Интервью или Как Найти Себя
Это был важный старт моей жизни, благодаря этому старту я отобралась на Олимпиаду, я попала в сборную команду России. Я попала в женскую сборную команду эстафеты 4 по 400 метров.
После этих соревнований я отправилась в Москву. Полгода я тренировалась и жила в другом городе. Рядом со мной не было ни моего тренера, ни Матвея. Родители тоже были далеко. Тренировалась я у временного тренера, который готовил нас на Олимпиаду, на этот важный старт. Мне нужна была новая отправная точка. С новым тренером я никак не могла найти общий язык, он совершенно меня не слышал, он никого не слышал, он видел в нас материал, а не людей. Материал, из которого он «лепит» то, что ему надо слепить, он плевал на нас и наше здоровье. Самое главное, что он и попал на это место не совсем честным образом. Ходили слухи, что он подставил другого тренера, который должен был готовить нашу команду к Олимпиаде. Уже после этого мне казалось, что с этим тренером ничего хорошего меня не ждёт, но я не хотела быть суеверной. В спорте это очень плохая привычка, хотя все спортсмены суеверные люди. Если в этих шиповках выполнил разряд, стараешься в них бежать каждый последующий старт, даже булавки от номера не меняешь, а уже про сам номер молчу. Но это заставляет нас верить в далеко не существующие обереги, а не в себя. Поэтому я сразу «отогнала» все плохие мысли и стала готовиться к соревнованиям. Хотя это было для меня нелегко.
Я плакала, я мечтала вернуться в родной город, к своим родным людям, но надо было потерпеть. Другого выхода не было, иначе я упустила бы свой шанс выступить на Олимпиаде и поднять свою карьеру до международного уровня. Мой тренер отправил меня туда. А его решения не подлежат обсуждению. Тем более это были временные изменения, что меня ожидало после Олимпиады, никто не знал.
После этого решающего старта мои мечты, как мне казалось тогда, начинают сбываться. Всё то, о чём я только могла мечтать.
А оказалось, что всё рухнуло в одночасье…..»
После всего того, что мне рассказала Уля, я понимала, что развязка её истории уже близка. Мне не хотелось заканчивать наше общение с ней, мне понравилась Уля. Я понимала, что это совершенно не тот человек, каким он кажется тебе при первой встрече. Она может быть замкнутой и закрытой, даже высокомерной, но пообщавшись с ней, ты понимаешь, что это очень глубокий и ранимый человек.
После соревнований, после моего маленького триумфа, я чувствовала радость от победы над своими страхами и над своей ленью, но в тот же момент, после рассказа Ули, я стала ощущать какую-то пустоту.
Когда я пришла домой, мне хотелось поговорить с Вадимом. Последнее время и я, и он очень отдалились друг от друга. Работа, новые знакомства, различные интересы, привычка, в конце концов, – всё это очень отдалило нас. А я скучала, я очень скучала по нему.
– Может, проведём этот вечер вместе?! – нежно обняла я Вадима и прошептала ему эти слова на ухо.
– Поличка, я так устал, давай на выходные что-нибудь придумаем, ок?! – также нежно отказал Вадим.
– Хорошо.
Я поцеловала Вадима и отправилась печатать новую главу книги, которую мне сегодня поведала Уля.
Когда я включила ноутбук, я увидела, что на мой мейл пришло сообщение. Это было сообщение от Сёмы.
В письме был музыкальный файл, когда я включила его, то услышала песню в исполнении Сёмы и его группы.
«Когда ты творила, творил и я.
Ты с очень томным взглядом смотрела на меня.
Ты думала о том, как лучше рассказать всё обо мне.
Ты думала об этом,
А я думал о тебе.
Ты мне так непонятна,
И в тоже время так близка.
Ты часто улыбаешься,
И от этого ты так светла.
А мне и нужен только этот свет.
Свети и дальше, такой, как ты, на свете
Больше нет».
Эти строки сразу запали мне в душу, мне было очень приятно слышать это о себе.
Но кроме чувства приятного, я больше ничего не испытывала.
Глава 9. Предательство
Следующую нашу встречу мы с Улей решили провести ни на стадионе, ни на пробежке, а дома у Ули.
Я понимала, что следующий этап в жизни Ули будет для неё очень важным и решающим. Возможно, и не очень счастливым, скорее всего, даже наоборот, но его уже не вычеркнешь из жизни, значит, и ему есть место в книге об Ульяне Державиной.
– Привет, – с улыбкой произнесла я, когда стояла на пороге квартиры Ули.
– Проходи, – ответила Уля и повернулась ко мне сразу спиной, как и в первый раз.
– Я испекла нам пирог к чаю, надеюсь, получился вкусный, – пыталась я разрядить обстановку.
Уля, молча, достала фужеры для вина, и налив мне и себе красного, стала рассказывать.
«Оставалось несколько недель до Олимпиады. Подготовка была серьёзной, это касалось не только тренировок, но и спортивного «питания». Если можно это так назвать. Да, раньше я пила различные витаминные комплексы и не только, но всё это было разрешено. Временный тренер, так я называла тренера, который готовил нас к Олимпиаде. Потому что даже язык не поворачивается назвать его тренером, не говоря уже о его имени и отчестве. Он всей нашей команде, которая должна была выступать на Олимпиаде в эстафете 4 по 400 метров, раздал медицинский препарат, который мы должны были пропить несколько дней, а потом прочистить наш организм с помощью капельницы.
Когда я спрашивала, что это за препарат, мне отвечали, что ничего серьёзного, просто дополнительный комплекс спортивного «питания».
Препарат находился в баночке от всех нам известных аминокислот. То есть я не знала его названия, девчонки, которые должны были бежать со мной, тоже. Я привыкла доверять в спорте людям, особенно тренеру, поэтому решила сосредоточиться и подготовиться к важным соревнованиям, мне было не до выяснения, что действительно находится в данной коробочке. Но я не могла не обсудить данный момент со своим тренером. Конечно же, описав, что находилось в данной коробочке, мне мой тренер запретил это пить. Предложив, это заменить другим препаратом. Я доверялась и стала пить то, что выписал мне мой тренер, а не временный тренер нашей команды.
В спорте, особенно в профессиональном, слухи очень быстро разлетаются. Временный тренер, узнав об этом, был очень мной недоволен. Мы с ним долго разбирались по этому поводу, вплоть до того, что он хотел найти мне замену. Но это было не в его возможностях, поэтому ему пришлось и дальше работать со мной.
У меня ещё давно была травма ноги, скорее не травма, а растяжение задней мышцы. Это частое явление у легкоатлетов, особенно у спринтеров.
Временный тренер об этом знал. На одной тренировке он дал мне совершенно другое задание, нежели другим девчонкам. Я не придала этому значение, а зря. Либо он знал, что после этой тренировки травма задней мышцы даст о себе знать, либо это рок судьбы, я не знаю. Но моё растяжение сразу напомнило о себе, а до соревнований оставалось чуть меньше двух недель.
Временный тренер выписал мне комплекс лечения и новый витаминный комплекс, убедив меня в том, что там ничего нет запрещённого.
Мне стало страшно, что накануне Олимпиады я могу вылететь из команды, ведь я к этому так долго шла. Поэтому я стала лечиться и пить всё то, что выписал мне временный тренер.
Лечение помогло, и я снова была в форме. Перед соревнованиями мы все должны были сделать капельницу.
Честно говоря, я так «забегалась» в последние дни подготовки к Олимпиаде, что забыла сделать капельницу. Вспомнив про это, я не стала придавать этому значение, ведь я не пила тех таблеток, после которых это надо было делать. Я была «чиста», как считала я.
Приехав на Олимпиаду, мы стали сдавать допинг-контроль. Мы все его сдали и отправились на подготовку к нашему старту.
Для меня это были первые соревнования такого уровня. Полный зал трибунов, огромное количество спортсменов из разных стран, огромное количество известных и великих людей. Мне казалось, что я просто попала в сказку. Так и было, я попала в сказку.
Когда мы пробежали нашу эстафету, на ней остановлюсь подробнее. Я бежала первый этап, в принципе самый легкий из всех этапов, меньше ответственности.
На этом огромном стадионе, который вмещал несколько тысяч людей, как только начался старт, не было слышно никого и ничего.
Просто тишина, я слышала своё дыхание, дыхание ближайшей спортсменки и стук своего сердца. Оно отчётливо стучало внутри меня.
В голове была одна мысль: «Быстро выбежать и добежать тоже быстро».
Закрыв глаза, я вспомнила все наставления, которые накануне дал мне мой родной тренер по телефону, выдохнув, я вспомнила тот воздушный поцелуй, который мне отправил по скайпу Матвей, и встала на колодки, так как стартёр уже дал свою команду.
Я очень переживала за свою травму, но, как оказалось, зря. Ноги меня не подвели, я не почувствовала боли или даже какого-то дискомфорта.
Дальше как во сне, потом звук выстрела, помню, как понеслась. Не помню боли в ногах, не помню усталости, которая обычно присутствовала, когда пробегаешь первые 300 метров. Я не помню, как оказалась на финишной прямой, мне так легко было бежать, так свободно, я передала палочку первая и чувствовала, что у меня ещё даже остались силы.
Не припомню я таких стартов на 400 метров.
Но в тот момент мне не хотелось думать об этом, я радовалась, что по итогам соревнований наша команда заняла третье место. Мы должны были получить бронзовые медали.
Мы держали флаг России в руках и со слезами на глазах радовались нашей победе.
После соревнований нас должна была ожидать приятная процедура. Процедура награждения Олимпийскими медалями под звуки нашего Гимна, Гимна нашей Родины. Да о таких медалях мечтает каждый спортсмен. Кстати, по ходу этой эстафеты я выполнила ЗМС.
В тот момент, когда ко мне подошёл временный тренер, который был просто вне себя от злости, я находилась на трибунах, я разбирала свои вещи и хотела позвонить своим родным и близким.
Он завёл меня в свою комнату и начал на меня кричать, почему так вышло, что меня поймали на допинг – контроле, почему я не сделала капельницу.
Я совершенно не понимала, о чём идёт речь, ведь я не принимала никакие запрещённые препараты, откуда может быть допинг.
Только когда тренер сборной стал кричать о том, что давно пора перестать быть наивной девочкой, я поняла, что в моё лечение он, обманным образом, включил и те таблетки, которые я отказалась сразу пить. Вот почему мне так легко бежалось на этих соревнованиях.
Дальше начались разборки, скандалы, разбирательства. Меня и девочек повторно водили на сдачу анализов, разговаривали различные люди: организаторы соревнований, психологии и другие тренера. Я всё отрицала, как мне сказали делать.
Естественно, об Олимпийских медалях можно было забыть.
Вернулись мы в гостиницу уже ближе к ночи, все уставшие и расстроенные.
Я сразу захотела позвонить Матвею, чтобы спросить его, как мне быть и что делать. Я была в полной растерянности.
Но я не успела этого осуществить, ко мне без стука влетел временный тренер и стал мне говорить, что дальше делать:
– Ты должна сказать, что этот препарат, который обнаружили у тебя в анализе, употребляла только ты. Другие девочки ничего не употребляли, дал тебе этот препарат твой тренер. Таким образом, ты снимешь все подозрения с меня. Ведь у других девочек ничего не обнаружено, а я постараюсь добиться самого маленького срока твоей дисквалификации и уладить эту ситуацию в спортивном комитете.
– Я не буду так говорить, да, я могу взять всю вину на себя, но на своего тренера я ничего не буду «валить», – я была в полном шоке от всего услышанного.
– Не тебе решать, что делать, ясно?! А мне, садись и пиши объяснительную записку, – нагло и зло продолжал временный тренер. – Тем более ты, действительно, заменила комплекс моих «витаминов» на те, которые выписал тебе твой тренер. Я не могу быть уверенным в том, что это были незапрещённые средства. Это я обязательно укажу в своей объяснительной.
– Как вам не стыдно, – мне хотелось плюнуть ему в лицо. – Я не буду ничего такого писать, это моё последнее слово, – таким же тоном ответила я, показав глазами на дверь. Если бы он ещё несколько минут остался в моей комнате, я бы уже не могла за себя ручаться.
В неожиданности от всего услышанного временный тренер ушёл, но продолжал материть меня под свой нос.
Мне так хотелось поговорить с Матвеем, но он не отвечал. Тогда я уснула, так как сил моих уже просто не оставалось.
Рано утром меня разбудил звонок от Матвея, только я бросилась к ноутбуку, чтобы ответить ему по скайпу, как ко мне, снова без стука, вошёл временный тренер.
– Уля, прости меня, я вчера погорячился, ты права, нельзя обвинять кого-то ещё, это неправильно. Я и девочки уже написали свои объяснительные, будем отвечать за это все вместе, вот почитай и распишись, вот здесь, – протянул мне объяснительные записки временный тренер.
Матвей продолжал звонить, мне так хотелось с ним поговорить, что я, не читая, подписала всё то, что принёс мне временный тренер нашей команды, и с нетерпением ждала, когда он уйдёт.
– Всё, ухожу, встречаемся через час у меня, – ехидно улыбнулся временный тренер и наконец-то вышел из моего номера.
А я быстро ответила Матвею:
– Привет, почему ты не брал трубку вчера?! Тут такое произошло, – сквозь слёзы стала я рассказывать всё то, что случилось со мной на этих соревнованиях.
Матвей, как мог, успокаивал меня и обещал, что когда я вернусь домой, мы всё решим и со всем разберёмся.
На следующей день мы улетели домой, я сразу взяла билеты в родной город, так как мне надо было срочно разобраться со всей ситуацией, в которой я оказалось просто пешкой.
Временный тренер сказал, что всё уладил, и что мне дали дискфал на два года. Девочкам и ему ничего нет.
Я была рада, что, кроме меня, никто не пострадал, я надеялась, что я смогу оправдать себя.
Но так думала я. Оказалось, что все те документы, которые я подписала, не читая, подтверждали невиновность к случившемуся временного тренера, но причастность ко всему этому моего родного тренера. Поэтому у него были огромные проблемы в спорткомитете, да и вообще, везде, вплоть до лишения всех основных его заслуг и наград.
Я сразу же пошла к нему, чтобы рассказать всё, как было, чтобы объяснить, что я здесь ни при чём.
Но он, естественно, не стал меня слушать, молча, покачал головой, показывая всем своим видом, что больше не хочет видеть меня и знать.
Это было огромным ударом по моему сердцу. Я отправилась к Матвею, чтобы он мог меня поддержать, выслушать и понять.
Но Матвей встретил меня очень холодно, он даже не дал мне высказаться и всё объяснить.
Матвей сразу спросил меня, когда увидел:
– Что для тебя спорт?!
– Ты же знаешь, это вся моя жизнь.
– Ты сама ответила на свой вопрос.
– Я не понимаю тебя.
– Если ты предала в спорте, значит, и в жизни предашь.
Он развернулся и ушёл от меня, я осталась совершенно одна.
На помощь мне пришёл папа, который сначала тоже был очень недоволен мной, и не хотел также слушать мои рассказы. Но ему пришлось, я его родная дочь, принимать меня надо такой, какая уже есть.
В те моменты одиночества, обиды, предательства, когда все отвернулись от меня, мой папа стал моей опорой и моей защитой. Я не знаю, как бы я пережила всё то, что свалилось на меня тогда, если бы не он. Я так благодарна ему за это и не перестану никогда благодарить за всё, что он сделал для меня в этой жизни.
После моего рассказа папа стал звонить всем своим знакомым в спорткомитет и не только. Сейчас стояла основная задача – оправдать имя моего тренера, который ни в чём не виноват.
В эти ужасные дни мне хотелось выбросить все свои спортивные вещи: кроссовки, шиповки, костюмы, и всё-всё, что мне могло напоминать о спорте.
Я перестала тренироваться, я стала нарушать свой привычный спортивный режим. Я стала ходить по клубам, я напивалась так сильно, что меня иногда даже приносили домой.
Папа очень переживал, он понимал, что сейчас мне может помочь только скорейший выход из всей этой ситуации, но он никак не мог ускорить процесс судебного разбирательства.
Однажды папа не выдержал и закатил мне такую взбучку, которая дала мне прийти в себя.
Когда я снова пришла пьяная домой и легла в свою кровать, папа облил меня холодной водой и заставил встать с кровати. Он надел на меня кроссовки и отправил бегать кросс.
Мне было после этого так плохо, весь день меня «полоскало», но это ещё не «привело» меня в себя. В следующий раз папа повторил тоже самое, в другой раз также.
И наконец-то бег снова вернул мне моё сознание, он снова вернул мне мой рассудок. Я поняла, что таким образом я ничего не смогу решить, я сделаю только хуже себе.
Я стала снова приходить в свою спортивную форму и активно заниматься решением своей проблемы.
Около года длилось всё разбирательство, но у меня было какое-то нехорошее предчувствие, я понимала, что я что-то могу не успеть. Мне так хотелось быстрее помириться с тренером, что я не стала дожидаться решения суда, я сама поехала в Москву, поговорить с супругой временного тренера, она видела меня несколько раз. Мне она показалась хорошим человеком, в отличие от её супруга. Я объяснила всё то, что хотела от неё получить. Единственное, она сказала, что может для меня сделать, это позвонить моему тренеру и рассказать всё, как было. Но нигде, конечно, больше она этого подтверждать не будет. А если я буду ссылаться на её слова, то она скажет, что я ей угрожала.
Я и не хотела этого делать, мы и так могли доказать невиновность моего тренера, но вот наладить с ним отношения я не могла сама, мне нужна была помощь со стороны.
Она сделала этот звонок, очень важный звонок в моей жизни. Мы помирились, он услышал меня, он понял меня. Мне было это очень важно.
Мы выиграли дело и доказали непричастность и невиновность моего тренера ко всей этой паршивой ситуации, мы оправдали его честное спортивное имя. К сожалению, доказать виновность временного тренера мы не смогли, но и это уже было неважно.
Хотя сейчас я понимаю, как это важно для спорта, в целом. Сейчас, когда идёт «война» с допинговыми средствами, когда у наших спортсменов забирают Олимпийские медали, когда их просто дисквалифицируют не за что и не допускают на соревнования. А ведь я уверенна, что многие спортсмены пострадали зря, как и я. Они могли и не знать, что употребляли что-то запрещённое, они тоже могли быть обманутыми.
Но и во всём обвинять тренеров не считаю нужным, не все такие тренера, не все…. Много настоящих и порядочных людей. Но в каждой семье есть и «уроды».
Я хотела, чтобы этой книгой ты рассказала всем о том, какие есть тренера, спортсмены, что нельзя всех «загребать» под одну гребёнку. И это не только в нашей стране, это в любой другой.
Самое главное, я хотела, чтобы ты рассказала о нём….
О человеке, которому я снова стала родной.… А он и не прекращал мне быть родным».
Уля выпила бокал вина и заплакала, затем вытерла слезы и продолжила:
– Моего тренера нет в живых. Если бы я не успела с ним помириться, я бы никогда себе этого не простила, я успела. Ведь я ни в чём не виновата, я бы никогда не предала и никогда не поступила так с ним. Он столько для меня сделал: научил меня верить в себя, не сдаваться при первых сложностях и бороться до конца, и никогда не сходить с дистанции, никогда, и это касается не только спорта, это касается жизни, в целом. Всё, что я достигла в спорте, всё благодаря нему, причём всё было честно с его стороны, он тренировал меня и работал надо мной, а не «пичкал» всем подряд. Я согласилась тебе рассказать всю свою историю только с целью того, чтобы ты описала в книге всё заслуги моего тренера, рассказала о нём, как о великом спортсмене, тренере и замечательном человеке. Я подготовила тебе всю информацию о нём, всего его достижения, медали и награды. Ты просто обязана включить это всё в свою книгу, – вытирая слезы, пояснила мне всё Уля.
– Но ты говорила, что вы общаетесь?! – я никак не могла подумать, что её тренера уже нет в живых.
– Для меня он был, есть и будет всегда. Я ради него стала преподавать физкультуру и стала тренером, чтобы передать всё то, что он смог передать мне, другим людям. Папа поддержал меня в этом, ведь когда-то он переживал такие же чувства по отношению к своему тренеру.
– Прости, – произнесла я и обняла Улю.
Уля немного успокоилась и ответила:
– Я осиротела в спорте, теперь до безумия я боюсь этого в жизни.
Мне нечего было сказать ей на эти слова. Все мы боимся потерять своих родных и близких, ведь рана от потерь никогда не заживает, она всегда напоминает нам о боли, боли вечной разлуки.
Теперь я поняла, почему Матвей не простил Улю, он так и не узнал, что она ни в чём не виновата. Ему просто было не от кого это узнать……
– И если сейчас ты меня спросишь, жалею ли я о чём-то. Я отвечу, что ни о чём я не жалею. По крайне мере, про спорт. Спорт – это самый правильный мой выбор, – продолжала Уля свою исповедь. – Знаешь, с самого детства меня преследовало чувство, что все делают многие вещи лучше меня. Что я всё делаю не так, может, хорошо, но не лучше, не лучше других. Это чувство не отпускало меня всю мою жизнь. Мне казалось, что это один из моих пороков, с которым мне непременно надо бороться.
Все, что мне дальше поведала Уля, стало отличным началом для книги о спорте и о жизни людей, которые связаны с ним.
«Сначала я пыталась побороть это чувство в себе, но потом поняла, что сравнивая себя с другими, я стремлюсь к некому идеалу, я стремлюсь стать лучше. Это чувство сильно мне помогало в моей жизни. Ты спросишь: «Почему?!». Ведь нельзя во всем и всегда быть лучше других?! Это так. Но в ритме своей жизни, который я выбрала для себя, это самая правильная позиция. Моим смыслом жизни стал спорт. Да, я решила связать свою жизнь со спортом. Я стремилась быть лучше там, где просто необходимо. Где ты, если не лучший, значит, никто. Где нет оправданий ни тебе, ни каким-то другим условиям проигрыша. Где ты либо лучший, либо просто никто. А быть никем в спорте, это даже хуже, чем быть никем в жизни. Тем более если твоя жизнь – это спорт. По крайней мере, в моём случае это так.
Спортсменка?! Здоровый образ жизни, скажешь ты. Да, когда ты просто бегаешь по утрам и делаешь зарядку для упругости задних ягодиц. А если ты настоящий спортсмен, ты можешь сразу забыть про своё здоровье и про свои интересы. Когда все гуляют и развлекаются, тебе нужно держать режим, ну а если и не держать, то помнить, что на следующий день тебе на тренировку, на которой тебе будет так тяжко, что уже не захочется повторять предыдущую весёлую ночь.
Каждый удачный старт, и ты поднимаешься на одну или даже на две ступеньки вверх, становишься чуть ближе к своей недосягаемой цели. Неудачный старт отбрасывает тебя назад, но прибавляет в тебе опыт, который поможет преодолеть эти ошибки в дальнейшем. Важно быть лучше, лучше, в первую очередь, себя.
И каждый раз, когда ты становишься лучше себя, ты чувствуешь некоторое удовлетворение и спокойствие, которое продлится недолго, до нового старта. В спорте я поборола свой порок – быть лучше других, он переквалифицировался в порок – быть лучше себя. С каждым разом всё больше и больше, всё быстрее и быстрее, всё выше и выше, всё сильнее и сильнее».
Дома я долго не могла уснуть, даже на предложение Вадима побыть вместе, я сказала:
– Нет.
Мне совсем ничего не хотелось, совсем. Все мои мысли были где-то далеко. А между тем, я дописывала свою книгу. Книгу историю о великом человеке, как оказалось, не совсем о Уле.
В голове сразу родилась аннотация к моей книге:
«Книга, в которой главная героиня далеко не главная. Книга, в которой ты слышишь дыхание и чувствуешь учащённый пульс. Книга, которая учит нас не сдаваться и бороться до конца. Не сходи с дистанции».
Глава 10. Внимание
Незаметно для меня прошли три месяца. Незаметно они прошли именно потому, что я всё своё свободное время посвящала написанию книги.
