Отличительная метка

– Да, я знаю! – нервно произнес Даня, вся ситуация выходила из-под его контроля. – Это подделка, это просто подделка, больше никак я не могу это объяснить.

– Хорошо, мы все заметили, что в актах стоит разная дата подписания и проведения акта. В акте, который представила я, стоит дата: 25.04.2017 год, а в акте, который представил ответчик: 01.05.2017 год. У меня есть точно такой же акт и по дому, который находится по адресу: Московская область, г. Химки, ул. Ивановская, д. 5А. Я неслучайно спросила, есть ли у вас, ответчик, акт и на этот дом. Мне кажется, что здесь все очевидно, гражданин Князев для постройки завода на нужном месте подкупил людей, которые подделали акт в его пользу. Даже даты в актах стоят разные, и в вашем экземпляре, ответчик, стоят даты другим числом, на пять дней позднее, – констатировала я очевидные факты.

– Покажите акт обследования дома по адресу: Московская область, г. Химки, ул. Ивановская, д. 5А, – попросил судья.

– Да, пожалуйста, – протянула я акт.

– У меня есть еще свидетель, можно пригласить? – спросила я.

Судья махнул головой, секретарь произнес:

– Ответчик, займите ваше место. В зал приглашается свидетель Костромитин Олег Михайлович.

Олег Михайлович с гордо поднятой головой, уверенной походкой прошел к трибуне ответа. Олег Михайлович был одет в темный костюм, светлую рубашку, галстук. Всё-таки советские люди были правильно воспитаны и знали, как такие мероприятия необходимо посещать, а главное, в чем.

– Вы предупреждаетесь об ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний, – произнес судья, обращаясь к Олегу Михайловичу.

– Да, хорошо! – четко и громко сказал Олег Михайлович.

– Приступайте к вашим вопросам, истец, – обратился ко мне судья.

– Олег Михайлович, расскажите, пожалуйста, как ваша трудовая деятельность связана с домом по адресу: Московская область, г. Ступино, ул. Луговая, д. 2Б, – начала я.

– В 1969 году меня назначила прорабом по строительству дома по адресу: Московская область, г. Ступино, ул. Луговая, д. 2Б. Это был типовой жилой дом серии 1-515/5. В Москве таких домов было несколько, и у нас уже был четкий план строительства. Материалы для строительства нам предоставлял завод ЖБИ №2 (структура компании Главстрой). Все строительство проверялось, лично мной, и было оформлено в соответствии с нормами, которые разрабатывались Московским институтом типового проектирования, по-простому, МИТЭП на тот момент, сейчас он уже имеет другое название: Московский научно-исследовательский и проектный институт типологии, экспериментального проектирования (МНИИТЭП). Он все еще функционирует, поэтому многие документы, которые я сейчас представлю, можно ещё уточнить у разработчика, у них в архиве все сохранено. Дом был построен в нужные сроки, и в 1972 году был сдан в эксплуатацию, – все подробно и как подобает, рассказал Олег Михайлович.

– Олег Михайлович, какие документы вы нам можете представить? – продолжала я.

– Проектная декларация на дом у меня имеется, вот, пожалуйста, – передал декларацию Олег Михайлович судье, – гарантия на дом 50 лет при правильной эксплуатации, а после проводят экспертизу и, если все в норме, дом может дальше функционировать.

– Получается на сегодняшний момент дому 45 лет, то есть фактически, еще даже не наступил срок эксплуатации, которая предполагалась разработчиками дома, – уточнила я.

– Да, все так, капитальный ремонт у нас проводился каждые 10 лет. Я лично сам собирал деньги со всех жильцов, если МУП отказывался проводить ремонт. Вот у меня есть журнал сбора денежных средств и отчеты по их использованию: что, когда покупалось и на какие цели, – проговорил это Олег Михайлович и передал журнал и отчет судье.

Судья просмотрел проектную декларацию дома, посмотрел журналы и отчеты, все это передали и Дане для ознакомления.

– Олег Михайлович, получается, по вашим словам, дом не может быть признан аварийным? – пыталась разобраться окончательно я.

– Конечно, конечно, нет, я знаю все его слабые и сильные стороны, все косяки в нужное время исправляются, поэтому я был удивлен, когда комиссия признала дом аварийным, – объяснил Олег Михайлович.

– Спасибо, Олег Михайлович, за подробную информацию, у меня все к свидетелю, – закончила я.

– Ответчик, будут у вас вопросы к свидетелю? – обратился судья к Дане.

Дане был просто потерян, я его еще никогда таким не видела, никогда. Он не знал, что сказать, он явно не понимал, откуда у меня оригинал актов, а может, уже и понимал, но в любом случае ему ничего было сказать, все, что он сейчас мог сказать, как говорится, все это могло быть использовано против него.

– У меня нет вопросов к свидетелю, Ваша честь, – ответил Даня.

– Тогда свидетель может занять место в зале суда, а вас, ответчик, я попрошу снова подняться к трибуне ответа, – проговорил судья.

Секретарь произнес:

– Свидетель, займите ваше место в зале суда. Ответчик, пройдите к трибуне ответа.

«Даня прошел и уже каким-то другим, не привычным для него взглядом посмотрел на меня, даже внутри что-то оборвалось, но нет, сейчас не время его жалеть, нужно довезти дело до конца, или я, уже, ни я», – подумала я и уверенно подошла к трибуне, чтобы задать свои вопросы Дане.

– Данила Олегович, как вы можете объяснить показания свидетеля? – начала снова я.

– Ваша честь, я обратился в местное самоуправление города Ступино с предложением построить в их городе завод, в то время уже известный, как АО «АкваСтарПлюс». Удобное расположение для завода было, как раз, по тому адресу, где располагался жилой дом: Московская область, г. Ступино, ул. Луговая, д. 2Б. Так как по данной территории располагался жилой дом, глава администрации предложил мне, обратиться к директору МП «УЖКХ» Арнольдову Максиму Викторовичу с проведением экспертизы данного объекта, и если данный жилой дом будет признан аварийным, то его уже можно будет снести. Всё. Акт мне уже передал сам Арнольдов Максим Викторович после его проведения, в проведении экспертизы я не участвовал. Все, что мне передали, на том я и основывался, и вот сейчас вам представил. То есть, все вопросы к тем людям, которые проводили экспертизу дома, – выкручивался и пытался переложить с себя вину Даня.

– Для чего местному правительству нужна эта лишняя «головная боль» со сносом дома. Это же лишние затраты и все в этом роде. У нас дома, которые признаны аварийными, десятилетиями ждут своего переселения и сноса, а здесь дом в отличном состоянии, и до того, как вы не обращались с предложением о строительстве завода, никто из местной власти и не думал проводить экспертизу, и тем более сносить дом. Тут явно прослеживается выгода, ваша выгода, Данила Олегович, как одного из собственника завода. Тем более, как я повторюсь, дом по адресу: Московская область, г. Химки, ул. Ивановская, д. 5А тоже был признан аварийным по вашему акту, а вот по акту, который у меня на руках он опять-таки прошел проверку. Неужели местные власти, как только им приходит предложение о строительстве завода, сами решают подделать документы и снести дом, который не признан аварийным. Может, я что-то не понимаю, но какая здесь выгода для местного самоуправления?! – давила я на Даню, чтобы он раскололся.

– Ничего не могу ответить, я все сказал, как было. И у меня, к вам, истец, встречный вопрос, откуда у вас данные акты? – начал нападение на меня Даня. Лучшая защита, как говорится.

– Эти акты мне представил доброжелатель, кто я не знаю. Мне их принесли в кабинет, в Коллегию адвокатов, где я работаю, в папке с надписью: «От доброжелателя», – конечно же, я не буду сдавать Свету, я ей это обещала.

– Еще доказательства или вопросы к ответчику будут? – поинтересовался судья.

– У меня все, – ответила я.

– Тогда выскажите ваше обвинение еще раз, истец, перед тем как суд удалится для принятия решения по данному делу, – обратился судья ко мне.

– Ваша честь, Князев Данила Олегович – человек, который для достижения своей цели может пойти на многое, я это говорю не просто так, я это говорю, как человек, который состоял в официальном браке с ответчиком 10 лет. Развелась я с ответчиком по одной простой причине, когда узнала, что Князев Данила Олегович изнасиловал несовершеннолетнюю девушку, мою подзащитную Скворцову Викторию Михайловну. Пусть изнасилование и не было принудительным или без применения силы, в любом случае это было против воли пострадавшей, и она уже на прошлом заседании это подтвердила. Прошло много лет, и доказать это невозможно, но, на самом деле, это было. И брат Скворцовой – Кирилл, как утверждает Данила Олегович, мой любовник, на самом деле был случайный человек, с которым я познакомилась, когда приехала на дело о переселении жильцов по адресу: Московская область, г. Ступино, ул. Луговая, д. 2Б. Именно он мне рассказал о случившемся с его сестрой 10 лет назад факта изнасилования. И после того, как я пообщалась со Скворцовой Викторией Михайловной, выяснив у нее отличительную особенность человека, который был причастен к ее изнасилованию, я поняла, кто это мог быть. Мой муж, на тот момент, Князев Данила Олегович, имел такую же метку и лично занимался делом о переселении жильцов по адресу: Московская область, г. Химки, ул. Ивановская, д. 5А. Он лично приходил ко всем жильцам, так же и к Скворцовым, и после переселения предоставил им квартиру в Москве, с большей площадью, без их доплат, не слишком ли мало совпадений? Другой жительнице была предоставлена квартира в Москве по договору, который нам представил сегодня ответчик. Сама Комарова Наталия Ивановна не пришла на суд, ни сегодня, ни на прошлое заседание, я ее лично звала, и, если бы тут все было чисто, почему не прийти и не рассказать, что просто доплатила и по договору переехала в лучшее жилье?! Это непонятно. Данила Олегович выкупает акции завода сразу, как только завод открывается, не зная, какую прибыль он сможет приносить. Акционером завода ответчик становится со своим же знакомым – Капитановым Алексеем Викторовичем, который изначально и позвал ответчика юридически заниматься этим делом. Капитанов Алексей Викторович утверждает, что завод строился для сына Капитонова Максима Алексеевича, так зачем же потом лишать сына завода, причем сразу же. Здесь тоже запутанный вопрос. Из которого для меня ясен ответ, что завод изначально строился на деньги Князева Данилы Олеговича и Капитонова Алексея Викторовича. Капитонова Максима Алексеевича сделали директором и собственником сначала, потому что адвокатам по ФЗ от 31.05.2002 N 63 "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" нельзя заниматься предпринимательской деятельностью и занимать руководящую должность, кроме как в Коллегии адвокатов или преподавательской, или научно-творческой деятельности. Чтобы не нарушать профессиональную этику статуса адвоката, Князев Данила Олегович и Капитанов Алексей Викторович выкупают акции завода только после решения всех юридических вопросов с ним. Далее, чтобы завод строился на необходимом для собственников месте, ответчик, возможно со своими коллегами по заводу, платит взятку местной власти в каждом городе, где строится завод, и им выдают акты, которые подтверждают снос дома. Чтобы переселение проходило, как можно быстрее, и жильцы несильно возмущались, создаются невыносимые условия для нахождения в данном доме – хулиганы приезжают и нарушают покой местных жителей. Свидетелей и необходимые документы, подтверждающие виновность ответчика по следующим статьям: ст. 131 УК РФ – изнасилование, ст. 213 УК РФ – хулиганство, а также в нарушении ФЗ от 31.05.2002 N 63 "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", я представила. Но после сегодняшнего заседания ответчика, можно еще обвинить и в ст. 291 УК РФ, а именно, дача взятки должностному лицу. У меня все! – наконец-то закончила я и перевела дух.

– Ответчик, ваше право высказаться в пользу своей защиты,– обратился судья к Дане.

– Ваша честь, я уже на все обвинения по факту дал ответ, причем ответ подтверждался доказательствами. Ещё раз все повторим. Первое мое обвинение – ст. 131 УК РФ – изнасилование. Скворцову Викторию Михайловну я видел на прошлом заседании первый раз в жизни, да, я занимался этим делом, да, я ходил по жильцам, но все было, с точки зрения закона, правильным. А вот на счет моего предположения, что истец мне мстит из-за развода – это правда. Так как брата Скворцовой Виктории Михайловны – Скворцова Кирилла Михайловича истец мне представил, сам лично, как любовника. Отсюда и вывод, что истец решил с сестрой Скворцова Кирилла, а именно, с Викторией Михайловной, обвинить меня в изнасиловании, и придумали вместе рассказать про мою отличительную черту – красную метку. Еще раз повторюсь, сама Скворцова Виктория, рассказывая тот случай, не называла ни имени, ни фамилии того мужчины, с кем у нее была половая связь 10 лет назад. Она даже внешне его толком не описала, только вот эта красная метка, о которой спокойно могла рассказать моя жена, на тот момент, на данный момент, истец. Дали семье Скворцовой квартиру большей площади из-за моральных соображений, так как у этих молодых людей погибли родители полгода назад. А на счет Комаровой, я представил договор, все юридически оформлено, какие еще могут быть вопросы. Далее, ст. 213 УК РФ – хулиганство. Пришла свидетельница, рассказала о хулиганах, которые мешают им спать, при чем тут я?! Где основные доказательства?! Кто видел меня с ними, как я им плачу или просто даже беседую, или эти хулиганы пришли и сказали, что я их нанимал. Ничего такого нет. Нарушение ФЗ от 31.05.2002 N 63 "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", я еще раз говорю, что только после того, как завод был открыт в мае 2008 года, я выкупил его акции. Поэтому до этого, занимаясь делами завода, я никак не нарушал ни адвокатской этики, ни, тем более ФЗ от 31.05.2002 N 63 "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации". И на счет нового моего обвинения – взятки. Так же пустые слова, какие акты мне представили местное самоуправление, такими актами я и руководствовался. У меня все, – спокойно выступил Даня. Видно немного успокоился, взял себя в руки и решил отстаивать свои интересы до последнего.

– Суд удаляется для принятия решения! – произнес судья.

Секретарь произнес:

– Встать, суд идет.

Мы все встали, и стали ожидать решения суда. В этот момент ко мне подошел Даня:

– Можно посмотреть в твои глаза? – произнес он.

– Смотри, – подняла я глаза на Даню.

– Ничего не вижу, а ведь мы прожили с тобой 10 лет, я все это время всё делал для тебя, а ты против меня, еще и в суде, хочешь лишить меня адвокатского статуса? Чего ты вообще хочешь? Чего добиваешься такими поступками? – начал давить на мою совесть Даня.

– Я просто хочу, чтобы все люди отвечали за свои поступки, по закону, вполне себя нормальная адвокатская позиция, – ответила я, не моргнув глазом, – просто у нас с тобой всегда были разные понятия, кто такой адвокат, – закончила я и посмотрела в глаза Дане. Глаза Дани были совершенно пустые, даже если он выкрутится из всей этой ситуации, то все равно прежнего своего статуса, как лучшего адвоката, он уже никогда не вернет.

Секретарь произнес:

– Встать, суд идет.

Даня прошел к себе за стол и остановился слушать приговор суда.