миша Алексеев, борющийся с желанием дернуть за косички впереди сидящую девочку.
Свыше пятнадцати тысяч детей в осажденном городе были награждены медалями «За оборону Ленинграда», и память о них здесь – в крошечном музее в самой глубине Невского проспекта.
Но ведь совсем неважно, какого размера музей. Память невозможно оградить забором или затолкать в вакуум. Она живет в умах и душах поколений, и каждый, кто носит ее в своем сердце, достоин высшей награды.
Вот, пожалуй, и вся история.
Хотя, постой.
Ты, наверное, знаешь, читатель, что в этом городе живут львы. Гордые и непреклонные, восседая на пьедесталах мостов, они молчаливо взирают на величественный Санкт-Петербург, и их лики отражаются в глади каналов. У них нет сердец – львы сделаны из камня, но тех, кто однажды встал на их защиту, они никогда не забудут.
Вот теперь все.
Конец.
2013-2019.
