Пф-ф, наука…

– Я уничтожу весь этот мир! – Раскатисто воскликнул он в пустой, мертвый, утопающий в тлене город. – Я скиталец этого мира! Ибо… Ибо нет мне прощения! Я бич, скверна! Я чума!

Он гордо скинул голову, слезы сыпались из его глаз. Но он не чувствовал ни грусти, ни обиды. Он рыдал от ярости.

Вернуться к Анатолию, просить прощения? Он простит. Леонид ни на секунду не сомневался, что Анатолий его простит и даже не упрекнет. Он сам не понимал, откуда в нем такая уверенность. Но он не мог. Не хотел. Ничего не хотел.

– Мама, прости. – Слова он выталкивал из горла, преодолевая боль. – Я не хотел. Я был плохим сыном.

Он вспомнил лицо своего отца, лицо своей девушки, друзей, знакомых. Но ни одно из воспоминаний не откликнулось в его душе ни единым чувством. Он сделал усилие, но так и не смог вспомнить их имен. «Да что же это такое? Почему я не могу вспомнить имени своей матери?»

Он понимал, что надо выспаться. Он боялся ложиться спать. Перелет занял всего два дня. Два дня в неопределенности без связи, без новостей. В этот раз неопределенность отпустила его всего через двое суток, но на это время отобрала любые возможности общения с миром. И за эти два дня он не сомкнул глаз ни разу. Нейро-колония исправно генерировала стимуляторы и гормоны. Это позволяло избегать забытья, не проваливаться в сон, избавиться от усталости и от путающихся мыслей. Но это не избавляло душу от метаний. Что-же… просто Леонид еще не подобрал нужных веществ. Надо продолжать подстегивать мозг. Ведь всем известно, мозг человека работает только на три процента. Если сон?

Если сон, то разогнанное сознание снова забуксует, снова даст осечку, и его снова придется заводить вручную. Лучше не спать. Лучше поддерживать обороты. Все же ему предстоит большое дело. Очень большое.

Сначала Леонид вынырнул из тягостных размышлений. Потом из игры.

Он увидел вокруг себя рубку Ладоги, и это его не устроило. Он приложил еще немного усилий, и выпал еще в один слой реальности. Теперь он ощущал космос вокруг себя. Он был Ладогой. Теперь он МУФА-7. Он играючи направил судно… себя в сторону Леи. Садиться на дозаправку? Парковаться на Перу. Зачем? Можно ворваться в атмосферу планеты самому, минуя глупые переходы и преграды. Но оставалось еще одно маленькое дело. Дело чести.

Танатос.

Не важно будет ли заезд. Не важно, будет ли приз. Он должен был повторить свой легендарный заезд. Легендарный ли? Да, для Леонида он был легендарным. Знаковым. С него все началось. Им же и закончится. Маленькая блаж. Но он, Чекалов, имеет на это право.

– Окский, – пробормотал Леонид-Ладога, – прости, что я у тебя украл твою удачу.

При мысли о «Толике Удачи» у Пилота что-то засвербело под животом. Нет, не под животом, под трюмом. Там и была спасательная капсула, переделанная в гоночный болид и с легкой руки их с Симой поименованной «Толикой удачи». Разве может часть судна иметь имя собственное?

«Толика удачи». Удача Толика. Удача Анатолия. Может ли удача быть хорошей или плохой? Гудлак. Бедлак. Вурдалак, епта.

От Перу пошел запрос. Леонид его принял. Он принял его не как человек, а как машина, как корабль. И ответил. На что оператор связи потребовал ответа от оператора. Как же смешно. От оператора. Он сейчас и есть оператор. Или нет? Он Ладога. Он Леонид. МУФА-7. Кто сейчас ощущает прицел лазерной наводки? Леонид? Нет, он не может. У него просто нет органов чувств для этого. Ладога? Да, она может, у нее есть датчики, поля, пеленгаторы. МУФА-7 может. Но он сейчас ощущал корабль своим телом, а кожаный мешок на ложементе – всего лишь придатком.

Но оторвать сознание от Ладоги сейчас ему хотелось меньше всего. Это значило бы ограничить обзор, спектр ощущаемых чувств. И в то же время он знал, что стоит ему промешкать еще десять минут, и с Перу откроют превентивный огонь. Ладога сможет от него уйти. Но как только он начнет маневры – превентивный огонь превратиться в огонь на поражение. Разницы в эффективности мало – зато какая разница в идеологии.

…

Каждой истории приходит конец. Иногда он логичный и закономерный. Иногда нелепый или нечаянный. Иногда истории надо очень много времени чтобы нарастить обороты, чтобы развить скорость. Иногда развязка длится мучительно долго. Слишком много людей в этот самый момент считали свою историю законченной. Слишком.

Дарья. А что Дарья? Она нашла в себе храбрость сбежать с планеты от опостылевшего мужа. Сейчас он был у нее перед глазами. Пусть пьяный и безвольный, но был. Он ее настиг. Как он только умудрился ввязаться во все это? Но своим глазам сложно не поверить.

– Ну, что, Даша? Думала я не спасу тебя? – Александр Хил старательно проговаривая слова боролся с алкогольным отравлением. – Думала я не смогу? Думала мне не хватит сил чтобы догнать твоих похитителей? Но ничего, теперь все хорошо. Теперь я о тебе позабочусь, можешь не сомневаться, можешь больше не бояться. Теперь все будет хорошо.

На это Дарья ничего не ответила. Она опустила глаза, закусила нижнюю губу и сильнее вцепилась в руку своего капитана. В руку Анатолия.

Анатолий. А что Анатолий. Он уже решил, что остался без всего, он уже понял, что на этом его карьера, и возможно жизнь закончена. И даже вмешательство космических террористов мало что меняло. Капитан без корабля. Капитан без команды. Окский слишком остро ощущал себя бывшем. Он оказался бывшем. Изначально бывший блогер, бывший журналист. Теперь бывший капитан. Скоро он станет бывшим живым.

– Где эта гнида? – Орал Джо Биль, размахивая бластером во все стороны. – Он думает, что можно просто взять и опустить Джо Биля? «Черный скат» никогда не проигрывал! Кого он купил? Что, ему слишком страшно выйти ко мне лицом к лицу? Он послал шестерку? Передай ему, что он не сможет от меня спрятаться. Пусть выходит! Пусть покажет свою трусливую задницу!

Тук. Смешной толстячек. Его история заканчивалась слишком нелепо. Всего лишь посылочка Пятого не дошла до назначения. Но у Тука было сейчас единственно утешение. Фляга была действительно полна коньяка.

– Биль, дядя Биль, – нетерпеливо пищал Плакса, – ты капитан! Ты знал, что ты капитан? Але-ексан-др сказал, что ты капитан. Понимаешь, всамделяшный капитан!

Айви. Девочка – боевой монстр – Айви. Вот он тот момент, когда надо уйти от Биля. Она решала свою дилемму. Захват Марата прошел для нее на втором плане. За периферией внимания. Она решилась. С этого момента она больше не будет пресмыкаться перед безумным лидером.

– Мальчики, как же так все получилось? – Могла бы сказать Сима. Но не могла.

Леонид. Чекалов вдавил зажигание. Пустой Танатос – пустая трасса. Но в приборах осталась точная карта маршрута гонок. Он должен сейчас повторить свой заезд чтобы показать настоящее время. Идеальное время. Усиленный нейро-колонией разум не мог совершать ошибок, «Толика удачи» хоть и сильно потрепанная, все же оставалась на ходу, а соперники так и не вышли на старт. Ведь этот заезд существовал Тольно для Леонида, только в его сознании.

– Дурак, ты мне ничего не должен! – Кричал бы Кошиков, – не недо мне ничего доказываться! Ты мой лучшие, нет, ты мой единственный настоящий друг, так почему же ты не можешь от меня принять такую малость? Толь, ну, почему? Ты же всегда был самым классным, самым крутым? Почему тебе стало так невмоготу прост жить? Что ты еще от меня хочешь? Что!!! Скажи, что? Просто… Просто не умирай, пожалуйста. Мы же с детства дружим. С детства. Ты мне нужен. Пусть не рядом, пусть не сейчас. Но ты мне нужен, болтающийся на краю вселенной, или берущий интервью. Нищий или мега-знаменитый. Ты тогда заливал себя вином, потом эта бесконечная депрессия. А теперь то что? Не смей!

Чарлот. Лис. Программа или инвалид? Эксперимент или пациент? Как раз он уже долгие годы жил с мыслью что его история закончена. Но она так и не кончалась. Тянулась безумно долго и бессмысленно. Он не мог жить, ему не давали умереть. А сейчас его еще и отключили от сети. Локальный мир. Встречи только с Карлом. Пусть, сам Карл – это аватар десятка специалистов. Но в мире Чарлота больше никого не осталось. Пустые просторы цифрового пространства.

Только Пятый знал, что его история на заканчивается. История Пятого продолжается всегда. Упрямо, уверенно, необратима. На пути Пятого часто вставали препятствия, но все трудности разбивались о его настойчивость, как морские волны от скалистый берег. Только морская вода со временем стачивает камни. А Пятый с каждой сложностью становился только сильнее. Неудача Тука его не волновала. Просто не надо класть все яйца в одну корзину. Не сработал один проект – всегда есть десятки других. Его не волновал психоз Биля – новых агентов можно всегда навербовать пачками. Его не волновала неудача Окского – в его истории Анатолий был всего лишь героем второго плана, а то и безликим актером массовки.

– Конец, –

Здравствуй. Да, это действительно конец этой истории. Меня зовут Егор, Егор Балашов – я написал этот «шедевр», и положил я на это дело примерно год. Конечно же я работал и жил. Мог бы я закончить историю быстрее – конечно же мог. Допустим, не за год, а за полгода. Это я смеюсь. Но скажу так, если я бы знал, что мое творчество важно людям – то сочинять истории было бы гораздо интереснее. А если бы я мог бросить свою любимую работу и посвятить всего себя писательству – то и продуктивность моя была бы выше. Ок, не уверен, что этот так, но все же. Все же если тебе понравилась история и хочется увидеть продолжение, ты мог бы сделать две невероятно важные вещи. Во-первых – рассказать о книге своим друзьям. Во-вторых, оставить отзыв, чтобы я знал, что мое творчество кому-то интересно. Спасибо.

Спасибо тебе большое, что дочитал эту книгу до конца. В благодарность за это я могу сделать одну единственную вещь – написать следующую историю немного лучше. Спасибо и до встречи, очень надеюсь, что нам еще приведется встретится (я имею в виду, как читателю и автору посредством текста книги).

Балашов Егор, 2020 Дзержинск.

Аудиоверсия книги: https://drive.google.com/drive/folders/1o1drqmEDM_WRt4_etbk-mc3X0AHExAhl?usp=sharing