Порочный

Глава 45

Паша

– Что ты творишь? Ты думаешь своей головой? Неужели Тимур Гришко подался тебе в друзья? – видение отца снова пришло ко мне. – Разве ты все забыл?

– Замолчи, глюк.

Я уже смирился с тем, что отец, время от времени приходящий ко мне, лишь иллюзия.

Я закрыл глаза, образ отца перестал меня беспокоить. Благодаря лечению я более-менее контролирую свои галлюцинации.

Утро. День. Вечер. Я не забываю принимать препараты.

Вздохнул. Провел кончиками пальцев по лбу – на нем немного выступил пот.

«Ну, чего стоишь, помоги ему встать!» – я вспомнил, как Ева шикнула на меня, когда Тимур споткнулся об палку.

Признаться, я думал, что на прогулке случится что-то страшное, жуткое. Но все обошлось, я легко себя контролировал.

Скажу больше, мне даже понравилось там. К тому же, в конце, когда мы начали запускать в воду эти чертовые «блинчики», я будто снова оказался в детстве.

Сегодня мой восемнадцатый день рождения. Обычно я относился к таким праздникам нейтрально, но в этот день все казалось каким-то более живым, ярким, что ли…

Я не знаю, что имеют в виду люди, когда говорят «огонек в глазах». Но мне кажется, что это сейчас подходило для моего случая.

Я встал рано утром. Ну, как встал…

Примерно часиков в семь в мою комнату залетела радостная бабушка.

– Вставай, именинник! Весь праздник проспишь! – весело прощебетала она мне над ухом.

Я немного приподнялся с подушки.

– Ну, ба… Ты время видела? – недовольно поморщился я, сонными глазами взглянув на часы.

– И что ж с того? У тебя знаешь, сколько дел? – всплеснула руками бабушка. – Ты же виновник торжества! У тебя все должно сиять от чистоты. Сам «Мистер Пропер» должен быть в шоке от блеска в твоей комнате! А я стол приготовлю. К вечеру друзей своих позовешь. И девочку ту не забудь пригласить.

Я вздохнул. Боюсь, тех, кого назвала бабушка, вместе созывать никак нельзя. Поэтому ограничусь только Евой.

Перед тем, как выйти из комнаты, бабушка посмотрела на меня с умилением.

– Ух, какой ты большой вымахал. А, казалось, вот, недавно под стол пешком ходил! Ах, как быстро летит время…

Со слезами на глазах бабушка начала обнимать меня, целовать.

– Баб! Ну, я даже зубы не почистил, у меня сейчас изо рта несет как со скотобазы!

Потрепав по щеке напоследок, бабушка вышла из комнаты.

Я перевернулся на другой бок. Сон уже не шел.

Видимо, бабушкино хорошее настроение передается прикосновениями, ведь через минуту я бодро соскочил с кровати и начал приводить себя в порядок.

Выйдя из ванной комнаты, я летящей походкой устремился на кухню, в которой колдовала бабушка.

– Бабуль, чего съедобного есть, а?

– Возьми котлетки на плите! Я сейчас пирог сделаю и быстренько схожу в «центр». Сладости к чаю куплю. Потом мы пойдем тебе вещи выбирать. Именинник же все-таки! К тому же, сколько лет уже старую одежду носишь.

Я кивнул.

Наложил котлеток в тарелочку, налил молока.

Бабушка стояла у стола и, пританцовывая, смешивала ингредиенты. Она была такой счастливой. Казалось, по поводу моего Дня Рождения бабушка волновалась еще больше меня.

Через некоторое время бабушка заявила:

– Все, с пирогом закончила. Ты пока его не бери, он для гостей. А я сейчас быстренько в магазинчик сбегаю. Туда и обратно. Оглянуться не успеешь!

– Хорошо, давай.

– Достань мне, пожалуйста, пакет из пакета с пакетами.

Я рассмеялся.

– Она хотела бы жить на Манхеттене, но дома ее ждет пакет в пакете с пакетами, – звонко пропел я и пошел исполнять ее просьбу.

Через секунду пакет был уже в руках у бабушки.

Она поцеловала меня в лоб и ушла.

Я пошел в комнату наводить порядок. Действительно, как-то некрасиво получится. Ева ко мне придет, а у меня срач.

Врубил песню «In My Mind» и ритмичными движениями начал всю одежду со стульев запихивать в шкаф.

Закончив со стульями, начал протирать пыль. Правда, я совершенно ее не вижу, но бабушка говорит, что у меня этой пыли сантиметровый слой уже. Наверное, у женщин такая особенность: видеть грязь даже там, где, казалось бы, ее и нет вовсе. К сожалению, Ева тоже относится к категории женщин, поэтому рисковать не стоит – взял тряпку и стал протирать все, что только можно было протереть.

Такими темпами я прибрал всю свою комнату.

– Фу-х! А то совсем не комильфо было, – выдохнул я, комично утерев лоб рукой.

Затем посмотрел на время и ужаснулся…

Бабушка давно должна была вернуться, ведь на часах уже полдень.

От плохого предчувствия закрутило живот.

Я сел за кухонный стол и начал ждать, время от времени поглядывая на часы.

Приятно пахло пирогом. Вся кухня была наполнена бабушкиным ароматом. Ароматом чего-то съестного, печеного. Но самой бабушки не было.

Позвонил бабушке. Шли гудки, но никто не брал трубку. От этого я забеспокоился еще сильнее.

Либо что-то случилось, либо она просто не слышит звонок.

Всем сердцем я рассчитывал на второе.

От безысходности я начал считать секунды.

Раз, два, три…

…шестьсот шестьдесят шесть…

Внезапно в дверь зазвонили.

Ну, наконец-то она пришла! Неужели обошлось… Почему же она так долго? Наверное, опять со своими бабками на улице заговорилась!

Со скоростью света я побежал к двери, не сразу вспомнив, что обычно бабушка открывает сама.

Одернув ручку, я увидел перед глазами… Тимура.

Он стоял передо мной бледный, растерянный, пытался что-то сказать. Он шевелил губами, но изо рта выходили лишь непонятные звуки.

Наконец, он глубоко вдохнул и дрожащими губами произнес:

– Паш… В общем… Там твою бабушку сбили.

Что?

Там? Сбили? Мою? Бабушку?

Я не мог вникнуть в смысл этих слов. Они казались такими страшными. Они просто не могли стоять вместе.

– Что, прости? – попросил повторить я Тимура.

– Там, в «центре», бабушку твою сбили. Прямо на моих глазах. Водитель даже не остановился, умчался куда-то. Я вызвал скорую помощь. Ее забрали. И вот я здесь.

В один миг мой мир рухнул.

«Центр». Бабушка. Все сходилось.

Нет, это не могло быть правдой, не могло!

Выйдя из оцепенения, я начал судорожно собираться. Тимур все это время стоял в дверях.

– Номера?! Ты запомнил номера этого ушлепка?! – я уже не говорил, я кричал. Голова снова набилась голосами.

– Нет, не успел… Только скорую вызвал, и все, – тихо сказал он.

Я схватил Тимура за руку и потащил его на улицу.

– Ты идешь со мной, – кротко сказал я.

Он подчинился.

Не знаю, зачем я его взял. Это получилось как-то рефлекторно.

Я даже не закрыл дом. Да и плевать.

Сейчас мне было совсем не до этого.

Мы вдвоем сидели у операционной.

Хорошо, что я взял Тимура с собой. Один бы я уже сошел с ума от ожидания.

Спустя два часа дверь операционной открылась, вышел врач. Я мигом подбежал к нему и начал расспрашивать.

– Я так понимаю, вы ее родственник? – врач осмотрел меня с ног до головы.

– Да, внук.

– Как вас зовут?

– Павел.

– Павел…, – врач выждал небольшую паузу. – При ударе ваша бабушка пробила голову, и осколки черепа задели головной мозг. Мы пытались их извлечь, но было уже поздно, повреждения оказались слишком серьёзными. Ваша бабушка умерла, не приходя в сознание. Примите мои соболезнования.

Меня словно обдало кипятком.

Мой мир рухнул второй раз.

– Соболезную, – сказал мне Тимур, положив на плечо руку.

Моя бабушка умерла. Ее больше нет.

Вернувшись домой, я полностью осознал ситуацию.

Руки задрожали. Я издал крик, больше похожий на вой сирены.

За что? Ну, за что!?

Я лишился последнего родного человека. Теперь я один.

От этих мыслей я начал крушить все вокруг. Распинал стулья, разбил зеркало, ударом ноги выбил итак уже еле державшуюся дверцу тумбочки. Побил посуду, вывалил все вещи из шкафа, скомкал постельное белье на кровати и швырнул на пол.

Когда силы иссякли, вернулся на кухню и, обхватив голову руками, тихо заплакал.

Все также вкусно пахло пирогом, недавно испеченным моей еще живой бабушкой.

С Днем Рождения меня…

Глава 46

Тимур

Не думал, что когда-либо скажу это, но… Мне жаль Пашу. Я искренне ему сочувствую.

У него не осталось никого из родных. Ума не приложу, как он с этим справляется. И справляется ли?

Недавно Ева навещала его. По ее словам, Паша совсем расклеился. Он перестал принимать свои препараты. Ева уговаривала его продолжить лечение, но он лишь все посылал к черту. Подруга боится, что это может привести к очень неприятным последствиям.

– Как думаешь, через сколько времени Паша придет в норму?

Был уже вечер. Я провожал Еву до дома.

Стемнело. Уж слишком долго мы у меня засиделись.

– Не знаю, правда. Я вообще не представляю, каково ему сейчас, – грустно ответила Ева.

Мы подошли к фонарю. Наши тени забавно раздвоились, и можно было подумать, что нас четверо.

Ева пнула лежащую на земле пластмассовую бутылку. С громким звуком мятый кусок пластмассы отлетел куда-то в темноту.

Внезапно количество теней стало увеличиваться в арифметической прогрессии. Мы вздрогнули.

Оглянувшись, увидели, что на нас, действительно, идет какая-то группа людей.

– Бежим! – шепнул я Еве, схватив ее за запястье. Мы рванули.

Множество теней также тронулось с места и устремилось за нами.

Ева бегала гораздо медленнее меня, из-за этого нас вскоре догнали.

Сильные руки оттолкнули меня от Евы, и я упал на землю.

Поняв, что бежать уже бессмысленно, я остался сидеть на земле.

Поднял глаза. Нас окружили шестеро человек. Они образовали тесный круг, из которого нам было не сбежать.

Это была компания Паши. Ну, или бывшая компания. Среди них был Данил, я сразу узнал его. Этот паренек отличался особой жестокостью и извращением. Чувствую, придется нам несладко.

– Лучше отпустите нас. Иначе вам ваш вожак такого нагоняя даст, – осмелился сказать я.

Парни загоготали.

– Слышь, ты берега попутал? – обратился ко мне Данил. – Я понятия не имею о ком ты. А за слова свои сейчас ответишь. Ребят, потащили их!

По его интонации и тону я понял, что был Данил уже далеко не трезвый. И значит, остальные тоже.

Двое парней схватили меня под локти, еще двое занялись Евой. Затем они куда-то потащили нас. Данил шел впереди. Еще какой-то амбал закреплял цепочку позади нас.

Казалось, они следовали по уже придуманному плану. Мы не знали, куда они ведут нас. И не хотели бы знать.

Это все казалось ночным кошмаром, и эти парни в нем – чудовища.

Наконец, мы куда-то пришли. Я оглянулся.

Заброшка.

Они привели нас на заброшку.

– И что вы, особого приглашения ждете? – с этими словами нас затолкали в само здание.

Если улицу хоть немного освещала луна, то внутри здания была кромешная темнота.

– Блин, здесь темно как в очке у негра, – недовольно проворчал Данил. – Парни, врубите фонарики на телефонах.

Через секунду на нас с Евой направили свет, неприятно воздействующий на глаза.

Я так понимаю, после Паши трон Всевластия занял Данил. Теперь все слушались его, беспрекословно выполняли поручения.

– Вот, так-то лучше, – удовлетворенно кивнул Данил, оглядывая помещение. – Ну, как говорится, пошла жара!

Данил подошел ко мне и толкнул меня в угол. Затем он обернулся к приятелям:

– Так, ты и ты. Берите девчонку и идите на второй этаж. Можете делать с ней, что хотите. Я скоро присоединюсь к вам.

Потом он снова повернулся ко мне и оскалился в хищной улыбке. Я вжался в стену.

– Ну что, поиграем? Хочешь стать звездой интернета?

Я мотнул головой.

– Эх, как жаль, что это был не вопрос, – наигранно вздохнул Данил. Парни, стоящие рядом, захохотали. – Слушай меня внимательно, лопушок. Сейчас на три минуты ты станешь актером. Тебе нужно будет всего лишь повторить за мной несколько слов. Думаю, даже твой тупой мозг с этим справится.

С этими словами он вытащил из кармана свой телефон, начал что-то настраивать.

– Так, парни, направьте-ка на него свет получше, чтобы освещение хоть какое-то создать. Вот, так отлично, – Данил направил на меня камеру. – Повторяй. Я – жалкий кусок говна. Я часто передергиваю по ночам и сосу немытые члены…

– Я не буду это повторять, – остановил его я.

– Разве кто-то говорил, что у тебя есть выбор? – хмыкнул Данил. – Делай, что сказано. А то ведь я могу и похуже придумать. Будешь пить свою ссанину или жрать волосы с паховой зоны. Поверь, то, что я прошу сейчас тебя сделать – лишь ягодки.

– Я не буду этого делать, – повторился я.

– Хорошо. Дам тебе минуту подумать. Время пошло.

Данил отошел от меня, взял сигарету, закурил.

– Ну, каков твой вердикт? – спросил он спустя какое-то время.

– Тот же. Я не буду этого делать.

– Неправильный ответ, глупый мальчишка, – с этими словами он подошел ко мне и одним движением потушил сигарету об мою руку.

Боль пронзила все тело – от головы до пяток. Я вскрикнул.

Данил выбросил потухший бычок.

– Ну, а теперь? – спросил он меня снова.

– Перебьешься, – прошипел я сквозь зубы, прислонив место ожога к губам.

– Надо же, а ты крепкий орешек, – усмехнулся Данил. – Может, мои друзья все-таки заставят тебя поменять решение?

Он что-то шепнул своим троим товарищам. Они двинулись на меня. Данил в это время поднялся на второй этаж.

Трое парней поставили меня на ноги. Один из них замахнулся и ударил меня по лицу. Что-то хрустнуло. Скорее всего, они вывихнули челюсть.

Затем оставшиеся два парня подхватили эстафету первого и тоже начали дубасить меня. Я старался закрыть руками лицо и живот.

От каждого удара тело пронзала нестерпимая боль.

Интересно, как там Ева? Надеюсь, ей приходится слаще.

Через какое-то время я перестал что-либо чувствовать. Что-то стало с моим зрением, я начал видеть отдельные кадры, отрывки. Мое тело будто превратилось в бесформенный кусок мяса, я уже не мог управлять им. Казалось, я превращаюсь в медузу. Это существо не имело костей. Пожалуй, эти трое громил тоже выбили из меня все кости.

Через какое-то время вернулся Данил.

– Эй, ребята, тащите его наверх. Там сейчас самое веселье начнется!

Парни послушно схватили меня и начали затаскивать на второй этаж. Зайдя в какую-то комнату, они бросили меня на пол. Потом я увидел запуганную Еву, загнанную в угол и обхватившую руками колени.

Данил подошел к ней, сел на корточки.

– Куда делись твои крылья, девочка? – ласково спросил ее он.

Потом он дал какую-то команду своим шестеркам, после чего подошел ко мне и пнул в живот.

– А ты не вздумай засыпать. Самое интересное начинается.

Все было как в тумане. Безумно кружилась голова. Голоса доносились до меня будто из колодца.

Затем я услышал визг Евы.

Господи, что они делают с ней?

Я всмотрелся вдаль и ужаснулся. Они пытались стащить с нее одежду. Ева кричала и пыталась отбиваться, но, к сожалению, против шести здоровых парней она была бессильна.

Я попытался встать. Резко закололо голову. Полностью изнеможенный, я снова рухнул на пол. Каждая клеточка моего тела дико болела. От безысходности я был готов заплакать.

– Ну что, Тимур, твою подругу по кругу? – донесся до меня злобный смешок Данила, прежде чем я отключился.

Глава 47

Ева

Хочу умереть. Еще никогда у меня не было столь сильного желания сдохнуть. Хочу лечь и уснуть. Навсегда.

Проклинаю тот день, когда мы наткнулись на этих чудовищ. Извергов. Нелюдей.

Я плохо помню тот вечер. Моя память выдает мне лишь отдельные кадры, изображения.

Зато я отлично помню чувства, которые испытывала тогда. Страх. Неописуемый страх. Вот что я чувствовала.

Сначала двое из них затащили меня на второй этаж. Там они издевались надо мной, шептали на ухо скверные слова. Но потом к нам поднялся тот парень. Данил.

Он начал валять меня по земле как бесформенный кусок теста. Кусал, щипал, трогал.

Данил делал со мной все, на что была горазда его гнилая фантазия.

Потом они привели Тимура. Выглядел друг неважно. Но даже его состояние не сравнится с тем, что они сделали со мной потом…

Я и понять ничего не успела, как эти мрази начали стаскивать с меня одежду. Я даже не сразу поняла, что они пытались сделать. А когда поняла – меня будто ударило током.

Я начала брыкаться, толкаться, пинаться. Одного даже за руку укусила, но он потом с размаху ударил меня по голове.

То, что произошло дальше… Такого и врагу не пожелаешь. Их грубые прикосновения, тяжелое дыхание…

Потом внезапная резкая боль…

«Расслабься и получай удовольствие», – слышала я позади чей-то ласковый шепот.

Фу! Как же мне противно. Противно думать об этом, вспоминать. Противно осознавать, что все это было со мной. Противно жить с этим.

Я не помню, как добралась до дома. Но, тем не менее, каким-то чудом я оказалась там.

Мне было очень плохо, слегка тошнило. Однако я собрала в кучку все оставшиеся силы и пошла в душ. Я хотела смыть этот день.

Я надеялась убрать водой их следы, прикосновения, запах. И немного крови. И гадкую липкую жидкость, в которой были слегка замазаны волосы, ляжки и другие части тела.

Вода была настолько горячая, что от нее исходил пар. Но я ничего не чувствовала. Абсолютно ничего. Кроме неприятного жжения внизу. Вода плавно стекала по моему телу. Моему изнеможенному, слабому телу, измученному настолько, что оно было выжато как лимон.

Прошло уже несколько дней с того вечера. Но, когда я ложусь спать, то будто оказываюсь в том дне снова и снова. Так пусто внутри. Словно вырвали часть меня. Жестоко и безвозвратно.

Родители думают, что у меня депрессия. Пожалуй, так и есть. Как хорошо, что они не знают причину…

На следующий день после того вечера звонил Тимур. Я сказала, что хочу побыть одна. Он меня понял и не стал больше беспокоить.

Заварила себе чай. Положила две ложки сахара. Как раньше. Отпила. Он оказался совершенно безвкусным.

«Чай, потерявший вкус, и девочка, потерявшая девственность, – отличное дополнение друг другу», – саркастично подумала я.

Добавила ложку сахара. Потом еще одну. Может, хотя бы чай можно будет исправить?

Ан нет. Безвкусие не исчезло, чай так и остался каким-то пресным. Наверное, дело во мне.

Последний раз похожее состояние было, когда умер Арчи. Та же пустота, то же чувство. Только сейчас, пожалуй, все-таки хуже…

Также звонил Паша. Сначала я не брала трубку. Мне не хотелось рассказывать ему все это. Я долго сидела с протянутой к телефону рукой и не знала, что делать.

В итоге я все-таки ответила на звонок. Сказала, что какое-то время не в силах встречаться с ним. На тот момент у меня совершенно не работала голова, чтобы придумывать какие-то более весомые причины. Поэтому на его вопрос «в чем дело», я повесила трубку. Тогда он позвонил мне снова.

– Ева, что стряслось? Расскажи мне, доверься. Мы же теперь один организм, одно целое. Ты не должна что-то скрывать от меня. Я сейчас приду к тебе.

– Нет. Не приходи. Я в гостях. И еще долго там буду.

И снова бросила трубку.

Эти разговоры повторялись. И я также обрывала их.

После этого я часто замечала, что Паша ошивался около моего дома, что-то высматривал, заглядывал в окна. А я лишь тихо следила за шторкой…

Он даже пробовал стучаться. Хорошо, что родители все время пропадают на работе, иначе они бы точно открыли ему дверь. А так я просто сидела на полу спиной к стене и слушала этот протяжный, жутко действующий на нервы стук.

Я ложилась спать, заранее зная, что, как только закрою глаза, передо мной снова предстанут те ужасающие картины того вечера.

Следующим утром мне на телефон пришло сообщение. От Паши.

«Ты развела бабочек в моем животе. Так, будь добра, ухаживай за ними».

Я прижала телефон к сердцу и заплакала.

Прости, милый, но тебе лучше не видеть меня сейчас… Иначе с глазу на глаз ты сможешь выпытать у меня всю правду. А ты не должен это узнать. Никогда.

Рыдай как сука

И плачь в подушку,

Тебя ведь сломали

Словно игрушку.

Ни собрать заново, ни починить,

И как теперь сломанной продолжать жить?

Глава 48

Паша

– Один билет до того света, пожалуйста.

– К сожалению, все разобрали. Приходите позже.

Кудрявая тетенька в очках, сочувственно оглядев меня, развела руками. Я вздохнул.

Печально посмотрел на уносящийся вдаль поезд, из окна которого выглядывала грустная бабушка, прижавшая ладонь к стеклу.

– До скорой встречи, родная…, – тихо прошептал я, и ветер, моментально подхватив слова, унес их с собой.

Я проснулся.

Я уже давно похоронил бабушку, но она все равно приходит ко мне. Во снах. От нее также вкусно пахнет пончиками и булочками. И наутро, когда я просыпаюсь, этот запах остается, и кажется, что бабушка рядом.

Мне так чертовски ее не хватает…

Я перестал принимать препараты, назначенные врачом.

Соли лития? К черту!

«Вальпроком»? К черту!

«Карбамазепин»? К черту!

«Ламотриджин»? К черту!

Все к черту!

На завтрак я питаюсь отчаянием, на обед – печалью, а ужинаю тихой злостью…

Я уже не хочу быть нормальным. Да и вряд ли когда-нибудь таковым стану, даже если очень постараюсь.

Спустя какой-то промежуток времени я понял, что так жить нельзя. Это не может продолжаться вечно.

Позвонил Еве. Разговор вышел очень странным. Она сказала, что не может со мной встретиться и на данный момент находится в гостях.

Но я хорошо чувствую ложь. Меня не обманешь.

Я звонил ей ни один раз. Но она лишь сбрасывала трубку.

Осознав, что дело бессмысленно, я поменял тактику. Однако она также не принесла никаких успехов. Не знаю, чего я добивался: увидеть ее в окне, подловить возле дома – не знаю.

Вся эта ситуация меня дико насторожила.

А что, если спросить у Тимура? У них же с Евой что-то вроде дружбы. Может, он в курсе причин ее неординарного поведения?

Эта мысль меня осенила. Как же я раньше не додумался?

Быстро собрался, вышел из дома.

Оказавшись перед его домом, громко постучал в дверь. Через несколько секунд высунулось недовольное лицо Тимура. Увидев меня, его лицо приобрело озадаченный вид.

– Можно тебя на секундочку? – поманил его я.

Он закрыл за собой дверь.

– Слушай, ты не знаешь, что за чертовщина происходит с Евой? – спросил я. – Она совершенно не идет на контакт. Зачем-то придумывает какие-то глупые отмазки…

– А ты разве не знаешь? – округлил глаза Тимур.

– Не знаю чего? – теперь настало время удивляться мне.

– А это ты у друзей своих спроси. Они тебе лучше расскажут.

Я задумался. Неприятные версии начали засорять голову.

Они что-то сделали с ней. Что-то плохое. Очень плохое…

Ну, ничего. Я узнаю. Я все узнаю.

Позвонил Данилу.

– Дань, привет. Где вы сейчас?

– О-о, какие люди! Что-то тебя не слышно, не видно. Как дела хоть? – мой друг уже был явно нетрезвый.