но некоторые оставались —
либо упёртые, либо хладнокровные, вроде меня.
Дело своё я знал, работать умел,
допросов с пристрастием не боялся,
быстро выучил хозяйские штучки
и жил себе припеваючи.
Ну, что поделаешь,
если у человека бзик такой?
Как говорится, в каждой избушке
живёт своя бабушка.
Дела наши между тем шли на лад,
завод работал, деньги капали,
но Свирепый Майкл был неистов —
сначала он заставил меня
читать по субботам менеджерам лекции,
то по финансам, то по маркетингу,
в целом это была неплохая мысль,
но делал я это всё почему-то
в свое личное время
и за ту же зарплату, что злило.
Потом шеф назначил по выходным
массовые занятия физкультурой,
что уже мало кому понравилось.
Мы всё больше и больше превращались
в какую-то полувоенную структуру.
Вскоре босс надумал сколотить
элитный клуб топ-менеджеров,
для чего заставил всех нас
купить по дорогому ружью.
Теперь по воскресеньям
вместо семейного отдыха
мы ездили на так называемые «стрельбы»,
бегали на полигоне по снегу к мишеням,
не только отмораживая гениталии,
но и просаживая на дорогущие патроны
потом и кровью заработанные деньги.
Оружие было везде и всюду —
когда Майклу надоело муштровать
своих бестолковых ЧОПовцев,
он увлёкся снайперской стрельбой
и даже как-то провёл крупные соревнования,
на которые приехали со всей страны
реально крутые спецназовцы,
лежавшие сутками в болоте,
ожидая подъёма мишеней —
такие вот у снайперов упражнения.
После этих распиаренных сборов
шефу сорвало крышу совсем —
он уверовал в себя окончательно,
то бишь «поймал звезду»,