Демоны Марфы

– Понял тебя, – с осторожным оптимизмом ответил Федя, пряча улыбку и на миг отрывая взгляд от лобового стекла, чтобы оценить всю серьёзность сказанного. Марфа задумчиво тёрла коленку большим пальцем, непроизвольно очерчивая контуры шрама, частично видимого через дырявые джинсы, и не смотрела на горе-напарника, – тогда встречный вопрос. Как мы избавимся от тачки?

– Есть одно место… Я покажу.

То самое место оказалось гаражами, когда-то приспособленными под унылый авторемонт, скрытый от публики за обветшалыми бетонными плитами и наглухо заколоченными воротами, но Марфа потянула за ржавые петли и дощатое полотнище откликнулось с неожиданной бодростью, без задоринки отъезжая по рельсу и открывая доступ к боксам. Если рабочие и появлялись здесь, то очень давно, но кто-то регулярно смазывал механизм, а трава перед некоторыми гаражами была основательно вытоптана.

– Ставь сюда, – Марфа указала на крайний бокс во втором ряду, велев подпереть заезд и положить ключи на колесо.

– Просто бросим её здесь? – Федя попробовал дёрнуть за ручку врезанной в створку двери, но замок с ходу не поддался, а Марфа закатила глаза.

– Взламывать тут всё необязательно, это просто перевалочный пункт. Я оставляю авто, его забирают и больше оно никогда и нигде не всплывает.

Тропинка на станцию петляла через берёзовую рощу и упёрлась в поселковый магазин с грязными окнами, но Марфа отрицательно покачала головой, когда Федя предложил зайти и купить поесть в ожидании электрички.

– Ты что, не в курсе, насколько любопытны продавщицы в таких местах? Любое симпатичное новое лицо мужского пола вызовет всплеск эмоций, тебя запомнят. Я потерплю, а ты ведь ешь только для маскировки. Обойдёшься.

Прибывающие к электричке молодые девушки в игривых летних платьях или коротких шортах действительно бросали на Федю призывные взгляды, отмечая широкие плечи и завидную осанку незнакомца, а тройка самых смелых пристроилась возле расписания, пытаясь разобраться, что связывает такого перспективного красавчика и никакую девушку в бесформенной одежде. Пышногрудая брюнетка картинно приоткрыла рот, когда Федя встал и сделал несколько шагов к краю платформы, но тот проигнорировал намёк и подошёл к бабульке, продающей возле лестницы ягоды, прикрытые от мух марлей, и попросил два больших стакана земляники.

Федя задержался возле парапета, чтобы расплатиться, а брюнетка эффектно отставила красиво загорелую лодыжку, всё ещё надеясь, что угощение может быть предназначено ей, и Федя словно бы случайно встретился с ней взглядами.

Брюнетка распахнула ресницы, уже некрасиво опустила челюсть и начала бледнеть, вдруг потеряла равновесие и вцепилась в столб, на котором держится расписание. Подруги с беспокойством зашептались, а Федя прошёл мимо стайки девиц, чуть не задев их локтем, и уселся обратно к Марфе.

– Ну и что за страшилки днём, на людях? – зашептала та, забрав свою порцию, и принялась есть, пачкая уголки губ соком от спелых ягод. – Стыдно. Хочешь довести дамочку до заикания? А она ничего так. Ты разве не хочешь забрать её душу или что там вам надо от людей? Представь, какая славная выйдет госпожа. Тебе не захочется возвращаться к мамочке.

– Не вариант. У неё в сумочке положительный тест, наверняка уже поразила незадачливого папашу, вот только рядом лежат результаты анализов, о которых наверняка умолчала, когда вешала парню лапшу. Думаю, она и мне не планировала говорить. Излечивать человеческие недуги, тем более стыдные, не наш профиль. Это к медикам, по месту жительства.

Марфа окинула онемевшую брюнетку с головы до пят, пока подружки тормошили разом подурневшую молодую женщину.

– Тогда ясно, почему она позарилась на демона. Ладно, шучу, я прекрасно знаю, что на таких, как ты, часто западают глупые бабы. Как ты познакомился с Таней? Она тоже вешалась тебе на шею?

– Нет. Это мама её привела. Буквально за руку.

– Шутишь? Скажи, что шутишь, а то я официально в шоке.

– Не шучу, – Федя с аппетитом поглощал землянику, напрочь позабыв о брюнетке, уже пожалевшей о внезапном желании захомутать нового кавалера, – мама всегда хотела, чтобы в доме появились внуки. Она нашла Таню, решив, что та замечательно подойдёт.

– Ты что, так и не сказал ей? Вообще ничего?

– Нет, – Федя встряхнул стакан, чтобы ягоды лучше перемешались, – ей так легче.

Мария Захаровна с трудом заставила себе подойти к двери и всё-таки посмотреть в глазок. Шорохи за спиной и скрипы в подъезде донимали её с утра, как сын уехал на работу, а потом и квартирантка внезапно засобиралась и тоже очень надолго исчезла, бросив загадочное: «Никому не открывайте». И как, скажите на милость, ей тогда идти в магазин? Если открывать нельзя, то и выйти невозможно, а у неё зелень закончилась. И огурцов нет.

Мария Захаровна слонялась по квартире, по сотому кругу протирая несуществующую пыль, и каждый раз вздрагивала, когда чьи-то босые ноги шлёпали из угла в угол, будто невидимый хулиганистый мальчуган нарочно дразнит её, бегая так, чтобы она не успевала приметить силуэт. Мария Захаровна провокациям не поддавалась и преспокойно занималась своими делами, потому что прекрасно знала – стоит обернуться, стоит дать малейшую слабину, как нападки усилятся многократно, и тогда ей совсем худо придётся. А сердце-то слабое уже.

Вот она и перемещалась, как тень, из комнаты в комнату, размахивая тряпкой, пока само собой не очутилась в бывшей комнате Тани, а теперь Марфиной. Вещей новой квартирантки здесь почти не было, девушка пришла с одним рюкзаком, с ним же ушла сегодня, но хозяйка заботливо повесила на стуле пару застиранных маек с катушками, борясь с желанием бросить их в стирку и потом хорошенько погладить, чтобы порадовать бедную девочку. Она волновалась, что это отпугнёт Марфу, а с кем тогда ей разговаривать? На что надеяться? Рисковать глупо.

Федя после происшествия с Танечкой отдалился, на вопросы отвечал односложно, и Мария Захаровна уже предчувствовала, что он съедет от матери и оставит её одну. Теперь уже насовсем. А эта девчонка… Что-то между ними проскочило, она сама видела. С Танечкой всё было не так, конечно, но и кончилось тоже не ахти. А с Марфой вполне может сложиться, как надо! Почему бы и нет? У неё глазки добрые, хотя и видно, что настрадалась крошка. Ещё пока не призналась, как именно, но что-что, а ждать Мария Захаровна умела.

Когда она привела в дом Танечку, Федя тоже смотрел косо и неодобрительно, хотя и не спорил так яростно, как вчера, с Марфой. Те двое молчаливо избегали друг друга, стараясь сосуществовать в одном пространстве так, словно соседа по квартире и вовсе не было, а хозяйка напрасно устраивала совместные завтраки, ужины и замышляла разные прочие хитрости, шитые даже не нитками, а степлером по живому.