Трубадур: Начинающий артефактор

Я встал, поднялись мастера.

– Что ж, думаю, на сегодня можно закончить? – предложил я, посмотрев на Энрике. Тот согласно кивнул, выходя из–за стола.

– До завтра Вито, – произнес он, вопросительно посмотрев на Ниврада.

– Я провожу тебя, Вито, – понял он. – В какой комнате тебя поселили?

– В шестьсот шестьдесят шестой.

– О, мне как раз по пути, – улыбнулся он. – Пойдем.

Через зал прошли молча, под перекрестием любопытных взглядов магов. Было несколько неуютно. В лифте я заговорил.

– Были проблемы?

– О чем ты? – несколько натянуто улыбнулся он, смотря в одну точку.

– Не все сразу же поверили, что я с другой планеты и пришлось с помощью моих вещей доказывать обратное? – предположил я, внимательно следя за его реакцией. Судя по изменившемуся лицу, попал в яблочко.

– С чего ты взял? – нервно рассмеялся он, отведя в взгляд от меня в сторону.

– Едва ли кто–то в здравом уме сразу поверит, что я иноземец – я очень удивился, что Ларион, когда при первой встрече я сказал ему это, не счел меня сумасшедшим. Толпа около моей кабинки, у каждого в руки мои земные вещи. Растерянные взгляды. Взгляды на выходе – когда на входе на меня никто не обращал внимание. Мастера Тамария, с контрактом в толпе, думаете я ее не заметил? Наверняка мастеру Энрике, Вам и мэтре Аликсандрии пришлось попотеть, чтобы доказать, что я иноземец, а потом защитить от обезумевших вивисекторов, в которых превратились мастера маги.

Какое–то время Ниврад молчал. Лишь когда лифт остановился и мы вышли в коридор, он заговорил:

– Вы удивительно проницательны, мэтр. Но вы не правы – я тоже не верил, что вы иноземец. Так что Энрике и Тамарии пришлось убеждать и меня в том числе.

– Было бы странно, если бы вы сразу приняли все на веру, – усмехаюсь я.

– Было бы странно, – согласился мастер. – Скажите, а кем вы были в своем мире, мне интересно. И сколько вам лет?

– В своем мире я был плохим учеником школы, – хмыкнул я. – Лет мне семнадцать. Хотя может уже и восемнадцать.

– В каком смысле, плохим учеником? – задумчиво нахмурил брови мастер. – И неужели вы настолько молоды? Я думал, вам лет двадцать.

– Побреюсь и стану выглядеть на свой возраст, – усмехнулся я, потерев уже порядком заросшее лицо. – В прямом смысле, мастер. Я плохо учился в школе, по предметам у меня почти всегда стояли плохие оценки.

– Но ведь ваша речь, мышление, – растерянно моргнул мастер. – Как вы могли учиться плохо?

– Очень просто, мастер. Я не люблю, когда меня заставляют делать что–либо, – мы, наконец, дошли до моей комнаты, остановившись около двери, номером шестьсот шестьдесят шесть. – До завтра, профессор. Утра вечера мудренее.

– Интересное выражение. До встречи, мэтр Вито, – он коснулся лба и сердца. Я повторил его движение и зашел в комнату.

***

– Как он меня назвал? – спросил Ниврад, в закрытую дверь. – Про… фессор? Надо бы завтра спросить, что

это значит.

Заложив руки за спину, он задумчиво пошел по жилому коридору направляясь обратно в Зал науки. Он хотел проводить Вито и пойти в свою комнату, но во время их короткого разговора, он передумал, решив снова наведаться к Энрике.

– Мир вам, мастер, – здоровались с ним практиканты и студенты. Он рассеянно отвечал им, полностью погруженный в свои мысли.

Наконец, он вошел в Зал науки, оказавшись моментально в центре всеобщего внимания. Однако оно сразу исчезло, едва все поняли, что он без иноземца.

– Энрике у себя? – спросил он первого попавшегося мага, но тот неопределенно пожал плечами. – Понятно.

Ниврад широким шагом зашагал к кабинету мастера Энрике Джаго. Некоторые недоуменно смотрели на его серьезное лицо. Пошли шепотки. Однако одного лишь холодного взгляда более старших магов хватало, дабы остановить их.

Дойдя до кабинета, Еннил постучал пару раз и облегченно вздохнул, услышав "Войдите". Энрике был не один – напротив него сидела мрачная Тамария. Похоже, не один он понял это.

– О, входи, Ниврад, – махнул ему на свободное место хозяин кабинета.

Ниврад вопросительный взгляд бросил на Тамарию, так слегка кивнула, скосив взгляд на улыбающегося Энрике, который, несомненно, заметил их переглядки.

– Полагаю, ты пришел с тем же, с чем и мастера Тамария? – Энрике откинулся на спинку кресла, сцепив руки на животе.

– Полагаю, что так, – мастер сел. – И, думаю, у вас ничего не выйдет.

– Вот как? – приподнял бровь Энрике.

– Именно так, – кивнул Ниврад. – Едва ли Вито согласится работать в вашей организации.

– Я его и не собираюсь туда устраивать, – усмехнулся Энрике.

– Он же не может владеть магией, – напомнила Тамария, помрачнев еще больше. – Но мэтры дознаватели им заинтересовались.

– Так вот вы почему так яростно его защищали, – понял Ниврад. – За него оказывается и дознаватели бороться. Хотя, с его умом, понятно почему.

– Да, если мы разобрали его, то, уверена, о спонсировании и поставке "материала" можно было забыть, – вздохнула Тамария. – Сколько же с ним головной боли…

– То есть ваши слова про верховенство разума и жизни – не более чем слова? – с усмешкой спросил Ниврад, приподняв бровь. – Звучали вы очень уверено, даже меня проняло.

– Мастер, вы думаете зря слово "Разум" стоит первее? – иронично посмотрела на него Тамария. – Ради него, порой, можно пожертвовать жизнью.

– Честно, я бы не стал "разбирать" парня, – неожиданно сказал Энрике, задумавшись. – Живой он принесет нам гораздо больше пользы.

– Вы правы, мастер Энрике, – кивнула Тамария. – Прежде чем "разбирать", нужно было бы вызнать все, а потом уже и…

– Вы не поняли, – перебил ее Энрике. – Я бы вовсе не убивал его, – женщина поморщилась, при словах про убийство. – Парень крайне умный, вполне возможно, он бы привнес бы что–то в нашу не магическую науку.

– Парень помешан на искусстве, какая наука? – воскликнула Тамария. – Согласна, он очень умен, но его ум направлен совершенно не то!

– Что за предубеждения, мастера? – усмехнулся Ниврад. – Искусство – это тоже наука.

– Не смешите меня, – покачала головой женщина. – Для того, чтобы рисовать картины да сочинять песенки много ума не надо.

– Вы так думаете? – Энрике насмешливо посмотрел на Тамарию. – Знаете, я в этой теме не эксперт, но думаю, не так все просто. Вам следует пообщаться на эту тему с Вито. Фиделис рассказывал, что с ним очень интересно говорить, а его песни очень красивы.

– Вито пишет песни? – удивился Ниврад.

– Не просто песни, а шедевры, по словам Фиделиса, – покивал Энрике.

Тамария промолчала, презрительно улыбнувшись, показывая свое отношение к этому.

– Фиделис вообще возлагает на парня огромные надежды, – продолжил мастер Джаго. – Вито его очень впечатлил, настолько, что он выбил над ним протекцию.

– Не уверен, что у них что–то выйдет, – покачал головой Ниврад. – Они, конечно, умеют убеждать. Но едва ли Вито пойдет под кого–то.

– Посмотрим, – пожал плечами Энрике. – В любом случае – это не наше дело. Сейчас важно просто защитить Вито, очень уж мне не нравились взгляды Юна и его группы.

– Я поговорю с ними, – вздохнула Тамария. – Сколько же с ним мороки.

– Уверен, эта морока окупиться с лихвой, – уверенно заявил Ниврад.

– Надеюсь на это, – устало потерла лоб женщина.

***

– Боже, как я устал…

Тело ломило от усталости, хотелось есть и спать. О, слава тапкам! На столике стояла еда – мясное жаркое, салатик, сок и печенье. О, как классно! Настроение сразу же скакнуло вверх, весело напевая "студенту отдайте свиную котлету". Помыв руки и быстренько сточив все это, ибо сил терпеть стоны изнывающего от голода желудка не было было – сегодня ел только утром, да у Истор перекусил. После, набрал горячую ванну и со сладострастным стоном, который мне как бы невместно издавать из–за гендера погрузился в нее. Жить неплохо все–таки. Да проблемы есть, но они не смертельны, а значит, вполне себе выполнимы. Надо будет послать письмо Лукине, да и Лариону, обещал же. Узнать бы только, как? Интересно, что там на границе происходит? Война, как–никак, начиналась, даде началась, когда мы уезжали. Неприятно, когда тот, к кому ты привязался, в опасности. Прям ножом по сердцу. Эх, черт, че все так печально–то, а?

Посидев пару минут и поразмышляв над собственной ничтожностью, неожиданно разозлился. От злости на собственную хандру даже усталость прошла, сменившись приливом энергии. Хорошо быть молодым – полежал в горячей ванне, разозлился и усталости как ни бывало.

Быстро помывшись, натянул штаны и принялся бриться. Тут, кстати, было отличное зеркало. Не отшлифованный диск железа, какое было на заставе, а именно что зеркало. Поэтому наконец я смог нормально рассмотреть свою морду.

– Что ж, говорят, если не узнал себя в зеркале, то будешь богатым, да? – проворчал я. – Так, где мои деньги?

За эти два неполных месяца изменился я кардинально. Пропало то небольшое количество прыщей, что портило мне раньше жизнь. Появился легкий загар, убравший с моего лица благородную бледность. Да, благородную, и что? Волосы выросли до подбородка, и, кажется, стали гуще и лучше. Знаете, я, наверное, не буду бриться. Легкая щетина мне к лицу. Я определенно похорошел. Красивее, конечно, не стал. Но возмужал. Вот что с людьми делает свежий воздух и экологически чистая еда.

В дверь постучали. Хм, какого это принесло в такое время? Принесло, что, кстати, очень удивительно, девушку, что при виде меня вдруг резко смутилась, отвернувшись и закрыв глаза. Ой, точно я же в одних штанах.

– Мэтр, – тихо пискнула она, но я ее перебил.

– Да, сейчас оденусь, простите. Входи.

Ох уж эти нравы. Ладно бы я в трусах стоял или хотя бы немного накаченным был, тогда ладно, я бы понял чего она краснеет, но у меня же вообще не на что смотреть! Дрищь, дрищем.

Надев рубашку и завязал волосы в хвост, снова посмотрел на красную девушку. А, так это же так, что трусы мои не хотела отдавать. И чего ей надо?

– Да открой ты уже глаза, одет я, – сказал я, видя, что она так и стоит зажмурившись.

– Простите, – тихо произнесла он, открыв глаза. Потом, глянув на меня, неожиданно обвинительно воскликнула: – Между прочим, неприлично представать перед дамой в исподнее!

– Моя комната, как хочу так и хожу, – сложил я руки на груди, парировав: – И я не ждал гостей в такое позднее время. Что вам надо?

– Как грубо, – пробурчала она в сторону, потом снова на меня. – Я твой куратор, мэтр Вито. Приставлена к тебе, дабы вы не забрел куда не надо. Так же буду совмещать функции наставника.

– Как тебя зовут–то хоть, куратор–наставник, – усмехнулся я. Не знаю, но мне похоже прямо везет на маленьких, милых девочек. Она выглядела лет на шестнадцать, была невысокой, в широком бесформенном одеянии, скрывающим фигуру.

– Не "тебя", а "вас"! – важно сказала она. – Кама Драгнилатория, меня зовут. Обращаться ко мне можешь мэтра Кама. Завтра в шесть жду тебя около подъемнику. Знаешь, где он?

– Знаю, – с усмешкой сказал я.

– И не усмехайся, мэтр! – гневно воскликнула он. – Тебе ничего не светит! У меня уже есть жених!

– Мне абсолютно все равно на вашу личную жизнь, мэтра, – поднял я бровь, добавив: – Вы не интересуете меня ни в романтическом, ни в сексуальном плане, – ух, как покраснела, любо дорого глянуть. – Я лишь недоумеваю, почему ко мне приставили такую молодую девушку. Неужели не было кого постарше?

– Мне скоро девятнадцать! – вскричала она, миленько замахав руками.

– Значит, вы в чем–то провинились? – ноль реакции. – Или оказались крайней? – о, взгляд пламенный, дыхание частое. В точку. – Значит, последнее. За что ж с вами так?

– Мэтр Вито… – начала была она, но я оказался перевей.

– Так вот, мэтра Кама, поумерьте свой тон, – холодно произнес я. – Не смейте повышать на меня голос. Вы старше меня лишь на год – прошу быть более корректной и не приказывать мне. Это понятно?

– Д–да, – она выглядела несколько растерянной.

– Отлично, – я подошел к ней, от чего она сжалась, будто напуганный хомяк: – Тогда давайте начнем сначала. Меня зовут Вито Стефан–Валентий, а вас, милая леди?

– Кама Драгнилатория, – просипела она.

– Приятно познакомиться, – улыбнулся я. – Да не бойся ты так. Будешь вежливой – сработаемся.

– Л–ладно, – неуверенно кивнула она. – Завтра в шесть подойдете к подъемнику? Я буду ждать вас.

– Конечно подойду, – кивнул я. – Вот видишь, как просто? Вежливом словом можно добиться гораздо больше, чем грубым окриком. А если уж пистолет будет…

– Что? – не поняла она, сведя брови.

– Ничего. Что–то ещё?

– Нет, это все… – она развернулась к выходу, но вдруг замерла, о чем–то задумавшись. – Скажите… Хотя нет, ничего. Спокойной вам ночи.

– И вам, мэтра Кама.

Заперев за ней дверь, пошел, лег на кровать. Ну что ж, в принципе, пока терпимо. Не вставать бы в шесть, совсем хорошо было бы.

Полежав пару минут, пошёл чистить зубы. Попутно раздумывая над тем, с чего начать составлять сборник. Наверное, стоит с русского языка. Думаю, им будет интересно узнать о нем. Я в нем более менее разбираюсь, так что, думаю, подойдёт. Дальше разобрал остальные баулы, рассовав в полке в столе все свои принадлежности. И только после этого, наконец, лёг спать. Усталость снова накрыла меня, заставив быстро уснуть.