Порочный

Глава 50

Паша

Слухи в моем населенном пункте распространяются со скоростью света. Поэтому на следующий день все село стояло на ушах – все только и гудели о трех самоубийствах.

Остался последний. Данил Ковач. Вишенка на торте. Для этого парня я приготовил отдельное представление, и он в нем – гвоздь программы.

Именно Данил организовал изнасилование, поэтому он получит по полной…

Только вот беда – наверное, он заподозрил неладное. Я не могу подловить его на улице, он не отвечает на звонки.

Хотя, может, это и к лучшему.

Зверек боится. Чувствует опасность. Ожидания порой пугают больше всего.

Зато как будет приятно, когда я, наконец, поймаю его и начну вытрясать все кишки наружу. Вот потеха!

Мое состояние ухудшается, я не принимаю препараты. Меня не могут оставить в покое видения, голоса и… отец.

Он то ругает меня, то хвалит, дает советы. Я уже не стал отгонять его. Я понимаю, что это лишь глюк, но…

Он – потерянная часть моего детства, которую я так не хочу отпускать.

Поэтому я не гоню отца. Часто наоборот – даже поддерживаю разговор. Он говорит, что уже очень-очень скоро я встречусь с мамой. Ха, хотел бы я ему верить.

– Лизок, здравствуй! Куда направляешься?

Какая удача! Рядом с детской площадкой я встретил родную сестру Данила – Лизку. Бойкая одиннадцатилетняя девчонка с двумя растрепанными хвостиками и тонкими, как нитка губами, она, что-то напевая себе под нос, весело шла по дороге и облизывала мороженое.

Бедняжка. Гадкое мороженое подтаяло снизу, и теперь ей приходилось прилагать большие усилия, чтобы случайно не запачкать одежду.

– Привет, Пашка! Да я к бабушке иду. Давно обещала к ней зайти, да все дела-дела…

Я рассмеялся.

– Какие у тебя могут быть дела в одиннадцать лет? – хохотнул я.

– Очень даже важные, – оскорбилась Лиза. – Вчера, например, Машку, подругу мою, весь вечер успокаивала! Она же Мишку любит, жить без него не может. А он, гад, не любит ее, только за косички дергает и кнопки на стул подкладывает. Ну, куда это годится?

Лиза грустно покачала головой. Ну да, куда мне до ее проблем.

Я еле сдержал очередной приступ смеха, чтобы снова не обидеть девчонку.

– Слушай, Лиз, – вдруг серьезно заговорил я. – А ведь люди проявляют любовь по-разному. Я вот раньше тоже очень обижал одну девочку, она очень страдала из-за меня, а потом я понял, что люблю ее. Очень-очень. Так, может, этот ваш Миша тоже очень любит Машу, просто еще об этом не догадывается?

Лиза задумалась.

А я начал переходить к моментально придуманному плану.

– Лиз, у тебя телефона не найдется? Нужно человечку одному позвонить очень срочно, а мой разрядился. Не выручишь?

– Конечно, сейчас, – улыбнувшись, Лиза полезла в розовую миниатюрную сумочку, и через секунду телефон был уже у меня в руках.

Я отошел в сторону, широко улыбнулся. Она улыбнулась мне в ответ.

Нашел в «контактах» номер Данила.

«Братишка».

Я усмехнулся. Нажал на вызов.

Через несколько секунд я услышал знакомый голос.

– Ало, мелюзга. Тебе чего надо? Опять доконать решила? Я твою сотку не брал, еще раз говорю.

Я замолчал. Немного не ожидал такого поворота.

– Да не дуйся ты, малая. Нужны деньги – возьми да заработай! Я в твоем возрасте уже сам бабло мутил. Вот и ты давай начинай. Не знаю, на трассу там пойди. Фотки голые продай. Или как вы там, бабы, еще себе на жизнь можете зарабатывать, – хихикнул Данил.

Я немного поразился тому, как Данил может разговаривать со своей сестрой.

– Значит так, – наконец заговорил я. – Слушай меня внимательно. Твоя сестра сейчас у меня. Если ты хочешь, чтобы она ушла целой и со всеми конечностями, иди прямо сейчас на заброшку. А то я ведь псих… У меня даже справка есть.

На несколько секунд нависло гробовое молчание.

– Только попробуй тронуть ее, – прошептал Данил. Я буквально почувствовал через телефон, как побледнело его лицо. – Если хоть волосок упадет с ее головы…

– Я не причиню ей вреда, если ты сделаешь все, что я тебе скажу. Обещаю. Мы ждем тебя на заброшке.

И я оборвал звонок.

Надо же, несмотря на такое грубое общение, он все равно очень любит ее. Я уверен, он готов сделать все, лишь бы она была в безопасности.

– Спасибо, Лизок. Прям от души, – сказал я, ласково потрепав девчушку по макушке.

– Душевно в душу, – смеясь, продолжила Лизка.

Отдав телефон хозяйке, я направился на заброшку. Хорошо, что приготовленный рюкзак висел у меня за плечами, и мне не приходилось бы сейчас заходить за ним домой.

– Где Лиза? Что ты с ней сделал?! – ворвавшись в здание, сразу же крикнул запыхавшийся Данил. – Лиза, где ты? Лиза!

Я вышел к нему навстречу.

– Чего кричишь так? Тебя еще не режут пока, – спросил я его спокойным голосом.

– Что ты сделал с моей сестрой, тварь? – набросился на меня он.

Данил был настолько встревожен, что даже не заметил в моей руке электрошокер. Приблизившись ко мне, Данил получил мощный заряд тока.

– А-а-а! Что за чертовщина?! – воскликнул он, согнувшись в три погибели.

– Не волнуйся, деточка. Все по плану. По моему плану.

И я одарил его мощным зарядом еще раз.

А потом еще.

И еще.

Вскоре Данил упал без сознания.

Нельзя терять времени.

Ремнями крепко привязал Данила к стулу так, что он практически не смог бы шевелиться. Сам стул привязал к чему-то наподобие шеста. О да, я продумал все до малейшей детали.

Через какое-то время Данил очнулся. Несколько секунд он пробыл в ступоре.

Представление начинается. Берите попкорн, усаживайтесь удобнее и наблюдайте.

– Куда. Ты. Дел. Мою. Сестру, – делая акцент на каждом слове, спросил Данил.

Я улыбнулся.

– Если не ошибаюсь, она собиралась к бабушке. Но разве это имеет сейчас какое-то значение?

Данил взвыл. Он понял, что его обдурили. Понял, что оказался не умнее ребенка, который за конфетку сел в машину к незнакомому дяденьке.

Я подошел к нему, присел на корточки и, пристально глядя ему в глаза, заговорил.

– Помнишь ту беловолосую девочку, которую ты не так давно безжалостно заволок на эту грязную заброшку и которой сломал жизнь? А она тебя помнит. И уже вряд ли когда-то забудет. Ведь такое не забывается. И теперь я сделаю так, что ты даже у черта в котле будешь меня помнить.

Данил внимательно посмотрел на меня, а затем истерично засмеялся.

– Как же я сразу не догадался, – усмехнулся он. – Это все твоих рук дело. Ты довел до суицида трех моих друзей. Думаю, спрашивать, живы ли те двое, не имеет смысла. Они ведь тоже тогда присутствовали. Не так давно я пытался дозвониться до них, но они были недоступны. И это все из-за той девчонки, Господи. Точно, как же я сразу не допер. Да ты же жить без нее не можешь, как малолетняя тусовщица без члена в жопе.

Со всего размаху я ударил ногой Данила по лицу. Вскрикнув, он промычал что-то невразумительное.

– Аккуратно. Ты гуляешь по ножу, – предупредил его я.

Данил сплюнул кровью и чем-то еще. Кажется, я выбил ему зуб.

– Да иди ты…, – гордо произнес он.

Я начал бить его по лицу, в живот, по коленям. Я не разбирал, куда бью.

– Тебе следовало бы следить за словами, приятель, – саркастично усмехнулся я.

– Да какой ты мне приятель. Друзей на дырку променял. Теперь ты так, говна кусок.

Его слова нереально взбесили меня. Оскорбление в мой адрес никак не задело меня. Но как он посмел так назвать Еву?

Тише, Паша. Успокойся. Нельзя терять самообладание.

Я выдохнул.

– Давай сыграем в игру, – спокойно сказал я, наконец, вернув контроль над собой.

Данил презрительно посмотрел на меня. Это взаимно, дорогой.

Интересно, кто из нас ненавидит больше?

– Я дам тебе выбор. У тебя есть всего два варианта. Помнишь, в детстве, когда мы решали, чья команда будет водить, один из командиров прятал в руке камушек, и команда противника должна была угадать руку. Так вот, правила те же. Только оба варианта беспроигрышные. Погнали.

Я достал из рюкзака две вещи, спрятал руки за спину.

– Давай, выбираю любую…. Не могу же я оставить тебя без права выбора.

Он не хотел принимать игру. Молчал как партизан.

Я резко ударил его в колено.

Данил понял, что здесь и сейчас он должен играть по моим правилам. Иначе это будет ему же дороже…

– Левую…, – прохрипел Данил.

– Молодец, послушный мальчик. Хороший выбор.

Мы улыбались оба. Торжествовали. Я и демон, сидящий во мне.

В левой руке я держал иголки.

В ту же секунду я подскочил к Данилу, схватил его перевязанную руку и начал втыкать иглы под его ногти…. Данил пробовал брыкаться, но тщетно.

До моих перепонок донесся душераздирающий крик.

Прикрыл уши ладонями. Нехорошо. Но и эту ситуацию я предусмотрел.

Достал из рюкзака затычки для ушей, всунул в положенное место.

Так-то лучше.

– Какую руку выберешь теперь? – громко произнес я, стараясь перекричать его крики и ругань. – Хотя знаешь. Мне надоела эта игра. Я выберу сам.

В правой руке я держал молоток.

Начал плавно подходить к Данилу.

– Нет! Нет!!! Не подходи ко мне, изверг! – истошно закричал Данил. Он был напуган так, будто видел самого черта.

Моя улыбка растянулась до такой степени, что я стал похож на чуваков из ужастика «Правда или действие».

– Посадили Мишку на пол, оторвали Мишке лапу…, – сладко пропел я.

– Нет! Не приближайся! Нет!!! Ненормальный! Сумасшедший! Больной!

Подойдя ближе, я с размаху зарядил по пальцам ног своему пленнику. Раздался звук чего-то ломающегося.А еще рев Данила.

Так как в мои уши были вставлены затычки, звук доходил до меня слабым, будто из колодца.

Я по-прежнему улыбался. Улыбался так, словно не уничтожал сейчас человека по частям, а пек яблочный пирог. Или рассказывал анекдот девушке. Или красил яйца на Пасху.

– Данил, ты же у нас горячий мальчик? – обратился к нему я.

Его лицо было красным, как болгарский перец. Он захлебывался слезами. Его трясло.

Данил старался не смотреть на меня. Его охватил животный ужас.

Я полез в карманы.

– Вот дерьмо. Зажигалку забыл…

В глазах Данила можно было увидеть в каком-то роде облегчение.

Я упорно шарил по карманам. Данил, казалось бы, затаил дыхание.

– А, нет, вот она! – весело сообщил я.

Данила накатила новая волна истерики.

– Нет, пожалуйста, не надо! Хватит! Прошу тебя, остановись!

Я поднес зажигалку к лицу Данила, он попытался отклониться, насколько это было возможно.

Крики.

Запахло паленым…

– Убивай или будешь убит…

Не знаю, сколько времени я издевался над парнем. Но вскоре мне это надоело.

Я достал нож. Большой нож. Бабушка разрезала им большие куски мяса. Раньше.

Я провел ножом по телу Данила. Потом еще. И еще.

– Ладно, поиграли и хватит.

Я уже был весь в крови. Как и Данил.

– А, нет. Еще один штрих…

Я разрезал штаны Данилу, чтобы избавиться от части тела, не так давно обесчестившей Еву.

Теперь можно и заканчивать.

– Это тебе за Еву, гаденыш, – с этими словами я перерезал Данилу горло.

Ну, вот и все.

Сложил все вещи обратно в рюкзак, закинул его за плечи. Уже стемнело. Видимо, я очень долго пробыл здесь.

На секунду подумал о Лизе – сестре Данила. Как долго она будет плакать?

Руки были липкие. Фу.

Посмотрел на Данила. Привязанный к стулу, он, весь истекающий кровью, неподвижно сидел с чуть приоткрытым ртом.

Враги повержены.

Представление закончилось, расходитесь.

Глава 51

Паша

Я пошел домой. Только не к себе. К Еве. Была уже ночь, наверное, Ева спала. Но сейчас это были не те мысли, которые лезли в мою голову.

Когда я подошел к ее дому, сразу позвонил ей и попросил выйти.

Ева ответила не сразу. Видимо, все же спала. Она вышла ко мне. Вся растрепанная, в белой пижаме, с сонным личиком – в этот момент она была особенно прекрасна. Я невольно загляделся на нее.

– Ты чего так поздно? У меня уже спят все. И я в том числе, – недовольно проворчала она.

Однако по ней было видно, что она отчаянно пыталась уснуть, но не могла. Об этом свидетельствовали ее мешки под глазами, похожие на мешок картошки, и уставшее, измученное лицо.

– Ева, ты можешь спать спокойно. Больше никто не потревожит тебя…, – шепотом произнес я, будто хотел поведать самую сокровенную тайну.

Ева приложила пальцы к губам – только сейчас она обратила внимание на мой кровавый облик.

Ее губы задрожали, она обхватила лицо руками.

Некоторое время она просто шевелила ртом, не в силах сказать что-либо.

– Что ты наделал… Господи! Неужели ты причастен к их смерти?! – она говорила шепотом, но казалось, что она кричала.

– Они заслужили это. Они должны были понести заслуженное наказание.

Мы не называли их имен. Но мы оба знали, о ком говорим.

– Нет, Паша, нет! Они не заслуживали этого! Они же живые… Были. Господи, какое же ты чудовище!

Последние ее слова кольнули меня в самое сердце. В меня будто воткнули нож, повернули на триста шестьдесят градусов и вонзили еще глубже…

– Уйди… Пожалуйста, уйди… Я не хочу видеть тебя таким. К тому же, не дай бог выйдут родители…

Я не стал ничего говорить. А зачем? Она сама уже все сказала.

И я ушел, не проронив ни слова.

Я не хотел идти домой. И не пошел. Я не хотел оставаться со своими демонами в четырех стенах. Нам было тесно.

Я шел, не разбирая дороги. Ночное небо было неотразимо, но я все равно смотрел под ноги.

Позже я осознал, что пришел к мосту.

– Не хочешь искупаться?

– Тебя ждут… Уже давно ждут…

– Перелезь через перила, ну же!

– Убийца, ты убийца…

Гадкие голоса стали невыносимы.

А что, если прислушаться к ним? Что, если это все не зря? Что, если их бессвязные предложения содержат какую-то важную информацию, просто нужно посмотреть под другим углом? Что если, расшифровав их слова, я выйду на какой-нибудь новый уровень?

Внезапно я услышал, как меня кто-то окликнул. Я обернулся.

За спиной стояла моя… мама.

– Родной мой, что ты наделал?

На ней была та же одежда, как несколько лет назад. Как в тот последний день, когда я видел ее. Я понимал, что это тоже глюк.

– Я должен был, мам. Вы же сами учили меня защищать слабых. Делать все по совести. Быть справедливым.

– Но мы не учили тебя убивать. Ты не был вправе делать это. Я очень огорчена тобой, сын. Мы очень огорчены…

Выражение лица матери приобрело очень суровый вид.

– Я сделал то, что было нужно. И ни капли не жалею об этом.

– Это было очень жестоко, Паш. Ты стал таким же…

Мои кулаки сжались.

– Таким же, как кто?

Внезапно лицо матери начало меняться. Она сама начала меняться. Вытянулась в росте, увеличила ширину в плечах, затем и полностью поменяла свой облик.

– Таким же, как я, – усмехнувшись, ответило существо.

Передо мной стоял уже совершенно другой человек. Даже не человек. Монстр. Тот, от голоса которого тряслись поджилки и немело тело.

Да, это был он. Тот, кого я отчаянно пытался забыть, но моя память все равно предательски вырисовывала его образы.

Отец Тимура. Собственной персоной.

Надо же, а я думал, что мы встретимся только в аду, стоя в нескончаемой очереди за очередной порцией какого-нибудь говна.

Кулаки сжались так, что ногти безжалостно впились в кожу. В голове что-то пульсировало.

А Чудовище оставалось спокойным, как удав. Безмятежно улыбаясь, оно продолжило:

– Да-да. Мы с тобой одинаковы. Ты – такой же…

Его слова действовали на меня как яд.

Я набросился на него.

– Мы разные! Ты тварь, убийца! Ты убил двух совершенно невинных людей! Мы ничуть не похожи…

– Хорошо, я убил двух. А сколько судеб загубил ты, мой дорогой?

– Они не были невиновны. Они заслужили.

Внезапно слева от меня появился Влад. Он был чем-то похож на мумию. Безжизненный. Без каких-либо эмоций.

– А ты подумал, что будет с моей бабушкой? Кроме меня, у нее больше никого не было.

Затем откуда-то подошел Коля.

– Ты отнял меня у родителей. Что с ними теперь будет? Как они перенесут смерть единственного ребенка?

Потом вышел Данил.

– А что будет делать маленькая сестра без любимого брата? Ее мозг вряд ли с этим справится.

Ребята все выходили и выходили. И с каждым разом я начинал все больше и больше сомневаться в правильности содеянного.

Внезапно я подумал: а действительно, правильно ли я поступил? Разумно ли это было с моей стороны? И чем я теперь лучше того Монстра?

А ничем. Я такой же. Или даже хуже. В отличие от меня Чудовище загубило только одну семью…

Действительно, что я наделал?

– Вот видишь. Ты стал таким же, как и я. Поэтому и закончишь также, – язвительно сказало Чудовище.

Затем мой взгляд обратился на край моста.

Я перелез через перила, посмотрел вниз. В мутной воде отражалась луна, спокойные волны слегка перекачивались, играя друг с другом в салки.

Голова болела так, что казалось, будто она сейчас взорвется.

Достал телефон. Начал печатать сообщение.

Не знаю, сколько времени прошло с этого момента. Перечитал написанное.

– Молодой человек, что вы там делаете? – внезапно услышал рядом с собой чужой голос. И он был не в моей голове.

«Отправить».

Я обернулся. Метрах в пятидесяти от меня стояла женщина. Тусклый свет фонарей освещал ее испуганное личико. На вид ей можно было дать лет тридцать – тридцать пять.

– Что вы задумали? – я услышал цокот каблуков.

Я снова посмотрел вниз. Закружилась голова.

– Теперь ты не лучше того Монстра, что убил твоих родителей…

– Ты такой же…

– Вы – одно целое…

– Добро пожаловать в наши ряды…, – произнесло Чудовище за моей спиной. – Выпьем за пополнение!

В глазах потемнело.

Шаг вперед.

Оглушающий крик женщины.

Пустота.

Ты думал, ты спрячешься

От всех последствий после ошибок?

Но как бы ты ни был хитер и гибок,

Ты обязательно поплатишься.

Так что не спи спокойно, друг.

Вообще не засыпай.

Это чертовски замкнутый круг.

И это все, что хотел сказать тебе я. Прощай.

Глава 52

Ева

Утро.

Яркое солнце просочилось сквозь занавески и сейчас упорно насиловало мне глаза.

Зевнула. Недовольно прищурившись, потянулась к телефону.

Время – девять утра.

Оп, а это у нас тут что?

Одно сообщение.

От Паши…

Вспомнила ночной приход. Значит, все-таки не приснилось…

Крепко сжав в руках телефон, начала бегло читать строчки.

«Здравствуй, Ева.

Хочу попрощаться.

Я далек от идеала, знаю. Но я люблю тебя больше жизни. И я доказал это. Раньше я считал, что у меня нет сердца. Ты заставила меня поверить в обратное. Теперь мое сердце принадлежит только тебе.

Знаешь, Ева. Я уже давно осознал, что являюсь лишним на этой планете. И я больше так не могу. Я вынужден уйти. Надеюсь, на небе меня примут. Обещаю, я буду следить за тобой оттуда, сверху. Я буду хранить тебя, оберегать. Буду прятать тебя от опасностей, предостерегать об ошибках. Я буду твоим ангелом.

Знай, если будешь ощущать чье-то присутствие за спиной – это я.

Я буду поправлять волосы тебе с утра. Утирать слезы, когда будет грустно. Обнимать своими невидимыми руками, если тебе вдруг станет одиноко. Милая, знай, я всегда буду рядом.

Ева, ты должна прожить счастливую и долгую жизнь, пусть и без меня.

Ев, живи, наслаждайся. У тебя много времени. Крась волосы, бей тату, езди на байке. Бери от жизни все.

Сейчас я пишу тебе это сообщение и понимаю, как глупо я жил. Если бы мне дали шанс, я начал бы жизнь с чистого листа. Но такого шанса мне, увы, не предоставят. Как бы я хотел, чтобы это оказался лишь черновик.

Поэтому я хочу, чтобы этот жизненный лист заполнила ты, не нуждаясь в дополнительном шансе. Раскрась его красками, фломастерами – неважно. Главное, яркими. Живи так, как считаешь нужным. Не отказывай себе ни в чем. Жизнь прекрасна, если умело ей пользоваться.

Ты проживешь долгую и интересную жизнь, я уверен. А потом, лет через семьдесят, мы обязательно встретимся. Там, наверху. И снова будем вместе.

Ну а теперь, мне пора. Спасибо за сказку, которую ты мне подарила.

Обещай мне не плакать.

Навеки твой П.».

Эпилог

Над безымянной могилой стоят, крепко держась за руки, молодые парень и девушка. В их глазах – неимоверная печаль. Их молчание нарушают только всхлипы красавицы, непроизвольно вырывающиеся время от времени.

Ветер колышет светлые волосы девушки – непослушные белокурые пряди опускаются на глаза, окутанные слезами, и закрывают этим весь обзор. Алые губы беловласки дрожат, подобно осиновому листу.