Синяя ворона Лейнсборо. Значит, напарники

История была веселой и забавной, а самое главное, Кэссиэн не только улыбнулся, но и рассмеялся. Улыбка изменила его лицо, сразу сделав его более открытым и добрым. Перемены коснулись и взгляда, теперь мне казалось, что в глазах парня сияют крохотные искорки.

– Разглядела в тебе оптового покупателя? – изобразив глубокую задумчивость, с серьезным видом предположила я. – Ну, или ей просто нравятся светловолосые парни.

– Может, я похож на ее первую любовь? – он аж задумчиво поглядел в потолок, точно люстра могла подсказать, верна ли догадка.

– Подари ей цветы – и узнаешь, – предложила я в шутку. И тут же мысленно дала себе подзатыльник. С него же станется сейчас обернуть мои слова против меня же!

– Только если букет будешь составлять ты, – поднял Кэс руки вверх. – А то у меня всегда цветы во что-то похабное складываются.

Предложение оказалось неожиданно заманчивым. Я представила, как вместе с Кэссиэном брожу по саду, указываю на нужные цветы, рассказываю их характеристики, а парень хохмит в своей излюбленной манере. И отвесила себе очередной подзатыльник. Кажется, если так пойдет и дальше, у меня вся голова будет в ментальных шишках!

– Посмотрим, останется ли время, – уклончиво отозвалась я в итоге. – Нам же теперь к Турниру готовится, и так изо всей кутерьмы неделю пропустили.

– Ну, нас ждут до-о-олгие томные осенние вечера, думаю, пару часиков уделить сможем, – игриво подмигнул он. – Где-нибудь между тренировками и восстановлением твоей репутации. Ах, да, ты же уроки совсем не пропускаешь. Трудно будет подстроиться под твой плотный график.

На этот раз шутка Кэса оказалась не по адресу. Стоило вспомнить про учебу и мое настроение покатилось вниз. Опять разбираться со слухами и встревать в скандалы… А ведь после нашей совместной пропажи вся школа наверняка на ушах стоит.  Повезло еще, что директор позволил пропустить сегодняшний день, авось, самые ярые сплетницы успеют наговориться в наше отсутствие, а завтра им наскучит трепать одну и ту же тему.

– К слову, о репутации, как именно ты будешь ее восстанавливать? Просто зайдешь в класс, тыкнешь в меня пальцем и объявишь – любите ее? – старательно скрывая волнение за сарказмом, хмыкнула я.

Впрочем, в душе нисколько не сомневаясь, что с Кэссиэна станется именно так и поступить. А что самое обидное, глупый и базарный прием сработает безотказно. Чтобы угодить своему божеству, ученики тут же бросятся носить меня на руках, чуть ли не обсыпая цветами.

– Нет. Ты сама это сделаешь, – огорошил меня Кэс.

– Я?! Как? – я ошарашено уставилась на парня. – Конечно, твоя уверенность льстит, но для всех остальных я по-прежнему синяя ворона.

На последних словах мой голос дрогнул. Засунув руку в карман, я нащупала украшение и покрепче его сжала, напоминая себе, что не все оказалась таким плохим, как выглядело.

– Вот и начнем с того, о чем я говорил еще в пещере, – закатывая рукава, точно мастер, готовящийся к трудной работе, деловито произнес блондин. – Лекция первая, вводная: забей на то, что о тебе думают другие. Ты девушка, безусловно, привлекательная, умная и тут еще должен быть длинный список твоих достоинств, но всегда, запомни, всегда найдется человек, который скажет: «Ой, ее синие волосы – это кошмар какой-то! Вот в наше время девушки не позволяли себя такой вульгарности», – он очень натурально прокряхтел эту реплику. – Или что-то в духе: «Девушка-маг? Вы что! Да она будет устраивать цунами из-за любой чепухи! Такой не место в центральном департаменте!». Ты никогда не сможешь всем нравиться, и твоей вины в том нет. На зеркале себе это напиши, не знаю. Чтоб каждое утро смотреть и повторять про себя не меньше десяти раз!

Он шутливо-строго погрозил пальцем.

Честно признать, стоило Кэсу упомянуть о лекции, как моя поза рефлекторно изменилась. Я выпрямилась, сложила руки на столе и даже подумала пойти за тетрадью. Правда, иллюзия разбилась быстро. Учитель из парня вышел совсем не строгий, но удивительно доходчиво и весело все объясняющий.

– Поняла, – я кивнула головой.

– Так что брось терзаться, что там о тебе думают в классе. У тебя есть Найра, Эрма и Ланвен, помнится? Вот если нужно чье-то мнение, лучше слушай их. Нервы целее будут.

– Проблема не только в этом, – серьезно произнесла я. – Я знаю, что люди не обязаны любить меня и не жду этого. Но мама всегда говорила, что воспитанный человек не выставляет чувства напоказ, но в Лейнсборо никто даже не пытается сдерживаться. И я не знаю, как поставить на место обидчиков, не превратившись в склочную особу.

– Очень верно подмечено, леди Вердкурт, – с умным видом похвалил Кэс. – Это целое искусство. По-хорошему, каждый человек в меру своего характера и возможностей ищет свой способ. Я могу тебе предложить только те способы, которыми пользуюсь сам. Например, согласие с оппонентом. Если кто-то упрекает меня, что я наглец и ловелас, согласие невероятно сбивает с толку. Ведь если я это признаю, и не как изъян, а просто как факт, значит, не вижу ничего зазорного. Очень часто людей это сбивает с толку, потому что, продолжая такой спор, они неизменно будут как бы соглашаться со мной же. А этого им и не надо. Подкрепляет этот способ смех. Если ты можешь посмеяться над собой, ситуацией, да чем угодно, и искренне, а не наигранно, то, как минимум, зрители спора будут на твоей стороне. Как говорится, нужно рассмешить людей, чтобы отвлечь их от намерения тебя повесить.

Совет оказался здравым. В самом деле, меня ведь саму так восхищала именно невозмутимость Кэса, его способность оборачивать все в шутку. Даже то злополучное соревнование взять! Я заставила Кэссиэна проиграть, думала, что унижу, а он, как ни в чем не бывало, отправился исполнять загаданное желание. Да еще и так, что о моей победе никто не вспомнил, зато все только и обсуждали сумасшедший забег.

– У меня не получится, – вспомнив, каким огнем сияли его глаза, я вздохнула. – Ты словно веришь во все сказанное, твоя энергия завораживает, а вот я в глубине души все равно боюсь, и это чувствуется. Разве не поэтому тебе самому так нравилось меня дразнить?

– Мне нравится тебя дразнить именно потому, что у тебя все получается, – внезапно серьезно возразил парень. – Нужно просто побольше практики, найти свой стиль. Предлагаю начать прямо сейчас.

– Что? Сейчас? Но я не готова, – замотав головой, я запоздало сообразила, что вряд ли вообще сумею подготовиться хоть когда-нибудь.

Как ни крути, по предмету «у кого язык острее» учебников нет, а даже если Кэссиэн напишет шпаргалку, универсальных ответов  там не окажется.

– Ну, давай попробуем, – глубоко вздохнув, я спрятала дрожащие руки под стол.

«Теперь главное, не забыть, что это тренировка и не принять слова блондина излишне близко к сердцу».

Кэссиэн допил кофе, прокашлялся, окинул меня взглядом в поисках вдохновения и задорно улыбнулся.

– Что же, домашняя девочка, думаешь, повезло на отборочном, и на Турнире тоже удача будет на твоей стороне? Да все знают, что все призовые места уже заняты выпускниками лучших школ. У тебя ни-че-го не получится.

– Я не думаю, я в этом уверена, – для начала оказалось совсем не сложно, и я даже ослепительно улыбнулась. – А на счет призовых мест, посмотрим, что скажешь, когда я буду позировать для фото с кубком чемпиона.

Он кивнул, приободряя, и продолжил:

– Кубок чемпиона? Смешно. Да ты дальше первого поворота не дойдешь – с такой-то боязнью запачкать свою форму.

– Ох, ты все еще помнишь тот случай на тренировке? – приложила я ладони к груди и сложила брови домиком. – Мне та-а-ак неловко, что тебе пришлось так надорваться из-за меня. Зато теперь девочки считают тебя человеком, на которого можно положиться! К тому же грязевые ванны очень полезны для здоровья. На острове Айл-Лойал за них берут баснословные деньги, а ты бесплатно искупался.

– Какая забота, – закатил глаза Кэс. – Прямо умираю от умиления. Впрочем, такая благородная и вся из себя правильная леди Вердкурт обязана заботиться об окружающих, да? Ходишь тут вся такая, задрала носик и гордишься, какая ты возвышенная. Голова не кружится от этой высоты?

Я открыла рот, уже собираясь ввернуть что-то насмешливо-дерзкое, да так и застыла. Из парня получился отличный  учитель и всего за пару реплик он таки умудрился загнать меня в угол.

Согласится с тем, что я действительно лучше остальных? Это отдавало снобизмом и излишним самомнением. Высмеять титул? Пожалуй, только так и можно было выйти из ситуации, но против подобного протестовало все мое естество.

Что бы я ни говорила, в душе я гордилась фамилией и всегда с уважением думала о том, к какому роду принадлежу. Трепать же фамильную честь на потеху толпы казалось глупым и унизительным.

– Зато не вижу грязи под ногами, – чтобы не молчать, я ляпнула первое, что пришло в голову.

Увы, прозвучало жалко и неубедительно. Радостно блеснувшие же глаза Кэса окончательно дали понять, какую ошибку я сделала, уступив «поле боя».

– Разве ж истинно благородные люди боятся запачкаться? Их величие не в красивых одеждах, не даже в словах. Им лучится сама душа, оно чувствуется в каждом шаге и жесте. Достаточно просто посмотреть на человека, чтобы его почувствовать. И тебе до такого еще о-очень далеко.

– Что поделать? Значит, буду учиться и стремиться к совершенству, – философски вздохнула я. – По сути, вся наша жизнь – поиск новых знаний. Быть же идеальным слишком скучно.

– Вот с этим я точно спорить не стану, – откинувшись на спинку стула, Кэс довольно улыбнулся. – Я же говорил, что у тебя получается. Бастьен, подай пирожные Марты! – И уже обращаясь ко мне, вкрадчиво добавил: – Ты заслужила этот сладкий приз. Хотя, если бы не спасовала на «грязи», кушала бы сладкое уже сейчас!

Губы сами собой растянулись в широкой улыбке. Чего скрывать, ругаться не по-настоящему, зная, что в действительности меня вовсе не хотят обидеть, оказалось даже весело. Особенно же льстила самолюбию одобрительная улыбка Кэссина и отразившаяся в его глазах гордость.

– Прошу. Сладкий приз для леди, – Бастьен поставил передо мной тарелку с круглым желтым, удивительно напоминающим медаль пирожное

– А такие мы еще не пробовали, – я азартно схватилась за ложку.

Бастьем тем временам поставил между нами еще одно блюдо с пирожными. Заварные, желейные, слоеные, красные, белые, зеленые, от изобилия лакомств разбежались глаза. Правда, второй «медали» среди них не оказалось.

Нос пощекотал сладкий аромат корицы и ванили.

«А ведь это одно из любимых Кэса».

Я покосилась на невозмутимого парня, а потом взяла нож и разрезала пирожное пополам.