Легенда о Саргоне. Путешествие в Сирамарг. Том I

– Приветствую тебя, Саргон, – молвил царь. Он взял в руки мундштук, сделал глубокую затяжку. Вода в колбе мягко забурлила, и Мамагал выпустил ввысь столб белого ароматного дыма, затанцевавшего на лёгком ветру под шелест струн кануна.

«Опять лимон и мята», – подумал Саргон, почувствовав аромат, и с отвращением поёжился. Его затошнило.

– Доброе утро, Ваше Величество, – почтительно ответил мальчик и присел, куда ему было велено.

– Угостись, – Мамагал указал на поднос с фруктами: крупным виноградом, упругими сливами, бархатистыми абрикосами, финиками, инжиром и россыпью солёных орешков.

– Благодарю, Ваше Величество, я завтракал.

– Угостись, – с нажимом повторил Мамагал, и Саргон повиновался, взяв маленькую фисташковую горсть. – С чем пришёл ты ко мне, кровь от крови моей?

– Прошу не гневайся на меня, царь мой, – повёл речь свою юный Саргон, хорошо зная, как любит дядя его сладкие речи. – Я пришёл с вопросом. Ты знаешь, я люблю задавать вопросы тебе, царь мой, ибо мудрее ответов твоих нет на свете.

– Я дам тебе ответ, коего ты заслуживаешь, сын брата моего, – Мамагал снова выпустил ароматный белый дым изо рта. Глаза его были открыты. Царь закрывал глаза только в присутствии тех, кому доверял и кого любил. Рука его покоилась на мозаичном бортике бассейна ладонью вниз, пальцы широко расставлены и напряжены.

– Ты будешь торговать с Иламом, дядя? – Саргон пристально поглядел Мамагалу в глаза.

– Да, я буду торговать с Иламом, – царь снова затянулся.

– Они убили моего деда, истинного царя Илама, – заявил Саргон.

– Твоего деда убил царь Калахара, а не наместник Илама.

– На троне Илама сидит брат царя Калахара. Он тоже убивал подданных моего деда той ночью. Они убили бы и меня, и мою мать, если бы мы не сбежали.

– Ты ждёшь извинений от них обоих?

– Про них я всё понял, – заявил Саргон. – Но я не понимаю тебя.

– Тебе нет нужды понимать меня, мальчик, – в низком голосе Мамагала появились затемнённые нотки. – Иламу нужен надёжный союзник, Илам его получит. Если царь Калахара отдаст замуж за Талара свою младшую дочь, я буду рад.

– А как же Галла? – спросил Саргон, однако ему бы хотелось, чтобы Талар думать забыл о Галле. Он хорошо знал Талара и был уверен, что царевич будет обижать девочку.

– Брак с Галлой не даст того, что даст брак с царевной Калахара. Не даст золота, воинов, колесниц, копий и мечей. Всё это надобно для защиты государства и народа, живущего в этом государстве. Царь всегда должен думать о своём государстве. Мы должны прощать наших врагов, Саргон. И ты прости их, избавься от душевного груза.

– Кто я в семье этой? – вдруг спросил Саргон.

Царь повернул к нему голову, пристально поглядел своими огромными, тёмными, как беспросветная ночь, глазами и тихо произнёс:

– Я полагал, ты знаешь. Если нет, я напомню тебе. Ты – сын брата моего. Брата, до конца верного мне и Эреду, народу его и законам. За кровь его, заслуги, в память о нём и матери твоей я решил, что твоё благополучие – мой долг. У меня есть и другие долги – перед страной. Если я должен сделать шаг в ущерб убеждениям твоим и принципам, но шаг, необходимый для процветания Эреду, я сделаю этот шаг. Дед твой и дядя не были кровью моей. Но дочь их врага может войти в семью мою. И я с радостью и почтением приму её. А ты, племянник, – взгляд Мамагала стал ещё более тяжёлым, – ответь мне, помнишь ли ты Тиба?

– Помню, царь, – Саргону захотелось скрыться от мрачного взгляда дяди.

– Кем он был?

– Твоим советником.

– Что сделал он?

– Усомнился в решениях твоих и деяниях.

– Что стало с ним?

– Его отвезли в пустошь Дагаб, зарыли по плечи, забросали камнями и оставили голову его гнить на солнце.

– Череп его до сих пор лежит в том месте. Завтра утром у меня есть несколько свободных часов, мне не жаль подарить их тебе. Мы съездим туда, и я покажу тебе просторы той пустоши.

Саргон промолчал и потупил взор.

– Не хочешь?

– Не хочу, царь.

Мамагал вновь положил голову свою на подушку. Взял мундштук, затянулся.

– Ты разумен, кровь от крови моей, – наконец промолвил он после долгой паузы. – В следующий раз, когда задумаешь прервать отдых мой глупыми вопросами своими, когда решишься посмотреть в глаза мои столь зло и неблагодарно, тебя отвезут в Дагаб на одной из лучших колесниц моих, с большими почестями. Тринадцать воинов в золочёных доспехах сопроводят тебя и будут твоей охраной. И вместо покоев моего дворца Дагаб станет твоим домом. Добрые деяния отца твоего и доброе имя царевны Хамаль однажды забудутся, и я буду ждать от тебя добрых деяний. Пока ты только ешь еду мою, носишь мою одежду и беспокоишь меня вопросами. Пора приносить пользу, Саргон, быть достойным сыном отца своего, достойным племянником и потомком великого рода Уту и Шамаша, Владыки Дня.

– Я понял тебя, царь.

– «Я понял тебя, мой царь», – поправил Мамагал.

– Я понял тебя, мой царь.

Мамагал протянул племяннику правую руку. Саргон поднялся, склонился и на мгновение прислонился губами к царской печати с чёрным алмазом.

– Покинь меня немедленно.

Саргон молча развернулся и скрылся за тяжёлыми дверьми из драгоценного кедра.

– Привести ко мне его учителя Заккура, – процедил Мамагал после недолгого раздумья. – Немедля.

Глава 3. Пепелище Илама

– Что случилось, Саргон? – спросила у мальчика Галла следующим утром.

Они сидели в саду у фонтана. Саргон был хмур и задумчив. От тяжёлых мыслей его не могла отвлечь даже красивая Галла. Девочка пыталась петь, но Саргон слышал только свои мысли, пыталась танцевать, но он не глядел в её сторону.

– Я не могу найти учителя Заккура, – поделился Саргон. – Учитель никогда не исчезал так надолго.

– От отца я слышала, что царь вызывал его, – заметила девочка, водя рукой в воде фонтана.

Саргон застыл.

– Что ещё сказал твой отец? – тихо воскликнул Саргон.

– Только это, – ответила удивлённая его поведением Галла.

«Неужто царь наказал Заккура из-за меня?» – подумал Саргон, и мурашки побежали по его спине. Он знал, как умел наказать царь Мамагал.