Под флагом цвета крови и свободы

– Объясняю, хоть и не должна! Если вы не заметили, мистер Дойли, мы все еще стоим на одном месте. Не догадываетесь, почему Джек сразу велел убрать паруса? Если мы в самое ближайшее время не ликвидируем мачты, нам просто разнесет днище вдоль киля!

– Но если перерубить мачты, вода хлынет внутрь!

– Именно для этого и нужны доски, – с силой втянув в себя воздух, кивнула Морено. Свернув в какой-то закоулок, она мгновенно оживилась: – Это здесь. Берите, сколько можете, и сразу тащите обратно. Дорогу запоминайте, вам еще раз сюда возвращаться! Помогите-ка мне, – без тени жеманства охнула она, подхватывая снизу целый штабель досок и с глухим стоном волоча его за собой к выходу. – Надо спешить, времени совсем мало…

В нижних отсеках трюма воды было уже по щиколотку, однако Эрнеста, не думая о сапогах, тотчас бросилась туда. В буром сумраке все вокруг становилось смутным и неясным; знакомые люди превращались в бесконечно и непонятно движущиеся фигуры – но это не помешало девушке каким-то непостижимым образом сразу же выцепить среди них капитана.

– Джек, Джек, мы принесли – ребята, не стойте, тащите все сюда! Где Макферсон?

– Не вернулся до сих пор, – принимая доски, мрачно сообщил Рэдфорд. – Ничего, я кое-что раздобыл, – он продемонстрировал два тяжелых абордажных топора, три молотка и тряпицу с замотанными в нее длинными корабельными гвоздями.

– Хватит ли? – с сомнением покосилась на него Эрнеста. Длинный темный силуэт, в котором с трудом можно было опознать Генри, незамедлительно откликнулся:

– Я могу принести еще!

– Тогда бегом! Эрнеста, мы начинаем, а ты иди наверх и подмени Моргана, пусть он ставит людей у помп. И найди Макферсона, он мне нужен! – требовательно распорядился Джек. Мгновение девушка молча глядела на него, затем с силой пожала протянутую руку:

– Будьте осторожны.

Никто не стал останавливать Эдварда, когда он по привычке двинулся было следом за Эрнестой, но, поняв, что о нем все забыли, отправился на третий уровень к помпам. Прежде он ни за что не стал бы работать на этом судне добровольно – даже перед угрозой утонуть вместе с ним и остальной командой; но последние два дня что-то изменили внутри него. Была ли это благодарность товарищам, поддержавшим его в столкновении с Морганом, или лично Эрнесте, или простое желание выжить – но откачивая медленно затапливавшую трюм воду вместе с еще двумя десятками полуголых, задыхающихся людей, он даже не сомневался в том, что действует правильно.

Неожиданно корабль снова тряхнуло; из трюма послышался какой-то треск, удары металла по дереву, клокот воды и неразборчивые истошные выкрики. Темно-бурая жижа, совершенно не похожая на ровную зеленовато-голубую стеклянную толщу, обычно видимую за бортом, хлынула с удвоенной силой; одновременно «Попутный ветер» наконец закачался, сдвинувшись с места.

– Держи, держи! Качай быстрее!.. – проорал откуда-то сбоку Морган, но в его указаниях не было нужды: матросы и без того остервенело набросились на помпы. Несколько минут беспорядочной, бессмысленной, как казалось порой, борьбы со стихией прошли в прерываемом лишь натужным рыком и отрывистыми вдохами и выдохами молчании, и каждый про себя был уверен, что еще чуть-чуть – и отсеки затопит полностью, утянув их на дно вместе с кораблем. Но вода, дойдя им до колен, постепенно начала успокаиваться: теперь помпы справлялись с ней, хотя и неясно было, надолго ли. Матросы переглянулись, переводя дух. Никто из них не говорил этого вслух, однако один и тот же вопрос виднелся в глазах каждого: если здесь – так, то что же с теми, кто остался внизу?

Джек, тяжело дыша, с топором в руке, поддерживаемый Генри, выбрался из нижнего отсека. Макферсон следовал за ними, шатаясь и держась за стену.

– Мистер Морган, прошу за мной, – устало выговорил Рэдфорд, едва посмотрев на рулевого. Пошарив взглядом по толпе матросов, снова вставших у помп, прибавил: – Продолжайте работу. Мистер Дойли останется за старшего.

Эдвард поднял голову, с трудом веря своим ушам – однако на лице капитана не было даже тени усмешки. Одарив их обоих странным взглядом, в котором смешались пренебрежение и злоба, Морган прошествовал к выходу из отсека следом за Рэдфордом и Макферсоном. Дойли выдохнул, оглянулся вокруг себя, рассматривая замершие в удивленно-выжидательном выражении лица, и – для себя самого неожиданно – негромко и твердо велел:

– Все слышали, что сказал капитан. Работаем!

***

На верхней палубе вовсю кипела работа; самые большие по площади паруса уже были убраны, и такелажники возились, сворачивая белые треугольнички стакселей – Эрнеста явно не теряла времени даром. Стоило Джеку в сопровождении своего немногочисленного командного состава появиться на палубе, как Морено, бросив остальным несколько фраз, подбежала к ним:

– Что?

– Идешь с нами, – коротко бросил Джек, покосившись на зажатую в ее руках тетрадь со вложенными в нее картой и карандашом. Он вошел в каюту последним, собственноручно запер за собой дверь и, обернувшись к подчиненным, лишь теперь позволил тревожному выражению появиться на своем лице:

– Пробоины мы с грехом пополам заделали, но остановить течь нельзя, пока мы в море. Вода прибывает, и быстрее, чем я думал.

– Сколько у нас времени? – вмешался Генри, не выдержав тягостного молчания, на несколько секунд воцарившегося в каюте.

– Часов… десять, одиннадцать? – с сомнением взглянув на капитана, прикинул Макферсон. Джек поднял на него потемневшие глаза:

– Семь или восемь. Это при условии, что три четверти команды, не сменяясь, будут не отходить от помп – а вы сами знаете, что это за работа…

– Заставим, если надо, – угрюмо буркнул рулевой, не поднимая головы. Джек всем корпусом повернулся к нему и нарочито спокойно ответил:

– Вас это в любом случае не коснется, мистер Морган. Трюмная команда останется под началом мистера Макферсона, а вам я поручаю работу с такелажем. Справитесь?

– Есть, сэр, – скрипнув зубами, все так же мрачно отозвался Морган. Джек кивнул:

– Хорошо. Сейчас наша основная задача – как можно скорее добраться до суши. Эрнеста, у тебя готов маршрут?

– Да, но мне нужно, чтобы ты посмотрел, – без обычной уверенности выдохнула Морено, крепко прижимая к груди тетрадь и карту с пометками. Разложив ее на столе, она вооружилась карандашом и показала на первую же прочерченную им линию: – Ты сказал, у нас в запасе не больше восьми часов. До порта Эвери мы можем добраться за двенадцать, до Тольяра – примерно за пятнадцать при нынешнем ветре. Если это время выжать никак нельзя, то вариант один – порт Льюис, но я категорически не советую туда заходить. Судно мы потеряем в любом случае, нам никто не даст залатать там днище. Я советую либо бросать его сейчас и дальше добираться до суши на шлюпках, либо, если такой вариант неприемлем, – она искоса взглянула на Рэдфорда, – попробовать дойти просто до суши. Берег здесь достаточно пологий, в трюме есть запасные доски – за дня два-три можно заделать пробоину, а в подходящем порту отремонтировать днище как следует.

– Есть еще один порт, – глухо выговорил Рэдфорд, глядя в пустоту прищуренными глазами. Эрнеста пораженно обернулась к нему:

– Джек, но это же… Это может быть только… – голос ее сорвался.

– Сколько добираться туда? – сухо пресек дальнейшие расспросы капитан. Морено глубоко вздохнула, но глаза ее стали решительными:

– Меньше. Часов пять, максимум шесть. Но сможем ли вы причалить к берегу?

– Он никогда еще не отказывал в помощи своему собрату. Строго по нашим законам, – зло выплюнул Джек, сверля взглядом карту с таким видом, будто мечтал изорвать ее в клочья. – Сообщи мне, как только начертишь фарватер.

– Дай мне пару минут, – попросила девушка, снова склонившись над картой. Рэдфорд хлопнул ее по плечу:

– Я буду на мостике. Ну, теперь все по местам, и да поможет нам Бог, если Он еще слышит наши молитвы! Генри, – придержал он за плечо метнувшегося было к двери юношу, – ты не отходи от меня.

– Но я же…

– Это приказ, – коротко отрезал Рэдфорд и добавил чуть мягче: –Ты можешь понадобиться в любой момент, понимаешь? Делай, как я говорю.

***

Эдвард работал без перерыва уже более двух часов, отказываясь от смены – он видел, как вокруг многие остальные матросы валились прямо в откачиваемую воду, не имея сил вздохнуть, и потому каждый раз со злостью на ненавистный шепоток усталости рычал, что может работать, и требовал заменить кого-то другого. В конце концов, даже боцман Макферсон, сбросив с себя просмоленную куртку и засучив рукава, встал рядом с ним и одобрительно похлопал по спине:

– Так держать, сынок.

Эдвард взглянул на него дико, отшатнулся, но даже не стал одергивать за столь неуместное обращение – берег дыхание и редкие крупицы сил. Натруженные мышцы рук тяжело сжимались и горели под кожей, словно ее натерли солью, а на собственные ладони, наверняка покрытые уже лопавшимися мозолями, он и вовсе боялся смотреть – благо, в трюме было темно.

В какой-то момент голова закружилась, и он перестал понимать, что происходит вокруг. Кажется, кто-то помог ему встать и потащил наверх – Эдвард попытался воспротивиться, но не смог выдавить из пересохшего горла ни звука.

В лицо ударил порыв свежего воздуха, после духоты трюма показавшегося почти ледяным. Дойли шевельнулся, обнаружив, что полусидит-полулежит, привалившись боком к какой-то принайтованной

бочке – слава Богу, стоявшей в тени и оттого восхитительно прохладной. В губы ему ткнулось что-то жесткое.

– Пейте, – протягивая флягу с водой, серьезно посоветовала Эрнеста. Эдвард недоуменно посмотрел на нее, словно не понимая, что от него хотят, затем все-таки протянул руку и поймал ее за запястье.

– Да пейте же, это вам, – недовольно проворчала Морено, снова прижимая горлышко фляги к его губам. Эдвард глотнул – сперва слабо, затем жадно и торопливо – после чего оттолкнул ее руку и невнятно прохрипел:

– Там, внизу… Им тоже надо…

– Я уже отправила туда Карлито. Побольше пейте, а то свалитесь раньше, чем причалим, – Эрнеста тоже сделала большой глоток и убрала флягу за пояс. – Поднимайтесь, вы мне нужны.