Пф-ф, наука…

Крупногабаритный боец перевел ласковый взгляд на худющего лучника, который блаженно улыбался, пялясь в стену за головой Вовчика.

– А мне просто вкус нравится, – громче чем следовало заявил Арчи, и продолжил, – я вообще в реальности пиво не люблю. Вернее, не часто пью. Ну, как не часто… Не чаще, чем раз в неделю. Понимаешь? Поэтому оно и здесь на меня почти не действует!

– Не переживай, Вовчик, успеешь и ты… – Мильхиор покрутил рукой в воздухе, словно вылавливая подходящую мысль. – Интересно все-таки устроена депривация. Даже если в нашей игре нет усталости, то люди пробежав несколько километров, все равно устают, отпыхиваются. Словно мозг сам симулирует половину ощущений. Знаешь, что я подумал! Может такое быть? Ну, что и в жизни, половина из того, что мы ощущаем – это не наши настоящие чувства, а воображаемые? Скажи, Арчи, как ты думаешь?

Лучник собрался, с явным усилием сконцентрировал взгляд на собеседнике и проникновенно заметил:

– Это факт. Если сунуть руки в воду. То одна из них почувствует жар, а другая холод!

– Что за бред? – Возразил Вовчик.

– А ты не лезь, когда старшие разговаривают! – Резко обиделся лучник.

Диверсант аж рот захлопнул.

А Мильхиор ласково так положил руку на плечо друга и елейным басом потребовал:

– Мальчик мой, Арчи. А можешь ли ты, дорогой мой, без драки покушать?

– А я и не собираюсь драться! – Вскакивая с места выпалил лучник. – Чего началось то? Я что ли виноват, что он никогда в своей жизни пива не пробовал?

– Я пробовал!

– Если бы ты мне сказал, чтобы я в разговор не лез, то я бы тебе уже между глаз прописал. – Пояснил танк. – А ты лучше сядь и доставай жемчуг Багдада. Будем закусывать.

Низкорослый мужик, за которого играл Вовчик, радостно подтвердил, что пора бы уже попробовать диковинные фрукты. А когда на столе появились зеленые плоды, чем-то напоминающие яблоки, только часто украшенные белыми узорами, в таверне стало как будто бы тише.

– Чур мое с ежиком! – Вовчик попытался схватить один из плодов, выставленных на стол, но Мильхиор остановил его жестом:

– Давай на формах глянем сначала, меня сильно смущают неизвестные статы. Вдруг там что-то действительно уникальное?

– Если бы там было что-то уникально, то их за серебрушку бы не продавали, – парировал Арчи.

– Это что? Настоящие жемчужины Багдада? – Девушка появилась словно из ниоткуда. Симпатичная волшебница с посохом в одной руки и фигурной чащей в другой.

– Ну, да. – Буркнул Мильхиор.

Но Арчи не поддержал скепсиса товарища. Режим забулдыжного пьяницы был им резко переключен в режим «казановы».

– О прекрасная эльфийка, я заметил Ваш интерес к нашим боевым трофеям! Смею заметить, что и подвиги наши столь же красноречивы и говорят сами за себя. Ни пожелаете ли разделить с нами этот дивный стол и послушать дивный рассказ о том, как мы заполучили сей чудесный фрукт? – Под конец спича лучник пожелал принять героическую позу, облокотившись одной рукой о стол. Конечно же он промахнулся.

– И как же вы его заполучили? – Девушка явно заинтересовалась, впрочем, как и добрая половина таверны.

– Купили на рынке. – Просто буркнул Мильхиор.

– Завались! – Прорычал Арчи, выбираясь из-под-стола. – Друг мой нисколечко не слукавил. Мы действительно приобрели жемчуг Багдада на рынке. Но хочу добавить, что, прежде чем добраться до этого рынка, нам пришлось пережить кровавое побоище, в котором полегло не меньше тысячи бойцов. И на рынке том сокровищ невиданных целые горы.

– Да это же яблоко! – Выкрикнул кто-то из окружавших стол парней.

– Это яблоко? – Лукаво возмутился лучник. – А описание ты видишь? Ясно же написано, что это «Жемчужина Багдада». Или может быть это тоже яблоко? Или это?

Арчи достал из своей сумки сначала некий сухофрукт, в описании которого красовалось «урюк из Багдада», а потом баночку с надписью «верблюжий жир из Багдада», так же на стол легли и «золотая пудра из Багдада», за ней «Щербет обыкновенный из Багдада», «щербет с изюмом из Багдада» и наконец «чурчхела из Багдада».

– Я такого еще никогда не видел, – поразился кто-то из окруживших компанию.

– И это еще не все! Видели бы вы сколько там приправ, трав, диковинного оружия, тканей! – Продолжал восхищенно рекламировать свои трофеи Арчи. – Милая леди, мне бы хотелось разделить счастье попробовать эти удивительные сладости вместе с Вами.

– Но вот это-то точно обычное яблоко! Просто на нем какой-то дурак узоры вырезал! – Не унимался злопыхатель из толпы.

– С дураками спорить, – махнул рукой лучник, – ясно же написано – «жемчужина»! Ты, дядя, лучше иди куда шел.

– Так, я тут стоял!

– Тогда стой молча!

– Мальчики, а вы правда дадите попробовать? – Проронила девушка, присаживаясь на скамью рядом с Арчи. – Расскажите, как вы попали на тот рынок?

– Про обновление новое слышала? – Включился в разговор Вовчик. – То, из-за которого города опустели? На них еще рейды собирать стали!

Арчи злобно посмотрел на низкорослика, но ничего ему не сказал.

– Наша история начинается с того, что мы, как и все, решившие участвовать в осаде проклятого города…

Бурное обсуждение длилось не менее полутора часов. Арчи же, хоть и рассказывал все более-менее правдиво, но пытался представить события в более выгодном для себя свете, явно красуюсь перед незнакомкой. Например, в его изложении, ночь перед боем они провели в отдалении потому, что им поручили контролировать территорию. Именно поэтому, они всю ночь не смыкали глаз и охраняли лагерь воинов. А когда перед самым рассветом из города выскочили ниндзя – они первыми подняли тревогу, чем и спасли жизнь солдатам.

Только на этом моменте Милхиор перебил, и заявил: «Какие-же это были ниндзя!? Обычные мужики, закутанные в черные тряпки! И матерились они очень даже по-нашему. И топоры у них были, а не катаны. И бегали они не скрытно, а как стада мамонтов!»

Но несмотря ни на что, пол сотни странных ниндзя, воспользовавшись тем, что большинство солдат еще спали, просто перерезали горло трем сотням солдат. В краткосрочном бою мужиков в черных тряпка удалось оттеснить к лесу, а как только диск солнца полностью показался из-за горизонта, все снова утихло. Разобщенные группы игроков, в рассказе Арчи превратились в слаженное войско, именно поэтому под предводительством «главного командира», войска ринулось на штурм. По словам лучника в живых оставалось только восемьсот бойцов, но и на этот раз атака захлебнулась. Ведь подлые вражины по всему полу навкапывали растяжек – тонкая проволока, натянутая между двумя колышками, кому-то даже умудрилась срезать голень, но большинство ребят отделались растяжениями.

Каково же было удивление нападающих, когда ворота города опустились, и к армии вышел человек в красном чурбане на голове, льняной рубахе на груди и лаптях на ногах. Этого ряженного сопровождала парочка скоморохов, они кувыркались, гремели бубенцами и корчили рожи.

Стоило человеку немного приблизится, как он разведя руки в стороны зычно заявил:

– Добрый путник войди в славный город Багдад…

С первыми же его словами из-за стен грянула музыка, а парень продолжил петь:

«Ты своим не поверишь глазам.

Ждут тебя впереди приключений каскад

Ты готов, открывайся сезам!»

Спев свою песню, парень в красном чурбане скрылся за городской стеной. Воины, которые собрались на штурм данжа, и были уже жестоко атакованы, после такого представления просто ошалели. А когда из леса появилась процессия городских стражников, с алебардами в руках, и заунывно затянула: «В Багдаде, в Багдаде, в Багдаде все спокойно», люди были полностью деморализованы.

Хоть на самом деле, выжившие игроки и кинулись в новоиспеченный Багдад без разбора и порядка, в рассказе Арчи, именно его троице, как наиболее доверенным людям, позволили войти в город первыми.

А в самом городе творилось что-то несусветное. На обычных избах были развешаны шатры из разноцветных тряпок. Обычные улочки оказались засыпаны хорошим слоем желтого песка, а все свободные в обычных городах участки, плотно уставлены палатками с диковинными товарами.

В общем, нападать и штурмовать Багдад уже никто не решался. Воины рассредоточились по улочкам, покупали дивные фрукты и пытались разузнать у местных, что же здесь творится.

Да, допустим, что «урюк из Багдада» больше походил на сушенные сливы, «верблюжий жир из Багдада» по запаху не отличался от медвежьего, «золотая пудра из Багдада» больше всего походила на колотый жженный сахар, а «Щербет обыкновенный из Багдада» мог быть вообще чем угодно, вплоть до муки, пропитанной медом, но надписи система вешала исправно. На большинстве товаров висели неизвестные бафы, а в небе летал ковер самолет.

– Да не летал он! – Заверещал Вовчик, не выдержав хулы. – Там же веревки были! Просто эту девку на ковре по веревкам перетаскивали с крыши на крышу! И верблюды ваши были всего лишь крашенными лошадьми!

– Да, верблюдов там не было. – Пояснил Арчи. – Там ходили желтые лошади с тюками тряпок на спинах. На этих тряпках сверху седло, а в седле погонщик. Я сам видел, как один из таких с этой конструкции свалился. Но остальное-то было настоящим.

– Ага, и Шемахинская царица тоже была настоящей? – Усмехнулся Мильхиор, когда удалось вставить хоть пару слов.

– Ну, была какая-то голая девка в наволочки. Она утверждала, что царица из Шамахана. Значит, Шамаханская царица. Чего тут непонятного?

– А то, что это галимый маскарад! – Взорвался наконец Мильхиор.

И все были с ним солидарны. Но не сговариваясь, словно по команде все, абсолютно все в таверне, опустили свои глаза на стол, на котором все еще лежали ажурно изрезанные яблоки, высушенные сливы и прочие непотребства, которые теперь в своем описании имели вычурные имена с упоминанием Багдада.

…

«Мальчики, спасибо вам. Вы – лучшее, что со мной происходило за последнее время.

И даже хорошо, что вы сейчас заняты этой игрушкой. Так лучше, я бы не смогла…

Я прошу только об одном – не вините себя. Это мое решение, и я делаю это с легки сердцем. Не обижайтесь на меня. И спасибо. Надеюсь, вы сможете меня простить. Я на себя израсходовала весь ресурс медицинской капсулы. Там ничего уже не осталось. Я в любом случае покину вас, только мне не хотелось бы стать для вас еще большей обузой.

Если вы это читаете, значит у меня все получилось. Кажется, мне придется украсть один из скафандров. Без этого корабль просто не откроет шлюзы. Я уже все решила. И Лень, прости, я не соглашалась на твою помощь потому, что уже знала, что это будет мой последний рейс. Я знала, что что-то случится. То, что мы не выходим из неопределенности – это из-за меня. Она не отпускает именно меня. Теперь все будет хорошо.

Бортмеханик Ладоги, Сима Вейдер.

P.S. Даша, позаботься о моих мальчика… О Леньки и Анатолии. Они отличные ребята, и не дадут тебя в обиду. Пожалуйста, не оставляй их одних.»

– 8 –

– Мне это все чертовски не нравится. – Анатолий сосредоточил свой взгляд на экранах внешнего обзор.

– А уж как мне это не нравится. – Подтвердил Леонид.

На станции Марата не горел ни один из стыковочных огней. Но сама станция не выглядела безжизненной, иллюминаторы жилых и общественных секторов продолжали сиять, временами прихотливо зажигаясь, гаснув, словно люди в люксовых каютах с видом на открытый космос продолжали жить своей жизнью. А локаторы антенн связи также, как и всегда юрко искали каналы связи, ориентируясь на неведомые далекие станции приема.

– Сможешь пристыковаться вслепую? – с тревогой в голосе наконец спросил капитан.

На что Леонид только усмехнулся.

Девушка же продолжала находиться в прострации. Да, им не хватило какого-то часа. Пятьдесят минут отделяли выход Симы в неопределённость и выход Ладоги из этого состояния. Сейчас тело борт-механика продолжало дрейфовать в загадочном то ли пространстве, то ли состоянии. Судя, по некоторым выкладкам ученых, находясь в состоянии неопределенности материальная точка обладала только потенциалом. Она существовала равновероятна в любом моменте пространства и времени. Как и по каким законам космические суда при этом умудрялись из одной точки вселенной исчезнуть, а после появиться в другой – оставалось загадкой для большинства специалистов. Для тех, кто еще оставался в своем уме. Это как с Богом – те, кто утверждает, что разговаривал с ним, либо врут, либо сумасшедшие. Так и путешествие за грань материального евклидового пространства поддавалось только тем, кто не задавался вопросами, либо тем, кто уже находился за гранью адекватности.

– Перестань читать эту записку. – Раздраженно велел Леонид девушке. – Мы уже ничего не сможем сделать или понять! Не было у тебя шанса ей помочь, переубедить или даже посочувствовать.

– Я должна была! – Голос Дарьи дрожал, губки сжались до белизны, а ноготки непроизвольно терзали бумажку. – Я должна была хотя бы быть рядом! Это мой долг, как специалиста! Я же медик! А вместо этого я играла в эту дурацкую игрушку.

Анатолий же машинально про себя отметил, что хорошо, что девушка не винит Леонида. Она сказала, «Я играла», а не «Ты меня заставил играть». А это уже достаточно в данной ситуации. Но все же пилот сконфуженно спрятал виноватый взгляд.

– Отпусти. – Рука Анатолия легла не плечо товарища. – Дай ей побыть со своими мыслями. Помни, она девушка, девушкам сложнее переживать такие ситуации. И я тоже продолжаю прокручивать ее последние слова, ее действия. Я должен был как-то понять. Но чем я мог помочь! Сима нарочно скрыла то, что ресурс медицинской капсулы подходит к концу. И знаете что… Я ловлю себя на мысли, что если бы она помедлила еще один час, то была бы сейчас с нами, и на станции ей смогли бы помочь.

– Моя колония…

Леонид не смог закончить фразы, спазм в горле саданул так, что бравый пилот закашлялся.

– Что твоя колония! – Вдруг взорвался капитан. – Твоя колония идеальна! Я знаю, и не смотри так. Она продлила бы ее мучения еще на час, день. В лучшем случае на месяц. Лёнь! Ты сделал все, что было в человеческих силах. Даже больше! Это ее решение, и ты как друг, должен его уважать! Разве не так? Она не хотела быть обузой.

– Она ушла как кошка. – Невпопад откликнулась Дарья, и снова зарыдала.

– Можешь заставить Дашу поспать? – Многозначительно еле слышно спросил у пилота Анатолий.

– Могу.

И даже не моргнув, Леонид отдал команду, все еще находившейся в теле девушки колонии, команду на выработку снотворного. Даша тихо опустила руки, уронила голову на грудь и ровно засопела.

– Да, ты чертов бог! – Недовольно бросил Окский.

– Но Вы же сами попросили, – было возмутился Леонид, но под тяжелым взглядом капитана посмурнел.

– Вот этого и боялась Сима. Думаешь, легко понимать, что тобой могут управлять как куклой? Видеть все внутренние процессе, как на бортовых приборах корабля? А она разваливалась. Она просто не могла на тебя это взвалить. Вижу, что понимаешь. Бросай корабль в дрейф, и пошли за мной.

– Я выведу колонию из ваших тел!

– Не вздумай. И не жди от меня объяснений. Просто оставь все как есть. И пошли.

– Куда?

– В грузовой отсек.

– Там ведь пусто. – Пилот не смотря на растерянность, все же уже закончил выполнять приказ – скорости космических посудин сравнялись, одной маленькой под названием Ладога и другой гигантской, по имени станция Марата.

– Помнишь, как говорится? Приказы обсуждаются после их выполнения.

Трюм корабля и правда, был совершенно пуст, темен и пронзительно чужероден. Вафельный металлический пол, ребристые стены, укрепленные тавровым профилем, скупые светильники.

Анатолий выдвинул из стены пенал с уплотнительным материалом – матами метр на метр, из вспененного алюминия. Этот материал использовали часто для прокладки особо хрупкого груза, чтобы предотвратить удары и вибрацию. По началу использовался аэрогель, но когда оказалось, что формовать плиты из алюминия дешевле, а по весу, упругости и долговечности они выигрывали у всех традиционных материалов, повсеместно стали использовать его. И только когда четверть всего пола оказалась устлана матами, Анатолий ступил на них, слегка пружиня и балансируя, чтобы не упасть.

– Снимай рубашку, ботинки, и иди ко мне. – Анатолий принял классическую боксерскую позу. Он даже попробовал несколько движений, но быстро пришел к выводу, что на вспененном алюминии «порхать как бабочка» он не сможет, отвел правую ногу назад, перетекая в некое подобие борца.

– Я ж Вас уделаю! – Усмехнулся пилот. – Хоть в боксе, хоть в греко-римской борьбе!

– Вот и посмотрим, тем более что я не знаю, ни бокса, ни твоей новомодной борьбы для римских греков.

– Китель хоть снимите! – Леонид сразу же перешел на надменный тон, разминая мышцы перед схваткой.

И тут же оказался на лопатках. Анатолий не стал долго ждать, он совместил два движения. И отбросил в сторону снятое обмундирование, и сделал подсечку. Если бы они стояли на твердой поверхности, то и этот подлый трюк не помог бы ему. Но, Леонид, заметивший удар по лодыжке слишком поздно, постарался отскочить, маты предательски погасили толчок стоп, и подсечка его застала только слегка оторвавшимся от пола.

– Это было слишком просто. – Расхохотался капитан, подавая руку сопернику.

На этот раз Леонид, понявший правил боя, принял Анатолия на бедро, и не поднимаясь, отправил того в непродолжительный полет.

– Твою же ж мать! – Анатолий приземлился за кромкой застланного татами и смачно приложился локтем и лопатками в ребристый металлический пол. Хорошо, хоть голову успел прижать к груди.

– У Вас кровь!

– Думаешь, это мне помешает навалять тебе? – С задорной ухмылкой усмехнулся капитан. – Лови!

Окровавленный носок, пролетел немногим левее лица пилота, но и этого секундного замешательство хватило Анатолию, чтобы нагнувшись, плечом врезаться в живот Леонида. Но на этот раз пилот не стал мешкать, завалился спиной, и толкнул начальника ногами в живот. Вопреки ожиданию, капитана он кинул не назад, а ровно вверх перед собой.

Ошалевший матерной птицей, мужчина подлетел к потолку и снова устремился в падении. Но падать ему пришлось уже не на пилота – тут успел кувыркнуться влево.

Бойцы закружили в замысловатом первобытном танце, они не обменивались ударами, они примерялись ухватить друг друга то за пояс, то за голень. Наконец, Леониду удалось поймать пятку капитана, и повалить на спину. Но на этом он не остановился, продолжая тянуть его за собой. На белоснежных матах осталась бурая полоса от расшибленной спины мужчины.

Пилот вывернул ступню в болевом захвате, и не сразу заметил, что капитан уже колотит ладонью по мягкой поверхности уплотнителя.

– Брейк! – Простонал капитан, пытаясь отдышаться. Вопреки разодранной спине и полученным ушибам, на лице его сияла полубезумная улыбка. У обоих парней уже катил пот со лба.

– Иди проверь, не вызывают ли нас диспетчеры.

– Капитан! Я продолжаю мониторить пространство прямо сейчас. С нами никто не пытался связаться, более того, со станции и на станцию никто не вылетал. Где-то на периферии, как и мы, находятся в дрейфе еще два курьерских корабля.

– Слышь, киборг хренов! – Усмехнулся капитан. – Тебя самого-то не пугают такие возможности?

– Нисколько. – Уверенно возразил пилот. – Только радуют. Это же не сказка, и не кино. Я точно знаю возможности колонии, я сейчас просто вывел все приборы в свой интерфейс. Никакой магии, никакой мистики. Я же сам запрограммировал это все. Ну почти все.

– А вот меня пугает. Лень, мы ведь уже не люди. В нас ползают эти микро-роботы. Ты же прямо сейчас можешь остановить мое сердце! Разве нет? А мысли мои читать не можешь? Черт, жжется!

– Не переживайте, я дал команду на ремонт ваших повреждений! – Язвительно усмехнулся Леонид.

– Вот об этом я и говорю. Иди в душ, и будем связываться с Маратом. Что у них там такое произошло?

– Я могу вывести колонию из Вас в любой момент. – Посерьезнел пилот. – Вы только скажите. Это не мистический разум, и не волшебство. Это все техника. Просто как портативная медицинская капсула. Вы ведь не боитесь стим-пакетов?

– Стим-пакетами не управляет малолетний засранец.

– Это я-то малолетний? – Всерьез возмутился пилот.

– Хорошо, что насчет засранца не споришь, – бросил капитан, выходя из грузового отсека, – только плиты уплотнителя не забудь в пенал убрать.

А про себя Анатолий добавил: «Симе бы эта перебранка очень понравилась». Она всегда любила, когда «мальчишки» дурачились. Вот только при ее жизни, он не позволял такого. Странно, за последний час они очень сблизились. Мужчине уже не хотелось важничать, и скрывать за сухостью свою неуверенность. Неужели для того, чтобы сработаться, ему нужна была смерть кого-то из экипажа.

А остался ли этот экипаж? Вместо Симы теперь Даша. Наивная девчонка. Зачем она нужна на Ладоге? Да и нужна ли Ладога ей. Она в космосе, как того и хотела. Может быть стоит ей только ступить на станцию, как и след ее простынет. И останется два товарища в лодке. Не считая собаки. Не считая потому, что нет у них никакой собаки. Вот ее и не считают.

Уже в своей каюте капитан рассматривал в зеркало разодранную спину. Нет, только следы запекшейся крови. Ни ссадин, ни ушибов. Колония нейро-ботов. Да, такая технология стоила бы миллионы. Но пока она находится в руках корпораций, и считается военной тайной – остается воистину бесценной. А с другой стороны, что стоило это заживление? Ничего! Все ресурсы колония взяла из его же организма. Ни зарядки, ни расходников не требуется. Что же. Поспешить в душ, чтобы освободить его до того, как Леонид управится с матами. Надо поспешить.

Уже через пятнадцать минут Леонид румяный и бодрый играл неслышимую композицию на панели управления Ладогой.

– Так привычней пока еще. – Пояснил он капитану.

Ответа от станции они так и не получили, но стыковочные шлюзы всегда оснащались аварийными системами, и даже к совершенно обесточенной станции можно было пристыковаться в ручном режиме. Это практиковалось в первую очередь из-за безопасности. Ведь в космосе случается всякое, а если спасательной бригаде придется проникать на станцию через корпус – это вызовет еще больше потенциальных проблем.

Даша тоже приходила в себя. Она непонимающе моргала, оглядывая компанию.

– Ты заснула – мы не хотели тебя будить. – Пояснил капитан. – День выдался напряженным.

– Мы прилетели? – подала голос девушка.

– Да, только тут какие-то странности. Станция не отвечает, но персонал там точно есть. Может быть какая-то авария. – Развел руками пилот, и вернулся к вводу каких-то кодов и инструкций.

– Да, еще пару минут, и мы войдем на станцию Марата. – Успокоил Анатолий. – Но все равно надо быть на стороже. Полное облачение. Скафандры, средства личной защиты. Даша, возьми аварийный мед-пакет.

Леонид только ухмыльнулся. С его-то новой игрушкой зачем эти предосторожности? Анатолий сам мог убедиться, что с любой раной и болячкой нейро-колония легко справляется без внешних препаратов.

– А как там наблюдатели? – Обратился капитан к пилоту.

– Наблюдают. На связь не входят. Чего-то опасаются. Но за нами пристально следят. Им, видимо, тоже позарез нужна дозаправка, но первыми стыковаться боятся.

– Какие еще наблюдатели? – Изумилась девушка, на что получила пространный ответ, что мол, еще две посудины летают вокруг станции.

Ладога плавно, не торопясь приближалась к стыковочному узлу. Сам Марат просто ощетинился лепестками шлюзов. На этой станции корабль влетал в ангар, где и мог получить все услуги. Такие «доки» обычно рассчитывались на пять-шесть кораблей, но позволяли влететь одновременно только одному.

– Нам везет. – Выдохнул облегченно пилот. – Шлюзы открыты. Силовые поля в порядке. В доке должна быть нормальная атмосфера. Но технику безопасности, естественно, никто не отменял. Капитан, я все знаю, надеваем скафандры. На всякий случай. Все! Мы приземлились. Или примаратились, это уж кому как удобнее.

– Даша? – Анатолий бросил тревожный взгляд на девушку.

– Все в порядке. Я готова.

В ангаре было пусто. Только сама Ладога. Ее дюзы потрескивали, остывая. Еще пару часов к ним лучше не подходить.

– Ну, не дураки? – Анатолий коснулся защищенной скафандром рукой измятой посадочной капсулы. – Леонид, при первой же возможности сотрешь эту надпись. Муфа-7 названа Ладогой, а не «Толика удачи».

– А мне нравится. – Воспротивился пилот. – В старину было принято писать название судна на его корпусе. И «Толика удачи» звучит красиво.

– В том-то и дело, что твоя «Толика удачи» называется по-другому. Это Ладога! И точка.

– Точка, так точка. Ладно, я заберу удостоверение. Забыл в спешке. – Леонид нырнул обратно в корабль. И неожиданно трапп начал подниматься.

– Леонид! – Растерянно крикнул капитан. – Что ты творишь?

– Ой, простите. Это случайно, сейчас! – Голос пилота раздался прямо в ухе у капитана.