Путеводная

В итоге, дорогие друзья, поскольку в нашем лайнере не было слышно аплодисментов, то методом исключения мы определяем, что приземлились мы где угодно, но не в Турции.

Но где? Излишне спрашивать у летного персонала и других пассажиров. Все знают не больше, чем вы, а если знают, то помалкивают. Но, опять же, не для того, чтобы все время молчать, а воскликнуть в подходящий момент: я так и знал (а).

Самолет остановился. Турбины стихли. Объявляют место прилета и температуру за бортом. Все это понятно. Но не понятно точно, что это за место и какая именно температура – по Цельсию или Фаренгейту? Вы соображаете, что это снова образы и вам придется самим определять государство, в которое прибыли.

Подали трап. Начинается выход. Но как скоро вы вышли из корабля и встали на трап, то так же сразу время перестало нести свое значение и выполнять свои функции. Замерло все, исключая вас. Застыли идущие за вами по салону пассажиры и улыбающаяся стюардесса с вытянутой, указывающей вам направление рукой. Вы понимаете, что трап – это то место, с которого придется определить страну, в которую прилетели. Но как? Вы пытаетесь разглядеть аэропорт, посадочную полосу, транспорт и других людей, но ничего не видите. Все белое. Видны лишь застывшие пассажиры и самолет. Остальное – это белое яркое полотно. Такое яркое, что слепит глаза. Сначала вы жмуритесь, а после закрываете глаза и начинаете искать в своем сознании, какие угодно, но не видимые образы. Не в силах различить значение звуков на слух, вы начинаете, тем не менее, различать запахи. Конечно, ведь каждый международный аэропорт – это скопление неповторимых запахов, присущих местным людям, их традициям и самому географическому региону. Вы тянете носом.

Чувствуются ли запахи? Такие, которые наличествуют в Парижском аэропорту и которые действуют на сознание вопросом: что это? На них французы отвечают просто:

– Ааа. Это аромат чистящих средств!

– Нет, нет. Что-то еще, помимо… Что-то… это вроде… Точно! Запах мочи, – возражает проницательный.

На что французы тоже возражают:

– Ооу, ню, ню! Что вю! Это запах аммиака. Он наличествует в чистящих ароматных средствах.

Милые, лоснящие слух звуки французского языка подкупают так, что хочется отказаться от правдивых слов и сказать, что это шутка. Язык неповторим. Даже когда французы ругаются, говорят грубости или матерятся, кажется, что они говорят о любви. Но, тем не менее, похоже, что именно в чистящие средства с большим содержанием аммиака добавили аромат, а не наоборот. Это легкий, но роднимый запах загаженных подворотен и проулков. Если вы забыли о нем, то он напомнит о себе сразу, если вы отдалитесь на несколько километров от центра Парижа. Не только по духу, но и по виду будет казаться, что вы в африканском селенье.

Схожие впечатления оставляет Амстердам. Стоит пройтись по улице Красных Фонарей и начинает казаться, что вы где угодно, но не наяву и не в этом измерении. Красные Фонари – это даже не улица, а район законного блядства. Вы даете ей евро, а она… она вам просто дает. Битком набитые бары, бильярдные и кафе. В них нет места. С наступлением темноты, при ярких цветных фосфорных витринах люди вываливаются из мест кучкования, чтобы помочиться в водный канал. Встречаются даже пары судьбы. Это когда с одной стороны канала один сливает и видит, что с другой стороны канала, в его сторону, поливает другой и орет ему:

– Ееее!

– Оооо хоо! – другой тарзанит ему в ответ.

Они братья по недугу и братья по «прухе». Но это абсолютно нормально и не вызывает у прохожих вообще никаких возмущений. Только улыбки. Это абсолютно нормально, потому что амстердамские туалеты улицы Красных Фонарей используются по другому назначению. В них пудрят пудрой носы, прочищают порошком зубы и просто виснут.

Не только к утру, но и к полудню остаются следы цивилизационных времяпровождений. Вы можете увидеть испражнения в самых приметных местах. А также в малоприметных, возле дверей полуподвальных помещений. Для вновь прибывшего туриста это срабатывает памятным билбордом: «Здесь! Если вам отказали в кафе или баре, либо попросили несколько евро, чтобы пустить вас в туалет, то здесь вы можете „ы-ы-ы-ы-ы“, – именно так, – оставив Амстердаму свое сокровенное».

Раз уж мы заговорили о Голландии, то необходимо отметить, что международный аэропорт в Роттердаме обладает своим уникальным запахом. В воздухе витают едва уловимые запахи моря и еще менее уловимые запахи примыкающей к аэропорту железки. Итак, наличествуют ли в нашем месте упомянутые флюиды, определяющие Францию и Голландию? Нет. Раз нет, значит, метод исключения толкает нас далее. Далее, направо, на восток. На восток, значит в Россию? И мы тянем носом, чтобы исключить или подтвердить такую допустимость.

Любой, прилетающий в Россию в качестве гостя или россиянин, возвращающийся домой из-за рубежа, ощущает в аэропорту наличие в воздухе неких примесей и одновременно отсутствие в нем необходимых дыханию элементов. Воздух заряжен и одновременно разряжен. Если говорить, что разряжен, то необходимо отметить, не так, как на высокогорных Чембулаке или Медео, а так, как на высокогорных степных просторах. Несмотря на кажущуюся парадоксальность, такое определение сносно, потому что Россия – страна парадоксов; по крайней мере, плохо понимаемая западным обывателем. Если говорить о наличии в воздухе аэропорта примесей, то надо говорить открыто. Это наличие горючих, легковоспламеняющихся паров. Легковоспламеняющихся в косвенном и непременно прямом смысле.

Складывается впечатление, что авиационное топливо сливается вороватыми мужиками и распродается ими как бензин. Возможно из-за этого российские «Жигули», «Волги» и «Москвичи» летают иногда, как «Мессершмитты», обгоняя «мерсы» и «ферри». Закрадывается также впечатление, что на посадочную полосу приземлился военный воздушный заправщик и расплескал излишки топлива и что после этого полосу облетели реактивные военные СУшки, Тешки, МИГи, ТУшки, Стрижи и проч. и выжгли своими двигателями поднимающиеся пары.

Впервые прилетающие в Россию люди запада, особенно если они это делают самостоятельно, минуя организованные туры, рассматривают стекла аэропорта с подозрением и опаской. Определенно – это вход, – думают они, – но будет ли выход? Отблески Шереметьево – это блеск оскала пасти в бездну.

Не судите западных людей строго. Они напуганы. Не шутите с ними грубо. Не произносите слово КГБ. Для человека в возрасте, воспитанного холодными войнами запада, звуки Кэ Джи Би могут нести значение начала невиданных, неописуемых мучений и, одновременно, конца надежд. Турист может бледнеть, молча пялиться на вас во все шары и пытаться натянуть хоть какую-то улыбку. Взглядом он будет вымаливать подтверждение, что это шутка. Поторопитесь это сказать, иначе его хватит удар. Поторопитесь сказать громко: Joke![1 - шутка (англ.)] Чтобы он поверил, что это шутка и разразился смехом как дурак. Это вовсе не будет означать, что он дурак, а только то, что он рад до одури, что это шутка. Проверено! Может возникнуть совсем не смешная неловкость.

Народ запада напуган. Он улавливает запахи опасности, даже если их нет. Каждый новый или неопределенный запах – это возможная западня, думают они. Пары и одиночки, узнающие, что на российских сезонных курортах можно хорошо отдохнуть, комфортно и интересно провести время, выставляют нелепое: «Но ведь небезопасно». На вопрос – почему небезопасно, они либо пересказывают услышанные истории 50-летней или 25-летней давности, либо вообще не могут ответить. Россияне, встречая за рубежом таких людей, определяют их как отсталых во времени и живущих в прошлом столетии. Хотя дело тут в сформированном сознании. Если человек запада понимает, чего именно боится в России, то это не беда, так как он осознает причины. Если же нет, то это тяжелый случай. Это реакция подсознания как реакция на опасный стимул. Россия – и их кожа становится гусиной, и волоски встают дыбом. Россия – и подкатывает неприятное чувство вроде тошноты либо напирает озлобленность. Это обработка их медиа. Это реакция на стимул «опасность». Россия – это стимул. Россия – это опасность.

Люди запада с подобным сознанием и реакциями заслуживают сочувствия, снисходительности и любви. Непременно любви. Они есть, хотя с каждым годом их меньше. В этом направлении работают противоположные западу медиа и свободный доступ к информации в сети.

Но все же наличествуют ли в воздухе упомянутые запахи? Нет. Раз нет, следовательно, мы не в России. Но где? Запахи веют справа. Справа – значит, с востока. Но если идти на восток, то на протяжении 11 тысяч километров только Россия. Россия заканчивается континентом и упирается в запад, то есть в Америку. И мы тянем носом ниже. На восток и ниже. На Ближний Восток?

Обладают ли страны Ближнего Востока неповторимыми запахами? Несомненно. Аэропорты арабских стран насыщенны запахами песков. Впервые прилетающий в одну из стран Аравийского полуострова не ощущает запахи. Это иллюзия. Так же как в пустыне возникают миражи наличия объектов, то так же выжженные на солнце пески и камни создают иллюзию, что они ничем не пахнут.

Чтобы понять свойство выгорающего на солнце запаха песков, недостаточно просто нюхать. Необходимо совершить действия. Выехав в пустыню к полуночи, приезжий сможет ощутить поднимающийся из остывающих песков в прохладный воздух пустынных селений особенный и неповторимый запах. Это запах песчаной земли. Но лучший способ понять свойство песков, определить структуру запахов – это встретить в пустыне рассвет либо приехать туда ранним утром. В это время пески меняют свое свойство. Они становятся сыроватыми и менее сыпучими. А запахи представляют тогда плотный концентрат. Становится ясно, что пески живут, они дышат. Стоит солнечным лучам начать прогревать остывшие песчинки и камни, и земля начинает прятать от солнца пресмыкающихся и насекомых, а вместе с тем развеивать по ветру легкую, едва уловимую дымку. Туман, если, конечно, можно назвать его туманом, прекрасно просматривается, если смотреть вдаль. Может даже сложиться впечатление, что очевидец плохо протер стекла своего бинокля, очков или просто глаза. Может также сложиться впечатление, что пески пахнут даже слишком насыщенно. Это и есть запах пустынь. После такого опыта, даже если оказаться в выжженном солнцем аэропорту или на пике километровой башни, флюиды песчаных земель ускользнуть будут не в силах. Они возродятся в памяти неповторимыми ассоциациями.

Наличествуют ли в воздухе аэропорта запахи песков? Нет? Совсем нет? Проклятье. Черт подери…

Простите. Я сам стал надеяться на исход оказаться в пустыне или мегаполисе небоскребов. Знаете, сойти с трапа и сразу осознать, что сколько бы зданий не построили на песках, сколько бы не наложили на них асфальта или бетона, они живут, дышат и манят.

Можно было бы отдохнуть в неповторимом аквапарке, прокатиться на болиде, устроить утомительный шопинг и даже оказаться в местах, где нет туристов. Чтобы совершить последние действие, необходимо, во-первых, не быть туристом, во-вторых, хоть немного понимать философию местных жителей и, в-третьих, быть хоть с одним из них в дружеских отношениях.

Многие источники и оазисы, существующие в пустыне, оберегаются местными от проникновения в них чужих. Для таких существует негласное, а, возможно даже, и гласное правило: не водить туда иностранных туристов. Все убранство там держится в простом, непритязательном виде. И именно в этом их сила. Именно в отсутствии жизнеобеспечивающих условий их красота и притягательность.

Что ж, дорогие друзья, продолжаем поиск, мы уже близко. Это ощущается по духу, исходящему справа. Справа – значит, с востока. Духу субтропических лесов. Духу субтропического, влажного пространства.

Дели? Мы пытаемся открыть глаза и посмотреть, но их слепит яркой белизной. Промашка. Это не Дели. В воздухе наличествуют запахи моря. Бомбей? Мадрас? Но полотно, белым-бело. Индия, – как бы не была замечательна эта страна, – остается в нашем случае ошибочной догадкой.

Мы пытаемся различить запахи чайных плантаций Цейлона. Тот аромат, который покрывает подавляющее пространство Шри-Ланки. Нет. Но где же мы?

Понятие геополитического названия Восток закончилось Индией. Мы мыслим, напрягаем мозги до боли, так, что начинаем щурить глаза. Мы щуримся как эскимосы на ярком солнце, и, именно в это время становятся различны зеленые, синие и желтые цвета. Конечно, понятие восток как направления толкает нас далее. Далее в Азию. Как не было бы грустно, мы вынуждены оставить Индию и Шри-Ланку. Эти прекрасные страны с уникальными древними традициями и изумительными людьми, заслуживают множество добрых слов и интересных описаний. Сейчас же… да, запахи моря. Да, запахи субтропической и также тропической природы. Но этот запах не так насыщен, как в Индии, он более мягок и отдает чем-то и как-то, что не понять. Неясная индивидуальность и особенность уже начинают просматриваться, если не открывать широко глаза. Где же мы? Что это за земля? Таиланд?

Таиланд. Теперь мы это видим отчетливо. Да, это южная земля, именуемая в прошлом Сиам. О нет, прошу вас, уважаемый читатель, не выражайте свою проницательность, не восклицайте: я так и знал (а). Не обманывайтесь, ведь знать вы этого не могли. Если вам никто не сказал этого наперед или вы сами не заглянули в текст, пролистав страницы, то вы могли единственно догадываться. То есть могли предполагать один из множества возможных исходов.

Сейчас в этом месте я не скажу вам «расслабьтесь!», так как это будет определяюще и установочно. Но я прошу вас довериться. Ввериться, чтобы испытать покой, комфорт и довольство от чтения. И даже если я заведу вас в дремучие дебри страстей, то не для того, чтобы там оставить как Иван Сусанин, а для того, чтобы показать восторг как свойство впечатлений. Для того, чтобы каждый знал: чем нагнетаются страсти, к чему они могут привести и каким образом человек способен их отвергнуть, став бесстрастным.

* * *

Мы в Тайланде.

Легким движением или помыслами мы отстраняем подогнанный трап, а на его место определяем рукав, соединяющий самолет со зданием воздушного порта. Проходим сквозь него и входим в просторный зал прилета. Двигаемся по ковровым покрытиям, наслаждаясь видом отстроенного в третьем тысячелетии современного, отвечающего техническим и модным стандартам, аэропорта.

За время, пока мы неторопливого пройдем зал прилета, я предоставлю вам необходимый минимум знаний об этой стране. Надо помнить, что это королевство. Несмотря на то, что медиа подтверждает наличие демократии в государстве, она серьезно ограничена. Монарх в Тайланде – это главное конституционное лицо, и он в состоянии наделять или ограничивать власть. Власть государственных правительственных учреждений и даже парламента с сенатом. Такая сила. Шутки и тем более оскорбления его величества или членов королевской семьи могут повлечь за собой очень серьезные неприятности. Если за шутки можно отделаться публичным скандалом с приводом в полицию либо без привода, но с легкими побоями от местных, то оскорбление может закончиться арестом. Максимальный срок заключения за оскорбления – десять лет. Отстаивать свои права в судах, а именно «невиновную позицию», сложно из-за презумпции виновности. То есть, при нарушении закона лучший способ борьбы – добросердечное признание вины. За оскорбление его величества суд назначает, как правило, максимальное наказание – десять лет. Так говорит статистика. Но, с другой стороны, та же самая статистика определяет, что, в основном, королевское помилование даруется осужденному иностранцу через несколько месяцев после приговора. В итоге получается сносно. Для тайцев же, если они затронули чувственные ноты королевской гордыни, как говорится, от звонка до звонка. После окончания срока, то есть через десять лет, могут добавить еще.

Раз уж мы коснулись закона, то правильно было бы заметить, что за торговлю наркотиками и убийство назначается высшая мера. Иногда казнь приводится в исполнение. Азартные игры в королевстве противозаконны. Казино или центры по принятию ставок отсутствуют, хотя существует возможность поиграть в тщательно скрываемых притонах. Единственные законные возможности для тайцев или туристов испытать азарт – это купить билеты государственной лотереи, (часто подделываются мошенниками) или заключить пари, определяя победителя в поединке муай-тай[2 - тайский бокс]. Различные стадионы столицы или центров провинций всегда рады посетителям. Бои муай-тай проводятся по всему Тайланду ежедневно, и их количество приблизительно от пяти, как минимум и до 20—25 в выходные.

Муай-тай – считается национальным тайским достоянием и именуется часто «сокровищем». Заключать пари между смотрящими поединки, можно, потому что – это традиционно, и, как уважаемый читатель скоро убедится, Тайланд очень традиционное государство.

Тайланд граничит с Бирмой, Лаосом, Кампучией и Малайзией. Обладает субтропическим и тропическим климатами. Общепринято считать, что в Тайланде три сезона: сезон дождей – с июня до октября; прохладный сезон – с октября до марта и жаркий сезон – с марта до июня. Так принято и так, возможно, и считается. По своему же личному опыту я должен заметить, что дожди и ливни в Тайланде бывают часто не по сезону, так же как температура. Часто случается, что в так именуемый жаркий сезон поливает и смывает и что в дождливый сезон печет хуже некуда. Самые жаркие дни, я заметил, бывают с мая до сентября, то есть в дождливый сезон. Иногда на протяжении 20—30 дней вообще без осадков. Температура тогда держится днем и ночью в районе 36—40 по Цельсию. Бывает также, что прохладный сезон ничем не отличается от засушливого, жаркого сезона. В общем, можно констатировать факт, что Тайланд – это страна постоянного лета. Дожди и ливни не причиняют отдыхающим почти никакого беспокойства, часто даже наоборот, стимулируют.

Считается, что Тайланд богат натуральными ресурсами, в числе которых золото, уголь, свинец, графит, драгоценные камни, древесные леса, (охраняются его величеством), газ и др. Тайланд – лидер в производстве риса. Один из лидеров в производстве каучука, в выращивании различных видов фруктовых и производстве цемента. Рыба и креветки являются излюбленными продуктами потребления и также экспорта. В последние годы стремительно развивается разведение птицы с экспортом ее за рубеж. Туризм является одной из серьезных статей национального дохода.

Еще несколько скучных, но необходимых фактов. Население Тайланда немного превышает 60 миллионов. Национальная валюта – Бат, с достаточно устойчивым курсом по отношению к другим валютам. Люди страны религиозны, с минимальным, но наличествующим христианством; суни исламом, обильно распространенным на юге и буддизмом теревада, подавляюще на всей территории. Столица Кронг-Тэп. О нет, если вы, конечно, назовете столицу Бангкоком, то вас каждый поймет. Но для самих тайцев он всегда оставался и есть Кронг-Тэп. Так что, если вы назовете город его истинным именем, то заслужите сердечные улыбки местных жителей, определяющих вас как добрых ценителей национальных традиций. И, наконец, несмотря на желание многих империй или государств колонизировать Сиам, он так ни разу колонизирован не был. И тайцы весьма гордятся этим отличительным региональным фактом.

Таким образом, пройдя зал прилета, миновав беспошлинные продажи и подступив к таможенной службе, мы узнали о стране лишь скучную статистику. Не торопитесь, скука пройдет сразу как только мы доберемся до цели нашего путешествия.

На таможне правила просты. Необходимо лишь заполнить декларацию прилета, оплатить символичную сумму за визу, позволить поставить визовый штамп в свой паспорт и проходить к выходу. Но так как виза для большинства стран бесплатна и проставляется автоматически, то нужно лишь пройти сквозным потоком через таможенную регистрацию. Бам – печать в страницу – мы в Тайланде законным образом.

Что ж, дорогие друзья, раз уж мы уже в Тайланде, то прежде чем двинуться к цели нашего путешествия, правильно было бы отметить существующие возможности для альтернативного отдыха. Большинство приезжающих из стран с континентальным или суровым климатом намеренно едут к морскому побережью. Цель понятна: насладиться водами соленых морей и нахватать ультрафиолета. Самые масштабные курорты данного типа на юге страны. Острова Тао, Ранган и Самуи, что в Тайском заливе, приветствуют туристов незатейливым и недорогим сервисом. Более солидные курорты с 4—5 звездочным обслуживанием расположены по всему внутреннему левому побережью. В их числе Хуа-Хин, Сурат-Тани, Након-Си-Таммарат, Раттани и Наративат. С левой же, внешней стороны в Адамановом море, курорты города Краби и, конечно, острова Пхукет. Везде вы найдете необходимые составляющие для отдыха на море: лежаки, бассейны, катера, скутера, полет с парашютом, катание на надувном банане и погружение с аквалангами. Обслуживание почти везде разносортное. Жилье – от простых комнатушек или хижин без кондиционеров – до пяти звезд. Бывает, что в цену путевки включены питание и изредка – тур поездки. Бывает, в цену включено спиртное в любых количествах. Из-за последней услуги цена путевки поднимается на 400—500 $. Не рекомендую ни пьяньчугам, ни даже алкоголикам! Дело не в том, что спиртное в Тайланде дешевое, и вы не осилите половины за все время пребывания в таком отеле, а то, что водка, виски и коньяк там – это отвратительное пойло. Бутылка дорогой водки может отдавать сивушным спиртом, безотносительно к тому, где она была приобретена: в специализированном винно-водочном или спецотделе крупного супермаркета. Коньяк или виски могут отдавать либо чем-то мало определенным, либо травами! Купившим дорогой коньяк может быть смешно или грустно. Бутылка, пробка и этикетка будут говорить за качество товара, но содержимое… Привыкшие или даже раз попробовавшие выдержанную продукцию не смогут не определить, что заявленное клеймо, например, XO, не к месту. В напитке не будет такой выдержки, и вообще, коньяк ли это будет?

Возвращать недопитую продукцию, что-то требовать или объясняться будет признаком дурного тона. Продавцы и менеджеры будут лишь разводить удивленно руки и отмечать: весь товар подобного качества, и мы лишь продаем, а не производим. Любителям выпить останется налегать на пиво и местные вина, многие из которых, я слышал, восхищенно расхваливали. Но в этом месте я не выражаю своего мнения, потому что всегда был холоден к легким спиртным и гурманно, хотя сдержанно, относился к крепко выдержанным.

В отношении мест с люксовым SPA и различным массажем. Отмечаю именно традиционный массаж с тайскими ароматными маслами, травами и другим. Стоит ли попробовать? Да. Если молодые тела не так чувствительны к подобному, то люди в возрасте остаются на крайнем пике восторгов. Ни один из моих знакомых не остался равнодушен. Массаж и обслуживание подобных SPA оставляли в них чувства, трудно выражаемые словами. На вопрос «Как это было?» они либо трясли растопыренными пальцами, либо закатывали глаза и почти всегда издавали протяжное «Ох!». В общем, дорогие друзья, рекомендую.

Необходимо заметить, что вся прибрежная зона южного Тайланда обладает достаточно устойчивой температурой, независимо от сезонов. Например, в жаркий сезон дневная температура редко поднимается выше 38 по Цельсию, а в прохладный сезон редко опускается ниже 25. Сказывается влияние омывающих вод. Центральный же Тайланд и, тем более, северный, обладают перепадами температуры более ощутимо. Лето может быть засушливым и безветренным, а температура держаться около 40-а. В прохладный же сезон, особенно в горных районах северных Чанг-Майя и Чанг-Райя, бывает даже холодно. Там изредка температура опускается до нуля и к утру бывает виден иней на зеленеющих лугах.