Мама для Совенка. Часть 3

– Ваше высочество, для меня подобное предложение большая честь. Да, вы мне действительно нравитесь, но замуж за вас я не пойду, как и не приму покровительства.

Воздух налился тяжестью и отказывался проникать в легкие. Харт рванул, расстегивая воротник рубашки. Кровь прилила к голове. В ушах зашумело. Он едва сдержался, чтобы не наброситься на девицу с вопросами.

«Она сошла с ума», – мелькнуло в голове. И сразу полегчало. Да, именно так. Отказать третьему наследному принцу? Лучшему жениху королевства? Умному, красивому и перспективному? Определенно те, кто собирал информацию на его будущую жену, упустили из виду тот факт, что госпожа Софрана страдает слабоумием.

Встал. Подошел к окну. Приоткрыл створку, и в кабинет хлынул морозный ветер. В голове окончательно прояснилось, а сердце чуть успокоилось, перестав биться как сумасшедшее.

Софрана поежилась: ледяной ветер сквозняком загулял по кабинету. Нет, она действительно сошла с ума. Отказать Третьему? Тому, кто мог разговорить любого подозреваемого? Тому, кто властной рукой держал порядок в стране, залезая даже в головы подданных? А уж сколько слухов ходило о подвалах дворца!

– Я бы хотел получить пояснения.

Тон его голоса тоже был вымораживающим, и Софрана вздрогнула. Вся храбрость, которую она собрала перед разговором, куда-то делась. Доводы самой теперь казались смешными, а упрямство – глупым.

«Ты сможешь!» – приказала себе. Воскресила в памяти образ ассары. Вот та не растерялась бы и послала его высочество своим фирменным «А не пойти бы вам… куда подальше с пояснениями?».

Холод в кабинете почему-то напомнил холод подвала, и стало страшно. Но Софрана мужественно напомнила себе, что Юля сейчас одна против целой академии и ей до пламени нужна поддержка. Да и сама она столько всего сделала, чтобы достигнуть цели: нарушила запрет семьи, поставила себе стабилизирующий контур – первая, между прочим, в Асмасе, – и устроилась на работу – тоже первая среди леди.

И что теперь, плюнуть в костер, выйти замуж и сесть дома? Вышивать жилетки, создавать световые панно и встречаться с такими же замужними леди? А как же мечты стать полезной для государства? Нет, Софрана не против брака, рожать и воспитывать будущих асмасцев надо, но ведь это делают все женщины, а Софране хотелось большего… Пусть это было наивностью, но она верила, что годится на это самое «большее». Пусть с ошибками, как с тем письмом, пусть с шишками и ссадинами, но она не изменит выбранному пути. Несправедливо, что лишь мужчины могут идти путем силы.

А его высочество… Красив даже со спины. И в глубине суровых глаз – она знала – прячется любовь и нежность. Сердце дрогнуло, мучительно разрываясь между долгом и чувствами.

Опоздал Третий с предложением. Парой месяцев бы раньше… «Но тогда он и не посмотрел бы в мою сторону», – подумала с горечью. Зато теперь припекло. Однако Софрана не глупый ерьк, который за хлебную крошку готов заглотить крючок. Ее ждет ассара, академия и целый мир, а его высочество…

Стиснула ладони, ощущая, как внутри противно дрожит неуверенность. Как хочется подойти к этой суровой спине, обнять, прижаться. Только вот нужна ли она ему на самом деле?

– Понимаете, ваше высочество, в данный момент меня не интересуют ни брак, ни покровительство. – Голос, слава Девятиликому, звучал ровно и спокойно. Матушка бы ей гордилась. – Так что дело не в вас. Просто… у меня несколько иные планы на собственное будущее.

От окна донесся недоверчивый хмык. Ей явно не поверили, что она променяла замужество с принцем на работу секретарем. И были правы.

– Я много думала в последнее время. О себе. О стране. О будущем. О том, кем хочу стать и какую пользу хочу принести своей стране. Не смейтесь, – вскинулась с жаром, хотя Третий так и не повернулся от окна. – Брат всегда начинал смеяться в этот момент, – пробормотала еле слышно.

Смяла ткань юбки. Щеки уже пылали. Во рту пересохло. Голос вот-вот дрогнет, а где-то там, в глубине, к горлу подбирались рыдания. Было мучительно стыдно. За свои девичьи мечты. За стремления. За то, что хотелось. И за то, что своим отказом она, возможно, причиняла боль тому, кого любила.

«Да ты что? Он только рад», – ехидно пропел внутренний голос. Всем известно, как давно Третий избегает женитьбы. Видно, батюшка в очередной раз настоял, а тут она… поцелуй… и свидетели. Вот и заставили. В сердце шевельнулось сочувствие и злость на себя: вечно она все портит.

– Я и не думал смеяться, – сухо проговорил его высочество.

Софрана ощутила неловкость – разговаривать со спиной было неудобно – и раздражение – что он себе позволяет?! Даже смотреть в глаза ей не хочет? Как будто отказ – это что-то неприличное. Впрочем, и спины было достаточно, чтобы понять – его высочество в ярости.

– Тогда, думаю, слов достаточно, – поднялась со стула.

Собрав все мужество, нацепила на лицо маску невозмутимости. Его высочеству нравится морозить девиц? Что же… Она сама станет как лед.

Шарла* – домашняя птица, имеет перья темно-зеленого цвета, несет яйца, также используется на мясо.

Глава 5

Харт медленно повернулся. И Софране захотелось зажмуриться, чтобы не встречаться с ним взглядом, но позволить себе подобной слабости она не могла, а потому… принялась изучать стену ровно над его головой. Занятная там лепнина… Может, все-таки пойти на оформителя? А почему бы и нет. Работа творческая. Немного нервная из-за капризных клиентов, зато ее всегда много. Многие семьи заказывают смену интерьеров пару раз в год, да и свет нужен всегда.

– И чем вы желаете заниматься, госпожа Софрана? – с тем же вымораживающим спокойствием осведомился его высочество.

Софрана моргнула, перевела взгляд на лицо принца и вздрогнула: в желтых глазах, опровергая внешнее спокойствие, билось яростное пламя. И само собой вспомнилось, что перед ней тот, чья династия веками укрощала вулканы, а это такая мощь, перед которой она – маленький глупый ерьк.

Сглотнула. Подумала с раздражением: «И чего привязался? Нет чтобы обрадоваться, не надо ведь жениться. Решил поиздеваться?»

– Его высочество Первый предлагает мне учебу в академии. Этим и хочу заниматься.

Прозвучало как вызов. Харт прищурил глаза, и пугающее пламя начало затихать.

– Учиться хотите? Похвально. А не боитесь? В академии над вами станут издеваться. Будут обсуждать малейшую ошибку. – И добавил вкрадчиво: – Я могу вас от этого защитить.

И ведь действительно может. Софрана засомневалась. Столь выгодная женитьба понравилась бы ее семье, которая уже и не чаяла сделать человека из беспутной дочери. Прибила бы все слухи. Восстановила бы ее статус. Но знает она это покровительство с членом правящей семьи… Их пламя приручает к себе за считанные дни – не вырваться.

– Вы могли бы совмещать учебу и покровительство, разумеется, в оговоренных границах, – продолжал мягким баритоном искушать Третий. Его зрачки потемнели, став по цвету похожими на древнее золото. – Подумайте, – улыбнулся мягко, располагающе.

Софрана завороженно подалась вперед. Улыбка Третьего манила, взгляд обещал, что все будет хорошо, а голос… Пламя, что это был за голос. Его хотелось слушать и слушать, до бесконечности.

Шагнула, со всей дури наткнувшись на стул – вот оно, возмездие за отступничество!

Вынырнула из навязанного тумана. Посмотрела с ненавистью, остро жалея, что кроме слов нельзя ничего существенного обрушить на голову высочества. Наследник, жыргхвова задница, лицо неприкосновенное.

– Вы! – выдохнула, практически ощущая, как пламя от злости пляшет на кончике языка. – Как вы могли!

Всмотрелась, ища следы раскаяния на лице. Но высочеств с детства, видимо, учили держать маску «Вам показалось. Ничего не было». И ведь прав: ментальное воздействие первой степени, основывающееся на эмоциях самого объекта, обнаружить невозможно.

– Отвратительно, – скривилась, развернулась с твердым намерением уйти и не появляться здесь больше.

Около порога ее догнал сухой голос Харта:

– Вы уверены, что сдадите вступительные экзамены?

Софрана замерла с протянутой к двери рукой. Снова выругалась про себя. Еще немного – и она превратится в тапунку. Ах да, она же не леди: семья от нее отказалась. Так что ругаться можно и даже нужно.

– Какие экзамены? – процедила.

Первый ничего такого не упоминал. Сердце испуганно екнуло, а под ложечкой противно засосало. И почему она была уверена, что все будет легко с поступлением?

– Самые обыкновенные. Или вы думаете, вас примут в лучшее учебное заведение страны за красивые глазки?

Софрана круто развернулась на каблуках. Дошагала до высочества, отчеканила, глядя в глаза.

– Это вы думаете, что я рассчитываю на подобное отношение. Нет. Мне не нужны ни уступки, ни послабления. И экзамены, – голос дрогнул, – я готова сдать на общих основаниях.

Его высочество наклонился, его лицо вдруг оказалось близко. Слишком близко, чтобы и дальше сохранять невозмутимость. Сердце заметалось в груди, из головы вылетели все мысли об экзамене. Софрана облизнула пересохшие губы.

– Как раз я верю, что столь упрямой особе хватит сил, чтобы подготовиться и сдать. И даже готов предложить помощь. В качестве извинения.

Харт отстранился, Софрана выдохнула, только сейчас поняв, что забыла, как дышать. Этот мужчина действовал на нее, как пламя на сухую деревяшку.